Космическая Махабхарата от Nenena

ЧАСТЬ IV: РОЗА ________________________________________ Поскольку день выдался безоблачный и болезненно солнечный, на Арджуне были солнцезащитные очки, а на его обнаженных руках блестел толстый слой крема против загара. Он изо всех сил натянул тетиву, стараясь не думать о вредных ультрафиолетовых лучах, запекавших его кожу. Его нос уже покраснел и шелушился. «Арджуна», - сказал Дрона откуда-то позади него. «Хорошо. Я сосредоточен. Я полностью сосредоточен», - Арджуна спустил стрелу, вспышку света, которая со свистом пронеслась над травой и попала точно в центр маленькой деревянной мишени, висевшей на дереве в другой половине сада. Небольшая толпа мальчиков и девочек, наблюдавших за ним из ближайших кустов, принялась кричать и хлопать от восторга. Но Дрона был не впечатлен. «Отступи на пять шагов назад», - сказал он. Арджуна послушно отступил на пять шагов, потом посмотрел на мишень и нахмурился: «Я так не вижу, - пожаловался он. – Солнце слишком яркое. Можем мы перенести на попозже?» «Ракшасы ничего не имеют против солнца. И хотя солнечный свет ослабляет их, они одинаково опасны при любых обстоятельствах. Или ты не собираешься защищать себя и свое царство, если ракшасы нападут на вас среди бела дня?» «Я… ммм… нет?» «Тогда, может, нам стоит перестать скулить, или я не прав?» «Как скажете», - Арджуна снова поднял свой лук. Он прищурился за солнечными очками, всматриваясь в цель сквозь одуряющее болезненные лучи солнца, текущие с неба вокруг него. Его лук, наполненный громом и непогодой, дрожал у него в руках. Он будто испытывал почти столько же отвращения к яркому солнечному свету, как и сам Арджуна. Но Арджуна понимал, что Дрона специально занимается с ним, чтобы он смог перешагнуть через это. С того самого дня, когда лук впервые появился у него в руках, зрение Арджуны постепенно улучшалось. Это была просто магия. Чудо! Теперь он мог видеть предметы даже на значительном расстоянии от себя, все четче и четче. Возможно, даже лучше, чем могли его братья, как начал подозревать Арджуна. Он уже давно счастливо отказался от линз и очков. К тому же когда он сжимал в руках лук, его зрение обострялось еще больше. Вот только солнечный свет, болезненно яркий солнечный свет, как и прежде, мучил и угнетал его. Затуманивал все вокруг, обжигал кожу, вызывая тошноту и ослабляя его. И именно поэтому последние несколько месяцев Дрона неизменно заставлял Арджуну тренироваться на улице в самые солнечные, самые безоблачные дни. И Арджуна не мог не признать, что его способность функционировать на беспощадном солнцепеке медленно, но улучшалась. Хотя опять же, Арджуна каждый вечер придирчиво осматривал родинку у себя на левом предплечье и все больше и больше убеждал самого себя, что она растет и меняет форму. Заработать рак кожи – было последней вещью, которой ему нехватало в неполных пятнадцать лет. И все же он не мог не признать, что тренировки на открытом воздухе имели и свои плюсы. Ну, для начала – девочки. Дочери различных вельмож из правительства да и просто дворцового персонала. Теперь они собирались стайками, чтобы посмотреть на него. Мальчишки тоже приходили, конечно, но, на самом деле, Арджуна чувствовал на себе только жаркие взгляды девочек. И это было очень приятно. Честное слово. Арджуна помнил, как такие же девочки собирались понаблюдать за тренировками его брата Бхимы или кузена Дурьодханы, когда они красовались в саду. Теперь они оба: и Дурьодхана, и Бхима были слишком заняты делами государства, чтобы заниматься подобными вещами, зато Арджуна стал новой звездой тренировок на свежем воздухе. И он был хорош. Он сам знал, что был хорош. Арджуна точно знал, что зрителям есть на что посмотреть. И ему это нравилось. Приятно было, наконец, ощущать себя успешным в чем-то. Даже не так, не просто успешным – непревзойденным! Дрона обучил Арджуну так хорошо, что теперь он мог поразить цель размером с орех в сотне шагов от себя. Даже на Дедушку Бхишму этот номер произвел впечатление. А на него обычно вообще ничего не производило впечатление. Арджуна выпустил стрелу. Она расщепила предыдущую, торчавшую в мишени ровно пополам. Еще пять шагов назад, и еще одна стрела. А потом еще одна, и еще одна. И, наконец, Дрона сказал: «Хорошо», и Арджуна понял, что на сегодня они закончили. Лук растаял в руках Арджуны, он вздохнул и потянулся, чтобы расправить руки. А потом они вместе с Дроной пошли через сад. «Как ты себя чувствуешь?» - спросил Дрона, заметив красные пятна на обнаженных руках Арджуны. «Обгорел опять». «Но уже не так быстро, как в прошлый раз. Мы улучшим твою способность переносить прямые солнечные лучи». Арджуна засмеялся. Он никогда не думал, что в процессе обучения на Великого Воина он приобретет приятный ровный загар. В течение последних двух лет практически все свое время Арджуна посвящал тренировкам с Дроной. Похоже, все вокруг приняли и согласились, что Арджуне предназначено стать Великим Воином, что бы это ни означало, и что Дрона – именно тот человек, который сможет ему в этом помочь. В начале, было очень сложно. Дрона объяснил Арджуне, что его лук, его божественное оружие, это часть его собственного сердца, поэтому он всегда находится внутри него. Но когда Арджуна пытался призвать его наружу, ему каждый раз становилось плохо, кружилась голова, тошнило, а в самом начале он даже несколько раз терял сознание. Дрона объяснил ему, что так происходит потому, что его лук очень большой, очень древний и могучий, но сам Арджуна еще слишком мал, молод и слаб. К тому же Арджуна для начала и не знал, как следует правильно обращаться с луком. В тот, первый раз, Гандиве практически пришлось самому стрелять из себя – именно так Арджуна смог спасти Дрону и Ашваттхаму от пуль. Но Дрона сказал Арджуне, что если он позволит Гандиве контролировать себя, то неизбежно будет болеть и может даже серьезно пострадать, используя свой божественный лук. Вот почему, Арджуне было необходимо научиться самому пользоваться луком, а не позволять тому использовать себя. Это оказалось трудно, но не невозможно. Арджуна учился охотно и быстро. Видимо, потому что у него был природный талант к этому, что оказалось для самого Арджуны удивительным и чудесным открытием. Раньше у него никогда не было таланта, к чему бы то ни было. Но Дрона учил Арджуну не только, как использовать лук. Дрона также учил его, как надо молиться и медитировать. Дрона шептал ему в ухо тайные мантры, тайные заговоры. А еще Дрона учил Арджуну, что нужно делать, если столкнешься с асурой или ракшасом. Арджуна не был так уж уверен в том, что он вообще верит в то, что асуры все еще существуют, но Дрона и его семья относились к этому вопросу очень серьезно, и для Арджуны это было достаточным аргументом, чтобы не спорить и отнестись с уважением. Дрона, Ашваттхама и Крипи жили теперь во дворце, в просторных апартаментах, где у них было все, чего только можно пожелать. Каждое утро Арджуна тренировался с Дроной, а после этого они шли к Дроне домой, где они вместе кушали. Арджуна очень любил эту часть дня, потому что, с одной стороны, так он мог увидиться с Ашваттхамой, а с другой стороны, ему вообще нравилось, что с ним обращаются так, будто он был частью семьи мистера Дроны. Когда они вернулись, Ашваттхама уже ждал их, уткнувшись веснушчатым носом в книгу, как и обычно. «О, да ты обгорел», - сказал он, посмотрев на Арджуну. «Спасибо, а то я не заметил». «Зато я слышал, что красный будет самый модный цвет в этом сезоне, - Ашваттхама отложил в сторону книгу и сел рядом с Арджуной на пол в гостиной. Они всегда ели именно так, сидя на полу. Сначала Арджуне это казалось странным, но постепенно он привык. У панчалов вообще было много своеобразных традиций, которые, если практиковать их регулярно, быстро переставали казаться странными. Дрона мыл что-то в другой комнате, и Крипи была с ним – Арджуна мог слышать их голоса поверх звука текущей воды. Ашваттхама выловил что-то мягкое и желтое в тарелке Арджуны и сказал: «Ты не поверишь, что я сегодня видел по телевизору». «Дай угадаю… Кто-нибудь назвал моего брата идиотом?» «Твоего брата и твоего кузена». Арджуна застонал: «Она? Опять?» «Да. Эта ваша женщина Дарпана». Арджуна с яростью ткнул вилкой месиво в тарелке: «Она просто ужасна. Жаль, что она не может просто исчезнуть». Дарпана была главой антимонархического движения, которой удалось засветиться на большинстве медиаканалов за последние несколько месяцев. Ситуацию совершенно не спасало то, что она была приятной, харизматичной и очень интеллигентной. Популярным ученым-социологом. И все, что она делала, это только критиковала, критиковала и критиковала. Она критиковала семью Арджуны, критиковала семью его кузенов, критиковала Верховный Совет брахманов. Арджуна так до сих пор и не понял, к чему собственно она призывала, зато уже подробно мог описать, против чего она выступала. «Она совсем не ужасна. Это точно, - сказал мистер Дрона, появляясь вместе с Крипи и помогая ей сесть напротив мальчиков: - Она образованная женщина, порицаемая за то, что осмелилась выступать против Вашей…» Крипи кашлянула. Дрона замолчал. И Арджуна вдруг вспомнил, что Дрона и его жена когда-то были – да, судя по всему, и до сих пор оставались – верны царской семье Панчала. А Панчал и Куру всегда были заклятыми врагами. Наконец, Дрона повернулся к Арджуне и сказал: «Тебе не стоит переживать из-за политики. Пусть этим занимаются твои братья, какими бы ни были в этом их успехи. Теперь вот что я хотел бы узнать, - продолжил он, поворачиваясь к Ашваттхаме, - с какой это радости ты убивал себе мозговые клетки за просмотром телевизора, когда тебе следовало бы заниматься все это утро?» Ашваттхама ответил что-то по-панчальски, но Дрона засмеялся, и вокруг глаз у него собрались веселые морщинки. А Крипи сказала: «Арджуна, ты все еще голодный? Ты как себя чувствуешь? Ты сильно обгорел». «Ага», - сказал Арджуна. Он мельком взглянул на книгу, которую Ашваттхама отложил в сторону. На торце красовалась надпись «Теоретическая метафизика. Второе пересмотренное издание». Это была толстая книга. Ашваттхама усиленно занимался, чтобы присоединиться к курсу в семинарии, которую, как знал Арджуна, закончил когда-то и их семейный жрец Дхаумья. Арджуна видел, как Дрона естественным жестом протянул руку и взлохматил волосы Ашваттхамы, а потом они оба засмеялись. И наблюдая за ними, Арджуна почувствовал короткий укол ревности. Ашваттхама был самым лучшим на свете другом, как не так давно на полном серьезе объявил всему миру Арджуна. Но это совсем не мешало Арджуне иногда – или скорее, довольно часто – испытывать зависть к Ашваттхаме. «Она давала интервью каналу NCN, и интервью это было сплошной бессмыслицей», - сказал Ашваттхама с полным ртом еды. Как заметил Арджуна, в тарелке Ашваттхамы никогда не было мяса. Вдоволь мяса во трех других тарелках на полу, но только не у него. – «Она все говорила и говорила о затратах на защитных дронов в поясе астероидов. А на прошлой неделе она возмущалась, что наоборот кто-то и не думает тратить необходимые деньги на создание защитного щита в поясе астероидов». «Нет, ты не правильно понял ее аргументацию. Она критиковала то, что излишне много денег тратится на производство защитных дронов устаревшей модели, вместо того, чтобы затратить эти деньги на их улучшение… - Крипи вздохнула и прервала себя, увидев вытянувшееся лицо Арджуны. – Давайте больше не будем говорить о Дарпане, - решительно сказала Крипи, взмахнув рукой. – Я уверена, что Арджуна совсем не хочет про нее слушать». «Все в порядке, - сблефовал Арджуна. – Она меня только веселит». «Согласен. Потрясающая кулаками реакционистка из старинных дворян – это смешно, - Дрона подложил Арджуне еще кусок мяса. – Ешь. Это защитит тебя от солнца». «Хотел бы я знать, в каком медицинском журнале такое пишут». «Доктора, ученые, - Дрона презрительно взмахнул вилкой, почти полностью скопировав жест своей жены. – Да что они знают? Ты должен слушать жрецов, мы знаем все обо всем. Это мясо поможет тебе стать сильным». Арджуна и Ашваттхама обменились взглядами и тут же оба быстро отвели глаза в сторону, кусая губы, чтобы удержаться от смеха. После еды они с Ашваттхамой должны были вместе заниматься молитвами и медитацией. Дрона объяснил Арджуне, как это важно правильно отдыхать и медитировать, особенно после утренних тренировок с луком. А все потому, что стрелы, которые использовал Арджуна, как и сам его лук, представляли собой частицы его собственного сердца. И каждый раз, стреляя, Арджуна будто отрывал часть собственного сердца. Но человеческое сердце было сильным, и даже будучи поврежденным, оно могло исцелить себя. Медитации и молитвы очень помогали в этом, так объяснил Дрона Арджуне и у того не было повода не верить учителю. Пока же они все еще кушали. И Дрона все также усердно подкладывал мясо в тарелку Арджуне. «Смейся, если хочешь, - хмыкнул он. – Если это защитит тебя от рака кожи, ты еще скажешь мне потом спасибо». Арджуна с печалью взглянул на груду мяса у себя на тарелке: «Знаете, у меня уже был один сердечный приступ». И именно в этот момент Ашваттхама не выдержал и засмеялся вслух. Арджуна не был уверен, что сказал что-то такое смешное, но все равно было здорово, знать, что у тебя есть друг, который смеется над твоими шутками. Арджуна подумал, что жизнь прекрасна. ________________________________________ II. «Жизнь, - подумал Юдхиштхира, - просто не может быть еще ужасней». «Я не могу поверить в это! – орал Дурьодхана на Деда Бхишму, гневно потрясая руками в воздухе. – Это самое ужасное, что ты когда-либо делал! – он повернулся к Юдхиштхире. – Ты ведь со мной согласен, правда? Давай уже, поддержи меня что-ли!» Юдхиштхира снизу-вверх посмотрел на своего кузена, потом на своего двоюродного дедушку, ставшего за эти годы родным: «Я думаю, - медленно сказал он, - что это очень скверная идея». «И вот именно поэтому вам – вам обоим – придется через это пройти, - Бхишма невозмутимо скрестил руки на глянцевой поверхности своего рабочего стола. – Дурьодхана, я не хотел тебе об этом напоминать, но когда твой отец был в твоем возрасте, у него уже было 52 сына». Дурьодхана чуть не поперхнулся. «Нечестно так сравнивать! – он снова непроизвольно взмахнул руками. – Это не моя вина! У меня просто нет времени, чтобы найти девушку!» Юдхиштхира молча подумал, что у него нет времени даже на то, чтоб помастурбировать. Хотя их семейный доктор как-то сказал ему, что подобная практика была бы только полезна для его здоровья. Впрочем, он никогда в жизни не смог бы сказать об этом вслух в присутствии Деда Бхишмы. К тому же это все равно ничего не меняло – он все время был слишком занят даже для того, чтобы просто подумать о девушках. И Юдхиштхира знал, что Дурьодхана находится в точно такой же ситуации. Несмотря на всю его привлекательность и шарм, у Дурьодханы не было никого, кого мама Юдхиштхиры могла бы обозначить словосочетанием «некто значимый». У Юдхиштхиры тоже такого не было. «Вот поэтому вам обоим придется выкроить время, - холодно сказал Бхишма. – Вам это необходимо. Вам обоим». Юдхиштхира посмотрел на свои руки, чувствуя, как паника сжимает ему грудь. Двадцать восемь лет, и у него все еще не было девушки. Он никогда даже не целовал девушку. Он никогда даже не хотел девушку. Он все время был слишком занят, слишком замотан, загружен различными делами царства. Все время помнил, что каждую минуту за ним наблюдают, его оценивают, проверяют и сравнивают с его кузеном. И все равно, выбор до сих пор не был сделан. И Юдхиштхира, и Дурьодхана с равным успехом справлялись с царскими обязанностями, но ни один из них так и не был объявлен официальным наследником во всеуслышание. Это уже становилось довольно утомительным, спустя столько лет. «Не знаю, насколько ты внимательно слушал, - продолжил Бхишма, уже чуть громче, - но это прописано даже в государственных эдиктах, а не только в идиотских таблоидах. Царю нужен наследник, ты это знаешь. Поэтому царю для начала нужна супруга». Юдхиштхира слушал все это и думал про себя, что он не имеет ни малейшего представления о том, как надо вести себя с девушкой, как надо одеться, о чем говорить, о чем думать при этом… «Хорошо. Я добуду себе жену, о’кей, это случится так или иначе, только оставьте меня в покое! – вскипел Дурьодхана. – Этого не случится, если вы будете ЗАСТАВЛЯТЬ меня это сделать». «Заставлять? Я никого не заставляю, - Бхишма подмигнул ему. И Юдхиштхира еще подумал, что выглядело это довольно страшно. Он однажды видел, как Накула так подмигнул, а потом по секрету описал ему новый дизайн микроволнового орбитального смертельного ската, который он придумал тем утром. – Я устраиваю прием в честь твоей матери. И вы оба будете там, вот и все. На этот прием будут приглашены все подходящие девушки нашего царства. А дополнительным стильным новшеством будет затея с розами». Юдхиштхира сглотнул. «Мне абсолютно все равно, насколько это стильно, - огрызнулся Дурьодхана. – Это дурацкая унизительная идея!» «На приеме в честь дня рожденья премьер министра в прошлом месяце аналогичная затея имела сокрушительный успех, - Бхишма откинулся в кресле. – Это же так просто, правда. Единственное правило в том, что дамы могут пригласить вас, мальчики, на танец. У дам будут розы, и они будут дарить свои розы тем, с кем захотят танцевать вместе. Это весьма модно на сегодняшний день». «Чертовщина какая-то, просто слов нет». Бхишма засмеялся. «Ты злой человек, - крикнул Дурьодхана. – Ты самый злой человек во всей нашей семье, ты это знаешь?» Юдхиштхира сжал и разжал кулаки, сжал и разжал кулаки, сжал и разжал, стараясь дышать глубоко и не слишком быстро. Одна мысль о том, что девушка протянет ему розу и пригласит его на танец, вызывала у него паническую атаку. «Ваши матери, - закончил Бхишма с широкой коварной улыбкой на лице, - отвечают за составление списка приглашенных. Приглашенных дам, я имею в виду». «АРГХ! – Дурьодхана обеими руками вцепился себе в волосы: - Ты злой злой злой злой злой злой злой, Дедушка Бхишма!» Юдхиштхира схватился за подлокотники кресла, чтобы не рухнуть на пол и не проломить себе череп. Хотя… Идея о том, чтобы проломить себе голову и забрызгать мозгами пол в кабинете деда, вдруг показалась ему почти что соблазнительной в сравнении с предстоящим приемом. ________________________________________ III. «Вообще, пора бы, - сказал Накула в тот же день за ужином. – Если ты уже наконец поторопишься и вступишь в брак, это избавит всех остальных от целой кучи проблем». «Что ты имеешь в виду?» - ощетинился Юдхиштхира. «Я имею в виду то тупое правило, по которому старший брат должен жениться раньше, чем младшие братья. А у меня, между прочим, уже есть девушка. Мы, правда, еще не строили с ней каких-то серьезных планов на будущее, и все благодаря тебе». «Накула, тебе же одиннадцать лет!» «Ну и что? У меня тоже есть девушка, - влез в разговор Сахадева. – Мы с ней собираемся сделать парный пирсинг». Юдхиштхира увидел, как его мама опустила вилку на стол, а потом закрыла лицо руками. Очевидно, она сама не представляла, что с этим делать. «У меня нет девушки, - пытаясь помочь, заявил Арджуна. – Если тебе от этого легче». Бхима тоже открыл рот, собираясь что-то сказать, но Накула неожиданно опередил его: «А у Бхимы есть девушка, между прочим». Над столом повисла тишина. Вот этого точно никто не ожидал. Бхима повернулся к младшему брату и угрожающе прошипел: «Я убью тебя». «Ты обещал, что достанешь мне сердцевину ядерной боеголовки, если я никому не скажу. Это было три месяца назад. Ты мне так ничего и не принес. Так что все честно, Бхима, я имел право рассказа…» «У тебя есть девушка, и ты ничего мне не сказал?» - вдруг выпалил Юдхиштхира. «Бхима», - гневно сказала их мама. Бхима весь сжался. «Я просто не могу поверить, что ты согласился достать для своего брата часть ядерной боеголовки!» – гневно закончила их мама. «У тебя есть девушка, и ты ничего не сказал мне?!!» - воскликнул Юдхиштхира второй раз. Бхима покраснел и застучал своими толстенными пальцами по столешнице: «Да ее даже и на планете уже нет. Невеликое дело…» «Нет, это очень серьезное дело. Это же прекрасная новость! – мама Юдхиштхиры показала на Бхиму вилкой. – Но тебе следовало рассказать обо всем своей мамочке, Бхима. Я была бы рада с ней познакомиться». «Мам, ну мы, типа, вроде как порвали…» «Я не могу поверить, что ты мне так ничего и не сказал!» - снова воскликнул Юдхиштхира обиженным голосом. «Это было не… - Бхима разволновался и явно расстроился. – Послушай, я не сказал тебе, потому что думал, что ты разозлишься». «Разозлюсь? Почему я должен был разозлиться?» «О, Бхима, - сказала их мама внезапно разочарованным голосом. – Это ведь не была одна из служанок, верно?» «Нет! – быстро возразил Бхима. – Ничего подобного!» «Это хорошо, потому что я не хочу, чтобы кто-либо из моих сыновей возился потом с бастардами вроде вашего кузена Юютсу». «Мама!» - возмутился Юдхиштхира. «Я их видел, - сказал Накула, с энтузиазмом стуча вилкой по своей тарелке. – Они целовались. И она была вся такая: «О, боже! О, боже! О, ты такой большой…» «Хватит!» - заорал Бхима, отшвырнул вилку и потянулся к шее Накулы. Тот увернулся и нырнул под стол. Сахадева попробовал повиснуть на одной из ненормально огромных рук Бхимы, но толку от этого было мало. Бхима свернул стол и потянулся за братом, а потом набежали слуги, и все смешались в одну кучу, пытаясь удержать Бхиму, а потом подоспела охрана, а Юдхиштхира взял свою маму под руку и увел ее прочь из столовой. «Мне кажется, именно поэтому он думал, что я могу рассердиться», - сказал Юдхиштхира, тяжко вздохнув. «О, Юдхиштхира, - сказала мама, утешающим жестом погладив его по плечу. – Я всегда знала, что эта семья не сможет прожить и недели без того, чтобы не загубить какую-нибудь мебель». Юдхиштхира вспомнил, что предыдущий стол был уничтожен в результате одного из экспериментов Накулы восемь дней назад. «Верно, - согласился он. А потом взглянул по сторонам и растерянно моргнул: - А куда делся Арджуна?» ________________________________________ IV. А Арджуна был так далеко от своей семьи, как он только мог. Ну, в разумных пределах, конечно. Охрана деликатно следовала за ним по пятам, пока он скрытно пробирался по дворцовым коридорам. Впрочем, охранники вежливо замерли на месте, когда Арджуна взял на себя дерзость войти в покои его кузена Дурьодханы. Внутри Арджуна обнаружил настоящий штаб действующей армии. Дурьодхана склонялся над столом, застеленным листами бумаги, его рукава были закатаны выше локтей, а в углу рта болталась сигарета. Духшасана и Дурмукха толпились у него за плечами и то и дело давали советы, показывая на что-то напечатанное на всех этих бумагах перед ними. Юютсу суетился позади них, наливая и подавая напитки. Дурьодхана поднял глаза, когда вошел Арджуна. Его пристальный взгляд на секунду замер на лице вошедшего, а потом он широко тепло улыбнулся. «Арджуна! – обрадовался он. – Рад видеть тебя». «А что вы делаете? – спросил Арджуна, с любопытством разглядывая бумаги на столе перед Дурьодханой. Арджуна уже понял, что они были сплошь покрыты одними именами – женскими именами. «Изучаем мамин список гостей, - сказал Дурмукха, постучав пальцем по бумагам, - для приема в честь ее дня рожденья. Это пока черновик». «Она сама виновата, что оставила его там, где я смог так легко найти его», - сказал Духшасана с таким видом, будто это все объясняло. «А тебе разве не надо сейчас ужинать?» - вдруг спросил Дурьодхана у Арджуны. «Надо, но… - Арджуна запнулся, не желая объяснять. Впрочем, никто и не настаивал. Дурьодхане вообще не нужны были объяснения. В этом он был хорош. Так что Дурьодхана кивнул, что означало, что Арджуна может остаться, и вернулся к тому, чем занимался ранее. «Вот эта… - сказал он, показывая пальцем на какое-то имя. – Ее не надо. Нечего ей там делать. Вычеркиваем». Юютсу возник рядом с Дурьодханой, и вычеркнул указанное имя красной ручкой. «А ты уже продумал, как ты собираешься убедить маму не приглашать этих девушек?» - разумно спросил Духшасана. «Позже, позже, - отмахнулся Дурьодхана, выдыхая сигаретный дым и хмурясь на длинный список гостей. – Сейчас главное – убедиться в том, чтобы ее имя было в списке». «Ее?» - спросил Арджуна, выныривая из-под мышки Дурьодханы. «Нашей будущей царицы», - торжественно объявил Духшасана. «Что ж, - хмыкнул Дурмукха, - о вкусах не спорят, но…» «Да о ком вы?» - спросил Арджуна. Дурьодхана перестал мрачно смотреть на Дурмукху и переключил внимание на Арджуну: «Всего лишь о самой прекрасной и удивительной женщине, когда-либо рожденной в нашей вселенной». «Значит… значит, у тебя все-таки есть кто-то, кто тебе нравится?» Дурьодхана закашлялся сигаретным дымом. «И почему ты мне не сказал?» - заныл Арджуна. «Да он вообще-то никому не говорил, - сказал Духшасана, - впрочем, все и так было очевидно». «Так кто она?» - снова спросил Арджуна. «А ты оглянись по сторонам, Арджуна», - хмыкнул Дурмукха. Арджуна выбрался из-под руки Дурьодханы и обвел взглядом комнату. И сразу увидел фотографию темноглазой женщины, опиравшейся щекой о ладонь. Фотография в рамке висела на стене и на ней даже был автограф. А потом заметил на полке еще и миниатюрную голограмму той же самой женщины, на этот раз в длинном черном платье, поющей что-то в микрофон. А еще он заметил множество дисков с одним и тем же именем на обложках. Арджуна повернулся к Дурьодхане и сказал: «А я и не знал, что тебе так нравится Дарпала». Дурьодхана снова закашлялся. «Почему ты никому не сказал?» «Потому что, - ответил Духшасана, хлопая Дурьодхану по спине, - он стесняется…» «Заткнись, Духшасана, пока я тебе нос не сломал!» «Я нахожу ее довольно милой, - вставил Юютсу, дипломатично встревая между Духшасаной и Дурьодханой, - к тому же она вполне подойдет Вам, Ваше Высочество. Что меня однако удивляет, так это то, что Вы до сих пор так и не встретились с ней…» «Это сложно…» «Вряд ли она бы отказала Вам», - настаивал Юютсу. «Да я знаю. Какая женщина бы смогла?» «Да и отец, думаю, одобрит ее. Она из благородной семьи, в конце концов». «Я не… - Дурьодхана неожиданно взмахнул обеими руками. – У меня просто не было времени, чтобы поговорить с ней, поняли?» «Однако у тебя было время покупать ее альбомы, слушать их в одиночестве нон-стопом в течение последних трех лет, да? – хмурясь, сказал Дурмукха. – У тебя было время забрасывать все, чем бы ты ни занимался, и становится этаким мечтательным идиотом каждый раз, когда ее лицо появлялось на экране». Дурьодхана, кажется, немного поник. Арджуна еще никогда не видел, чтобы он делал так раньше. «Это было так очевидно?» - нервно спросил он. «Да, - вздохнул Дурмукха. Потом он взглянул на список на столе еще один раз и грустно сказал: - И я действительно не вижу здесь ее имени». «Тогда мы его добавим». «И как ты уговоришь маму? Хотя, знаешь, если ты просто скажешь маме правду о твоем отношении к этой женщине, она пригласит ее в ту же самую секунду». «Нет! - быстро сказал Дурьодхана, внезапно схватив Арджуну за руку и панически сжав ее, хотя он всего лишь разговаривал с Дурмукхой. – Ты не можешь рассказать обо всем маме!» Дурмукха закатил глаза. «Если ты собираешься жениться на этой женщине, мама все равно рано или поздно об этом узнает…» Дурьодхана вздохнул, отдал Юютсу окурок, чтобы тот его выбросил, прошел к своему креслу и рухнул в него с усталым видом: «Парни, я попросил вас помочь, а не выговаривать мне», - мрачно пробормотал он. Арджуна встал возле плеча Дурьодханы и мягко сказал: «Я думаю, это здорово, что ты влюблен. Не понимаю, почему этого надо стесняться или стыдиться». Дурьодхана посмотрел на Арджуну, и Арджуна вдруг заметил глубокие тени у него под глазами. «Это все сложно», - медленно сказал Дурьодхана. Арджуна осторожно коснулся руки своего кузена: «Ты в порядке?» - спросил он. «…Я плохо сплю в последнее время». «Мечтая о Дар-па-ле!» - пропел Духшасана с другого конца комнаты. «Типа того, - Дурьодхана тускло улыбнулся, - вероятно, поэтому». Но Арджуна видел, что дело совсем не в этом. Поэтому Арджуна быстро крепко сжал руку Дурьодханы, наклонился к нему и прошептал в ухо: «Если я могу чем-то тебе помочь, хоть чем-нибудь, пожалуйста, только скажи». «Спасибо, - Дурьодхана улыбнулся ему и спросил, - Ты ведь знаешь, что ты мой человек, Арджуна, верно?» «Я знаю». «И ты можешь приходить и зависать у меня в любое время». Арджуна коротко обнял Дурьодхану за плечи. На самом деле, Дурьодхана приглашал Арджуну заходить к нему не в первый раз, но Арджуна ничего не имел против повторения таких приглашений. Комната Дурьодханы была своего рода надежным убежищем, где Арджуна скрывался, когда не хотел быть вместе с братьями и мамой. Дурьодхана был для него тем, кто всегда выслушает, если Арджуне будет нужно рассказать о своих проблемах, кто всегда даст дельный совет, кто позаботится об Арджуне, как это положено делать истинным старшим братьям. И Арджуне было больно видеть, что теперь уже Дурьодхана выглядел озабоченным и встревоженным чем-то. Только вот, не похоже, что Арджуна мог ему как-то помочь в этой ситуации, по меньшей мере, прямо сейчас. «Удачи тебе с Дарпалой,» - сказал Арджуна, а потом ушел, оставив Дурьодхану и его братьев наедине со списком гостей, который они так отчаянно старались переделать. ________________________________________ V. До бала оставалось всего три дня, когда Ашваттхама спросил Арджуну: «Так что же, нет совсем никого, с кем бы тебе хотелось потанцевать?» Арджуна так испугался, услышав этот вопрос, что чуть не упал. В последний момент, он неэлегантно замахал рукам, раскачиваясь на месте, и только после этого смог восстановить баланс. Это было немалое достижение, учитывая то, что при этом он стоял на одной ноге, как и предыдущие два. «Весьма неплохо», - оценил Ашваттхама. «Спасибо», - Арджуна восстановил свою стойку, соединив ладони на уровне груди, одна нога согнута в колене и отведена в сторону, другая, прямая и ровная, уверенно упирается в землю. И только потом он ответил. – «Нет». «Правда? Совсем ни с кем? – также стоявший на одной ноге Ашваттхама, казалось, без всякого труда сохранял полную неподвижность во время разговора. Арджуна завидовал той легкости, с которой ему удавалось проходить эти испытания. – Неужели никто из девочек, которые повсюду следуют за тобой, тебе не понравился?» «Большинство из них – дочки прислуги. Мне не дозволено жениться на них. Есть, конечно, и дочери чиновников, и даже министров, и многие из них приемлемый вариант. Наверно, я не знаю. Но в любом случае, я третий сын в нашей семье, выбор у меня небольшой. Мне придется взять в жены кого-то, кто не будет превосходить по статусу жен Юдхиштхиры и Бхимы, но при этом будет не слишком низкого ранга, чтобы выйти за принца. Так что, как я и сказал, выбор у меня небольшой. «Хммм… Похоже что так, - Ашваттхама закрыл глаза, являя собой просто идеальную картинку неподвижной медитации на одной ноге. – Но, готов спорить, девушки на балу все равно будут приглашать тебя на танец». Арджуна снова покачнулся. «Впрочем, тебе, скорее всего, не о чем беспокоиться», - добавил Ашваттхама. «А как насчет тебя?» - вдруг спросил Арджуна. Вопрос прозвучал чуть резче, чем ему бы хотелось. Ашваттхама открыл глаза: «А что насчет меня?» «У тебя есть кто-нибудь, с кем бы тебе хотелось потанцевать?» «О, я не могу. Это запрещено». «Это что? – на этот раз Арджуна все же не удержался в стойке и, сдавшись, опустил вторую ногу на землю и расслабил руки. – В каком смысле «запрещено»?» Ашваттхама строго посмотрел на Арджуну. «Отец сказал нам стоять в этой позе четыре часа», - сказал он, нахмурив брови. «Я задал тебе вопрос!» «А я ответил. Это запрещено». «Нет, я спросил, почему?» «Потому что я поклялся хранить целибат». Арджуна замер, глупо моргая и не в силах сказать ни слова. Он впервые об этом услышал. Горло у него дернулось, мысли бешено скакали в голове. Он никак не мог принять эту информацию. Арджуна знал, что Ашваттхама усиленно занимается в надежде стать преемником мистера Дхаумьи, но мистер Дхаумья был женат, его положение жреца вовсе не требовало обязательного безбрачия, и… Подожди-ка, а почему Ашваттхама не собирался последовать за собственным отцом и стать одним из жрецов Аджагавы? Арджуна уже задавался этим вопросом раньше, но ему никогда не хватало настроя – или смелости – просто спросить. Но теперь Арджуне стало любопытно, как никогда раньше. И он решил все же спросить, зацепившись за тему обета Ашваттхамы. «А почему ты решил дать такую клятву?» - спросил он. Ему нисколько не пришлось имитировать изумление в своем голосе. «Это было частью другой клятвы. Я дал эти обеты, когда мне было еще 3 года, - быстрая тень пробежала по обыкновенно светлому лицу Ашваттхамы. – Пожалуйста, Арджуна. Если ты не собираешься делать упражнения вместе со мной, то… Честное слово, я не могу достигнуть высших состояний сознания, если ты будешь стоять здесь и задавать все эти вопросы». «Какие обеты ты дал?» - настойчиво спросил Арджуна. «Мои обеты». «Какие именно? Целибат и что еще? Ты сказал «обеты». Во множественном числе». Ашваттхама выдохнул через нос. Арджуне уже приходилось несколько раз слышать подобное в исполнении Деда Бхишмы. «Я поклялся никогда не пить вина. Я поклялся никогда не есть мяса животных. Я поклялся никогда не хулить богов. Я поклялся никогда не прикасаться к оружию. Я поклялся никогда никого не убивать и не совершать насилия по отношении к какому-либо живому существу». Арджуна смотрел на своего друга долгое, долгое время. Он ощущал себя так, как будто видел Ашваттхаму впервые. Но стоило Арджуне подумать об этом, как все сразу встало на свои места. Теперь стало понятно, почему Ашваттхама никогда не ел мясо. Это было причиной, по которой мистер Дрона вместе обучал своего сына и Арджуну, как молиться и медитировать, но использовать оружие учил только Арджуну. И это было причиной, почему Ашваттхама не мог стать одним из секты Аджагава, а вместо этого усердно занимался, чтобы стать мирным ученым жрецом. Но Ашваттхама принес свои клятвы, когда ему было всего три года, и Арджуна был уверен, что он не сам сделал для себя такой выбор в столь юном возрасте. Арджуна даже представить себе не мог, что мистер Дрона добровольно позволил бы своему сыну, по сути, поклясться не следовать по его стопам, если на то не было каких-то веских оснований. Очень, очень веских оснований. Это было так интересно! Ашваттхама неожиданно поставил свою согнутую ногу на землю и, открыв глаза, посмотрел на Арджуну. «Ну? – спросил он. – Ты так и собираешься стоять там, или думаешь уйти, или все же займешься тем, чем нам было сказано заниматься?» Арджуна прикусил губу. Он никогда еще не слышал, чтобы Ашваттхама огрызался на него – да вообще на кого бы то ни было – раньше. Но теперь Арджуна смотрел в лицо Ашваттхамы, и вопросы так и вертелись у него в голове, и он никак не мог перестать думать об этом. Арджуна никогда не спрашивал, почему царь Друпада требовал, чтобы ему доставили голову мистера Дроны на блюде. Арджуна никогда не спрашивал, почему мистер Дрона и его семья сбежали с Панчала девять лет назад и скрывались под фальшивыми именами, когда Арджуна встретил их. Арджуна твердо знал, что мистер Дрона не убийца, но он не знал, почему царь Друпада и весь остальной мир считали его таковым. «Арджуна…» - Ашваттхама отвернулся. «Извини меня, - сказал Арджуна. Он, действительно, сожалел. – Просто это… Я не знаю. Я чувствую себя таким глупым из-за того, что ничего не знал». «Ну я же тебе не говорил». Плечи Ашваттхамы немного поникли, и это более, чем что-либо другое, заставило Арджуну устыдиться того, как навязчиво он приставал с расспросами. Что бы ни случилось с Ашваттхамой в прошлом, была причина, почему он не рассказывал об этом, также как и причина, почему он не хотел, чтобы ему об этом напоминали. Да и все это, в любом случае, не имело отношения к Арджуне. Важно было только то, что в тот день, два года назад, гроза сказала Арджуне поверить мистеру Дроне и его семье, что Арджуна и сделал. Теперь они были для него как его собственная семья. И Арджуна очень не хотел это терять. И в особенности он не хотел, чтобы что-то стало между ним и Ашваттхамой. Так что он сломал себе мозги, пытаясь придумать, что надо сказать или сделать, чтобы исправить причиненный им ущерб – какую-нибудь остроумную шутку или смешное высказывание, чтобы поднять настроение и убрать напряжение, повисшее между ними. Арджуна открыл рот и выпалил: «Если ты не можешь танцевать с девочками, тогда… тебе и переживать не о чем. Тебе не придется волноваться о том, как все пройдет на балу!» Ашваттхама повернулся к нему, хмуро посмотрел на Арджуну, а потом вышел из комнаты. ________________________________________ VI. И вот Арджуна снова пошел в то единственное место во дворце, куда он всегда ходил, когда был огорчен и подавлен. Он пошел к Дурьодхане. Первым, что услышал Арджуна, когда вошел в его комнату, была мелодичная танцевальная музыка, льющаяся из динамиков повсюду в комнате. А потом Дурьодхана подхватил Арджуну под мышки и начал кружиться с ним по всей комнате: «Это! – засмеялся он. – Это будет первый танец, который я буду танцевать с ней!» «Значит, вам удалось добавить ее имя в список гостей? – спросил Арджуна, пока Дурьодхана кружил его мимо своего комьютерного стола, мимо кровати, мимо полок с непрочитанными запыленными книгами. «Да, наконец-то! – Дурьодхана отпустил Арджуну и драматично рухнул в кресло перед компьютерным столом. – Дурмукха ноет с того момента не переставая». «А почему Дурмукха не любит мисс Дарпалу?» «Это все из-за ее сестры», - ответил Дурьодхана, чуть наморщив свой безупречный нос. А поскольку Арджуна явно не понял ответа, Дурьодхана закатил глаза и сказал: «Только не говори мне, что ты не знал, Арджуна. Дарпала сестра Дарпаны». Арджуна нервно сглотнул: «Этой жуткой женщины Дарпаны? Ее сестра?» «Я ведь только что так и сказал, идиот. Это все знают. И, ты же знаешь Дурмукху… Он обычно такой слюнтяй, но если затаит на кого обиду, то это серьезно. Он никогда не простит Дарпане ее прошлогоднее интервью для NCN». «Это то, в котором она сравнила тебя с…» У Дурьодханы потемнело лицо, и Арджуна скорее оборвал себя. Но потом Дурьодхана сразу рассмеялся и сказал: «Ты знаешь Дурмукху. Он иногда включает режим защитника… Это так мило». «Так тебе нравится Дарпала даже несмотря на то, чья она сестра?» Дурьодхана посмотрел на Арджуну долгим-долгим взглядом. И Арджуна увидел в его глазах нечто, чего он никогда не видел раньше – нечто, что заставило короткую, тонкую волну мурашек пробежать у него по спине. «Тот факт, что моя будущая царица будет сестрой этой женщины, только делает все это еще слаще», - медленно мягко сказал Дурьодхана. Арджуна нервно сглотнул сухим горлом. Дурьодхана снова посмотрел на Арджуну одним из своих долгих, пытливых взглядов. И Арджуна вдруг понял, почему Ашваттхама захотел уйти, когда Арджуна так же смотрел на него. Неожиданно Дурьодхана выпрямился в своем кресле и спросил: «Ну, и что у тебя случилось?» «Да ничего, я просто… просто пришел немного позависать у тебя, но… мне уже пора». «О, ну ладно, - Дурьодхана, кажется, был разочарован. – Ты приходи в любое время, ты знаешь. Ты ведь мой человек, Арджуна». «Я знаю», - сказал Арджуна, уходя. «Спасибо», - добавил он, возможно слишком тихо, чтобы Дурьодхана мог его услышать. ________________________ Продолжение следует