Ошиблась номером...

По холодной тёмной улице шла блондинка в коротеньком красном платье, до неприличия поднятым вверх по округлым бёдрам. Походка юной красавицы выдавала её состояние, которое говорило о сильном опьянении странной особы, медленно и покачиваясь передвигающейся по ночным улица самого прекрасного города – Парижа. Сделав последние усилия над собой, девушка подняла свою тоненькую и белую в свете фонарей ножку на последнюю ступеньку в её небольшой, но столь уютный домик. Еле попав ключом в замочную скважину, девушка открыла дверь, впуская в тёмное помещение тусклый свет фонарей, который только придавал страха и загадочности столь необычному, по меркам этого города, помещению. Вдохнув приятный и прохладный ночной город, пьяная девушка переступила порог собственного дома, попутно закрывая за собой дверь и включая свет, чем привлекла внимание уже уснувшего котика, лежащего на коричневом, слегка отливающимся алым цветом, диване. Придирчиво мяукнув, котик необычного окраса спрыгнул с налёженного места и, вертя хвостом в знак своего недовольства, направился на второй этаж этого уютного домика. — Только *ик* ты не начинай Хеппик! — промурлыкала запинающимся языком пьяная в стельку девушка, скидывая со своих плеч наполовину снятую шубёнку. Когда девушка оглядела своими опьянёнными карими глазами свою гостиную, её взгляд остановился на столь нужной вещи, как телефон. Неуклюже пробираясь через бардак, устроенный ещё с самого утра, блондинка умудрялась запнуться об каждую валявшуюся на полу вещицу, но вскоре эта борьба с препятствиями закончилась, и Хартфилия удовлетворённо бухнулась на диван, держа в руках свой ценный трофей. Поставив свои стройные ножки, обутые в красивые лаковые туфли, подаренные бывшим ухажёром, на пол, девушка пропустила свои тоненькие пальчики в проём между пяткой и туфелькой, тем самым с наслаждением вытаскивая уставшие ступни из неудобных туфель. Когда туфли были сняты, девушка с довольной улыбкой лежала на своём небольшом диванчике и с наслаждением сжимала в своих ручках чудо техники XXI века. Решив, что времени ещё не очень много, юная особа встала с излюбленного дивана и на ходу кое-как стала стягивать с себя облегающее и такое противное ало-красное платье, подаренное тем же самым ухажёром, вместе с туфлями. Вскоре, ближе к ванной, на пол перед дверями упала алая ткань, нет, это уже стыдно было называть тканью, это были клочки, которые получились из довольно дорого платья. Отпихнув ненужные тряпки в угол комнаты, блондинка зашла в ванную, слегка пошатываясь и локтём касаясь деревянного косяка, который довольно часто мешал девушке нормально пройти в душ. Закрыв за собой белоснежную дверь, юная красавица стянула с себя оставшееся нижнее бельё, высвобождая из оков белья уставшие участки кожи. Включив холодный кран, девушка встала под душ, и сверху вниз на неё полились стеклянные капельки холодной водны, которые охлаждали горячую до максимума кожу и успокаивали бушующие внутри гормоны, вызванные передозировкой алкоголя. Конечно, разум от алкоголя не избавлялся, но обладательница шикарных, достающих до середины бедра волос стала чувствовать себя намного лучше. Люси Хартфилия – это особа являлась той ещё сучкой, как её называли все подруги и друзья. Девушка редко сдерживала своё мнение при себе, и частенько это мешало ей найти работу, но всё-таки в школу учительницей одиннадцатых классов её приняли. Почему одиннадцатых? Да потому что Люси была более сдержанна в своих высказываниях со своими сверстниками, но тот класс который ей попался, был… слишком чумовым, и поэтому вся сдержанность Хартфилии улетала, как только в учительницу прилетала первая бумажка или ручка. Этот класс являлся раздолбаями, но после появления Хартфилии они довольно сильно улучшились в различных предметах. Рейтинг, который вёлся в классе, всё время менялся в пользу одного или другого. Родителей у красавицы нашей не было, так как единственный родственник, которым являлась тётя, недавно умерла в автокатастрофе, оставив ей при этом, как единственной наследнице, квартиру в Париже. Люси была красивой девушкой. Её волосы привлекали взгляды особей мужского пола, притягивая к себе своим уникальным и необыкновенным цветом, но больше парням нравились эти волосы, потому что они придерживались правила: «Все блондинки тупые». Люси, конечно, опровергала их правила несколькими своими резкими словами, которые часто слетали в адрес мужчин с её острого язычка. Также Хартфилия обладала прекрасными молочно-шоколадными глазами, которые так же нравились многим мужчинам, которые, кстати, платили за квартиру Люси. Парней у блондинки было не мало, и меняла она их довольно часто, что поражало её коллег по работе. За своими воспоминаниями Люси даже не успела заметить, как её маленькие аленькие губки покрылись лёгким синеватым оттенком. Отключив воду, девушка, слегка пошатываясь, вышла из своей любимой комнаты и упала на диван, позволяя своей охлаждённой коле пропустить ещё один разряд от холодного дивана, который успел остыть из-за приоткрытой форточки. Посмотрев на настенные часы, которые нарушали царившее умиротворение в комнате своим постоянным тиканьем, слегка раздражая владелицу этой квартиры, и, взяв свой голубенький смартфон, Люси начала тыкать замёрзшими пальчиками по экрану дисплея. Карие глаза блондинки быстро скакали со строчки на строчку, тем самым отражаясь в прекрасных карих глазах нашей героини. Найдя нужный, по мнению Люси, номер, девушка нажала на зелёную трубочку, находящуюся рядом с желаемым абонентом. Послышались протяжные гудки, и через несколько секунд на звонок ответили: — Здравствуйте, — послышался сонный мужской голос с того конца трубки, а после последовал протяжный зевок, говорящий о том, что этот телефонный звонок отвлекает его от очень даже важного дела. — Здравствуйте, — промямлила заплетающимся языком обладательница прекрасных карих глаз. — Люси? — этот вопрос ввел девушку в недоумение. Откуда этот человек знал её имя? Ну да это не важно. — Я вас люблю, — это была последняя фраза, которую сказала Хартфилия перед тем, как её поклонило в сон, и красная трубочка произвольно отключилась, почувствовав состояние своей хозяйки. На утро Лежащая на диване блондинка недовольно поморщилась от попавшего в её лицо солнечного лучика, совершенно не ясно откуда взявшегося. Сев на диване, Хартфилия схватилась за свою голову и, болезненно застонав, вернула её на мягкую поверхность дивана. С кухни девушки раздавался чей-то голос, и иногда, очень редко, были слышны еле уловимые звуки падающей или, того хуже, разбивающейся посуды. Пересилив себя, кареглазка встала с такого любимого диванчика и, корчась от головной боли, тихими шагами, изредка шлёпая босыми ногами по полу, направилась на источник утреннего шума. Когда блондинка зашла в собственную кухню, из её рук выпала таблетка, которую она подхватила по пути на кухню, а глазки превратились в две маленькие чёрные бусинки. Картина, которая предстала перед хозяйкой квартиры, не очень её обрадовала. На её кухне в фартуке стоял розоволосый парень, помешивая что-то на ЕЁ сковородке. Ротик учительницы непроизвольно расширился, а ноги стали хуже держать, и тут, в самый не подходящий момент, головная боль напомнила о себе, и Люси снова застонала, схватившись за свою прекрасную блондинистую головушку. — Люси, вы в порядке? — на эти болезненные стоны сразу отреагировал обладатель розовых волос, который находился на кухне юной учительницы. — Что ты тут делаешь, Нацу? —простонала Хартфилия, облокотившись на зеленоглазого, и поблагодарила бога, что он послал ей такое чудо. Нацу Драгнил являлся учеником Люси в одиннадцатом классе. Разница в возрасте между этими двоими совсем небольшая, и то Драгнил на несколько месяцев старше своей учительницы, и, по секрету, он уже давно влюблен в свою преподавательницу. Нацу обладал вообще нереальным цветом волос – розовым. Часто девушки принимали его за гея, что не очень нравилось парню, и поэтому он завёл себе девушку, которая развеяла представления о неправильной ориентации ученика. Глаза Драгнила были серо-зелёными, но девушки часто уточняют цвет его глаз, и вся школа даже разбилась на две группы по поводу цвета глаз Нацу. Хоть Нацу и нравился многим девушкам, его взгляд всегда был прикован к эксцентричной и высокомерной учительнице, которая, по большей мере, даже не обращала на него внимания, но вчерашний звонок учительницы поверг его в шок, и остатки сна сразу пропали, когда он услышал три заветных слова из уст своей возлюбленной. — Я… Это… Люси, я тоже вас люблю! Очень сильно люблю! — от этих слов парня, Люси выронила из своих рук поданный розоволосым стакан воды. Странно посмотрев на парня, Люси впервые видела в нём не обычного ученика и зубрилу, а нормального мужчину, который её любит. Любит её? — Ты меня любишь? — Люси не смогла удержаться от этого вопроса, ибо слова Саламандра очень и очень её удивили. — Да! — твёрдо и без колебаний ответил розоволосый, скрывая своё лицо под розовой чёлкой. — Нацу... — тихо начала блондинка, пытаясь не спугнуть такой момент. — Я… Прости, но я не люблю тебя. Ты мне, конечно, нравишься. Нет. Даже больше. Я, наверное, могла бы в тебя влюбится, но, Нацу, ты младше меня, — эти слова сами вырвались из уст девушки, разрушая все мечты парня. — Младше вас?! — походу, Драгнил услышал эти слова, ибо они служили для него оскорблением! — Да я старше вас на пол года! — зло вскрикнул Драгнил, и образ пай-мальчика сразу испарился, что очень удивило Хартфилию. — А чё ты на меня орёшь?! —так же вскрикнула Люси, с вызовом смотря на Драгнила и совсем забыв о головной боли. — А почему я не могу этого делать?! — зарычал Драгнил, не отводя взгляд от пронзительных карих глаз. — А… Ты… Я… Ну… Это… — Люси не могла подобрать нужные слова. Все мысли, которые кружились в голове Люси, спутались и образовали одну большую кашу-малашу. — Ну вот, — это уже было сказано тихим и слегка зачаровывающим голосом, собственно, чем Нацу и воспользовался, чтобы поцеловать Хартфилию.

***

— Сгинь, Драгнил! — по небольшому, но уютному домику, отталкиваясь от стен, эхом был слышен женский крик. — Не ори на меня, женщина! —пьяным заплетающимся голосом прорычал мужчина, который находился в зале. — Да ты! — больше Люси не смогла ничего сказать своему пьяному мужу и, кинув на его косой взгляд, зашагала к себе в комнату. За дверями А за дверями этого дома стояла молодая пара. Невысокая девушка с синими волосами и в красивых красных очках и огромный черноволосый мужчина, держащий на руках маленькую и испуганную малышку. — У них так всегда, — кивнула носительница очков, вспоминая первое знакомство с Драгнилами. — Поддерживаю! — яро согласился со своей супругой высокий мужчина с алыми глазами. А ведь она всего лишь ошиблась номером