Sink

      Грета бежала по коридорам университета. На часах было 9:05, а это означало, что она опоздала на лекцию к мистеру Джекенсу.       Грета не была лучшей ученицей, но и никогда не получала выговоров за прогулы или плохую учебу. Но у мистера Джекенса она не стояла на лучшем счету. Его лекции проходили в понедельник, и она, по иронии судьбы, всегда опаздывала. И до сегодняшнего дня она задерживалась по уважительным причинам: вызов одного из преподавателей; забрызганная машиной одежда; поход к доктору и так далее, и тому подобное.       Сегодня ей просто не хотелось вылезать из под одеяла. Не хотелось показываться в универе, где на нее косо посматривают, не хотелось ехать к родителям на день рождение брата, где ее будут принижать и где ей скажут, чего она стоит... — Мистер Джекенс... — Грета открыла дверь кабинета и 50 пар глаз устремились на нее. — Разрешите войти. — Я не удивлен, мисс У-Меня-Всегда-Есть-Оправдание. — преподаватель даже не взглянул на нее. Будто ее и не существует. — Что на этот раз? Вы спасали котенка с дерева?       По аудитории стали разноситься смешки и перешептывания. Грета взглянула на присутствующих. Сердце ее забилось быстрее, когда на предпоследнем ряду она увидела Зейна. На миг ей показалось, что он на нее смотрел, но потом она поняла, что ему нет до нее никакого дела. Кто станет смотреть на нее, когда рядом красивая блондинка с ботексом вместо губ. Он был увлечен только лишь ею, и до Греты ему не было никакого дела. — Простите. — тихо сказала она, переведя взгляд на преподавателя. — Я проспала.       На этот раз мистер Джекенс взглянул на нее с недоумением. Впервые за два года у Греты не было оправданий. Она просто проспала. — Тогда проходите, мисс... — преподаватель замялся, забыв фамилию нерадивой ученицы. Что совсем не странно, ведь до сегодняшнего дня он всегда называл ее мисс Я—Была—У—Врача или мисс На—Все—Найду—Оправдание или много чего еще в таком же духе. — Салас, сэр. Грета Салас. — говорит она, все еще стоя у дверей. — Хорошо. А теперь сядь и дай мне продолжить свою лекцию.       И вновь в аудитории раздались смех и гул голосов. Грета прошла к занятому Джулиет месту. Подруга всегда занимала ей место по понедельникам и всегда приносила кофе. — Сегодня Джекенс не в духе. — Грета садится на свое место и кидает сумку под стул. Сейчас она мечтает только о горячем кофе. — Он всегда не в духе. — Джулиет окидывает подругу вопросительным взглядом. — Как и ты, после ваших встреч с Зейном. — Не будем об этом сейчас.       И Грета уходит в себя, рисуя на полях тетрадки. Общая психология — не ее любимый предмет, а мистер Джекенс — не ее любимый учитель. Поэтому каждая лекция проходит одинаково, она рисует в тетрадке, пьет кофе и, если есть возможность, она наблюдает за Зейном. Сегодня этой возможностью она была обделена, поэтому она тихонько страдала про себя, чтоб никто не догадался. — Салас. — голос откуда то сзади, и Грета оборачивается. Ей плевать, кто и что от нее хочет, она обернется только чтоб взглянуть на него. Он сидит в нескольких рядах от нее. Он уткнулся в свою тетрадь и что-то записывает. Наверняка это не лекция. Она знает, что Зейн не любит лекции по психологии. А еще он не любит кофе и черный чай. Он много курит и любит смотреть комедии. Ему плевать, что о нем думают другие. А еще он всегда закрывается в себе. — Салас, ты как себя чувствуешь? — это Шейн — последний урод и кретин. Грета лишь кривится и уже хочет отвернуться, когда он говорит. — Зейн видимо отлично тебя натягивает на выходных, раз ты так опаздываешь в понедельник. Видимо в постели ты лучше, чем в жизни. — Иди на хер, подонок! — говорит громче, чем хотелось бы.       Все взгляды на нее. И он тоже смотрит. Она чувствует его взгляд сильнее чьего-либо другого. — Мисс Салас, у вас какие-то проблемы? — и мистер Джекенс вспоминает о ней так не вовремя. — Простите, сэр.       И вновь ее оставляют в покое. Но только со всех сторон она слышит, как какие-то придурки обсуждают ее личную жизнь.

***

      День заранее выдался отвратительным, и это, наверняка, для того, чтоб Грета не могла почувствовать себя хорошо во второй половине дня. Весь тот пиздец, произошедший в университете заранее ее настраивал на встречу с родителями. И перешептывания за ее спиной, и полное игнорирование со стороны Зейна и выступление с докладом, наполненное унижением и неловкими моментами и конечно же опрокинутый на блузку обед — все это моральная подготовка к вечерней встрече. — Ненавижу этот день! — она пришла домой и просто упала на постель.       Не хотелось больше подниматься, не хотелось видеть всех этих людей на "вечеринке", устраиваемой родителями в честь дня рождения брата. Ведь все будет так же, как и обычно — мама и папа будут крутиться около богатеньких гостей и хвалить своего сына, в надежде устроить его на более выгодную должность, а нелюбимая дочь тем временем будет стоять в стороне, ловя на себе презрительные взгляды разукрашенных дамочек. Кто-то вновь посчитает ее за прислугу и попросит принести поднос с шампанским. И только брат искренне ей улыбнется, когда она подойдет к нему с подарком. И, конечно же, дед, который для своего преклонного возраста слишком бодр и резв, и жена которого чуть ли не ровесница самой Греты. Он подойдет к ней, начнет шутить странно и не смешно. Но она будет смеяться, ведь его смех над собственными шутками настолько забавный, что заражает позитивом.       И она достает из шкафа самые красивые вещи, которые могут так или иначе подойти для этой "вечеринки". И это неизменная синяя блузка и длинная, такая же синяя, юбка с черными кружевами. Мама наверняка посмотрит на нее как на пугало, ведь так она оденется уже на третью "вечеринку" по случаю дня рождения. А папа наверняка скажет, что ее вечно неубранные волосы цвета пшеницы можно было бы собрать в пучок, чтоб выглядеть более солидно.       Кто-нибудь из гостей обязательно заметит, что она приехала на автобусе, и оба родителя начнут оправдываться, что Грета слишком щепетильна к деньгам и поэтому предпочитает общественный транспорт. Они всегда находят отговорки. — Грета, детка! — и она отправляется в объятия своей "бабушки".       На самом деле "бабушка" — двадцатипятилетняя мед.сестра Ребекка, которую подцепил дед, пока лежал в больнице на обследовании. И эта девушка самая потрясающая, кого Грета знала. Бекки всегда искренна, всегда жизнерадостна. Ее невозможно сломить. — Здравствуй. — и Грета из последних сил пытается выжать из себя что-то, похожее на улыбку. — Как ты? Как дед? — Все отлично, милая! — и она вновь ее обнимает. — Я по тебе соскучилась! Мне было не с кем поговорить. "Нужно выпить!" — первая здравая мысль, которая только могла прийти за весь этот сумасшедший день.       Гостей становится все больше, а нервов все меньше. Грете хотелось скорее покинуть этот рассадник высокомерия, фальши и наигранности. Все эти люди, дарящий друг другу улыбки, но в тайне друг друга ненавидящие, вызывали в девушке рвотные позывы. Вся эта светская мишура действовала ей на нервы. — Ты выпила уже литра два шампанского. — тихо говорит мама, натянув одну из своих фальшивых улыбочек. — Правда? — Грета наигранно удивилась, оглянувшись на мать. — А я то стала думать, что меня тошнит от ваших гостей. — Да как ты... — миссис Салас не договорила, так как к ним подошли трое. — О! Джефф, Карен! Как давно я вас не видела! И вновь эти противные улыбки. И еще один бокал шампанского. Грета окидывает взглядом подошедших гостей и узнает в одном из них своего друга из детства. — Лиам? — Грета отставляет бокал и игнорирует грозный взгляд матери, означающий, что она должна проявить вежливость и поздороваться. — Не ожидала тебя здесь увидеть. — Сам не ожидал себя здесь увидеть. — говорит парень с улыбкой. — Давно не виделись. — Да! Точно. — и Грета отходит подальше от компании матери и родителей Лиама. — Жаль, что даже в одном университете мы не можем встречаться чаще.       И они говорят друг с другом весь вечер. Лучшие друзья детства, которые видятся раз в пол года. Друзья, у которых уже не осталось ничего общего, но которые при каждой встрече остаются наедине и болтают о всякой ерунде. Ведь еще с самого детства было так заведено, что они убегают от всего мира, чтоб не грустить, чтоб никто из родителей не смог их найти и отчитать.