Очи черные, очи страстные

– Это что? Марина и хотела бы лишиться дара речи, но слова рвались наружу. Сейчас бы завопить, дернуть Брагина за футболку, отхлестать его по покрасневшим щекам. Может так он бы понял, что натворил. Что опять сделал по-своему, не подумав о ней. Брагин, читая ее как раскрытую книгу, склонился и заглянул в темнеющие глаза. Он знал, что в таком состоянии Марина мало слушала, но наличие свидетелей давало надежду, что она не станет убивать сразу. Выждет удобного момента, а пока надо действовать. – Ну что ты завелась-то? Это гость… Будем налаживать отношения… Дружить, так сказать, против нового начальства. Давай-давай… – пользуясь ступором Марины, Олег отобрал пальто Павловой, развернул ее и буквально силой довел до гостиной. Там уже хозяйничал Куликов, который делился с растерянной Ириной Алексеевной подробностями, почему он здесь, и почему с ним нет Ольги. Негодование медленно отползало, оставляя в Марине непонимание. Почему эта женщина решила пройти? Даже после того, что натворила, после того, как выкручивалась и подставляла ее. Как вообще она могла подумать, что они сейчас сядут и напьются? Надо быть откровенной дурой, чтобы поверить в это. Пока Нарочинская боролась со своими демонами и опять заводилась, мужчины быстро разлили водку. Марина очнулась, когда Олег сунул ей в руку рюмку. Захотелось выпить, чтобы унять эмоции, тост она уже не слышала, просто залила в горло огненную жидкость и задохнулась от жжения. – Закусываем, девочки, закусываем, – Брагин суматошно приоткрыл ей рот и закинул виноградинку, которая оставила сладковатый привкус, но горечь не убрала. – Салат-то кто будет готовить? Марин… – А давайте я помогу? – вытянулась по струнке Павлова. От представления, что она сейчас будет тут готовить и лазить по кухонным шкафам, Марине стало дурно. Этого еще не хватало. – А мы с тобой, Серега, щас их настругаем, а девочки нам музыку выберут и стол накроют. Да, девчата? – кажется, Брагин ощутил предгрозовое состояние Нарочинской и решил занять ее делом. Подтолкнув ее к столу, он сам увел друга на кухню. Марина переглянулась с притихшей Павловой и осознала, как той неудобно находиться в ее квартире. – Вам помочь? – отрывисто предложила Ирина Алексеевна. – Да вы лучше присаживайтесь. Я выберу музыку… – обошла стол Марина. Отвернувшись от гостьи, она схватила стопку дисков, механически стала их перебирать, а сама прокрутила в голове последние встречи с Павловой. Все они были неудачными. Видимо и эта попадет в их число. – У вас хорошая квартира, Марина Владимировна… – подала голос осмелевшая Павлова. – Ой, а расположение-то какое удачное, – вставил свое слово Брагин, который, как оказалось, следил за ними – И алкомаркет тут за углом… – А, ну тебе много и не надо, – засмеялся Куликов. – Да нет, я имею в виду саму квартиру. – Спасибо, Ирина Алексеевна, – выдохнув, Марина обернулась и улыбнулась. В конце-то концов, она не хотела прослыть нерадушной хозяйкой. Музыкальный центр заработал, и Нарочинская понадеялась, что неловкость уйдет, и атмосфера веселья все же появится. – Марин, ну ты че там поставила? У нас что похороны? – жевал что-то Куликов. – Давай что-нибудь подрайвовее. – Да мы еще не напились даже, Куликов. Куда ты спешишь? – невольно со смехом отозвалась она. – Точно. Нужно исправлять ситуацию, – Олег поставил на стол тарелку и взял бутылку. – Девочки, а все остальное сами готовьте… – Конечно, - подскочила со стула Павлова. – Нам и этих закусок хватит. Сейчас еще суши привезут, – Марина подошла поближе и получила свои положенные сто граммов. – А Брагину вредно есть много. – Ой ли, - обиженно хмыкнул он, скосив взгляд. – Я же в меру упитанный мужчина… А от суш твоих я скоро протяну ноги… – Не протянешь. Такие, как ты, не помирают раньше 70 лет, – посмеивалась Марина. Ей нравилось пикировать с мужчиной, который отзывался на уколы, но знал, когда надо остановиться и тормозил, не доводя ситуацию до крупной ссоры. Вот и сейчас Брагин приобнял ее за плечи и громко заявил: – Ну, за то, чтобы мы долго жили и не долго умирали. – Брагин, ну ты сказанул, – не донес рюмку до рта Куликов. А Марина, закусив, ткнула выпившего Олега в бок и сурово зашептала, когда он отвлекся: – С каких пор тебе это суши не нравятся? Ты их лопаешь за милую душу… И пельменей не надо. – Нравятся-нравятся, но пельмени – это святое, – успел чмокнуть ее в губы повеселевший Олег. – А помните мужика, у которого вилка в боку была? Так это же его жена за пельмени… Он еще… – привлекая к себе внимание, Куликов затараторил, как пулемет. Слушая его, Марина не заметила, как Брагин усадил ее рядом с собой, не убирая руки с плеч. Под таким «крылом» было вдвойне тепло и спокойно. Дополнительным успокоительным средством стал алкоголь, который заботливо подливал Олег. – Да нет же, я помню… – внезапно Павлова перебила Сергея, который принялся жестикулировать и рассказывать очередную историю. У заведующей отделением уже заблестели глаза, появился румянец на щеках. – Так-так, Ирина Алексеевна, вы закусывайте, закусывайте, – Олег тоже присматривал за гостьей. Вспоминая, что было у них на прошлой неделе, Павлова хрустела огурцом и победно окидывала всех взглядом. Дескать, и у нее в запасе есть темы для разговоров. – Ты чего притихла? – Брагин повел плечом, на котором устроилась Марина. Подняв голову, она увидела его заботливые глаза. – Я? Я слушаю вообще-то. Ты что следишь за мной? Мне не 15 лет, Олег Михайлович, я не отключусь раньше всех, – навеселе пообещала Марина. – Ну, смотри мне тут, – многозначительно перевел он взгляд на ее влажные губы. Зрительный контакт продержался секунду, но за это время, мужчина и женщина осознали, как разогрел их кровь алкоголь, начинало тянуть друг к другу. – Так, а это… Брагин, ты вспомни, как в операционной, – помешал им Куликов. Вскоре раздался звонок в дверь, и Марина ушла встречать курьера с едой. Прислушиваясь к раскатистому смеху, Нарочинская расплатилась с парнем и забрала у него пакет. – Ну что, наличка нужна? – выскочил в коридор Брагин. – Уже все, – захлопнула дверь Марина. – Мне уже, правда, и без суш хорошо… – хихикнула она над собой и над тем, как немного плывет перед глазами. – Успокоилась? Не будешь меня убивать? – перегородил ей путь Брагин. Уставившись на него непонимающе, Марина приподняла брови и с вызовом уточнила: – А хочешь? Ты вообще-то заслужил медленной и мучительной смерти. – За Павлову что ли? И охота тебе потом сидеть за нее, – покачал головой Олег. – Вот ты иногда, чем думаешь, Брагин? – прищурившись, уточнила Марина. – Этим, – постучал он по лбу. – Ага, что-то не верится… – Ну не заводись. Хорошо же сидим. Никто не ругается, не спорит, мы же теперь в одном лагере… – отобрал у нее пакет Олег. – В каком еще лагере? Я с этой женщиной… – мгновенно загорелась Марина. – А со мной? Со мной ты же в одном лагере? – привлек он ее к себе. Видя, как она борется с искушением начать протестовать, Брагин продолжил, – ну вот и думай о том, что поступки друг друга надо одобрять… – А еще узнавать друг друга мнения, – не сдержалась Марина. – Это точно, - согласился примирительно он. – Но я ж дурак. Вечно делаю через одно место… Хорошо, что ты уже привыкла к этому. – Кто это сказал? – Марина попробовала отклониться и не дать ему достать до ее губ, но Олег придерживал за спину и не позволял своевольничать. Ослабил он хватку только, когда украл поцелуй, обжигая ее кожу колкой щетиной. – Нет, Брагин, мы тебя переучим… Понял? – приоткрыв глаза, Нарочинская ткнула указательным пальчиком в его грудь. – Больше никаких гостей без моего ведома… – Хватит тут обжиматься. Брагин, пойдем, перетрем там кое-что… – помешал их единению возбужденный Куликов. – Куда это вы? – отшагнула Марина. Пока она собиралась с мыслями, Сергей утащил Олега за дверь, Брагин едва успел вернуть ей пакет с едой. В гостиной Павлова встретила ее с жутким желанием помочь расставить приборы. – Марина Владимировна, до сих пор на вас смотрю и удивляюсь… Да-да, конечно, это так удивительно. Вы же такие разные люди с Олегом Михайловичем. И вот вместе… Но, знаете, я рада. Вот от души рада, – начинал заплетаться язык у женщины. – Противоположности же притягиваются… – осторожно отметила Марина. Душевные беседы с Павловой она не собиралась вести, но и молчать было глупо. Тем более, что обида и вправду куда-то делась, сейчас Нарочинская расслабилась и не хотела спорить. – Конечно-конечно! А еще вы перевоспитаете Олега Михайловича. Он уже вон какой домашний… – Ага, перевоспитаешь его. Это же Брагин… Но мы двигаемся в этом русле, подвижки есть, – Марина суетилась, стараясь успеть накрыть на стол. – Так, салфетки… – Павлова перечила и перечисляла, как изменился Брагин. Это звучало, как бальзам на душу, хотя Марина и понимала, что во многом болтливость Павловой связана с тем, сколько она выпила. Когда мужчины вернулись, Нарочинская сразу же поняла, почему они ускользнули. Едва не уронив бутылку с коньяком, Марина с возмущением воскликнула: – Брагин! Ты обещал… – Я-то тут при чем? – округлил он глаза. – Это все Куликов… – Куликов, с каких пор ты куришь? – Марина, вот захотелось че-то… Душа просит. Не ругайся, мы по одной, – ретивый Сергей качнулся и едва не привалился к ней, но Нарочинская вовремя отступила и спряталась за Брагиным. – Только без ласк, Куликов. Это женщина моя, – отпихнул шутливо друга тот. – Садись, давай. Продолжаем наш банкет? И он продолжился. Новая бутылка алкоголя под аппетитные суши ушла очень быстро. Рекой лилось не только спиртное, но и больничные истории. Оказалось, что у Ирины Алексеевны их накопилось немало. Попутно женщина вспомнила о знакомстве с новым главврачом и кадровых перестановках. Остановить Павлову было невозможно. То, что ей надо меньше наливать, стало ясно, когда от неловкого движения на пол свалилась початая бутылка. – Так-так, не буяним… Щас принесу… – метнулся на кухню Брагин. – Тряпка в ванной. Ну что ты там… Ирина Алексеевна, да не трогайте вы… Куликов, куда ты лезешь? – оттолкнув его, Марина проследовала за Олегом, который отправился за тряпкой. Вслед им понеслись извинения Павловой и причитания Сергея. Показалось, что дурдом из Склифа перекочевал в квартиру Нарочинской. – Так, где она? Они ж там весь пол ухайдокают, – рыскал по шкафчикам Олег. – Дай я найду, – столкнувшись с ним, Марина ударилась о его плечо и с чертыханием отступила. – Блин, Брагин… Неповоротливый медведь! – Я-то тут при чем? – обернулся он. – Не при чем. Как всегда, – вспомнив, с каким лицом Павлова потянулась к полу, чтобы начать вытирать коньяк, Марина едва не прыснула от смеха. – Ты чего? – заметил это Олег. Переглянувшись, пара будто прочитала мысли друг друга, – Просто кому-то надо меньше пить… Кто ж знал, что у Ирины Алексеевны такой слабый организм? – Да она ничего не ест. Надо придумать, где ей постелить. Вот… че ты ржешь? – скрестила руки на груди Марина. Себе она могла признаться, как ей нравится вот так совпадать с ним в мыслях, становиться половинками одного целого. К этому она привыкла очень быстро. – Ну, девочки лягут вместе, мальчики отдельно… как в пришкольном лагере, – присел на край ванны Олег. – Классно я придумал? – Еще я с Павловой не спала. А ты вот можешь спать с Куликовым. Согласна, – ехидно согласилась Нарочинская. Она осеклась, услышав, как в гостиной музыку перебил хрипловатый голос. Олег тоже навострил уши. – Это что? – Марина подумала, что ошиблась, но увидела, как смеются глаза у Брагина. – А это концерт заслуженной певицы отделения неотложной хирургии НИИ скорой помощи имени Склифосовского Ирины Алексеевны Павловой. Может она заявки принимает? – подпер подборок Олег. – А как душевно-то поет… – Очи черные… очи страстные… Очи жгучие… и прекрасные… Как люблю я вас… Как боюсь я… Знать увидел вас… Я в недобрый час! – на последних словах Павлова особенно отличилась, повысив голос и перекричав музыку так, что соседи точно потянулись к телефонам, чтобы набрать 02. – Ну вот… – Марина нырнула в объятья к Брагину, и прижала ладонь к его рту, не давая расхохотаться. – Не вздумай, – самой ей было тоже сложно не засмеяться. – Ну что? – убирая ее руку, Олег оставил несколько поцелуев на запястье, и хитро уточнил, – ради такого концерта стоило приглашать ее? – О, это все исправило, – погладила его по голове женщина. – Тсс… Нехорошо же смеяться, – слушая, как заведующая радует Куликова своим вокальным талантом, Марина осознала, что обида на эту женщину куда-то делась. Видимо, горячительные напитки, от которых хотелось кутить, а также присутствие любимого мужчины рядом, помогало лучше любого успокоительного. Проводя пальчиками по затылку притихшего Олега, Нарочинская не замечала, как он гладит ее по бедрам и покрепче вжимает в себя. – О, смена репертуара… – Ммм, – был увлечен ласками Олег. – Вот кто-то с горочки спустился… – выбивала слезу Ирина Алексеевна. – Пошли, она же всех соседей на уши поставит… Брагин, ну отцепись, – убрать его руки было не так-то просто. Разомлевший мужчина не хотел ее отпускать и с удовольствием ощупывал упругие ягодицы. – Хватит домогаться… – Кто тут еще домогается? Пришла тут, покрутилась, – судя по голосу и влажным глазам, Олег уже захмелел. – Дай хоть потрогать, – стиснул он пальцы. – Идем. Потом натрогаешь… Ну давайте, Олег Михайлович, – невинный поцелуй в лоб не усмирил Брагина. Вскочив, мужчина дернул ее к себе и добрался до губ. Удовлетворившись жадным, хоть и коротким поцелуем, Олег отпустил женщину. – Теперь пошли, – сыто улыбнулся он. – Котяра! Вывалившись со смехом из ванной комнаты, Брагин и Нарочинская подоспели вовремя. Куликов пригласил кокетливую Павлову на танец. Олег, недолго думая, тоже притянул к себе Марину. Наличие гостей его не смущало. – Пошляк, – выслушав порцию развратных предложений Олега, Марина отклонилась и шлепнула его по плечу. – Почему это? – милейшим голоском протянул он. – А ты не понимаешь? Руки, Брагин, – чувствуя, как он пользуется их беседой и ласкает ее попку, Нарочинская слегка качнулась в крепких объятьях. – Чего? – поиграл бровями Олег. – С каких это пор мы такие скромные? – он отходил с ней к окну и давал больше места для Павловой и Куликова, которые хихикали и были увлечены друг другом. – Вообще-то у нас гости, – Марина выпрямила колени и прогнулась в спине, когда мужчина ущипнул ее за пятую точку. – Брагин! – Да плевать им на нас… Ну смотри, – Олег настойчиво привлек ее к себе и кивнул в сторону. Как раз Сергей рухнул на колени и протянул руку к Павловой, которая залилась звонким смехом. – Ох, ты ж Боже… – Марина даже испугалась за сохранность коленных чашечек друга. Но вот сам Куликов осыпал комплиментами Ирину Алексеевну, которая начала кружиться вокруг него. – Кошмар… – заулыбавшись, Нарочинская расслабилась и уже с удовольствием почувствовала, как Брагин приподнимает ей кофту. То ли выпивка сделала свое дело, то ли просто настроение было подходящим, но Марине вдруг стало необычайно легко и спокойно. Музыка убаюкивала, глаза слипались и пока путеводной звездой оставался мужчина, от которого пахло терпким парфюмом, сигаретами и неизменной уверенностью. Брагин все сильнее и сильнее прижимал соблазнительное тело к себе, скользил безболезненно аккуратно-подстриженными хирургическими ногтями по спине и ловил губами ускользающий висок. Наслаждаясь его ласками, Марина обессилено опустила голову на плечо и уткнулась в шею Олега. Лениво подумала о том, что переучила пользоваться его дешевым одеколоном, теперь этот запах стал ее родным и таким возбуждающим, что от него иногда туманилось сознание. – Ты что спишь? – распознавая, почему она едва передвигает ноги и оседает, Олег почти обиделся – он привык, что в их играх они участвуют вдвоем. – Марин… – Не сплю, – она приоткрыла с неохотой глаза. – Продолжай… – улыбнувшись, женщина поджидала, пока он продолжит гладить ее и доводить до дрожи этим мимолетным соблазнением. – Балдеешь? А мне хорошо сделать? – Прям здесь? – не сдержалась от смешка Марина. – Зачем здесь? Еще чего не хватало… Не будем показывать все достижения… Надо… – Эх, раз! – Брагин замолчал в тот момент, когда закричал Куликов. Марина испуганно встрепенулась и увидела, как Сергей бьет себя по коленям, выкидывает ноги в сторону, а после еще пару раз с победным ором приседает и встает. Диковатый танец угрожал праздничному столу, и Олегу пришлось отпустить Марину, чтобы броситься к другу. – Серега, ну-ка… Ты чего буянишь? – Брагин? Кто? Я? Да я ж танцую… Душа поет… Ирина Алексеевна! Как там? Очи черные…. – надрывал связки Куликов. – Очи страстные… – Надо выпить! – шатаясь, заявила Павлова. – Дурдом, - нервно выдохнула Марина. Она сама плюхнулась на диван и схватила бокал с коньяком, который недопил Брагин. Еще пара таких выходок от гостей, и Нарочинская готова будет нарушить обещание и закурит. Тем более, что к пачке, лежащей на столе, тянуло неимоверно. – Все, пьем! – Олег с трудом усадил Куликова на стул и разлил всем остатки водки. Когда его взгляд остановился на Нарочинской, она показала его бокал. – Умничка, – одобрительно кивнул он. – Ну что, други мои?! Пьем за то, чтобы новое начальство катилось подальше… вооон туда?! После выпитого Куликов внезапно заторопился, что не понравилось Олегу. Убеждая друга остаться на ночь, Брагин вынудил и Марину присоединиться к уговорам. Нарочинская испугалась, что Сергей где-нибудь останется на улице, что Оля им точно не простит. Все было напрасно, вызвав такси, Куликов уехал. – Упрямый осел, – заключил Брагин, закрыв за ним дверь. – Вот куда ты смотрел? А? – вышла из спальни Марина. – Ну а я что? Скрутить его надо? Да ниче с ним не будет. Доедет домой, проспится… – Вот потом это Оле будешь говорить, – отмахнулась Марина от него. Прикидывая в уме, что делать с Павловой, она заглянула в гостиную и обомлела. Ирина Алексеевна уже сама управилась – пристроилась на диване и уснула, трогательно подложив под голову ладони. – И колыбельной не надо петь, – шепнул ей на ухо подошедший Брагин. – И нам пора… – Точно, пошли спать? Я с ног валюсь… – привалилась к нему Марина. – Ну и вечерок, – когда Олег обвил руками ее за талию, свои ладони она положила сверху. – Какой спать? Марина Владимировна, а обнимашки? Секас… – уткнулся в ее макушку Олег. От его дыхания стало жарко, а от сладостного предчувствия потянуло внизу живота. – Ты как себе это вообще представляешь? А если услышит? – указала на Павлову Марина. – Думаешь, что она не знает, что это такое? – Олег тяжело задышал, зарываясь в ее спутанные волосы. Она выучила все его повадки, знала от и до, как он себя поведет, как будет распалять, добиваться, чтобы и она бросилась в страсть с головой. Судя по теплым волнам, которые прокатывались по организму, ждать было недолго. – Тем более, что мы тихонечко… – начал отступать он с ней к двери. – Тихонечко? Брагин, ты же не умеешь, – Марина шагала, опираясь на него и зная, что он ее не уронит. – Научимся… Хочу тебя, – хрипловато шепнул он ей на ухо. – Ничего не будет… Брагин, – тело подводило, и назло ее выдержке ластилось к Олегу. Ощущая такую отзывчивость, мужчина становился настойчивым и откровенным. – Это мы еще посмотрим… – увлек он ее в спальню. К счастью, даже звуки поцелуев и сдавленный смех не разбудили Ирину Алексеевну. Той снились больница, новый начальник… Под заезженный любимый мотив – очи черные, очи страстные…