Призрак из палаты номер 5

Ее чуть трясут за плечи, а на лице чувствуется влага. Приоткрыв глаза, Лиза фокусирует зрение на взволнованной мордашке медсестры. — С вами все в порядке? — Голова не кружится? Второй вопрос был задан тяжелым мужским голосом с правой стороны. — Нет, я, вроде… нормально, — голова не кружится, но болит, а в горле словно пустыня. По щекам предательски скатываются слезы. Через день состоялся разговор с доктором. Андрей — сирота, оставшийся без родителей в 14 лет. С тех самых пор он один на свете… был. Врач давно ушел, не осмелившись спросить что-то еще у замученной девушки. Глаза щиплет, но слез не осталось. Слишком много проплакала она за эти самые страшные в ее жизни сутки. Тело не слушается, не просит еды и питья, не требует душа. Много времени она провела в этом коридоре, уезжав лишь раз — за документами Андрея и за своими. По причине отсутствия родственников, парня некому было хоронить. Тишину прервал звук скрипа старых петель. Дверь из соседнего кабинета медленно, словно специально «растягивая» удовольствие от неприятного звука приоткрылась и на пороге появилась босая мужская ступня, а за тем и ее хозяин. Высокий, двухметровый юноша, очень худой и бледный, как сама смерть. Волосы черные, слегка вьющиеся, оттянутый вниз подбородок и очень красивые серо-зелёные глаза. По виду можно было сделать вывод, что он — пациент, ибо светлая, неброская пижама наводила именно на этот умозаключение. Неожиданно мозг схватился за его образ как утопающий за спасительную соломку. Подняв взгляд на парня, Лиза присмотрелась к его лицу, подметив мелкие детали в виде небольшой родинки у виска и давнего шрама на шее. Молодой человек поежился от холода коридора и, осмотревшись вокруг, стал прогуливаться взад-вперед. Сначала это никак не мешало девушке, но его мини-прогулки после полусотни штук стали чуть раздражать. Попытавшись глазами показать парню свое недовольство, Елизавета поняла — он не игнорирует или просто близорук и не замечает. Еще минуту понаблюдав за хождением, нервы, которые уже третий день на пределе, не выдержали и брюнетка раздраженно попросила: — Пожалуйста, не мельтеши перед глазами. Конечно, она не ожидала сиюминутного повиновения, но реакция парня застала ее врасплох: он вздрогнул и, будучи повернутым спиной к девушке, осмотрел пустой коридор, словно не понимал, кто его попросил о такой мелкой услуге. Не найдя еще кого-то, парень повернулся к Лизе и глухо, словно давно не разговаривал, произнес: — Это ты мне? Нервы трещали, глаз начинал дергаться, а руки дрожали от напряжения. Сдерживая крик, девушка сжала кулаки и сквозь зубы прорычала: — А ты кого-то еще тут видишь? Из кабинета в конце коридора вышла медсестра, неся в руках пакет документов. Она быстро зашагала навстречу, наверное, собираясь отдать заполненные бланки и свидетельства. И юноша снова подал голос: — То есть, ты сейчас видишь и слышишь меня? И нервы-струны с треском лопнули. — Ты что, издеваешься?! Ты же передо мной стоишь и никого в коридоре нет, к кому я могу обращаться?! — прокричала Лиза, на секунду подумав, что ее голос сейчас наверняка слышит вся больница. Медсестра, которая подошла к девушке и открыла было рот, чтобы что-то сказать, осеклась и с испугом посмотрела на брюнетку, изредка переводя взгляд на юношу. — Простите, это вы мне? «А что, похоже, то я к тебе обращаюсь?» — Нет, не вам. Просто дайте ему успокоительное и отведите обратно в палату! — Лиза ткнула пальцем в остолбеневшего юношу, надеясь, что сейчас работник больницы поймет, что один из пациентов сбежал и незамедлительно вернет его в палату. Но в глазах бедной медсестры мелькнул испуг и удивление. — Кого? — тихонько спросила она. И тут в мозг проникла предательская мысль: «А что, если они хотят убедить меня, что у меня крыша поехала и не отдать мне документы?» От такого по телу пробежала дрожь. Ей не разрешат похоронить его, а может даже и в психушку закроют. Сделав глубокий вдох и успокоив себя, чтобы не натворить глупостей, девушка спокойно произнесла: — Это мои документы? Вы закончили с оформлением. Медсестра с недоверием вручила папку, покосившись на то место, где все так же стоял парень, а затем решительно и быстро ретировалась в кабинет из которого недавно вышла. Лиза села на скамью, закрывая лицо руками. Это тяжелое время, а над ней еще и издеваются, заставляя кричать и нервничать еще больше. Тишину прервал лишь шорох ткани. Парень, стоявший неподвижно весь разговор с медсестрой, неожиданно задвигался и присел на корточки напротив Лизы, уставившись в закрытое ладонями лицо. По телу девушки прошлись неприятные «липкие» мурашки, которые появляются, когда кто-то наблюдает за тобой без твоего ведома. И если бы это было всего несколько секунд, то можно было простить, но клокочущий внутри гнев неожиданно новой волной поднялся, когда такие гляделки перешли в третью минуту. Отняв руки от лица, Лиза зло спросила: — Зачем весь этот спектакль? Юноша вздрогнул. Он снова опасливо поглядел по сторонам, убедившись, что коридор пуст, а затем неожиданно протянул руку к ладоням девушки. Ожидав холодное прикосновение, брюнетка уже приготовилась к возмущению и даже к пощёчине по наглой роже, но не успела. Кто же мог предположить, что аристократически-тонкие пальцы парня после секундного замешательства… пройдут насквозь теплую ладонь Лизы? Почувствовав резкий холод в том месте, где должны быть руки парня, брюнетка с ужасом посмотрела на их обладателя. Молодой человек улыбнулся и тихо, словно с облегчением и радостью сказал: — Елизавета, ты меня видишь!