Свет и тьма - единение.

Как и было обещано, через пять минут красный Форд уже был на соседней улице неподалеку от моего дома. Но не скажу, что поездка была из особо приятных. От подобной скорости нам с Изумруд стало … нехорошо (это даже слабо сказано), но, слава Богу, что поездка продлилась недолго. От лихачества нашего великого водителя можно и выжить из ума. Мы решили оставить Рубеуса с машиной за углом, а сами пешком пошли по брусчатой дорожке к дому. Но не успела я даже открыть калитку, как на пороге возникла моя мама и, налетев на меня как фурия, начала кричать: «Усаги! Где ты была? Почему телефон вне зоны?» - Мам, мам. – попыталась я ее прервать. - А потише нельзя? У нас как бы соседи есть… - Мне все равно, что они подумают! – вопила взволнованная женщина. – И вообще, что ты мне предлагаешь? После четырех ко мне домой врывается Фурухата со своим одноклассником, оба перепуганные и бледные, как смерть, и с порога заявляют, что мою дочь увезли в неизвестном направлении какие-то молодые люди! Что мне на это было думать? - Подожди минутку… - мне все-таки удалось на время остановить неудержимый поток маминых слов. – Можешь повторить еще раз, кто меня увез? - И это я должна тебе еще говорить? По-моему, тебе это должно быть лучше известно, Усаги! - И все-таки? – настаивала я, не изменяя тон ни на йоту. - Да, Господи, Боже мой, какой-то парень на белой машине! Да какая… - Изи! Ты это слышала? – повернулась я наконец к своей спутнице, которая то и дело переводила взгляд с меня на мою мать. (Похоже, ее очень забавляла наша маленькая семейная сцена. Признаюсь честно – меня тоже!) – Кажется, мои отъявленные защитники что-то реально подхватили во время сегодняшней грозы или переборщили в своих физических опытах, что у них начались галлюцинации. Мам, - снова повернулась я к первому оппоненту своего разговора. – Позволь уточнить, а кто именно сказал тебе об этом, Мотоки или его друг? - Тот молодой человек, как же его, Господи, Ма… - Дальше! – прервала я ход ее мыслей, чтобы снова не услышать имя того неприятного юноши и не вспомнить всего произошедшего сегодня. - Так вот, он рассказал Мотоки, что видел, как ты садилась в машину к какому-то парню. А Фурухата потом сообщил мне, когда примчался на всякий случай сюда, вдруг ты оказалась дома. Мы с Изумруд быстро переглянулись, сложили в уме «два плюс два» и дружно рассмеялись. Зная, что моя подруга умела читать мысли, я решила этим воспользоваться. Все получилось, как нельзя лучше. Моя мать была в полном недоумении. - Ма-а-ам! – наконец перестав смеяться, продолжила я. – Ты им верь больше! Надеюсь, ты еще не успела забыть того воскресного события месячной давности… (Лицо женщины моментально сменилось взволнованным и печальным выражением. Разумеется, любая мать никогда не сможет забыть чего-либо, связанного с ее ребенком, сколько бы лет ему ни было. К тому же, когда он попадает в больницу в бессознательном состоянии, да что я говорю, в коме! – признаюсь, сама бы никому такого не пожелала пережить.) … Так вот, лично я после того раза Мотоки больше не доверяю. А его другу тем более – он меня вообще домогается. (Разумеется, это была наглая ложь, но мне ничего другого не оставалось. Как я могла бы объяснить своей матери, почему все-таки села в ту машину? Почему я осталась там? Ведь она во всем была права– остаться в неизвестно где находящемся доме, тем более, в мужской компании. Но я просто не имела права разглашать все то, что там произошло, иначе меня просто упекли бы в психушку, в мои то годы и при здоровом разуме) … Изи, ты ведь сама все видела! – вновь обратилась я к зеленоволосой девушке. - Да, госпожа Тцукино. Усаги все верно сказала. Мы с ней договаривались сегодня встретиться в парке после школы, и я видела, как тот молодой человек не давал вашей дочери проходу. – нагло подыгрывала мне Изумруд. – Он даже насильно поцеловать ее пытался. Если бы мы с братом не подоспели, неизвестно, что могло бы произойти в том пустынном парке. - Простите, а Вы кто вообще? – спросила мама, с недоверием разглядывая мою знакомую. Но только я открыла рот, чтобы представить их друг другу, как Изумруд меня опередила. Она шагнула вперед, чинно сложила руки перед собой и плавно поклонилась моей маме. Затем, девушка затараторила, как автоответчик: - Меня зовут Изами Кумико, студентка социального факультета института Коривата. Мы проводим мастер-классы на практике в школах. Меня распределили в школу Джимбо, там мы с Усаги и познакомились. Она очень интересовалась вступительными экзаменами и необходимой информацией для поступления в наш вуз, поэтому я пригласила ее к себе домой, чтобы все показать. Я приношу свои извинения за то, что задержала вашу дочь у себя. Мама была просто поражена. Она долго переваривала полученную информацию, а потом облегченно выдохнула. - Ох, очень приятно! – немного замявшись, ответила она. – Проходите, пожалуйста. - Благодарю, но, к сожалению, не смогу принять ваше заманчивое предложение. Меня брат ждет. - Зовите и его! – настаивала теперь мама. – Вы же, как никак, спасители моей Усаги! Как минимум, я должна угостить вас обоих чаем. - Простите. Но как-нибудь в следующий раз. Мы правда очень торопимся. Усаги, удачи тебе! Еще увидимся! - Конечно, Изи! До воскресенья! – крикнула я вслед удаляющейся девушке. Та помахала мне рукой, держась за калитку, плавно закрыла ее за собой и скрылась за живой изгородью. Мы наконец-то вошли в дом. Мама с облегчением вздохнула и нежно обняла меня. - Слава Богу, что с тобой все в порядке. – произнесла она. – Нужно позвонить отцу, сказать, что ты вернулась, а то он тоже отправился тебя искать. (Я одобрительно кивнула. Это так похоже на папу… Он бы сделал все, что угодно, лишь бы с его семьей ничего не случилось. И здесь вопрос даже не в чести, а в бесконечной любви к своим близким. Что бы ни произошло, он принял бы нас в любом качестве, но относительно того, кто причинил бы нам вред … отец не оставил бы от этого человека и пустого места, в прямом смысле. Для него нет ничего важнее его жены и детей… Такой уж он человек! И для меня он Идеал, не побоюсь этого слова!) Тем временем мама подошла к лестнице, подняла лицо вверх и крикнула: «Шинго! Усаги вернулась!» И как только она произнесла эти слова, раздался оглушительный грохот на втором этаже, и к нашим ногам буквально кубарем скатился мой маленький братишка. Потирая ушибленную коленку, он бросился ко мне со слезами на глазах: - Сестра… сестра! Я боялся, что ты больше не придешь! Думал, что тебе надоело терпеть все мои проделки! Я больше так не буду! Пожалуйста, не уходи больше никогда! Я была потрясена. Не могу сказать, что у нас с братом были идеальные взаимоотношения, мы довольно часто ссорились и не могли многое поделить. Но сейчас все намного иначе… Я никак не могла представить, что Шинго так отреагирует на мое долгое отсутствие. И в эту минуту у меня резко защемило сердце. Я села на корточки и крепко-крепко прижала к себе плачущего надвзрыв ребенка. - Шинго, малыш, - говорила я, похлопывая его по спине, чтобы успокоить. – Все хорошо… Я дома. Со мной теперь все в порядке. Мне просто нужно было немного побыть одной. Да и на тебя мне совершенно не за что сердиться… - Правда? – глаза моего маленького братика немного просияли. (Сейчас он был похож на маленького ангела…) - Абсолютно! – уверенно ответила я, стирая пальцем мокрые дорожки соленых слез, все еще стекавших с его огромных пушистых ресниц по щекам. Я плавно перевела глаза ниже, на маленькой круглой коленке ярко-красным цветом выделялась свежая ссадина, а вокруг постепенно напухал довольно большой начинающий синеть синяк. – Ты ушибся? Сильно болит? Бедненький ты мой! Пойдем, я тебя зеленкой помажу, и все пройдет! В этот момент в коридоре затрещала трубка телефона. Мама сняла трубку: - Дом Тцукино. А, это ты, Мотоки! Что? Нет, Усаги уже дома… Она медленно повернулась ко мне, но я в ответ отрицательно покачала головой и, помахав в воздухе маленькой домашней аптечкой, дала ей понять, что не желаю с ним разговаривать. Она утвердительно мне кивнула, продолжая слушать несмолкающий треп моего ЛДП, и мы с Шинго ушли в гостиную. - Нет, она не может сейчас взять трубку! (В ответ был слышен лишь непонятный гомон возмущенного молодого человека.) … Она не хочет! – прямо и твердо оборвала поток его слов Икуко Тцукино. – И еще, Мотоки, я совершенно не довольна ни твоим поведением, ни манерами твоего друга. А еще лучше, передай ему, чтобы держался подальше от моей дочери, иначе он будет иметь дело со мной, а еще лучше с моим мужем! … Не перебивай меня! … С чего я взяла? Так об этом поинтересуйся у него сам, если тебе еще не безразлична безопасность Усаги! (В трубке снова послышались взволнованные ноты, но молодая женщина на несколько мгновений убрала аппарат от уха, как будто выжидая пока «пройдет ядерная атака», а потом резко оборвала.) … Извини, Мотоки, но мне нужно идти к Усаги. Мои наилучшие пожелания твоим родителям! Я надеюсь, что моя дочь никогда больше не окажется в подобной ситуации. Скажу прямо, я была о тебе лучшего мнения. С этими словами она тут же положила трубку, не дослушивая протестов по ту сторону телефона. Потом взяла мобильный и нажала кнопку быстрого вызова: «Алло, дорогой? Все хорошо. Усаги дома! Возвращайся поскорее! Мы тебя ждем!» Отключив связь, Икуко Тцукино глубоко вздохнула и направилась в гостиную абсолютно счастливая. Все вернулось на круги своя! - Усаги! – сказала она мне, пока я обрабатывала ушибленную коленку Шинго, - расскажешь нам о своих новых друзьях, когда папа придет? Мне эта девушка показалась очень порядочной и приятной. - Конечно, без проблем! - Не поможешь тогда мне со столом? Я моментально разогнулась и удивленно посмотрела на маму. Но она лишь счастливо улыбалась мне в ответ. - А можно? - недоверчиво переспросила я, не поверив в услышанное. - Я буду только за! - Хорошо, через пять минут я закончу! (Я тут же развернулась обратно к обрабатываемой коленке моего младшего братика и вновь провела тампоном по ссадине. Мальчик громко зашипел от боли, резко схватившись за сидение дивана.) … Шинго, не кривись! Ты ведь мужчина, это же всего лишь зеленка! Потерпи, зато потом болеть не будет! (Наверняка он сейчас думает, что я жуткая садистка, но, видя и слыша заботу и мягкость в моих глазах и голосе, Шинго решил промолчать. Чтож, оно и к лучшему!) Тем временем, Икуко Тцукино пришла на кухню и надела свой привычный белый, местами потертый, фартук. Затем, из выдвижного ящика стола она вытащила совершенно новый и чистый – для меня. - Боже мой! – про себя проговорила она. – Моя девочка так быстро взрослеет, а я и не замечаю. Сейчас я всегда дожна быть рядом с ней, везде поддерживать, помогать и защищать. Я рада, что вовремя это поняла! Конец 5 части. Продолжение следует…