LOST Other 6 Season

      Если бы всё произошло чуть раньше, она была бы жива! Ей не пришлось бы падать в эту чёртову яму! Её слова отдавались эхом в голове у Джеймса. Как она любит его и всегда будет с ним. Они поклялись друг другу не расставаться. А теперь оставила его! Но теперь это было уже неважно.       Остальные люди его не интересовали, какая разница, кто умрёт и кто выживет. Они и так уже мертвы, по крайней мере, он.       Чёртов ублюдок, негодяй, злосчастный человек! Он не может ничего, не понимает, что, как и для чего делать, но мнит себя лидером! Такие деятели, как он, и устраивают все катастрофы! Возомнил себя лидером! И все идут за ним — ради чего?! Они готовы делать все, что он скажет! Почему, почему? Джулиет собиралась помешать ему, но почему она передумала? Если бы он только мог не подать ей повод, не вызвать подозрение, не бросить взгляды на Кейт! Она бы не ослабила руку!       Да только что проку было об этом стенать!       Так и рассуждал Джеймс, несясь по джунглям со скоростью света.       Джеймс не жаждал объяснений, вовсе не этого он хотел. Он понимал одно. «Она была моей». Вот то, что было произнесено им. Оно — то, из-за чего всё действо с бомбой было устроено. Всё то, из-за чего и все должны слушаться этого сукиного сына и безропотно идти за ним! Пусть ответит!       Ноги сами несли его, а мысли продолжали появляться.       Он может запросто играть чужими жизнями. Если он не прав, то произойдёт взрыв водородной бомбы. Но ему же плевать! Ему же важно, чтобы все было, как ему хочется!       Обреченно и уныло я шагал. Как назло, температура была не «злая», а совсем даже приятная. Солнышко временно скрылось, передав бразды единоличного правления свежему ветерку, а спускающиеся ветви встреченных мной деревьев приветливо качались.       Я не был воспитан в христианской традиции, но кое-какие культурные представления имел. И оттого у меня отчётливо возникла ассоциация — это мой Гефсиманский сад. Это определенно было так. И кара, ожидающая меня, будет абсолютно по делу, по существу. Я хотел и не мог представить себе, какой ужасной смертью погибла Джулиет. Как ее падение символизировало всю ее жизнь. Она падала неудержимо, и каждый, за кого она могла отчаянно схватиться, мог только погибать вместе с ней. Наверное, у ней за эти три года было построено будущее. Но таков закон ямы — неважно, сколько ты поднимался — ты упадешь в момент. Нет смысла убегать, нет смысла придумывать, что делать. Человек, потерявший любимую, способен на многое, а если этим человеком является Сойер, то дело совсем худо. Но пока ничего нет, не о чем и переживать. Возмездие могло настичь меня внезапно. Как подъем в гору на экскурсии — такой подъем завершается внезапно, никто пока не может поверить в этом гиду, а после очередного поворота в непредсказуемый момент — конец пути. Я догадывался, что где-то так со мной и будет. И возмездие вскоре не замедлило явиться.       Я увидел его. И могу сказать, что лучше было погибнуть в темноте, получить смертельный удар в спину или в грудь, от врага или от друга, чем увидеть такой взгляд. Взгляд одержимого. И он имеет свою правоту.       Он набросился на меня, повалив на землю в момент. Стремительный вихрь.       Порцию злости, отчаяния, бессилия — всё это вложил Сойер в первый свой удар. Он почувствовал, как костяшки врезаются в твердый лоб Джека. На его брови появился разрыв, из которого потекла кровь. Тут же другой рукой Сойер проверил на прочность челюсть врага. Испытывая боль, костяшки точно сбиты, отчаявшийся мститель продолжал наносить удары справа и слева, один за другим… Кулаки сотрясали голову Дока с такой силой, которой Джеймс в себе и не подозревал. Он вкладывал в удары все — и отчаяние, и боль за потерю Джулиет, и досаду на нее за то, что она решила встать на сторону Дока, и непереходящее ощущение собственной вины…       -Ублюдок, я хочу, чтобы ты запомнил! Запомнил меня! Что ты с ней сделал! Почему ты не перестал! Взрыв твоей бомбы ничего не изменил! А ты чувствуешь? — ударив коленом в солнечное сплетение, теперь Джеймс подключил и ноги. -Ты проклятый герой! А я ненавижу героев, ты понял меня?       Кажется, это все. Вот и смерть — успевал я подумать в промежутках между ударами. — Не геройская, конечно. Это воздаяние.       — Сойер!       Выбежавшая из джунглей Кейт вцепилась в руку Джеймса, не дав нанести очередной, и вполне вероятно, смертельный удар, а затем мягко, но настойчиво оттащила его в сторону.       — Хватит! Ты убьешь его!       Но теперь уже внутри не было сил. Он уткнулся ей в шею и разрыдался. Все эмоции, выплеснувшиеся наружу, теперь проявили себя в слезах. Больше он не мог скрывать свои чувства.       — Ее больше нет, нет! Она ушлаа! — выл он.       Глядя на него, у Кейт тоже выступили слезы. Ведь ей было так жаль его, так жаль! Она не могла принять ту душевную травму, которая одолевала его! Она еще крепче прижала Сойера к себе, хотя и понимала, что не в состоянии заменить ему погибшую Джулиет. Кейт смогла только прошептать:       — Прости, Джеймс, прости.       При взгляде сверху было заметно то, что располагалось внизу, на поляне — молодую женщину и двух мужчин чуть постарше ее. Одного она обнимала, другой же лежал без сознания. Тишина перемежалась лишь тихими рыданиями. А затем женщина подняла кверху свое искаженное гримасой боли и отчаяния лицо и издала крик, пронзительный и протяженный. И этот крик, пожалуй, был страшнее всего, что происходило внизу.