Вечные качели

«Я вижу тебя. Но что мне сделать, чтобы ты меня разглядел? Я растворяюсь в жалости к себе. Она такая липкая и холодная. Тёмно-синего цвета, как платье старой девы, которая умерла в безумии, страшно крича от полночных видений. Я захлёбываюсь любовью к тебе. Она похожа на реку – кипящую, необузданную. У неё красный оттенок, как у заката, что я видела когда-то в детстве и жутко испугалась, думая, что он был последним в этом мире. Мне страшно думать, что ты можешь не вернуться. Мне стыдно осознавать, что ты можешь начать прикрывать своей спиной другую. Под лопаткой больно и горячо от таких мыслей, но ничего не могу с собой поделать. Наверное, я глупа, слаба и некрасива. Я разрознена - кусочки усыпают дороги, по которым ступали мои ноги. Я разбавлена ветром, холодом, грязной водой, чужой кровью, слезами, печалью, тоской - всем, что только мы могли испытать и испытали. Я расстроена, словно старая гитара, хозяин которой спился и умер, а её саму заперли в тёмный чулан и забыли. Я заштрихована червлёным карандашом слепленным из останков убитых мною людей. Поймёшь ли ты меня когда-нибудь? - Мне бы только знать: да или нет. Мне бы только ответ - и тогда я смогу что-то сделать. Если «Да» - я соберу себя снова, кусочек за кусочком. Я отращу себе крылья светлее своих волос, чтобы летать, подчиняясь лишь потокам твоего дыхания. Мои губы вспомнят об улыбке, которую украли - каплю за каплей - все наши потери. Её нельзя вернуть, но можно, покопавшись в памяти, заново нарисовать - и она будет лучше, чем прежняя. Если «Нет» - я смогу раствориться в своих серых тряпках. Слиться с осенним небом и стать ласковым дождём. Пролиться на землю и тебе за воротник. Скользнуть по волосам и повиснуть на ресницах, каплями заглядывая в зрачки, пока не стряхнёшь. Иссохнуть на солнце и вернуться в свой холодный облачный дом - до новой грозы и нового призыва. Я даже не заметила, в какой момент моё сердце оказалось на кончике твоей стрелы. Я почувствовала укол, когда было уже слишком поздно - от малейшего движения тёплый трепыхающийся комочек насаживался всё сильнее, больнее. Моя душа зацепилась и приросла к крыльям на твоей жилетке. Она старалась просочиться сквозь грубые одежды к тебе поближе, чтобы погреться, ожить, воспрянуть. Когда ты спрашиваешь, всё ли у меня в порядке, я киваю головой, заглядываю к тебе под чёлку и убеждаюсь, что тебя устроил мой молчаливый ответ. Ты не видишь, что со мной творится - не хочешь видеть. Наверное, это и к лучшему...» - Кэрол?.. – охотник подошёл к подруге и мимолётно коснулся её плеча. Он почувствовал, как она вздрогнула от неожиданности. - Что? Что-то случилось? – Пелетье повернулась к нему и слегка улыбнулась. - Да нет, ничего… - он пристально вглядывался в бледное лицо, высвеченное полной луной, и силился понять, что его смутило, что насторожило, - Ты просто уже минут пятнадцать стоишь как статуя… Я думал, что… Может быть, тебе нужна помощь. - Нет, всё в порядке, Дэрил. Спасибо, - она коротко взглянула на него и, опустив голову, пошла в дом. За какую-то долю секунды, пока глаза подруги не спрятались от него, охотник понял, что же не так. – Он успел уловить в них странную смесь безысходности и надежды, приправленную потаённой болью. Его сердце гулко зашлось в рваном ритме от непонимания, что же опять могло случиться. Почему она так посмотрела на него? Кто её обидел? От кого защищать? Как спасти? Диксон тихо зашёл вслед за женщиной и направился к ней. Ему было просто необходимо узнать, в чём же дело. Что творится на душе… Подруги? Или она уже стала для него чем-то большим? - Он и сам не мог ответить. Так незаметно эта женщина забралась под корку загрубевшей кожи. Просочилась, словно живительная водица, куда-то под сердце - теперь играется там нитями артерий: то припустит, то натянет. Улыбнётся - дышать легче, слаще. Вытянет губы в тонкую полоску - больно становится, тяжко. Наверное, это и есть любовь? - Быть счастливым от каждого лёгкого прикосновения узких ладоней. Умирать от грустинки в кристально-голубых глазах. Воскресать от каждой задорной улыбки. Выть больным волком от горячей слезы на бледной щеке. Петь соловьём во всю душу от шутливого тона звонкого голоса... Взлёт и падение. Вверх и вниз. Вечные качели, подвешенные над пропастью...