Чернильная изгородь.

Посреди целой толпы, Драко Малфой был единственным изъяном. Он был тем самым человеком, которого не должно было быть здесь вообще. В каждом звуке, в каждом лишнем движении он все больше и больше ощущал острую необходимость немедленно покинуть комнату, наполненную сплошным мессивом чёрных балахонов и лиц, скрытых за масками, и бежать-бежать-бежать подальше от этого болезненно-желтого света осколка луны в окне, от мерзостных голосов за его спиной, от самого себя, бежать до тех пор, пока он не обессилит, пока воздух не закончится в его легких и Драко, наконец, не свалится с ног на пропавшую сыростью землю. Это не его место, не его дом, всё в нём упрямо кричало об этом, казалось, ещё немного и этот крик пробьется сквозь плотно стиснутые зубы и вырветься наружу, оглушая каждого в этой комнате. - Может, Поттер ещё и с самим Мерлином знаком? - Гнусавый голос, который заставил его вздрогнуть от омерзения, хрипло рассмеялся, отчего говорящий становился ещё больше похож на дикого зверя. - В любом случае, я похлопочу, чтобы эта встреча произошла на самом деле. Уж, я-то постараюсь. Драко поднял голову, упоминание о глупом мальчишке, Поттере, который-до-сих-пор-все-никак-не-сдохнет, не первое за этот вечер и явно не последнее. Вот только ему было совершенно на это наплевать. Поттер не такой, каким его описывают в газетах, даже слова Пожирателей Смерти о нём не содержат даже самой малой части правды, что знает он, Драко Малфой. Поттеру всего лишь повезло не умереть несколько лет назад, и не отправиться к праотцам раньше положенного времени. Однако этого вполне хватило, чтобы слава о нём облетела каждый, даже самый дальний угол магической Британии. Жалкий, подлый лжец, который смог убедить в собственной правоте почти всех; всех, коме него. И теперь Драко, а не Поттер, вынужден стоять здесь, посреди убийц и преступников, и отплачивать за каждую секунду жизни мальчика-который-выжил, за каждое слово, что успел сказать Поттер, чтобы все до одного : идиоты, предатели крови, трусы, вокруг него поклонялись ему без исключения, за дружбу с грязнокровной заучкой и тупоголовым предателем вместе с его семейкой, он должен отплачивать своей жизнью. Звук подщечины звонко прозвенел по всему залу, быстро вырывая Драко из собственных размышлений. Фернир схаватился рукой за ушибленное место, кажется, если бы он мог, то вылизал бы его, скалясь от боли и обиды. Беллатриса Лестрейндж стояла прямо, глядя прямо на оборотня, не мигая. - Не тебе распоряжаться его жизнью. - гневный взгляд Белатриссы прожигал его вспыхнувшим в них безумием. - Жизнь Поттера зависит только от решения Лорда, и некого больше, жалкая псина. - Ну, это уже мы посмотрим. - все ещё не убирая руки от щёки, но готовый в случае чего отскочить в сторону от Пожирательницы, Сивый злобно усмехнулся. - Я не ты и не буду никого ждать. Всего секунда повисшего в тишине молчания, и Беллатриса выхватила свою палочку. Её кончик уже упирался в шею говорившего, Лестрейндж тяжело дышала, хоть Драко и не стоял рядом с ней, но он слышал, как крик, больше похожий на животный рык, клубками вырывался из глотки Пожирательницы Смерти. - Заткни свою пасть, мерзкая псина! - её голос был полон ярости, с каждым словом кончик волшебной палочки все сильнее и сильнее упирался в шею, будто она хотела проткнуть насквозь. - Ты, здесь никто, чтобы решать! Только Лорд Воландеморт вправе это делать, а не ты, комок грязи! Она явно медлила, но и Сивый, оказавшийся на волоске от собственной смерти, не спешил приближать свой конец ещё быстрее, чем это могло бы случиться, скажи он ещё хоть слово. Вокруг воцарилось всеобщее молчание, десятки пар глаз, жаждущих кровавой расправы больше, чем минуту, когда они всё-таки смогут сделать первый и обжигающий глотку глоток янтарной жидкости в зелёных бутылках, внимательно следили за каждым сокращением грудной клетки оборотня. В этой прозрачной тишине очередной новый вздох Сивого казался совершенно неуместным, излишним действием, которое затянулось дольше положенных в таких ситуациях минут, и вот-вот должно было прекратиться. Сжав зубы ещё сильнее, Драко глазами искал в толпе мать, Нарцисса не имела такой силы, которая смогла бы потушить в глазах толпившихся Пожирателей Смерти блеск от скорого предвкушения кровавого представления, но все же она имела некоторую власть над своей безумной сестрой и могла подействовать на неё словами, которые хоть и время от времени и не всегда, но вразумляли Беллатриссу. Ее не было, Драко сделал шаг назад, стараясь как можно менее заметнее подобраться к выходу, это было не легко сделать. Может быть, Пожиратели были слишком увлечены тем, что происходило впереди, однако это совсем не значило, что он стал вдруг невидимкой для всех этих десятков пар глаз, как умел это делать Поттер. Всего один взгляд в его сторону и он уже не сможет сдвинуться с места, он должен присутствовать на этом собрании, с какой целью оно не проводилось бы, он должен делать вид, что ему смешно, когда они говорят об убийстве, словно это давно знакомая, но никогда не приедавшаяся шутка, он должен вести себя так, как ведёт себя его отец, Люциюс Малфой, должен повторять каждое его движение, если это потребуется от него, должен отвечать также, как отвечает его отец, повторяя каждое слово, сказанное Люциюсом в достоверной точности. Он должен делать всё, что от него требуется этим вечером, потому что он, Малфой, и сейчас он стоит посреди своего дома, наполненным Пожирателями Смерти, у него нет права на ошибку, в то время как его мать отдает приказание домовикам стирать кровь со ступеней лучше, и чаще оставлять окна открытыми, чтобы запах смерти успевал выветриться прежде чем, он появиться здесь снова. «А что сделал бы ты, Поттер?» Драко злобно усмехнулся, обходя последнего Пожирателя, стоящего на его пути. Дверь беззвучно поддалась вперёд, в нос ударили сильные запахи мыла и сырости, два верных признака недавней тщательной работы домовиков. Драко шумно вдохнул в себя этот запах, будто он смог бы очистить его от всего этого точно также, как и мраморные ступени у парадного входа. Полоса света становилась все бледнее и невесомее, и когда дверь закрылась за его спиной, Драко оказался в полной темноте совершенно один. - Ты стал слишком большой проблемой, Фернир! - голос Белатриисы скрывался на визг. Казалось, что после долгого молчания, так сильно не свойственного ей, Белатрисса только больше приходила в ярость. - И ты знаешь, что мы делаем с неугодными нам... Драко больше не мог больше слушать, эти звериные крики родной тётки, не сулившие ничего утешительного, только очередную смерть, которую домовики будут отскребать от старинного паркета в скором времени, сейчас он делал то, что хотел сделать за всё время, проведённое среди Пожирателей Смерти, а именно убирался от сюда, как можно дальше. - Чёрт. - карман пиджака был пуст. Волшебная палочка, с которой он никогда не расставался в последнее время, была в его комнате на втором этаже. Значит, добираться до своей комнаты, ему придётся в темноте. Тихо выругнувшись, Драко ускорил свой шаг. Вероятность столкнуться с кем-то в коридоре увеличивалась с каждым сделанным им шагом, но если он остановиться, то она возрастёт в два раза - а это было не лучше, чем если бы он остался бы там, среди Пожирателей. Ведя ногтями по каменной стене, чтобы не сбиться в темноте, Драко шёл вперёд, не останавливаясь. Содранная кожа на кончиках пальцев начинала кровоточить, но сейчас это его заботило менее всего. По его подсчётам скоро этот коридор должен был окончиться лестницей, ведущей на второй этаж особняка, и аркой, которая была входом в Большой Зал. Всё, что ему осталось, так это дойти до конца коридора и повернуть направо к лестнице, и тогда ему нужно будет сделать всего-навсего пару каких-то шагов, чтобы оказаться в собственной комнате. - Что ты здесь делаешь, Драко? - тихий голос, озлобленный до хрипоты, внезапно заставил его остановиться, будто кто-то запустил в него заклинание Остолбеней, рука, обтянутая перчаткой, сильно сжала его за плечо. - Разве я не велел тебе остаться там! Голос мог принадлежать только одному человеку - его отцу, Люциусу Малфою. А это могло означать только одно - Тёмный Лорд здесь, в Малфое-Мэноре. Он был где-то рядом, Драко слышал в своей голове змеиное шипение, мучительно медленно и неуклонно парализующее всякую возможность тела или рассудка подчиняться своему хозяину, ему отчаянно хотелось заткнуть уши руками, чтобы этот звук, наконец-то, исчез из его головы. Бледные черты лица Люциуса в темноте исказились ещё сильнее, чем раньше. Он стоял точно также, как пять минут назад, его рука до сих пор сжимала плечо сына, сейчас он был похож на одну из статуй в саде особняка, неподвижных, немых, бессильных против силы вечности, которая заковала в камень всё, что было в них. - Это твой сын, Люциус Малфой. - высокая худая фигура в чёрном плаще выплывала из темноты коридора, - Какая приятная неожиданность. Он почувствовал как его ноги что-то коснулось, что-то очень холодное, что-то очень скользкое. - Мой Лорд. - Люциус Малфой медленно расжал руку, и склонился в поклоне. Голос Люциуса звучал ровно и спокойно, это был совершенно не тот голос, который слышал Драко Малфой несколько минут назад, он не видел лицо своего отца, но он почти был уверен, что оно приобрело черты отрешенной учтивости. Глаза светились холодным блеском, такие глаза не могут принадлежать простому человеку, Драко отвёл взгляд, чувствуя как их мертвенный свет пронизывает каждую клеточку его тела, каждую секунду его жизни. Этот взгляд - взгляд живого мертвеца. Он нервно вглядывался в темноту коридора, пытаясь, уцепиться глазами за что угодно, что могло бы ему помочь избавиться от этого взгляда. - Подойди ко мне, Драко. - Мой Лорд, я думаю... - Ты неправильно думаешь, Люциус. - Драко услышал холодное шипение. - Я хочу узнать, что думает твой сын о нашей борьбе. - Он такой же, как все мы. - голос Люциуса нервно дрогнул. - О, а это мы посмотрим. - его глаза снова уставились на него. - Иди ко мне, Драко Малфой. Ноги не слушались его и поддавались ему с большим трудом. Делая очередной шаг на встречу Тёмному Лорду, Драко чувствовал, как змеиное шипение в его голове становилось все отчётливее, и теперь это было не обычное шипение, а приказы, нарушить которые он не мог. «Ближе, ближе, ближе.» - тихо шипела змея в его голове. С каждым сделанным шагом его глаза все более отчётливее отличали фигуру Тёмного Лорда от темноты. Его рука достала из кармана свою волшебную палочку. Драко нервно взглотнул, он, забыв, оставил её на втором этаже сегодня, а теперь она была руке. «Ближе, ближе, ближе.» - продолжала шипеть змея. Внезапно слизеринец вздрогнул. Всё его лицо исказилось, превращая спокойное выражение лица в гримасу боли. Закрыв лицо руками, Драко издал еле слышный всхлип. Это продлилось не больше десяти секунд. Не отрывая рук от лица, он натужно дышал, прислушиваясь к каждому шороху в тишине. Его взгляд упал на фигуру, еле различимую на фоне каменного пола, если бы только не её бледность кожи, которая светилась смертельным блеском. Девушка была слишком истощена, в таком состоянии она не сможет дотянуть до завтра. «Убей.» - приказал голос. Волшебная палочка нервно подсткакивала в его трясущихся руках. Голова раскалывалась ещё больше, его начала одолевать жажда - единственое чего Драко так сильно хотел сейчас, так это, чтобы эта пытка закончилась. Он поднял глаза на девушку - и пытка закончится, если Драко убьёт её. Драко встретился с девушкой взглядом. На него мертво глядели залитые смертным ужасом глаза. Девушка медленно сгибал колени, в горле у нее гудел булькающий хрип. - Кровь... Проклятье - она пыталась их себя выдавить что-то, но вместо этого из её горла доносились булькающиие хрипы. - Ты... мертвец... «Убей, убей, убей» - настойчиво продолжал повторять голос. - Авада Кедавра. Девушка перестала двигаться, её тело обмякло. Она больше не дышала, в её остекленевших глазах больше не держалась жизнь. Драко тяжело дышал, палочка выпала из его рук. То, что раньше гоняло по его сосудам кровь остановилось, Драко больше не ощущал ничего, кроме пустоты, окружавшей его со всех сторон. Его ноги подкосились, стоило, только ему сделать шаг. Драко не чувствовал, что живёт. Схватившись руками за голову, он закричал. Его больше нет.