Космическая Махабхарата от Nenena

IV. Юдхиштхире все это не нравилось. Сначала, его за руку провели через длинный коридор, полный людей, многие из которых щелкали ослепительно вспыхивающими камерами. Поначалу они, казалось, восторженно затаили дыхание при виде его отца, но потом начали выкрикивать сотни резких вопросов, когда увидели его и братьев. Потом их мамы забрали куда-то Бхиму и Аржуну. Они с отцом долго шли по ярко освещенному, раззолоченному, ослепительному и пугающему дворцу, пока какие-то слуги не привели их в странно убранную комнату с кушетками и креслами, и огромной кроватью с четырьмя столбами по краям. «Сегодня ты будешь спать здесь, - сказал отец Юдхиштхиры. Затем он усадил Юдхишхиру на кушетку и очень тихо добавил: - Но сначала нам нужно поговорить». Юдхиштхира опустил глаза, молясь, чтобы отец не заметил, как дрожит у него нижняя губа. «Ты знаешь, почему я привез тебя сюда?» - спросил отец. «Чтобы я мог стать царем…» «В общем, да. Точно. Но тут такое дело… в общем, сейчас мы не уверены, что ты будешь царем». «Я знаю. Дурьодхана сказал мне». «Но Дурьодхана может тоже не стать следующим царем. То есть, кто-то один из вас двоих станет царем. Только один. И поскольку никто еще здесь не знает, какой ты потрясающий, они решили дать тебе шанс доказать, что ты достоин того, чтобы стать царем. – Отец мягко встряхнул его за плечи, улыбаясь ему, стараясь его приободрить. – Все, что тебе нужно делать, это показать людям, каким классным царем ты можешь стать. И они сделают тебя царем. Ясно?» «А как же Дурьодхана?» «Он тоже будет изо всех сил стараться показать, что он будет отличным царем. Тебе только нужно… Только нужно быть лучше, чем он». «И тогда он точно возненавидит меня», - сразу подумал Юдхиштхира. Но кивнул и сказал вслух: «Хорошо, отец». «Ну ладно, тогда, - отец одобрительно сжал его плечо, потом встал и потянулся. – Думаю, лучше мне сейчас будет скорее лечь спать. Предлагаю и тебе сделать тоже самое. У тебя будет очень длинный день завтра». – А потом он вышел, оставив Юдхиштхиру в одиночестве. Юдхиштхира неожиданно обратил внимание на то, как незнакомо и пугающе пахнет кушетка, на которой он сидел. Он убрал свои обросшие пряди за уши и нахмурился. И что теперь? Он должен будет спать на этой огромной чудовищной кровати посреди комнаты? Однако, быстрее, чем он успел хоть пару минут посокрушаться о своей несчастливой жизни, двери в его комнату распахнулись. «Ваше Высочество!» - радостно приветствовал его странный человек в белых и красных одеяниях, с высоким хвостом на макушке и аккуратно подстриженными усами. Он привел за собой целую процессию мужчин и женщин в строгой белой униформе. Юдхиштхира смотрел на них широко раскрытыми глазами, не пытаясь скрывать своего ужаса. «Не бойтесь, Ваше Высочество, мы здесь, чтобы служить Вам», - с поклоном сказал человек с высоким хвостом. Затем он выпрямился и громко хлопнул в ладоши. И все эти люди в белой униформе набросились на Юдхиштхиру. Один из них стащил с него рубашку, и быстрее, чем Юдхиштхира смог возмутиться, другой человек уже завернул его в пушистый мягкий халат до пола. Еще двое тут же повлекли его в дальний конец спальни, где пятый уже открывал еще одну дверь. Юдхиштхира оказался в отделанном мрамором помещении, заполненном облаками пара, и понял, что его ноги уже скользят в направлении расположенного в полу бассейна с бурлящей горячей водой. Он зашипел от боли, когда его пальцы коснулись ее у самого края бассейна. «Вам не нравится такая температура, Ваше Высочество?» - тут же поспешил узнать человек с хвостом на макушке. «Слишком горячо!» Снова один короткий, резкий хлопок; и фигуры в белом устремились сквозь облака пара, поворачивая какие-то рычаги, что-то настраивая. Юдхиштхира попробовал воду ногой еще раз. «Так намного лучше, благодарю Вас», - сказал он, после чего с него ловко и быстро стащили халат, и он сразу же оказался в ванне. Юдхиштхира протестующе закричал и тут же глотнул обжигающей воды. Он подавился и закашлялся, а потом понял, что его поддерживают с двух сторон. Две молодые женщины, с едва прикрытой грудью и бедрами, как-то оказались в воде рядом с ним. Но они забрались туда не для удовольствия или игр. Одна решительно сгребла мокрые волосы Юдхиштхиры одной рукой, а затем принялась обстригать их ножницами. У другой в руках появились шершавая губка и мыло, и она принялась истово (и болезненно) тереть Юдхиштхиру с сугубо деловым видом. «Эй, эй! – запротестовал Юдхиштхира, когда отрезанные волосы стали осыпаться вокруг него. – Я и сам могу это сделать». «Не похоже на то, - сказала женщина с губкой в руке, и вдруг улыбнулась веселой искренней улыбкой. – Ты только посмотри на всю эту грязь!» «Нояжежилвпещере! – забормотал Юдхиштхира в свою защиту. А затем резко выдохнул и содрогнулся: - Ннннет, только не там!» Она вежливо отвела глаза в сторону от того места, где ловко мылила его губкой, но все же ответила: «Поверьте мне, Ваше Высочество, Вам очень не помешает, чтобы Вам здесь хорошенько потерли. Здесь это нужнее, чем в других местах». Вторая девушка засмеялась, заканчивая обрезать Юдхиштхире волосы. «Если Вы собираетесь стать царем, Ваше Высочество, Вам лучше научиться получать удовольствие от дополнительных привилегий, которые дает это положение». «Но это совсем не то, что я…» Но прежде чем Юдхиштхира успел закончить, его достали из воды и снова завернули в мягкий халат, и увели из его личной ванной комнаты. В мгновение ока он снова оказался в своей спальне, где его силой усадили в кресло перед большим зеркалом. Одна из тех женщин проскользнула за ним, теперь на ней тоже был халат поверх ее минималистической формы для ванной. «Если Вы посидите, не шевелясь, я закончу быстрее, чем Вы успеете моргнуть». А затем она навела на него устройство, похожее на укороченную версию оружия, которое отец Юдхиштхиры использовал, чтобы охотиться на птиц, и его волосы и лицо обдало волной жаркого воздуха. В то же самое время она усердно и безжалостно расчесывала его перепутанные пряди маленькой неудобной расческой. Наконец, она милосердно выключила свой воздушный пистолет, и закончив причесывать Юдхиштхиру сказала: «Ну вот. Разве Вы теперь не красавчик?» "Наверно… Спасибо". Когда с этим было покончено, еще один человек подал Юдхиштхире стакан свежей воды, и на этом вмешательство прислуги в его дела и закончилось. «Приятных Вам снов, Ваше Высочество», - человек с высоким хвостом низко поклонился, а затем во главе своего отряда покинул спальню Юдхиштхиры, закрыв за собой дверь. Юдхиштхира вздохнул, снял с себя халат, и стал возиться, одевая пижаму, которую оставили для него слуги. Ну, по меньшей мере, они, кажется, догадались, что он в состоянии переодеться без их помощи, и что он предпочел бы делать это самостоятельно. Юдхиштхира обошел комнату по кругу, выключая одну за другой все лампы, какие смог найти. Их было так много! И некоторые выключатели оказались такими сложными, что ему не сразу удалось с ними справиться. У одной, например, был только диммер, который делал свет слабее или ярче, когда он вращал его, а другой выключатель был расположен не на самой лампе, а на антикварном проводе позади нее. Когда Юдхиштхира наконец сумел выключить последние лампы, он замер на минуту, удивляясь тому, что в комнате так и не стало темно. Ровный, настойчивый свет проникал в спальню, заливая каждый ее уголок. Юдхиштхира повернул голову и увидел, что свечение идет из-за штор, закрывавших высокое окно на одной из стен комнаты. Шторы были толстыми и темными, но свет все равно просачивался через их края. Юдхиштхира прошел в своих тапочках к окну и нерешительно раздвинул занавески. От того, что он увидел снаружи, у него на миг перехватило дыхание. Это был город Хастинапур, возлежащий перед ним будто бы на ковре из мерцающих драгоценностей. Все сияло – здания, улицы, автомобили, бегущие в ровном потоке по дорогам вокруг дворца и в стороны от него, летательные аппараты, скользящие в небесах. Юдхиштхира поднял лицо и посмотрел наверх, и у него сердце замерло в груди. Он мог видеть бледную луну в небе над ним, ясную и чистую, а значит, небо не было закрыто облаками, но все же… в небе не было звезд. Юдхиштхира щурился, как только мог, но не увидел даже путеводной звезды, которую его отец научил их с Бхимой всегда находить в небе и использовать, как ориентир, если они окажутся в лесных дебрях после наступления темноты. Небо было пустым и безжизненным, будто растянутая матовая чернота, все его звезды поглощены настойчивым сиянием окружавшего его Хастинапура. Юдхиштхира вздохнул и задернул шторы. Это все равно не уменьшило количество света, проникающего в комнату. Он вернулся к кровати – это было легко сделать, в спальне было светло как при дневном свете. Натянул на себя одеяло и свернулся под ним калачиком. Потом потянулся. Удобней не стало. Попробовал повернуться на живот, на спину, на бок – ничего не помогало. Как бы он ни лег, он мгновенно утопал в мягком матрасе так, что ему казалось, будто его сейчас проглотят. Дрожа от отвращения, Юдхиштхира в итоге сдался и слез с кровати, утянув с собой одеяло. «Вот так-то лучше», - подумал он, устраиваясь в комфортной позе на полу возле кровати. Очень долго Юдхиштхира лежал так, не в силах уснуть. В комнате было слишком светло. Шум за окном давил ему на барабанные перепонки. Он не знал, куда забрали Бхиму и Арджуну. Он еще никогда не спал так далеко от Бхимы, или отца, или их матерей раньше. Никогда в его жизни. Ему не хватало звука их дыхания, звона насекомых в лесной ночи, шороха ночного ветра в ветвях и листьях деревьев. Он наконец-то заснул, только когда луна уже склонилась к самому горизонту. Но даже во сне беспокойно ворочался и крутился, преследуемый смутными и неприятными сновиденьями. ________________________________________   V. Кто-то мягко потряс Юдхиштхиру за плечо, чтобы разбудить его: «Ваше Высочество, Ваше Высочество!» Он медленно сел и застонал. Свет был просто ослепительный. И вокруг него склонились незнакомые лица. «Что?» "Ваше Высочество, почему Вы лежите на полу?!" «Но так удобнее, чем на кровати», - сказал Юдхиштхира, поднимаясь на еще нетвердых ногах, все еще закутанный в одеяло. Впрочем, буквально сразу же чьи-то руки отобрали у него одеяло, повлекли в сторону ванной, где он уже был вчера вечером. «Я сам справлюсь», - вдруг сказал он, когда кто-то начал тянуть его пижамную рубашку вверх. Слуги уважительно отступили и оставили Юдхиштхиру одного в ванной. Оставшись в благословенном уединении, Юдхиштхира скорее снял с себя пижаму и с удовольствием забрался в горячую ванную, уже приготовленную для него. Температура на этот раз была гораздо лучше, чем тот кипяток, который ему предложили вчера вечером. Когда он выбрался из ванны, мраморный пол показался болезненно холодным, от слепящего блеска золотых и серебряных украшений на стенах у него на миг закружилась голова. Тем не менее, он умылся, одел халат, который кто-то предусмотрительно оставил ему, пошатался по ванной, пока не нашел зубную щетку и пасту. Паста оказалась голубого цвета и вкус у нее был такой мерзкий, что Юдхиштхира подавился и закашлялся. Закончив с этим неприятным заданием, он покорно вернулся в свою спальню. По счастью, толпа слуг, разбудившая его, уже схлынула. Кровать была убрана, а ковер выглядел так, будто его успели пропылесосить и вычистить, пока он был в ванной. Поверх застеленной кровати его ждал еще один неприятный сюрприз. «Я не смогу это носить», - вслух сказал Юдхиштхира, ни к кому конкретно не обращаясь. Он развернул незнакомые одежды так напряженно, будто они могли наброситься на него и покусать. Нервно дотронулся пальцами, а потом и всей ладонью до рубашки – одной из трех, выглядевших так будто их надо носить слоями. На ощупь ткань оказалась гладкой и прохладной, более шикарной, чем что-либо, что ему доводилось носить в своей жизни. Юдхиштхира вздохнул и снял свой халат. Затем он быстро натянул штаны, которые так же оставили для него на кровати, и, пока сражался со странными золотыми пуговицами, на которые застегивалась ширинка, на миг поймал свое отражение в зеркале на противоположной стене. Он выглядел очень бледным, и худым, и странным. Завивающиеся концы его деваотметин отчетливо выделялись на правом плече и вдоль ключицы. Лицо казалось слишком длинным, на носу отчетливо выделялась непривлекательная шишка-горбинка. Мокрые волосы прилипли к вискам, и с неожиданно накатившей паникой Юдхиштхира понял, что не представляет, как ему зачесать их назад, как это делал стилист вчера вечером. «Я почти такой же худой, как папа, - с внезапным отвращением к самому себе подумал он. Юдхиштхира всегда в тайне завидовал мощному телосложению младшего брата Бхимы. – Только мой папа тоже был когда-то таким, как Бхима. Папа не всегда был тощим». – Юдхиштхира вдруг замер, застыл накрытый неприятным предчувствием, в последнее время постоянно охватывавшим его, когда он думал о папе. Юдхиштхира закончил одеваться, гадая, подстригли Бхиму тоже или нет, и какие страшенные одежды подобрали для него слуги, и удалось ли ему выспаться на дикой топкой кровати. Тут в дверь постучали. «Войдите», - сказал он, возясь с последней пуговицей на воротнике. Бхима ворвался в дверь и пронесся по комнате, с жаром сжав брата в своих сокрушительных объятиях. «Вот ты где! – воскликнул он. – Я по тебе так соскучился!» «Я тоже», - ответил Юдхиштхира, настолько обрадованный тому, что снова видит своего брата, что полностью забыл о том, что у него ребра трещат от объятий Бхимы. Он знал, что они не виделись всего лишь какие-то несколько часов, но почему-то они ощущались, как целая вечность. «Глянь-ка на себя! – воскликнул Бхима, отстраняясь от Юдхиштхиры, а затем схватил его за плечи, и принялся разглядывать на расстоянии вытянутой руки. – Ты выглядишь как-то по-другому». «Они подстригли тебе волосы». «И тебе тоже». «Смотри, нам подобрали перекликающиеся жакеты». «Жуткие, правда?» «Мне кажется, я уже ненавижу это место». «Я тоже». Демонстративный кашель обозначил присутствие в комнате Бхишмы. На руках он держал Арджуну. Тот с вялым интересом осматривался в спальне Юдхиштхиры и непрерывно сосал большой палец; сам Бхишма, однако, выглядел нетерпеливым, даже обеспокоенным. «Вы двое, идите за мной, - быстро сказал он. – Нам следует предпринять одну поездку, закончить все дела и вернуться сюда, чем скорее, тем лучше». «Куда мы едем?» - спросил Юдхиштхира, обуваясь. Он заметил, что Бхишма заранее одел пальто и перчатки, и явно они куда-то собрались. «Есть нечто важное, что вам троим придется сделать, потому что вы родились девакин, - объяснил Бхишма, ведя Бхиму и Юдхиштхиру из комнаты и по коридору. – Когда я был совсем маленький, я тоже через это прошел. Каждый девакин должен это сделать, таков закон». «Что сделать?» «Прийти к священникам, чтобы они испытали и определили его Дар. Затем ваше имя и Дар будут внесены в специальный реестр. Это называется регистрация». «Зачем это нужно?» – спросил Юдхиштхира, и в то же самое время Бхима сказал: «А я и так знаю, какой у меня Дар». Бхишма проигнорировал обоих, жестом показав, что им следует торопиться. «Скорей, теперь сюда», - сказал он, поудобнее перехватывая Арджуну. «Давайте я понесу глупую тыкву», - предложил Бхима, протягивая руки. Не замедляя шага, Бхишма передал малыша Бхиме. Брат легонько подкинул Арджуну на ходу, и тот довольно взвизгнул от удовольствия. Они прошли уже изрядное расстояние, когда Юдхиштхира обратил внимание на то, что в роскошных коридорах, которые они проходили, исчезли окна, и предположил, что они, видимо, спустились под землю. А потом они оказались уже не среди дворцовой роскоши, а в окружении кирпичей и бетона, где их поджидал черный, ворчащий механический зверь. «Что это?» - спросил Бхима, неожиданно нервно подаваясь назад. На миг Бхишму, казалось, ошеломил их страх. «Это автомобиль, - сказал он. – Просто автомобиль». Бхима и Юдхиштхира явно ему не поверили. Бхишма сердито вздохнул: «Вы знаете, что такое автомобиль. Ваш отец сказал мне, что вы приехали сюда на таком». «Нет, - ответил Юдхиштхира. – Не на таком. То был автомобиль, а это…» «Автомобили маленькие и синие, а их части оранжевые и ржавые, - объяснил Бхима. Он указал на гладкую черную тварь, нетерпеливо ворчащую перед ними, и нервно сказал: - А ЭТО не автомобиль». Бхишма снова вздохнул. Он уже оценил, что для него это будет долгое и непростое утро. Но когда детям показали внутренний интерьер автомобиля и улыбающегося шофера на переднем сиденье, они, похоже, слегка успокоились. Потребовалось еще немного уговоров, и Бхишма наконец забрался вместе с детьми в машину. И когда автомобиль устремился вперед, Бхишма наклонился к шоферу и тихо сказал: «Постарайтесь ехать под землей и в стороне от основных дорог так долго, как только сможете. Нам лучше не привлекать к себе внимания». «Да, Ваше Высочество». Какое-то время они ехали молча, Бхима занял себя тем, что катал Арджуну на коленях, Юдхиштхира сосредоточенно рассматривал свои ноги. Наконец, Юдхиштхира поднял голову и спросил: «Дедушка Бхишма, где наш папа и наши мамы?» «Они очень заняты сегодня утром, - ответил Бхишма. – Им нужно встретиться с очень большим количеством людей. Но вы сможете увидеться с ними, когда мы вернемся. Я обещаю». Юдхиштхира выглядел бледным и зажатым и жалким, но ничего не ответил. Они мчались по темным подземным тоннелям, лишенным солнечного света, казалось целую вечность. Затем без предупреждения начался резкий подъем, и внезапно все вокруг наполнилось светом. Бхима присвистнул: «Днем город выглядит совсем иначе». Юдхиштхира выдавил горлом жалкий испуганный звук. Солнце отражалось от огромных стеклянных зданий вокруг, слепило глаза, накатила слабость, затошнило, он вдруг ощутил себя потерянным. Вдоль улицы шли люди разных размеров и цвета кожи, они ехали на мотоциклах и скутерах, выглядывали из окон, махали друг другу руками и показывали гневные жесты, жевали булки и разную выпечку. Странные пугающие машины мчались по обе стороны от их автомобиля, а еще больше летело в небе над ними. Юдхиштхира резко отвернулся от окна, больше не в силах на это смотреть. Он впервые в жизни увидел город только вчера вечером. «Это слишком для меня! - подумал он. – Как люди могут здесь жить? Здесь все время так шумно. Столько мигающих знаков и надписей. И этот отвратительный запах от машин». Юдхиштхира неожиданно понял, что ему не хватает пения птиц и запаха горного воздуха сильнее, чем ему когда-либо не хватало чего-то в его жизни. Но тут он заметил, что Дедушка Бхишма пристально наблюдает за ним, и быстро отвел взгляд, чувствуя, как вспыхнули у него щеки. Бхишма помолчал еще с минуту, потом вдруг наклонился к шоферу и шепнул: «Притормозите здесь у обочины». «Но, Ваше Высочество, я думал, мы спешим…» «Знаю, это займет пару секунд». Шофер сбавил скорость и запарковался на первое же доступное место на обочине. Бхишма одел шляпу и солнечные очки и поднял воротник пальто. «Ждите здесь, - сказал он Юдхиштхире и Бхиме, открыл дверь и вышел из машины. – Я на минуту. Не встречайтесь взглядами ни с кем, кто приблизится». Затем дверь захлопнулась, щелкнул замок, и Бхишма ушел. «Похоже, будто он не хочет, чтобы люди видели его», - заметил Бхима. «Он не хочет, чтобы его узнали», - несмело поправил Юдхиштхира своего брата. «Нас никто не узнает в этой малышке, - сказал шофер, ласково поглаживая поверхность руля. – Вы, мальчики, в полной безопасности. Члены царской семьи обычно не выбираются из дворца без пафосного эскорта мотоциклистов и охранников, не говоря уже о том, чтобы использовать авто вместо ховера, так что вряд ли кто-то заподозрит, что вы трое сидите в этой машине». Юдхиштхира не понял ни слова из того, что сказал ему шофер, но в тот момент у него слишком голова шла кругом, чтобы переспрашивать. Дверь щелкнула и открылась снова, и Дедушка Бхишма забрался в салон, неся в руках разом толстенную газету и сразу два пластиковых стакана с какой-то бело-коричневой кремовой массой, увенчанной пиками из сливок. Как только Бхима устроился на сиденье, шофер выехал с парковочного места и вырулил на дорогу. «Мальчики, - радостно сказал Бхишма, протягивая один стакан Бхиме, а другой Юдхиштхире. – Думаю, это поможет вам полюбить цивилизацию». «Что это? – подозрительно спросил Бхима, разглядывая свою порцию с откровенным отвращением на лице. – Выглядит как рвота». «Это мороженое с шоколадом». Юдхиштхира осторожно лизнул. Пахло оно приятно, а на вкус оказалось мягким и очень сладким. Есть было можно. К тому же проскальзывая в горло, оно наполняло нутро прохладой и приятно оседало в животе. «Большое спасибо», - сказал он вежливо. Бхишма протянул руку вытер сливки с кончика носа Юдхиштхиры: «Видишь? У того, чтобы не жить в пещере есть свои преимущества». «Нет, глупая тыква», - сказал Бхима, стараясь держать свое мороженое так, чтобы любопытные пухлые ручки Арджуны не могли до него добраться. Бхишма передал газету, которую держал на коленях, Юдхиштхире: «Это мое любимое издание, - сказал он, показывая пальцем на фотографию на первой странице, где была изображена деревня, погребенная под обвалом. – Прочитай эту статью и скажи мне, как много ты понял из нее». Юдхиштхира уставился на скопище крошечных букв, столпившихся на первой странице. «Я никогда еще не читал ничего подобного!» - запротестовал он. «Но твой отец сказал, что ты обучен читать». «Да, но…» «Мне нужно узнать, насколько хорошо ты можешь читать». «Ладно, ладно», - Юдхиштхира лизнул мороженое – его сладость действовала утешающе – и погрузился в чтение газеты, нахмурившись от усилий. «А мне можно газету?» - попросил Бхима. «Когда твой брат закончит, ты тоже…» «Но я тоже умею читать». «Тебе придется подождать своей очереди…» «Но тут же есть еще страницы, - неожиданно понял Юдхиштхира, вынимая страницы из середины газеты. – Бхима, возьми почитай эти, - сказал он, протягивая подозрительно толстую пачку своему брату. – О, смотри, кто это здесь на фотографии!» Бхима нахмурился, держа в одной руке мороженое, другой взял газету, стараясь при этом не уронить маленького брата с колен. – «Это же этот Дурьодхана, да?» «Дай-ка мне глянуть, - сказал Дедушка Бхишма, выхватывая листы из рук Бхимы. «Эй!» - запротестовал Бхима. Дед Бхишма нахмурился, разглядывая страницу, и сказал: «Это раздел «Люди». Здесь только сплетни и прочий словесный мусор. Принцам не следует читать подобные вещи». «Тогда дайте мне другую газету! – потребовал Бхима. Юдхиштхира вытащил первые же попавшиеся ему листы и скорее протянул их недовольному брату. Бхима взял их, поморщился, а потом громко спросил: - Что за хрень? Что значит рынок акций?» Юдхиштхира не обратил на него внимания, он наблюдал за Дедушкой Бхишмой: «Но ведь это действительно Дурьодхана на той странице, правда?» - спросил он. Он хорошо мог видеть те листы газеты, которые Дед Бхишма забрал у Бхимы. На верхней странице была большая, но не очень качественная фотография Дурьодханы на пляже, в одних только плавках. Широкая грудь покрыта густым загаром, темные волосы растрепаны и спутаны океанским ветром. За руку он держал свою маленькую сестру Духшалу, которая радостно топала своими маленькими ножками по убегающей с берега волне. Фотография выглядела так, как будто снимали с очень большого расстояния, а потом сильно увеличили снимок. «Фотография ужасного качества», - сказал Юдхиштхира. «Да, но это именно то, что люди хотят видеть». «Да?» «Понимаешь, люди обожают смотреть новые фотографии твоего кузена Дурьодханы, неважно насколько низкого они будут качества, - сказал Дедушка Бхишма, предусмотрительно сворачивая газету фотографией вниз. – Юдхиштхира…» "Да?" «Полагаю, тебе следует заранее понять одну вещь, - сказал Дедушка Бхишма очень мягко. – Я очень, очень сильно люблю твоего кузена Дурьодхану. Тоже самое тебе может сказать абсолютное большинство жителей всей нашей планеты. Вот почему фотографы и папарацци следуют за ним буквально повсюду, стараясь сделать так много его фотографий, как только смогут. Просто потому что люди любят его так сильно, что с радостью покупают все, что угодно, лишь бы там была его фотография. Особенно это касается молоденьких девушек», - добавил Дедушка Бхишма со вздохом. Юдхиштхира с минуту обдумывал сказанное, а потом признал: «Это мне ясно». «Юдхиштхира, а ты понимаешь, почему я тебе об этом говорю?» «Нет. Почему?» «Потому что я хочу, чтобы ты знал, с чем тебе придется сражаться». «О…, - только и сказал Юдхиштхира, когда смысл слов его двоюродного деда проник в его сознание. Несколько минут он молчал, глядя на ставший неожиданно отталкивающим стакан с мороженым, и размышляя так быстро и отчаянно, как он только мог. Потом он поднял глаза и прямо спросил у Дедушки Бхишмы: - Так что мне надо делать, чтобы люди полюбили меня вместо него?» Бхишма улыбнулся: «Будет интересно посмотреть, что из этого выйдет», - сказал он. «Эй, - неожиданно сказал Бхима, - а вот здесь про нас?» Юдхиштхира повернул голову к своему брату и увидел, что Бхима, отбросив в сторону финансовый раздел, утащил у него начальные страницы газеты и свернул их так, чтобы прочитать статью в нижней части листа. «А что значит «узурпатор»?» - спросил он. «Дай мне посмотреть, - быстро сказал Дед Бхишма. Бхима неохотно протянул ему газету, и Дедушка Бхишма быстро пробежал глазами статью, о которой шла речь, хмурясь все сильнее. – Как все это могло просочиться в прессу так быстро?» - пробормотал он себе под нос. Юдхиштхира не удержался и тайком взглянул на статью, которую читал его двоюродный дедушка. Но заметил только словосочетание «Принц-узурпатор» в заголовке и быстро отвел глаза, чувствуя, что у него желудок неприятно напрягся, и подступила тошнота. Дедушка Бхишма отбросил газету и наклонился вперед, снова обращаясь к шоферу: «Если Вы знаете, где расположен запасной выход там, куда мы едем, то будет лучше, если мы сразу же направимся туда». «Хорошо, думаю, я знаю», - ответил шофер. ________________________________________ VI. Комната была маленькой, с приглушенным освещением и очень простой обстановкой, что помогло Юдхиштхире почувствовать себя намного увереннее, чем в высоченных, пафосных и роскошных залах и коридорах царского дворца. Он сидел на холодном металлическом стуле, чопорно прижав ноги друг к другу и положив руки на колени ладонями вниз. «Ты ничего не почувствуешь, максимум – легкое покалывание, - говорил ему священник, - хотя, если быть уж совсем честными, мы очень редко проводим эти тесты на таких взрослых людях, как ты, так что, возможно, ты можешь оказаться и более чувствителен к побочным эффектам обследования, чем младенец или грудной ребенок», - добавил он. Юдхиштхира сглотнул, но ничего не ответил. «Здесь нечего бояться», - мысленно напомнил он сам себе. К тому же у священника были добрые глаза, окруженные маленькими морщинками, и приятная улыбка, и Юдхиштхира уже решил для себя, что ему симпатичен этот человек, хотя он даже не знал его имени. Священник повернул несколько рычагов на стене, и неожиданно у основания каждой из стен загорелись маленькие зеленые огоньки. Стены тихо загудели и будто начали вибрировать, впрочем, это совсем не было неприятно. Священник устроился за своим столом напротив Юдхиштхиры, одел очки и начал быстро печатать на клавиатуре, встроенной прямо в стол, пристально глядя на экран перед собой. Юдхиштхира очень старался не рассматривать его слишком пристально. Он раньше читал о компьютерах в тех немногих книгах, которые были у их семьи, когда они жили в лесу, но на самом деле он впервые видел подобное устройство вживую. «Юдхиштхира, пожалуйста, произнеси по буквам, как правильно пишется твое имя», - попросил его священник. Юдхиштхира так и сделал, а затем назвал по просьбе священника дату своего рождения. «Здорово, тебе только что исполнилось тринадцать лет, - воскликнул священник, - Поздравляю!» «Спасибо, сэр». «Тебе кто-нибудь говорил, что ты довольно высокий для своего возраста?» «Не такой высокий, как мой брат, сэр». «Скажи мне, пожалуйста, кто из двух твоих родителей является твоим биологическим родителем?» «Моя мама, сэр». «Значит божеством был твой отец?» «Да, сэр, - Юдхиштхире стало казаться, что гудение стен начало неприятно нарастать, у него покалывало кожу на голове и по спине бежали мурашки. – Сэр, простите, мне кажется…» «О, это нормально, что ты чувствуешь воздействие сканнера в процессе работы, - сказал священник. – Странное ощущение, верно? Впрочем, если будет действительно больно, обязательно скажи мне, хорошо?» «Да, сэр». «Ну, так от какого божества ты был рожден?» «Дх… от Дхармы, сэр». Священник поднял на него взгляд: «Правда? Экстраординарный случай». Юдхиштхира вовсе не ощущал себя экстраординарным. Его больше волновал тот факт, что у него по скальпу, казалось, ползали крошечные царапающиеся насекомые. «Юдхиштхира, ты когда-нибудь встречал своего настоящего отца?» «Встречал?» «Я имею в виду, он являлся тебе, возможно, во сне? Он в какой-либо форме общался с тобой? Слышал ли ты когда-либо его голос?» "Нет, сэр". «Ты практикуешь медитацию?» «Иногда». «Как часто ты посещаешь храмы?» «Я вообще никогда не был в храме, сэр, - сказал Юдхиштхира и быстро добавил. – Мы жили в изгнании, в лесу. Но мои родители показывали мне, как делать пуджу. Мы делали ее каждый день!» «Хммм, понятно, - священник нахмурился. Было похоже, что он читает что-то на экране компьютера, но потом он снова улыбнулся. – Ну вот, сканнеры обнаружили у тебя наличие божественного Дара», - объявил он довольно. «О, - ответил Юдхиштхира. – Значит, мы закончили?» - спросил он с надеждой. По ощущениям у него кожа пыталась уползти с тела. «Еще нет, автоматика никак не может определить, какой конкретно у тебя Дар. Хотя все показывает, что ты сможешь пользоваться им уже в ближайшие годы». «Это, наверно, хорошая новость». «Ты выглядишь немного измученным, если так можно сказать». «Я, умм… Ощущения очень странные…» «Тебе больно?» Юдхиштхира поморщился, потому что вдруг понял, что так и есть. «Да», - честно сказал он. Священник сразу же встал со своего места, подошел к стене и выключил аппаратуру, встроенную в стены вокруг них. Зеленые огоньки потухли и гудение, вгрызавшееся Юдхиштхире в череп, сразу же прекратилось. Юдхиштхира с облегчением выдохнул. «Теперь посиди минуточку неподвижно», - попросил священник, подходя к нему ближе. В тот же миг Юдхиштхира увидел какую-то длинную острую штуку в его руке. От неожиданности и ужаса он только широко распахнул глаза. «Я сделаю маленький укольчик, - сказал священник. Он наклонился к Юдхиштхире, убрал волосы ему за ухо, и прижал конец своей длинной штуки чуть ниже и позади правого уха. Юдхиштхира закрыл глаза и задержал дыхание, ожидая неизбежного. Его как-будто бы ущипнули, и все: все закончилось. «Тебе придется приехать к нам, чтобы обновить этот чип, - сказал священник, отступая от него, - когда ты станешь достаточным взрослым, чтобы использовать свой Дар». «Хорошо, сэр». «Ты очень храбро себя вел, - утешительно сказал жрец и потрепал Юдхиштхиру по плечу. – Ну, все, можешь идти. Мы закончили». «Сэр?» - осторожно обратился Юдхиштхира, вставая со стула. «Да?» "Каждому из девакин приходиться делать то же самое?» "Обязательно". "Почему?" «Все дело в Дарах, - серьезно ответил Жрец. – Иногда Дар может оказаться очень опасной вещью. Поэтому никому из девакин на Куру не позволено пользоваться своим Даром без разрешения Высшего совета брахманов». «О!» Жрец проводил Юдхиштхиру обратно в лобби, через которое они вошли в здание. Там его ждал Дедушка Бхишма. Он сидел на скамейке, неловко покачивая беспокойного всхлипывающего Арджуну у себя на коленях. Жрец подошел к нему, сложил руки и низко поклонился, затем выпрямился и что-то прошептал Бхишме. Тот кивнул и улыбнулся, вполне довольный. Затем жрец удалился, а Юдхиштхира занял место рядом со своим двоюродным дедушкой, все так же пытающимся успокоить хнычущего Арджуну. «Кажется, ему совсем не понравилось сканирование», - сказал Дедушка Бхишма, покачивая Арджуну. «Бедная тыковка». «Ну, как все прошло?» «Ощущения отвратительные». «Мне сказали, что у тебя определенно имеется Дар, но сканеры не смогли определить какой именно. – Дедушка Бхишма улыбнулся ему. – Загадки так возбуждают фантазию, верно?» «А что с Арджуной?» «Наша маленькая тыковка, - сказал Бхишма, щелкнув Арджуну по носу, - одарен Божественным оружием. Но сканеры сказали, что оно пробудится в нем только, когда ему будет лет пятнадцать-шестнадцать. Только тогда он сможет его использовать». «Дедушка Бхишма…» "Да?" "А какой у тебя Дар?" Глаза Дедушки Бхишмы блеснули: «Вот знаешь, когда ты долго просидишь в воде, у тебя подушечки пальцев станут морщинистыми?» "Да?" «А мои… - Дедушка Бхишма не договорил, увидев волнение в другой стороне лобби. – Что там происходит?» Несколько священников собрались вместе и возбужденно переговаривались, и Юдхиштхира неожиданно услышал громкий голос Бхимы: - «Я ведь уже ГОВОРИЛ вам, что я знаю мой Дар! Теперь дайте мне еще один». «Что за чушь? – по-прежнему держа на руках Арджуну, Дедушка Бхишма быстро встал и направился к священникам. Юдхиштхира последовал за ним, молча улыбаясь себе под нос. Дар Бхимы был очень, очень классным, и Юдхиштхира именно так бы и сказал о нем, если бы его кто-то спросил. Священники расступились перед Бхишмой, и перед ним остался один только Бхима, сжимающий в руках что-то странное. Бхишма замер, поняв, что Бхима держит меч – меч, согнутый и завязанный двойным узлом. «Бхима, что это?» «Это мой Дар. Он очень клевый, - Бхима небрежно отбросил испорченный меч в сторону. – Хотите посмотреть? Дайте мне что-нибудь еще!» «Вот, - быстро отозвался пожилой священник, протягивая ребенку свою блестящую металлическую палку для ходьбы. «Ну, это совсем просто», - похвалился Бхима, взял палку и согнул ее с такой легкостью, будто она была сделана из картона. На руках у Бхишмы Арджуна засмеялся, явно наслаждаясь происходящим. Впрочем не он один. Юдхиштхира в тайне подумал, что ошарашенные выражения лиц всех этих мудрых, ученых священников, собравшихся вокруг них, сами по себе были весьма забавным зрелищем. «Я еще могу поднимать разные вещи, - похвастался Бхима, протягивая изуродованную, бесполезную теперь палку священнику, который дал ему ее. – Однажды, когда была страшная буря, большое дерево перекрыло вход в пещеру, где мы с отцом прятались от непогоды во время охоты. Я поднял его и убрал в сторону. В одиночку». «Это правда, - подтвердил Юдхиштхира, кивая. – Я сам видел». «Папа говорит, что во мне одном сила ста человек», - заявил Бхима, с важным видом скрещивая руки на груди, будто бросая всем вызов оспорить его слова. Юдхиштхира снова кивнул: «Это так». Тогда заговорил Бхишма, но обращался он не к Бхиме, а к священникам, толпившимся вокруг них: «Он прав? Это и есть его Дар?» «Да, все совпадает с тем, что считали сканеры», - ответил один из священников. «Я мог сказать вам это и без ваших тупых машин, я же говорил, - пожаловался Бхима, обращаясь к какому-то конкретному священнику. – И вовсе не надо было колоть меня за ухом, ясно?» ----- Продолжение следует