Жизнь с богом

— Кхе-кхе! — кашляя в руку, другой, я пытался развеять дым, выпущенный из выхлопной трубы. Хоть занятиями божьими я и не занимался в своем мире, но вся эта возня с моим мотоциклом казалась мне куда более сложной и доставила мне немало хлопот. С другой же стороны, это доставляло мне какое-то удовольствие. Возиться со всеми этими гайками, шурупами и болтиками, заставляло меня придумать что-то новое и это «что-то новое» втиснуть в мотоцикл. Все апгрейды и навороченные плюшки сделали из некогда обычного транспортного средства, «орудие судного дня». Конечно это преувеличение, но разве, когда ты что-то создаешь и видишь плод своего детища, на который ты потратил свое время, силы и какое-то материалы, ты заведомо будешь восхищаться им. Так же и со мной. Я кстати так и остался в той маленькой квартирке. Смысла переезжать в новое место, предоставляемое самое Сацуки Кирюин, не видел. Все равно мне нужно было лишь небольшое пространство, чтобы работать со своим мотоциклом. А спать я могу и на небольшом диванчике. И на нем же есть. Единственное, что в этом антураже здешних трущоб являлось поистине дорогим и более или менее «чистым» так это трехзвездочная форма, что висела на вешалке, а та в свою очередь висела на дверце шкафа. Смотрелась она конечно хорошо, особенно когда была одета на мне. А так «почти» обычная одежда. Неожиданный стук в дверь, заставил меня выронить гаечный ключ, что был зажат в руке. Благо тот упал мимо моих ног и лишь с громким звуком ударился о пол. — Зато? Ты дома? Это твоя сестра, пришла тебя навестить, между прочим, давай открывай скорее. Всполошившись, я начал бегать по маленькой комнате, отбрасывая тут и там различные запчасти, и прочий хлам, при этом выкрикивая: «Сейчас!», «Погоди!», «Одну минуту!» и т.п. Найдя покрывало, походившее больше на большую тряпку, накинул то на мотоцикл, а трехзвездную форму мигом повесил внутрь шкафа, захлопнув дверцу и наконец, открыв дверь Рюко. — Ау! — после открытия последовал точный удар в плечо. — За что это ещё? — За то, что бросил свою сестру, отдавая свою сестру неясно кому! Эх, ладно. Может, ты дашь мне войти внутрь? — А? Да, заходи…

***

— У тебя тут довольно… Мало места, как ты тут вообще живешь? Да и ещё весь этот хлам… Откуда ты, кстати, взял чай? — У соседей одолжил немного. Ну, что? Как поживаешь? Времени не было навести тебя в академии… С мотоциклом возился. Как там продвигается твоя учеба? — Да, как и у всех. Вот недавно с Мако открыли «Бойцовский клуб» и я дерусь с главами разных клубов. У меня такое чувство, будто их меньше не становиться… — и она отпила немного чая. — «Дерусь» — это в твоем стиле. Будто бы без этого нельзя обойтись. И кто такая Мако? Твоя подружка? — Да, она довольно странная личность, но при этом слишком наивна и добра. Но я считаю, что она хорошая подруга. Мы вместе с её семьей переехали в более хороший дом, которые на уровень выше, чем эти трущобы, благодаря моим победам. Кстати, может, тоже переедешь? У нас много места, не думаю, что родственники Мако будут против твоей персоны. — Да нееет, мне и здесь хорошо. Тем более я постоянно вожусь со своим мотоциклом, поэтому не уверен, что им точно будет приятно вдыхать выхлопные поры и быть заляпанными в масле и бензине. Главное, что бы ты жила в нормальных условиях. — Брат… Ты же работал вместе с моим отцом… да? — Да, бывало дело, иногда просил меня помочь ему. Но большею часть своего времени я уделял моей милой младшей сестренкеее! — и я подергал её за щеку. — Хватит… — и она отдернула мою руку. — Блин… Ох, ты не меняешься брат, иногда мне даже кажется, что ты больший ребенок, чем кто-либо другой. Но… — её лицо приняло куда более серьезное выражение лица, как и про вопросе о работе с отцом. — Ммм? -…ничего. Ладно, — она встала с диванчика и направилась к выходу. — Мне пора, а то ещё Мако будет волноваться. Ладно, бывая, потом увидимся. — Ага, пока, — и фигура Рюко скрылась в дверном проеме, закрывая за собой дверь.

***

— Расформирован, расформирован, расформирован… — бубнил я себе под нос, каждый раз, когда ставил печать на ещё одну из бесчисленного множества бумажек, извещающих о проигрыше клуба Рюко Матой. — Матой. — я поднял свой взгляд на Кирюин Сацуки восседавшей на своем «троне», кроме неё, на меня смотрели и все остальные. — Чего? — устало и пофигистически вопросил я. — Каково твое мнение на этот счет? — А? Мнение на счет чего? — Тупая ты башка, госпожа Сацуки спросила у тебя мнения на счет действий касательно твоей сестры и её подружки. Имей уважение и хоть иногда слушай, а не пропускай все мимо ушей. — Вот именно, что я «ИМЕЛ» ваше уважение. Особенно на счет тебя и твоих действий. В отличие от тебя, я тут хоть как-то работаю. Хотя нет. Извини, ошибся. В отличие от вас всех, я тут хоть как-то работаю, — лишь Нонон и Узу на мое подстрекательство начали кипеть, а Ира и Хока, просто проигнорировали меня. — А мое мнение на счет моей сестры. Его нету. А если бы и было, я бы, скорее всего, ответил: «Его нету». Думаю, вы поняли меня госпожа Сацуки. — Я отлично тебя поняла Матой. — она встала со своего места и направилась ко мне. — А так же отлично поняла, что твое уважение по отношению ко мне, со времен твоей работы на меня, так и не возросло. Ответь же мне, почему ты так холодно относишься? Ты презираешь меня? Ненавидишь? — она встала в метре от меня. — Я не отношусь к вам холодно. Просто считаю ваше мнение по отношению ко мне — неточным. Лучше сказать — ошибочным. Вы думаете, что раз я пришел сюда, работать на вас, при этом, не пытаясь втереться в доверие или выведать нужную мне информацию, то имею, что-то личное по отношению к вам. Но это не так. — Понятно. Хорошо. Продолжай работать, — по-видимому, не удовлетворившись моим ответом, она развернулась и вернулась на свое места, как и я к своей работе.

***

— Нет, это уже конечно перебор, злиться, конечно, каждый может, но заставлять на своем горбу шкафы носить это уже свинство… — и, встав за спиной Кирюин Сацуки, я ждал, когда та прикажет кинуть его вниз. После её речи и нескольких выкриков Рюко, что была внизу на площадке, я кинул шкаф и тот приземлился рядом с Мако. Серьезно, кому захочется терять богатства? Не многим людям. Вот и Манканшоку уже одетая в двухзвездную форму из шкафа, начала драться с Рюко за то, чтобы и дальше жить роскошной жизнью, а так же получить трехзвездную в придачу. И опять же, даже боем это не назовешь. Рюко получала удары от шипованных гэта, неизвестно откуда берущимися золотыми инструментами, шара с шипами и самое главное, биты с гвоздями. Она, то пыталась отбивать, то блокировать удары, но больше получала ранений, чем предпринять хоть какие-то попытки контратаковать. А потом из биты, вылетела ракета. Опять же, непонятно откуда взявшаяся. На которой был нарисован образ самой Мако. В общем. После того как прогремел взрыв и спал дым, то перед всеми предстала Рюко в своей обычной одежде и в очень потрепанном состоянии. И если до этого она хоть как-то пыталась отбиваться, то теперь она просто пропускала удар за ударом, кривясь от боли. За то время пока её били, солнце начало постепенно уходить в закат. Находясь в нескольких метрах от Рюко, Мако начала бежать на неё, чтобы нанести последний удар. Под выкрики семейки Манконшоку, она бежала. Бежала. И её кулак остановился в считанных сантиметрах от лица Рюко. Свалившись на колени, она начала свою речь полную раскаяния роняя при этом на землю свои огромные слезы. Встав с края, я отряхнулся и прошел мимо Сацуки, доставая из кармана кофты бумажку и печать. И уходя к выходу под тряску, а чуть позже под звуки фейерверков, я поставил печать на бумажку, проговорив под себя: — «Расформирован…».