Хината XV
13 января 2016 г. в 03:09
— Миро… ходец? — растеряно переспросила Хината.
— Да, — кивнул Торкель. — Существо, способное путешествовать между планами бытия, — он усмехнулся. — Вот что ты сделала, чтобы попасть сюда; ты покинула свой родной мир и оказалась в этом.
Все присутствующие шокировано смотрели на него.
— Другой… — пробормотала Хината. — Я… я думала, что просто телепортировалась. Очень далеко от дома, но…
— Хех, в некотором смысле так и есть. Просто твой дом гораздо дальше, чем ты себе представляла,— сказал Торкель с озорством во взгляде. — Понимаешь, твой и все остальные планы являются частью того, что мы называем Мультивселенной.
Лорд Старк отослал охрану, решив, что не стоит посвящать слишком много людей в то, что скажет викинг; к тому же, от стражи все равно не было толку.
— И сколько существует «планов»?
Торкель фыркнул.
— В Мультивселенной существует больше планов, чем звезд на небе, чем букв в любой книге и чем капель во всех океанах, — уведомил он собравшихся. — Мультивселенная бесконечна; даже Мироходцы, прожившие многие тысячи лет, не были в состоянии побывать всюду.
Все в комнате некоторое время молчали, переваривая это откровение.
— Вот почему ни у кого здесь нет чакры, — осенило Хинату. Видя непонимание на лице Торкеля, она немного смутилась и пояснила: — На моем… плане каждое живое существо обладает системой циркуляции чакры — это похоже на дополнительную кровеносную систему. Именно с ее помощью шиноби применяют дзюцу — наши особые приемы.
— Вашу магию, — сказал Торкель.
— Ну, это не совсем то же самое… — хотела объяснить Хината, но Торкель прервал ее.
— Послушай, — сказал он, — не хочу показаться грубым, но как бы ты это ни называла: чакра, ки, чи, магика, покорение или еще как-то, — я все равно буду называть это «магия», в целях обобщения, даже если это не то же самое, что и магия земли, которую мы и все остальные Мироходцы можем использовать. В конце концов, вы все равно подчиняете законы реальности своей воле, используя свои способности, независимо от того, как называете сам процесс и применяемую энергию. Так что согласно классическому определению это магия.
— Полагаю, что так, — сказала Хината с небольшим колебанием. По правде говоря, для людей со стороны, например, тех же Старков, и то, и другое будет просто магией.
— Ну, я не силен в теории, поэтому называй это, как хочешь, — викинг глотнул пива. — Так, вернемся к делу; в бесконечной Мультивселенной существует неисчислимое множество практиков магии. Хотя уровень их сил от плана к плану сильно отличается, подавляющее большинство из них связано ограничениями их собственных миров и никогда не сможет увидеть то, что существует за их пределами, — он махнул рукой вокруг. — К примеру, возьмем этот мир; в нем практически нет доступной магии, а та, что есть, похоже, находится в состоянии распада. Магия земли — это отдельная песня, без нее не будет и самого мира. Однако, судя по твоим словам, в твоем мире магия была куда более распространенным явлением, — он хихикнул. — На моей родине, насколько я знаю, магии было еще меньше, чем тут. Но, учитывая все обстоятельства, я все равно хорошо справился.
Хината кивнула; она все еще обдумывала поступившую информацию, но ей все равно хотелось узнать больше. Она так долго стремилась понять, что с ней произошло, и вот теперь все ответы были прямо здесь.
— Как становятся Мироходцами?
— Одно из миллиона разумных существ несет в себе Искру. Одно на миллион из них каким-то образом в течение жизни разжигает ее. И неизвестно, сколькие переживают первые годы своей новой жизни в качестве Мироходца, — тон его голоса стал немного серьезнее. — Честно говоря, сможет ли Мироходец покинуть свой первый план, определяет слепая удача: некоторые миры намного опаснее других. Но если он сможет пережить свое первое путешествие — вот тогда начинается самое интересное.
— И что заставляет Искру разгореться? — спросила Хината, припоминая жгучие ощущение, возникшее, когда она «ушла» из боя с Неджи.
— Обстоятельства варьируются от Мироходца к Мироходцу: вдохновение, эмоциональный подъем, некое прозрение, глубокий медитативный транс. Но для большинства моих знакомых это была смертельно опасная ситуация.
— Со мной тоже произошло именно это, — сказала Хината, заставив Торкеля с интересом посмотреть на нее. — Я проигрывала бой и… пыталась увернуться от смертельного удара, но не могла. Я старалась изо всех сил, но… что-то произошло, и меня забросило в место… его очень трудно описать…
— Мы называем его «Слепая Вечность», — прервал ее Торкель. — Это пространство между планами, место, где нет ничего, даже понятий. Оно непостижимо и невероятно опасно. Искра является единственной причиной, по которой Мироходцы могут пережить путешествие через Слепую Вечность, и даже она дает лишь временную защиту.
Он приостановил разговор, чтобы откусить мяса.
— Планарные путешествия очень сложны для разумных, не обладающих Искрой, даже если в их мирах магия высокоразвита. Те же, кто смог развить методы путешествия между планами или иным образом получил к ним доступ, могут перемещаться только между «близлежащими» мирами, стараясь даже краем не задевать Слепой Вечности. Нереальность пространства между планами очень агрессивна ко всему постороннему и разрушает саму суть всего, что попадает туда. Лично я никогда не видел кого-либо, не принадлежащего нашему роду, кто мог бы выжить там. Если такие существуют, то они должны обладать невероятной мощью или естественным сродством со Слепой Вечностью, как мы.
— Сродством? — переспросил лорд Робб. По его лицу было видно, что он все еще пытается поверить всей этой информации, но после всего, что творили во вчерашнем бою Торкель и Хината, было сложно игнорировать эти сведения.
— Да, сама Искра прямо связана со Слепой Вечностью. Как я уже говорил, теория — это не мое, но по словам Мироходцев, изучавших тему, когда разумный рождается естественным путем, то кусочек Слепой Вечности может войти в мир вместе с ним; именно этот кусочек мы и называем Искрой.
— Что вы имеете в виду, говоря «рожденные естественным путем» и «разумные»? — спросила Хината.
— Хех, ты внимательна, да? Ну, во-первых, далеко не все Мироходцы люди. На самом деле, существует множество планов, где людей вообще нет. Возьмем, например, тех зеленых парней с топорами, которых я вызвал во время нашего боя. Это были шаблоны орков, я их подобрал в мире, где обитал последнее время. Они не люди, но являются разумными и, соответственно, имеют потенциал нести Искру. В то же время, например, обычная собака Искру нести не может.
— Но они были призывами, а не рожденными естественным образом, поэтому те орки никак не могли иметь Искру, да? — сказала Хината, поняв, к чему он клонит.
— Верно, ты очень умна, — улыбнулся Торкель. — Но это относится не только к призывам; големы, как бы умны они ни были, не могут быть рождены с Искрой.
Все в комнате смущенно переглянулись.
— Големы? — озвучила Хината общий вопрос.
— Ах, да, простите; я имел в виду артефактные существа. Знаете, механические творения, обладающие определенной долей разума, — не видя и искры понимания в их глазах, Торкель качнул головой. — Ладно, забудьте, это сейчас не важно. Я имею в виду, что невозможно создать Искру с нуля. Поэтому ты не сможешь взять с меня шаблон, как с обычных существ.
— Если вы не возражаете, я хотел бы узнать, — вклинился в беседу лорд Старк. — Как впервые зажглась ваша Искра?
— По иронии судьбы, не в бою, — хмыкнул Торкель. — Я сидел в кресле и злился на короля Кнуда. Парень был отличным королем, но способ, которым он закончил войну в Англии… — мужчина мотнул головой. — Давайте просто скажем, что я был очень зол и страстно желал быть где-то еще, но не там. И в следующее мгновение вокруг меня появился какой-то лес. Я, мягко говоря, был ошарашен случившимся, но когда встретил кабана размером с дом, то решил, что попал в Етунхейм… — видя их непонимание, Торкель махнул рукой. — Мир гигантов в поверьях моего народа. Так или иначе, я жил там около пяти лет, кое-как разбираясь в новообретенной магии и охотясь на гигантских животных, пока не встретил другого Мироходца, позже ставшего моим учителем… после того, как она выбила из меня всю дурь, — сказал он, после чего рассмеялся. — Учитывая нынешнюю ситуацию, это действительно кажется ироничным! Ха-ха!
— Я предполагаю, вы были очень рассержены, когда она пощадила вашу жизнь? — сказала Хината с невольной улыбкой.
— Еще бы, я ее очень уважаю, но, боги, эта женщина меня бесит, — пробормотал Торкель раздраженно. — Но, в любом случае, она научила меня основам, а потом показала план, где обитают народы, способные использовать ману. Мы прожили там год, прежде чем каждый пошел своей дорогой.
— Что такое «мана»? — уточнила Хината.
— Так называют энергию, которую мы черпаем из связи с землями.
— Постойте, план, где местные могут использовать ману? На этом плане живут Мироходцы? — в голосе лорда Робба была слышна капля паники от мысли, что может существовать целый мир, заполненный такими существами.
— Да нет. Любой может использовать ману, просто Мироходцам она дается несравнимо легче и дает несравнимо больше, чем всем остальным, — ответ Торкеля в очередной раз шокировал присутствующих. — Мы очень легко можем создать Узы с землями и использовать высокозатратные заклинания. Чертовски сложно найти смертного не-Мироходца, способного пропустить через себя энергию более чем трех Уз одновременно.
— То есть, даже мы можем научиться использовать эту ману? — впервые с пробуждения Хинаты заговорила Арья.
— Да, но не жди, что это будет легко: создание первых Уз может занять от нескольких месяцев до лет, и даже тогда только настоящие гении могут сравниться с молодыми Мироходцами с тем же количеством уз.
— Ну… за исключением пары призывов, я действительно не могу использовать никакие «заклинания», в которые можно влить больше одной маны, — смущенно призналась Хината. — Однажды я попробовала использовать две зеленые зем… я имею в виду, маны, чтобы вылечить птицу, но она взорвалась.
Торкель подарил ей улыбку.
— Вот как? И почему, ты думаешь, это произошло?
— Ну… — со времен того злополучного эксперимента Хината много раз размышляла над проблемой. — Насколько я смогла понять, зеленая мана напрямую связана с природой, а ее целебные свойства диаметрально отличаются от свойств белой. В то время как белая может чудесным образом восстанавливать повреждения без каких-либо последствий, зеленая ускоряет естественную регенерацию и, к примеру, может оставить после себя шрамы, — Хината задумчиво нахмурилась. — Применив две маны, я влила в птицу слишком много энергии, и ее организм просто не выдержал. Я предполагаю, что если бы лучше контролировала силу, то вполне могла полностью исцелить птицу, возможно даже не оставив шрамов. По крайней мере, то, как вы исцеляли себя в бою, говорит именно об этом. Возможно, я смогу перепрофилировать под ману ручные печати или фуиндзюцу, которые мой народ использует для тонкого контроля чакры, и тогда…
— И вот это, — сказал Торкель, глядя на Старков, — лишь одна из причин, почему Мироходцы невероятно хороши в магии. Вместе с Искрой пробуждается и врожденный талант к искусству.
— Что? — в замешательстве спросила Хината.
— Как только кто-то становится Мироходцем, постижение магии дается легче, и не только магии земли, а абсолютно любой формы магии. Наши инстинкты позволяют нам быстрее учиться и даже создавать новые магические методики, на что едва ли способны существа без Искры.
Хината моргнула. Хотя в Академии она не была отстающей, но и никогда не поднималась выше среднего уровня относительно одноклассников. Однако если подумать, теперь, даже не считая призывов, она в одиночку за несколько месяцев, создала почти полдюжины заклинаний; два типа исцеления, усиление собственной физической мощи, расширение чувств — и даже нашла способ форсировать собственное клановое наследие.
Она никогда раньше об этом не задумывалась, но по стандартам ниндзя Хината умудрилась меньше чем за год создать несколько техник среднего и высокого уровня. Такое достижение не далось бы легко и лучшим из джоунинов, даже работай они не покладая рук. И она сделала это в перерывах между времязатратной работой слуги и прочими делами.
— Но следует помнить, что иногда, несмотря на инстинкты, может не хватать мозгов, — Торкель заговорил серьезным тоном. — Неважно, насколько Искра облегчает работу, если сам Мироходец идиот, это не исправить никаким заклинанием, — сказав это, викинг на мгновение замолчал и задумчиво почесал подбородок. — Хотя, наверное, если он неплохо разбирается в ментальной магии, то мог бы навести какие-то чары на свой разум… — он мотнул головой. — А-а-а, не обращайте на меня внимания!
— Подождите, вы говорите, что после пробуждения своих способностей Мироходцам легче даются все формы магии? — уточнила Хината, поняв еще одну вещь. — Значит ли это, что теперь я смогу легче осваивать чакро-методики?
— Ага, и хотя у меня нет этой системы чакры, я, наверное, смогу повторить некоторые твои приемы, используя ману. Мироходцы постоянно делают такие вещи, это один из источников нашего могущества; обычные маги, как правило, ограничены знаниями и идеями, доступными в их собственных мирах, нам же доступно все многообразие магии Мультивселенной. И это даже не говоря о различных призывах, которые мы можем получить в путешествиях.
Хината задумалась. За последние месяцы она не пыталась выучить какие-то новые техники чакры; все свое свободное время она пробовала разобраться в методах применения маны. Однако если Торкель прав, той ей стоит попробовать выучить приемы, с освоением которых раньше возникали проблемы.
Сидевший неподалеку Робб вздохнул.
— Честно говоря, чем больше вы рассказываете о Мироходцах, тем больше я понимаю, насколько мы все слабы. Если вы — пример того, на что способен средний Мироходец, то один из вас легко может завоевать весь наш мир в одиночку, — его инсинуации были очевидны. Он явно еще не был уверен в намерениях Торкеля в отношении Вестероса.
— Ха-ха, без обид, но я действительно ненавижу политику. От правления целым царством одни проблемы. И если это тебя утешит, даже в мирах с высокоразвитой магией люди думают, что Мироходцы — это полный пиздец. К тому же, если вспомнить древнюю историю, то мы гораздо слабее, чем были когда-то.
Все в комнате подобрались, когда Торкель начал рассказ:
— Много, много эонов назад Мироходцы были намного сильнее, чем сейчас. Стать Мироходцем было словно стать богом. Мы были практически бессмертны, для изучения нового заклинания или создания шаблона существа было достаточно мимолетного взгляда, наши тела менялись согласно нашим желаниям… даже расчленение было лишь незначительным неудобством, — с каждым словом глаза Хинаты становились все шире. — Создать Узы маны было так же легко, как сделать вздох, и творение целого нового плана для личных нужд было не слишком сложным делом, — Торкель посмотрел в глаза Хинате. — Со временем Мироходцы становились настолько же выше богов, насколько те выше простых смертных; мы учили первые пантеоны значению слова «смирение». Черт возьми, мы создали некоторые из первых пантеонов! И когда Мироходцы сражались друг с другом, часто целые планы погибали в огне побочного ущерба.
Услышав это, Хината нервно прикусила губу и на мгновение попыталась представить, на что это похоже — стать подобной богине, обладать невиданной мощью, бессмертием и быть способной свободно путешествовать по Мультивселенной. Несмотря на попытки, она не могла даже приблизительно представить, как это могло выглядеть и ощущаться.
Но еще один вопрос остался без ответа.
— И почему же мы перестали быть такими?
Торкель вздохнул.
— Это очень длинная и мутная история. Серьезно, если я начну вдаваться в подробности, то нам потребуется еще несколько бочонков пива. Так что вот короткая версия. В «центре» Мультивселенной существует план под названием Доминария. Это Нексус мироздания, то, что происходит там, может влиять на другие планы. Ну, так случилось, что на Доминарии произошло несколько десятков почти апокалиптических событий с небольшими периодами между друг другом… — видя непонимание, Торкель закатил глаза и пояснил: — Я имею в виду события, приводящие к разрушению мира. Не знаю всех деталей, история очень древняя, но я знаю, что по большей части Мироходцы сами были виноваты, ну, по крайней мере, несколько из них. В общем, после того, как Доминария была практически уничтожена, план стал нестабилен, и эхо этого начало отражаться по всей Мультивселенной в виде «Разломов Времени». Тогда до Мироходцев дошло, что если ничего не делать, эти разломы могут уничтожить все мироздание.
Для того, чтобы решить проблему, собралась целая группа Мироходцев; в конце концов разломы были закрыты, но некоторым для этого пришлось лишиться жизней и Искр. Когда они закончили, Мультивселенная была спасена, но в то же время стала стабильнее, чем до начала этого бардака. Это отразилось на всех Мироходцах, лишив нас огромной части наших сил. Этот момент истории теперь называют просто «Ремонт».
— Может ли что-то подобное произойти снова? — лорд Старк быстро задал обеспокоивший его вопрос.
— В теории, да. Но кто-то, наверное, Мироходец, которому надоел весь этот идиотизм, поставил вокруг Доминарии мощнейший барьер, и из-за этого путь туда сейчас закрыт. Насколько я знаю, с тех пор не было Мироходцев, ходивших по Доминарии, — все вокруг вздохнули с облегчением. — Думаю, если обладать большой силой, можно попробовать найти способ попасть туда, но после «Ремонта» даже самые тупые из Мироходцев пришли к выводу, что Доминарию следует оставить в покое.
Торкель отвлекся на еду и пиво. Тем временем Хината воспользовалась паузой, чтобы переварить поступившую информацию.
С того момента, как все это началось, она подозревала что с новообретенными способностями что-то не так, но такое ей не привиделось бы даже в самых смелых мечтах. Мироходцы казались чем-то из старинных легенд о богах и демонах. Нет, даже боги казались незначительными по сравнению с Мироходцами былых времен. В конце концов, боги, независимо от силы, вероятно, были привязаны к одному миру.
Не только Хината была шокирована откровениями Торкеля. Арья ушла куда-то глубоко в свои мысли, и Хьюга могла чувствовать, что на нее то и дело бросают взгляды остальные.
Тогда Торкель решил, что пора сбросить бомбу.
— Конечно, «Ремонт» случился давным-давно, так кое-что с тех пор изменилось, — общее внимание снова вернулось к гиганту. — Например, наша способность к постижению языков — это сравнительно новое приобретение. Пару эонов назад мы могли просто быстро выучить новые языки, но сейчас нам достаточно лишь услышать или прочитать одно слово, и чужой язык уже как родной.
— Как раз это меня сильно беспокоит, — сказала Хината. — Я совершенно точно уверена, что человеческий мозг не способен усвоить столько информации так быстро.
— Не волнуйся, это идет в комплекте со всем остальным. Я сам знаю несколько тысяч языков, но, видимо, наши Искры занимались этим вместо мозга, — пояснил он, развеяв ее тревоги. — Есть еще несколько пассивных способностей, вернувшихся за это время, но они не так заметны, и ты могла даже не почувствовать их. Несколько улучшенные рефлексы, память, чувство направления, скорость мышления, общее физическое состояние — все это не слишком критично и часто не особо важно, но, тем не менее, это бесплатный бонус, — затем он хитро улыбнулся Хинате. — Хотя есть еще одна вещь, которую мы вернули за эти эоны: наше бессмертие.
Старки вновь шокировано посмотрели на него и вскоре перевели взгляды на Хинату, но она сама еще не была уверена, что сейчас услышала.
— П-простите… что? — переспросила она, не веря своим ушам.
— Да, поздравляю, ты не можешь умереть от старости, — беспечно сказал Торкель. — Тела Мироходцев стареют только до тех пор, пока не достигнут зрелого возраста их вида. Потом процесс просто… останавливается. И если ты достаточно удачлива и умна, то теоретически можешь жить вечно, — он хохотнул. — Не то чтобы мне лично это интересно, я бы предпочел найти достойную смерть в бою. Но не стареть — это хороший бонус, он позволяет дольше наслаждаться жизнью. Плюс если Искра пробудится в позднем возрасте, то тонус вернется назад, ну, по крайней мере, со слов других людей. Мне было около пятидесяти, когда моя Искра разгорелась, но я еще был боец хоть куда, так что не заметил особой разницы.
Пока Хината находилась в прострации, Арья решила спросить:
— А сколько вам лет?
— Эх, мне двести. Или около того.
— Вы не знаете собственный возраст? — удивленно спросил Робб.
— Желаю удачи в попытке вести счет по сотне различных календарей во множестве миров и часовых поясов, — хмыкнул Торкель. — Я сбился со счета, когда мне было сто семьдесят четыре.
— Подождите… если я вас правильно поняла… значит ли это, что, в конце концов, Мироходцы вернут себе все утраченные силы? — спросила Хината, решив отвлечься от мыслей о бессмертии.
— Все говорит именно об этом. Гайки, закрученные во время «Ремонта», медленно, но верно раскручиваются, — видя беспокойство Старков, Торкель добавил: — Но процесс займет еще целую вечность. Если судить по нынешней скорости, то этот мир вполне может исчезнуть еще до того, как начнут появляться новые мутации Искр.
— Мутации Искр? — уточнила Хината.
— Да, если судить по слухам, прежде чем вернулась часть наших старых сил, некоторые из новых Мироходцев начали проявлять всякие странные способности. Некоторым могли легче перемещаться в Слепой Вечности, другие покидали собственные тела после смерти и вселялись в чужие, а у кое-кого обнаружилась «аллергия» на определенные цвета маны и так далее. Сам я такого никогда не видел, но, по-видимому, через некоторое время после появления «мутантов» все остальные Мироходцы восстановили крупицу нашей древней мощи. Похоже, за последние эоны это происходило около десятка раз, но если судить по древним историям, мы еще не вернули даже одной восьмой наших былых сил.
— Но если мощь Мироходцев связана с тем, насколько стабильна Мультивселенная, значит ли это, что с течением времени она становится все менее устойчива? — с сомнением спросила Хината.
— Наверное, — неуверенно сказал Торкель. — Мультивселенная и сейчас очень хаотична, но, не видя ее целиком, я не могу сказать, меняется ли что-то глобальное, — видя, что тема беспокоит Хинату, Торкель продолжил: — Некоторые считают, что когда мы полностью восстановимся, то столкнемся с катаклизмом, подобным тому, из-за которого все началось, и, возможно, мы будем вынуждены сделать «Второй Ремонт». Другие думают, что Мультивселенная просто возвращается к своему естественному состоянию.
Его слова немного успокоили Хинату, и лорд Старк решил задать свой вопрос:
— Существует ли какой-то общественный строй среди вам подобных? — Торкель удивленно вскинул бровь, и лорд пояснил: — Я имею в виду что-то вроде королей и лордов. Правящая верхушка вашего рода?
— Сама природа Мультивселенной и наша собственная делает подобное невозможным, — ответил Торкель, но потом закатил глаза и добавил: — Правда, это не останавливает всяких придурков от попыток. Некоторые Ходоки пробуют строить мультиверсальные империи в качестве хобби или типа того, но большинство достаточно вменяемо, чтобы не пытаться подчинить себе других Ходоков. Конечно, еще есть пять идиотов, которые входят в так называемый «Великий Совет Мироходцев», но они больше дерутся между собой, чем реально пытаются лезть в чужие дела.
Заметив их любопытство, Торкель откусил мясо и углубился в детали:
— Несколько тысячелетий назад пять Мироходцев собрались вместе и решили назначить себя хранителями стабильности Мультивселенной или что-то в этом духе. В теории они должны вмешиваться в ситуации, угрожающие существованию Мультивселенной, или останавливать спятивших Мироходцев. Ну, например, если кто-то из наших собратьев сделает целью своей жизни уничтожение как можно большего числа планов. На практике же они большую часть времени просто воюют между собой, а потом набирают новых дебилов на место умерших, — викинг глотнул пива. — Большинство наших собратьев даже не знают о Совете или просто игнорируют их существование. Я слышал о них только потому что моим учителем была действующая владелица Зеленого трона в Совете, а ее учитель раньше сидел на Красном троне — до того, как его убил нынешний хозяин Черного, — Торкель хохотнул, кое-что припомнив. — Она действительно ненавидит этого парня и поэтому постоянно ввязывается в поединки с ним. Она даже несколько раз пользовалась моей помощью в этих схватках, и эти бои всегда очень круты. Даже несмотря на то, что этим двум полудуркам никак не удается прикончить друг друга.
— Ах, да! Я вспомнила! Мне удалось создать узы с зеленой и белой маной, но я все еще ничего не знаю о синей и красной, а о черной у меня есть только некоторые предположения, — протараторила Хината, зацепившись вниманием за цвета мест Совета.
Торкель посмотрел на нее, вскинув бровь.
— Хм… как тебе удалось узнать обо всех цветах? Когда я начинал у меня был только зеленый, а об остальных узнал лишь когда мне сказали.
— Эм, ну… — она указала на свои глаза. — Члены моего клана обладают особыми глазами под названием «Бьякуган». Среди прочего, они позволяют видеть чакру. Когда я только начинала разбираться с зеленой энергией, я попробовала напитать ею свои глаза, и это не только усилило их природные способности, но и позволило мне видеть цвета маны.
Торкель некоторое время молчал, глядя на Хинату с искренним удивлением.
— Ты можешь видеть ауры при помощи зеленой маны? Ух ты! Сканирование аур — это, по большей части, поле мастеров синего цвета. Даже если семейное наследие дает тебе преимущество, для начинающего Мироходца, способного только на заклинания со стоимостью в одну единицу, освоение аурного зрения впечатляющее достижение! — заметив смущение Хинаты, Торкель усмехнулся. — Думаю, это наглядно демонстрирует, что даже двухсотлетний Ходок может узнать что-то новое, ха-ха. Да, кстати, насчет глаз, я должен спросить. Технически ты же являешься человеком, верно?
Хината непонимающе посмотрела на него.
— Э-э… да, конечно. Наследия крови, подобные моему, не такая уж редкость в моем родном мире.
— Хорошо, просто проверка. Ты удивишься, узнав, сколько много разных видов смертных внешне очень похожи на людей, но на самом деле не имеют с ними совершенно ничего общего… Ладно, поехали дальше. Что ты знаешь о цветах маны? — спросил он, возвращаясь к еде.
— Ну, — Хината задумалась, — первой я обнаружила зеленую ману. Войдя в этот мир, я умирала от ран, полученных в бою, который привел к моему… воспламенению, а вокруг был лес. Потом, в отчаянье, ища способ выжить, я случайно создала связь с этим лесом, после чего использовала его энергию, чтобы частично исцелиться.
Позже я пришла к выводу, что для создания связи с землей, или Уз маны, как вы говорите, необходимо сосредоточиться на эмоциональной связи с местом. В случае моих первых Уз, я предполагаю, что мое прошлое место жительства и отчаянье способствовали их созданию, — Торкель вопросительно поднял бровь, и она пояснила: — Я выросла в месте под названием «Конохагакуре-но-Сато» — дословно это значит «Деревня, Скрытая в Листве». Леса окружали меня всю жизнь, возможно, поэтому я подсознательно давно привыкла к зеленой мане.
Торкель понимающе кивнул и продолжил есть, пока что не комментируя ее слова.
Видя, что он не исправляет ее, Хината продолжила:
— По-видимому, зеленая мана связана с природой, исцелением, животными, растениями и, прежде всего, инстинктами. С другой стороны, белая, хотя и имеет некое сходство с зеленой, когда дело доходит до исцеления, кажется, больше связана с… добром, моралью и честью. С человеческим представлением об обществе. Домашние животные вроде лошадей и ручных соколов имеют белый цвет в своих аурах, так же как и многие люди из тех, что я видела Бьякуганом, — Торкель снова кивнул, поощряя ее продолжать. — Еще я заметила, что Узы маны влияют на поведение, — викинг явно был приятно удивлен этим замечанием. — Зеленая мана сильнее привязала меня к моим инстинктам и природе в целом; в некоторых случаях это делало меня более наивной. Белая же, кажется, сделала для меня более значимыми мораль и честь. Я ничего не знаю о красном и синем цвете, но как-то раз я попыталась подключиться к болоту. Это было очень трудно, и когда я уже была готова сформировать Узы, черная мана ощущалась очень неприятно… она была словно смерть и гниение, словно паразит… и я решила не создавать эту связь.
Торкель собирался что-то сказать, но закрыл рот и подал знак продолжать.
— Но, обдумав это, я решила, что все не так просто. Вполне возможно, черный — это просто эгоизм, что совсем не обязательно плохо, но… — Хината нахмурилась. — Возможно, я отвергала черную ману из-за Уз с белой и зеленой?
Торкель улыбнулся.
— И почему ты так считаешь? — по тону было ясно, что он знает ответ, но все равно хочет услышать его из ее уст.
— Каждый раз, когда я создавала Узы с зеленой маной, она отбирала часть места в моей ауре у других цветов, но сильнее всего в объеме теряли черный и синий, а когда появлялись новые белые Узы, они сильнее всего влияли на черный и красный. Поэтому я предположила, что каждый цвет «нейтрален» по отношению к одной паре и активно «враждебен» другой. Зеленый нейтрален к красному и белому, белый нейтрален к зеленому и синему и так далее.
— Ха-ха, помнишь, я раньше говорил о Ходоках-идиотах? Ты определенно не одна из них — все твои выводы верны. Отличная работа! — радостно провозгласил Торкель.
— Спасибо, — комплемент немного смутил Хинату. Если Торкелю действительно было двести лет, то его похвалой можно было обоснованно гордиться. — Я все еще не совсем уверена, влияет ли базовая личность человека на то, связь с какой маной он может легче создать, или дело в чем то другом.
— Да, и сильно влияет, — сказал Торкель. — Базовая личность часто имеет основополагающее значение, но все зависит от конкретной ситуации. Например, некоторые виды имеют большее сродство с определенными цветами. Вообще, людям больше свойственно быть белыми, эльфам зелеными, оркам красными и так далее. Место жизни тоже влияет на сродство, вот как в твоем случае. Но базовая личность остается важнейшим фактором. Черт побери, я провел большую часть жизни до воспламенения на корабле, и я все равно полный ноль с синей маной — которая, между прочим, связана с водой.
Мужчина поставил пивную кружку и вытер пену с усов.
— Мана в некоторой степени влияет на личность, но именно сама личность и прочие условия определяют, с каким из цветов ты сроднишься сильнее. Например, мне легче всего, создать узы с красными землями, так как красный — это мое основное сродство. С зеленым чуть сложнее, потому что этот цвет во мне не так силен, как красный, — он кивнул Хинате. — Однако нужно помнить, что личность человека может меняться в течение жизни, особенно когда у него так много времени, как у нас. Сейчас у тебя много связей с белым и зеленым, но жизнь поворачивается, так что происходит личностный сдвиг, и тот же черный легко может стать твоим основным сродством. Хотя Узы и способность использовать другие цвета все равно не исчезнет.
— Итак, подводя итог, — проговорила Хината, фиксируя основную часть. — Сродство определяется личностью, а Узы маны влияют на личность, но в то же время основное сродство может измениться, если изменится личность?
— Да, и иногда не просто личностный сдвиг может изменить сродство. Я знал одного парня, использующего только белую ману, но как-то раз он превратился в тигра из-за весеннего проклятия и, прожив тигром несколько месяцев, получил сродство с зеленым цветом, — видя выражение лиц слушателей, Торкель рассмеялся. — Хех, и это даже не самая странная история, которую я могу вам рассказать; в свое время мне довелось побывать на нескольких чудных планах.
Он развернулся к Хинате.
— Но к делу. Я думаю, нужно дать тебе полный разбор по всем цветам, так что давай начнем с зеленого, поскольку его ты освоила лучше всего. Мана зеленого цвета исходит от лесов и воплощает в себе принципы общей взаимосвязи, пищевой цепи и инстинктов. Зеленый цвет покровительствует формированию групп существ, но это скорее дикие стаи, чем общественные образования, как в случае с белым. Естественное изменение, эволюция и рост — важные части зеленой философии. Мироходцы, ограниченные зеленым, часто имеют неприязнь к искусственным творениям, что является одной из причин, по которой зеленые плохо ладят с синими. Можно сказать, что зеленый стремится к развитию путем естественного роста.
Теперь белый… — Торкель немного нахмурился. — Маной этого цвета полны равнины и другие места, обильно освещаемые солнцем. В принципе, ты по большей части права, но кое-что нужно дополнить. Самое важное, о чем нужно помнить, что белый цвет — это не «добро».
Хината вопросительно вскинула бровь на это замечание, и он продолжил:
— Белый — это цвет морали и порядка, да, но то, что для одних является нравственным и должным, для других может оказаться ужаснейшим преступлением. Мораль может быть очень субъективной, — видя скепсис в глазах Хинаты и явное сомнение лорда Старка, Торкель закатил глаза. — Ладно, позвольте привести пример. Как-то раз я проводил время в мире с высокоразвитой магией и несколькими разумными расами, вроде тех же орков, которых я вызывал ранее. Другой расой были эльфы — существа, похожие на людей, с заостренными ушами и, обычно, зеленым сродством. В общем, там оказался один молодой белый Мироходец, который стал местным королем после спасения человеческих земель от нашествия орков. Он был суров, но справедлив. Однако в какой-то момент ему пришло в голову, что человечество — это единственный «хороший» разумный вид, и поэтому нужно избавиться от всех остальных. Результатом стала смерть многих тысяч эльфов, орков, хоббитов и прочих, — видя их шок, он добавил: — И это были не только солдаты, по его приказу убивали даже маленьких детей только потому, что их видов не было в представлениях этого парня о «порядке» и «добре».
— Так… избыток белого может привести к одержимости собственными идеалами даже в ущерб жизням других? — спросила Хината, прикусив губу.
— Вопрос: сколько всего у тебя Уз маны? — уточнил Торкель, вскинув бровь.
— Пять белых и восемь зеленых, — ответила девушка.
— У этого типа было только шесть или семь белых Уз, — ответ Торкеля заставил Хинату выпучить на него глаза. — Так, что не стоит винить Узы в его собственных решениях. Мана влияет на нас, да, но не контролирует. Наши решения остаются только нашими, как и последствия этих решений.
На некоторое время наступила тишина, Хината обдумывала слова викинга. В конце концов, Робб нарушил молчание:
— Подождите, если в этом мире была мощная магия, то как ему удалось столько натворить со столь малым количеством, э-э... Уз?
— Он был чертовски хорошим стратегом, — уголок рта викинга поднялся. — Не то чтобы это помогло ему, когда я взял его замок штурмом и убил гребаного придурка. Мне, конечно, нравится война, но подобный забой мирного населения — не то, что я готов терпеть.
Именно поэтому Хинате было гораздо легче вступить в союз с Торкелем, чем могло бы быть, учитывая все обстоятельства. Оставаясь ходячей мясорубкой, викинг обладал определенными принципами, они просто несколько отличались от общепринятых.
— Так, в конце концов, несмотря на то, что белый цвет — цвет морали, это не означает, что он «добро», — Хината подвела итог под вышесказанным.
— В общем, да, — сказал Торкель. — Конечно, я немного предвзят к моно-белым из-за той встречи. По правде говоря, одни из самых добрых и верных Мироходцев из тех, что я встречал, используют белую ману. Исцеление и защита сильно связаны с белым цветом, поэтому на нем часто специализируются лучшие из людей. Но если уж они лезут на рожон, то на всю катушку. В этом плане белый цвет наиболее коварен, с ним легко потерять бдительность.
— Возможно, было бы лучше создавать Узы с несколькими типами маны? — предположил лорд Старк, припомнив, что, по словам Хинаты, его собственная аура была бело-зеленой.
— Все зависит от разумного; самыми большими психами, что я встречал, были красно-синие, — Торкель почесал затылок и мотнул головой, отгоняя дурные воспоминания. — Ладно, девиз белого — «Мир и порядок», — викинг раздраженно вздохнул. — И теперь самый ненавистный для меня цвет: синий. Как я уже говорил, этот цвет связан с водой и в меньшей степени с ветром, как и белый. Синяя мана в основном скапливается на островах, создание Уз с частями океанов возможно, но… очень сложно, думаю не нужно объяснять, почему. Для синих главное — логика, технологии и поиск знаний ради знаний. В основе синего лежит «Через познание я совершенствую себя и мир вокруг». Менталитет этого цвета направлен на поиск знаний как средства достижения высшего уровня существования, — викинг смочил горло пивом. — В плане заклинаний, синие являются наиболее раздражающими и неудобными противниками, с которыми можно столкнуться. Ментальная магия, иллюзии, смещение фазы, чертовы манипуляции временем и, как вишенка на торте, гребаные контрзаклинания.
— Контрзаклинания? — переспросила Хината.
— Гребаные контрзаклинания, — поправил ее Торкель прежде чем пояснить: — В момент, когда ты собираешься применить мощное заклинание или призвать что-то большое, засранцы щелкают пальцами — и-и-и раз! Твоя мана уже потрачена, но ничего не происходит! — сказал он с искренним возмущением. — В своей последней дуэли я столкнулся с Ходоком, специализирующимся на этой хрени. Этот козел развеивал каждое мое заклинание, при этом мерзко хихикая,— сказал Торкель, после чего довольно улыбнулся. — Но никакие контрзаклинания не помогли ему, когда мой топор прилетел ему в голову, ха-ха!
— Несмотря на вашу нелюбовь к синей магии, она, похоже, весьма сильна… Но что вы имеете в виду под манипуляциями временем? — спросила Хината с натянутой улыбкой.
— Любой цвет силен, но синий просто жутко бесит, — признал Торкель. — И под манипуляциями временем я имел в виду именно манипуляции временем. Заставить время идти быстрее или медленнее в определенной области, вообще остановить его или даже перемещение во времени в ограниченном промежутке, — в очередной раз глядя на их ошарашенные лица, Торкель попытался смягчить удар. — Но это чертовски трудно сделать.
Так, теперь самый противоречивый цвет из всех: черный. В значительной степени ты попала в точку, Хината: эгоизм — основа этого цвета. Суть черного в том, как возвысить себя над другими. Черных не волнует, по спинам скольких людей нужно пройти, чтобы достичь цели. Этот цвет не верит в мораль, и да, паразитизм в его природе. Черный цвет происходит из болот и иных мест, где властвуют смерть и распад. Его девиз: «Если ты готов платить, возможно все». Впрочем, так же как белый нельзя назвать «добром», так и черный нельзя назвать «злом».
Прежде чем кто-то мог что-то сказать, он продолжил:
— Не поймите меня неправильно. Черный — это цвет открытого честного зла. И то, что большая часть его магии малоприятна, ситуацию не улучшает; некромантия, жертвоприношения, проклятия, порчи — это все из черных. Однако то, что ты эгоист, не делает тебя «злом»… хотя я признаю, что маги черного цвета, как правило, дебилы. На самом деле почти так же часто, как маги синего, да, — добавил он.
— Я понимаю, ни один из цветов маны не является плохим или хорошим, все зависит только от пользователя…— задумчиво сказала Хината. Как шиноби, она понимала необходимость использования сомнительных методов ради выполнения поставленной задачи. В Конохе существование отдела дознания было общеизвестно и признано необходимым, несмотря на ужасы, происходящие там, а сенсеи команд генинов преподавали ученикам методы полевого допроса.
— Я должен признать, что не понимаю, как эта «черная магия» может быть использована во благо, — сухо прокомментировал лорд Старк.
— В зависимости от того, кто и как ее использует, черная магия может сделать много хорошего. Но, по правде говоря, черным обычно плевать на подобные вещи, — признал Торкель. — Большинство не злых моно-черных магов предпочитают заниматься своими делами и не замечены в альтруизме. Ну, а теперь настало время красного, — объявил он. — Красный — это цвет страсти и свободы. От любви до ненависти, красный охватывает весь спектр чувств и использует скорость и хаос, как свое оружие.
— Немного предвзяты к собственному сродству, не так ли? — весело заметил Робб.
— Признаю, виновен, — усмехнулся Торкель. — Думаю, основная слабость красных — это то, что мы недальновидны и импульсивны. Но только так мы живем! Красный стремится к свободе и действию. Мана этого цвета в основном скапливается в горах. Красная магия часто использует землю, огонь, молнию и прочие вещи, способные быстро нанести большой урон. Еще мы можем создавать различные мощные чары и…
— Молния, огонь и земля? — взволнованно протараторила Хината, услышав это. — Эти три элемента используются в ниндзюцу — магии моего мира! Не хватает только ветра и воды.
— Хех, да, бывает. Например, большинство людей из миров с собственной магической системой склонны думать, что земля должна входить в домен зеленого цвета, — Торкель отсалютовал своим пивом и улыбнулся. — Кстати, у тебя наверняка есть некоторое красное сродство.
— Почему? — спросила девушка, удивленно моргнув.
— Твоя речь в конце боя так и пылала красной страстью, — весело сказал Торкель, заставив ее покраснеть от смущения.
— Кхм… я заметил, что идеалы этих цветов противоречат друг другу, — проговорил Робб. — Если создать Узы со всеми цветами, наверное, можно быть свободным от их воздействия на разум?
— Может быть. Но бездумный сбор всех пяти цветов считается испытанием собственной удачи, — сказал Торкель. — Два нормально, три заслуживает уважения, для четырех ты должен быть исключительным мастером, но пять?.. Да если у тебя нет тысячелетнего опыта, я бы не рекомендовал пробовать что-то подобное. Лучше придерживаться своего естественного сродства. Я знаю одноцветных Ходоков со многими сотнями лет опыта, и тем не менее даже они говорят, что не знают всего о своих собственных цветах.
— Тот, кто стремится узнать все, может так и не узнать ничего, — девушка процитировала одного из учителей Академии. И у узкой специализации, и у универсальности были свои минусы. Для генинов и чунинов идеалом было иметь специализацию, но все же требовалось знать кое-что обо всех других областях.
— Именно так, — сказал Торкель. — Ах да, и последнее: несмотря на то, что я сказал, всегда помни, что любой из нашего рода может подкинуть сюрпризы. Вот например я; несмотря на то, что и красный и зеленый цвета в чистом виде не очень хорошо ладят с артефактами, это не мешает мне заниматься магической ковкой и зачарованием оружия и брони в качестве хобби. Ну, по крайней мере, все началось как хобби, но с течением времени я стал довольно хорош в этом деле. К тому же, это очень полезно для такого любителя ближнего боя, как я.
— Я не заметила ничего необычного в вашем снаряжении, — растерянно сказала Хината.
— Это потому что там просто хорошая сталь без капли магии. Использование магического оружия и брони на мире, подобном этому, убило бы весь интерес, — сказал Торкель, после чего посмотрел на Старков. — Без обид.
— Все в порядке, — нехотя ответил лорд Старк.
— Да, кстати, что это был за меч, которым ты разнес мой топор? — спросил Торкель с неподдельным интересом во взгляде.
— Это Лед, родовое оружие дома Старк. Один их немногих оставшихся мечей из валирийской стали, — видя, что это ничего не говорит Торкелю, он добавил: — По легендам, валирийскую сталь ковали с использованием заклинаний в драконьем пламени.
— В этом мире есть драконы?! — воскликнул гигант.
— Здесь были драконы. Последние погибли около полутора веков назад, — ответил лорд Старк.
Обиженный взгляд Торкеля мог бы напугать целую армию.
— Очень жаль. Убивать драконов всегда чертовски весело.
— Тот факт, что я не шокирован этими словами, заставил меня понять, насколько абсурден был весь ваш рассказ, — сухо сказал Робб, прикрыв глаза.
Торкель хохотнул, после чего посмотрел на Хинату.
— Так, есть вопросы?
— Некоторые… — проговорила Хината, подбирая слова. — Я до сих пор не уверена в природе призывов. Кажется, они обладают некоторым интеллектом, и если я не контролирую их напрямую, могут действовать самостоятельно, но…
— Они не обладают самосознанием, если это то, что тебя беспокоит, — прервал ее Торкель. — У них есть достаточно самосознания, чтобы действовать в пределах неких границ, которые задаются в процессе взятия шаблона. С животными это не особо заметно, но если взять существ, которые, по идее, должны быть разумными… Ну, например, если я возьму слепок у одного из местных солдат, то его конструкт сможет действовать только как солдат в пределах своих способностей; даже если человек, с которого взята копия, раньше был плотником, конструкт не сможет выполнять эту работу. Для создания конструкта плотника в момент создания шаблона и я, и он должны были бы отождествлять его с плотником. Также призванные конструкты не способны к обучению, — и как будто что-то припомнив, Торкель добавил: — Конечно, легендарные призывы отличаются от обычных. Они обладают индивидуальностью и интеллектом.
— Что за легендарные призывы? — спросила Хината.
— По каким-то причинам иногда, когда мы пытаемся создать слепок некоторых существ, мы получаем то, что называется «легендарное существо». Чаще всего такие структуры получаются из очень сильных и часто весьма знаменитых существ.
— И эти «существа» обладают самосознанием?
— Именно, но имей в виду, что легендарный конструкт может происходить и от совсем неразумных тварей, — Торкель усмехнулся. — Некоторые мои сильнейшие призывы происходят от великих монстров, которых было чертовски сложно убить.
— Понятно… — Хината решила, что ей очень повезло, что он не использовал этих монстров в борьбе… а если подумать, почему не использовал? — А почему мы можем призвать только по четыре копии определенных существ?
— Не имею ни малейшего понятия, — признался Торкель. — Многие Мироходцы придумывают теории, но на самом деле точно никто не знает. А когда дело доходит до легендарных, то мы можем призвать только одну копию… Еще вопросы?
— Ну… — наверно лучше просто спросить. — Мне интересно, почему вы так сильно сдерживались во время нашего боя?
В ответ Торкель снова засмеялся, а Старки бросили на нее странные взгляды.
— Ты заметила? Я должен был ожидать этого от тебя. Ну, на самом деле у меня было три причины. Во-первых, из-за цвета этой твоей «чакры» я опасался, что ты мастер синего цвета и просто развеешь мою магию, во-вторых, за время своих странствий я твердо уяснил, что нельзя показывать все, на что способен, сразу. Ну, и в-третьих… ты должна помнить, что я был без своего артефактного снаряжения, с ним я бы стал намного быстрее, сильнее и крепче, — сказал он, после чего, кое-что припомнив, спросил: — Ты же использовала свою чакру, чтобы «зачаровать» саму себя, верно? Ты была довольно быстра и сильна для человека столь юного возраста, — Хината утвердительно кивнула. — Здорово, значит, тебе понравятся некоторые из моих чар и аур. Есть еще вопросы?
— Да, но… если вы не возражаете, я думаю, что лучше оставить их на другой раз. Если честно, я начинаю чувствовать усталость.
— Хех, без проблем, мы можем продолжить завтра, — ответил Торкель, поднимаясь со стула.
— Еще кое-что, — сказал лорд Старк. — Мы по-прежнему ведем войну. Так как вы хотите обучать Хинату, значит ли это, что вы поможете нам?
— Да? Конечно, почему бы и нет. Если Хината хочет остаться, то у меня нет с этим проблем, — сказал Торкель, посмотрев на нее. — Я хотел показать тебе несколько других планов в целях обучения, но, полагаю, мы можем закончить здесь все ваши дела перед уходом. Вряд ли это будет слишком сложно, нужно просто взять столицу и выбить последнего лишнего короля. Я, конечно, хотел бы сразиться со стотысячной армией, но обучать Мироходца гораздо интереснее, так что мы просто можем пойти прикончить короля и покончить с этим.
— Есть… одна проблема, — поколебавшись, сказала Хината, она немного опасалась реакции Торкеля на новость. — Один из членов Королевской гвардии, элитных стражей короля и Железного трона, способен использовать белую ману, — викинг удивленно уставился на нее. — Теперь я уверена, что он тоже Мироходец.
— Так на этом плане есть еще один Мироходец? — помолчав, проговорил он. — Воу, похоже, счет «один — ноль» в пользу той теории, — и, заметив растерянность Хинаты, пояснил: — Один мой друг придумал теорию, что как только Мироходец входит в мир, то это сразу повышает вероятность прибытия других вслед за ним, — видя панику на лицах, Старков, он усмехнулся, но добавил: — Это только теория, так что не стоит слишком сильно волноваться… Ну, так что ты можешь мне рассказать об этом парне?
***
К тому моменту, как рассказ Хинаты подошел к концу, кислая мина прочно обосновалась на лице Торкеля. — Похоже, этот Сузаку просто эталонный моно-белый придурок, — он с отвращением сплюнул в окно. — Блин, да что, черт возьми, с этим миром?! Ублюдочный результат инцеста на троне? Серьезно?! И хуже всего то, что я до недавнего времени воевал за Ланнистеров, тьфу! — Я до сих пор не понимаю, как он, пробыв Мироходцем столько времени, остался с низкоуровневыми заклинаниями и с малым по сравнению с моим количеством маны, — задумчиво пробормотала Хината. — Ну, это я вполне могу понять, — сказал Торкель. — Возможно, он пришел из не магического мира, как я, и, в общем-то, весьма смутно представляет, что делает. В отличие от тебя, — кивнул ей Торкель. — Плюс то, что твои глаза могут видеть цвета маны, дает тебе еще большее преимущество, — Торкель задумчиво почесал бороду. — Все же, парень был Ходоком более десятилетия, он просто обязан прятать в рукаве какие-то козыри. Даже если, судя по его заклинаниям в вашем бою, он думает, что его силы — это дар местных богов, — он усмехнулся. — Все равно, ты уже однажды победила его, так что после нескольких недель тренировок под моим руководством и у тебя не будет никаких проблем с ним. — Я… — неуверенно начала Хината, но все же решила озвучить свои мысли. — Я бы предпочла не доводить до этого, — протараторила она. — Теперь у Ланнистеров нет никаких шансов. Надеюсь, что смогу заставить его сдаться, чтобы избежать ненужного кровопролития. — Если он не сдастся, то его смерть будет бессмысленна, да? — с улыбкой спросил Торкель, удивив этим Хинату. — Это твое решение, но я бы убил его, не задумываясь. Похоже, этот парень из худшей породы самодовольных паладинов, так что не думаю, что он сдастся без боя. Наверняка всю схватку еще будет орать о том, что ты пешка вселенского зла, или что-то в этом духе. — Но… если я оставлю ему жизнь, вы не будете возражать? — уточнила Хината. — Конечно нет, если твой воинский дух требует поступить так, делай это, — сказал Торкель. — Может быть, я теперь твой учитель, но это твои убеждения. Я научу тебя магии и, возможно, чему-то еще, но то, как ты это все применишь, только твое решение. Я уже тебе говорил, что хочу собственными глазами увидеть тот путь, что ты выберешь. Хината улыбнулась и склонила голову в уважительном поклоне. — Спасибо за доверие… Торкель-сенсей. Торкель с недоумением посмотрел на нее, прежде чем его осенило. — Ах, да! Я и позабыл, как ниндзя любят свои поклоны, — сказал он с ухмылкой. — Тем не менее, предупрежу сразу, — продолжил он серьезным тоном. — Ты мне, конечно, нравишься, но если ты когда-нибудь откажешься от своего пути воина… — Вы убьете меня без колебаний,— спокойно завершила за него Хината, тем самым шокировав Старков и вернув улыбку на лицо Торкеля. — Я не ожидала от вас ничего другого, Торкель-сенсей. После их боя и этого разговора Хината уяснила для себя две вещи; Торкель не стесняется убивать и ставит свои идеалы превыше всего. То, что он пощадил ее, вызывало у него почти физическую боль, и Хината даже на секунду не должна была забывать, что он моментально изменит решение, если подумает, что допустил ошибку. — Я принимаю это в качестве условия своего обучения, — сказала она. — Если я предам свои идеалы, то мы сразимся снова. И если это случится, я не буду ждать от вас ни капли милосердия. — Хорошо, — серьезно сказал Торкель, все еще с улыбкой на лице. — Я не думаю, что до этого дойдет, но кто знает, как все может сложиться через несколько сотен лет, так что лучше прояснить все сразу. Ну, если это все, то я пойду искать место для ночлега. Мы можем обсудить детали завтра, — проговорил Торкель. встав со стула. — Ох, еще одно, — быстро сказала Хината. — Как можно «ходить» из мира в мир? — все рассказанное было так интересно, что она почти забыла об этом. — Прошел почти год с тех пор, как я попала в Вестерос, и я хотела бы хоть ненадолго посетить Коноху, чтобы все знали, что со мной все в порядке. Торкель немного помолчал, после чего медленно сел обратно. — Я так понимаю, у тебя есть Узы маны только в этом мире, да? Хината растеряно моргнула. — Да, до этого я даже не знала, что было возможно… Она замолчала, заметив сожаление в глазах Торкеля. — Нет… — прошептала Хината, отказываясь верить своей догадке. — Вы говорите… вы хотите сказать мне… — Прости, Хината, — устало сказал Торкель. — Я знаю только два способа навигации в Слепой Вечности: Узы маны или Мироходец-проводник. Если эти варианты недоступны, то… — Я могу никогда не вернуться, — пробормотала Хината, стараясь сдержать подступающие слезы. — Я… я никогда… — Эй-эй-эй! — громко сказал Торкель, отвлекая ее от самоедства. — Полегче, я такого не говорил. Ты можешь вернуться. Многие Мироходцы в конце концов решают эту проблему. Но это не так просто. Сам-то я никогда не стремился вернуться на родину, так что понятия не имею, как попасть в мир, где раньше побывал, но не оставил там Уз маны. — Но есть Мироходцы, которые знают, верно? Может быть, ваш старый учитель? — спросила девушка с робкой надеждой. — Конечно, есть несколько, которые знают, да. Проблема в том, что, насколько мне известно, ни один из тех, кого я знаю и кому доверяю, не знает этого, — видя, что Хината опять начинает паниковать, он быстро добавил: — Но могу поспрашивать, наверняка кто-то что-то знает… даже если мне придется искать информацию у этой старой карги. Прежде чем Хината могла что-то сказать, он остановил ее, подняв руку. — Послушай, ты вернешься в свой мир, в этом нет никаких сомнений. Но это случится не завтра и, вероятно, не в ближайшие несколько лет. — Лет?! — в ужасе выкрикнула Хината. — Я, может быть, теперь и бессмертна, но мои друзья и семья — нет! — Блин, во-первых, успокойся, — строго сказал Торкель, глядя ей в глаза. — Я сказал «лет», а не десятилетий. Полагаю, твои друзья вполне могут прожить это время? Хината закрыла глаза, ее руки дрожали. Она сделала глубокий вздох, стараясь успокоиться. Арья, Робб и лорд Старк обеспокоенно смотрели на нее. — Заставить Мироходца раскрыть тебе одну из его тайн не так просто, — сурово сказал викинг. — Я щедр с тобой, потому что мне нравится твой дух, но даже я не стал бы дарить тебе свои сильнейшие заклинания и лучшие конструкты существ. Глядя на тебя, любой дурак поймет, что ты очень высоко ценишь шанс попасть домой, и поэтому они многое потребуют взамен. И вот что я тебе скажу: взаимные обязательства дорого стоят в нашей среде. Хината безрадостно кивнула. — Я собирался рассказать это завтра, но лучше уж сейчас. Мироходцы могут призвать друг друга на помощь, используя ману, — девушка удивленно моргнула. — Этому можно сопротивляться, и шаблон для вызова нельзя взять насильно, но все равно следует быть осторожным с тем, кому ты даешь такую власть над собой. Кто-нибудь вполне может заманить тебя в ловушку, используя этот зов. Тебе же самой не следует использовать эту возможность по пустякам. Конечно, в моем случае оплатой может служить просто хорошая драка, и если я не занят, то буду рад помочь. Но очевидно, что не все такие, как я. Мироходцы — опасные твари; я сам даю способ вызвать себя только тем, кому полностью доверяю. — Так… я могу предложить свой зов и некоторые обязательства другому Ходоку, чтобы тот обучил меня способу вернуться домой? — заключила Хината, мысленно представляя жутких людей, которым она будет обязана. — Может быть, но думаю, тебе не придется, у меня накопилось много должников, так как я всегда рад помочь в битве. Наверняка кто-то из них знает, как справиться с проблемой или, в крайнем случае, кто-то из их должников, — Торкель вздохнул. — Искать помощи по всей Мультивселенной несколько хлопотно, но я понимаю, почему это так важно для тебя. Основная проблема заключается в потраченном времени. Путешествовать через Слепую Вечность не так-то просто даже если знаешь, куда идти и кого искать. — Если… если вы сделаете это для меня, то я буду в долгу перед вами до конца своих дней, — эти слова приобретали действительно большую силу с учетом всей полученной информации. — Расслабься, Хината, я совсем не против помочь, серьезно, — сказал Торкель, закатив глаза. — Плюс, технически, так как я взялся тебя учить, ты должна мне около сотни боевых вызовов, но я действительно не придаю значение таким вещам. Я не похож на эту зеленую старуху, которая постоянно тычет мне, что я до сих пор ей должен, даже после десятков вызовов на протяжении этих двух столетий, — он скорчил виноватую рожицу. — И эта одна из причин, почему она будет последней, у кого я попрошу помощи, уж прости. — Я понимаю… но если на то пошло, это мне придется задолжать ей услугу — в конце концов, так правильно. — Ах да, без сомнения, она сдерет с тебя по полной. Я имею в виду, у меня нет проблем с увеличением моего долга ей, ведь она знает, что я помогу ей в битве в любом случае, так что моим долгом с ней фиг расплатишься, — Торкель тяжело вздохнул. — Как я уже говорил, я ее очень уважаю, но она все равно жуткая стерва. В любом случае, на данный момент стоимость твоего зова не очень высока. Ты сильна для новичка, но чем ты сильнее, тем дороже твои долги. Например, прямо сейчас Ходок может потребовать с тебя до сотни призывов к бою за свою помощь, но после годовой тренировки под моим руководством эта цифра легко может стать вполовину меньше. — Значит, я должна стать сильнее. — Да, это поможет тебе в любой ситуации. Возвращение домой — просто хороший дополнительный стимул, — беспечно сказал Торкель и уже более серьезно продолжил: — И предупреждаю: Мультивселенная очень опасное место. Даже опытные Мироходцы могут наткнуться на то, что способно убить их, так что наращивание собственной мощи — это постоянная необходимость. Тем более что часто самые страшные существа, с которыми мы сталкиваемся, это наши собственные собратья. И мы чертовски часто ссоримся друг с другом. Хината только кивнула, все еще опечаленная возможностью никогда не вернуться домой. Но хватит раскисать! — Я поняла. Обещаю вам, что на тренировках буду выкладываться по полной, — решительно сказала девушка. — Не ожидал от тебя меньшего, — усмехнулся Торкель. — Уверен, тебе понравится учеба. После этих слов лорд Старк велел Роббу найти комнату для великана и слуг, не боящихся прислуживать ему. Когда они оба ушли, Эддард обратился к Хинате. — Ты уверена, что это хорошая идея? — спросил лорд. — Конечно, сейчас он дружелюбен, но еще несколько часов назад этот человек всерьез пытался тебя убить. — Я знаю, но… — девушка улыбнулась. — Может быть, это из-за инстинктов зеленого, но я ему доверяю. Его слова полностью честны. И… — Хината прикрыла глаза, тяжело вздохнув. — В конечном счете, сейчас он моя единственная надежда на возвращение домой. В ответ лорд Старк обеспокоенно нахмурился. — Я до сих пор не понимаю, как можно доверять тому, кто отрезал тебе руки, — пробормотала Арья, качая головой. — Хината ты в порядке? Я с трудом верю и в половину того, что сказал этот тип, тебе должно быть трудно все это принять, — девочка с беспокойством глядела на Хьюгу. — Да, это сложно, — ответила Хината. — Но я справлюсь. Пожалуйста, не волнуйтесь за меня. Старки посмотрели на нее, но промолчали. Через несколько минут они просто пожелали ей спокойной ночи (Арья крепко обняла ее на прощание) и покинули комнату. Оставшись в одиночестве, Хината устало откинулась на кровать. Но сон не шел, ее разум заполняли мысли, а глаза невидяще смотрели в потолок. Бессмертие… Ей все еще не верилось в это. Шиноби считался стариком, если ему повезло дожить до сорока. Теперь же, если ее не убьют, она сможет прожить сотни или даже тысячи лет… Какой она станет через столетие или тысячелетие? Сильно ли изменится ее личность, если ей удастся прожить так долго? Хината закрыла глаза, стараясь сдержать слезы. Это значит, что даже если она сможет вернуться в свой мир, то, в конце концов, она переживет всех своих друзей и родственников. — И куда я пойду после этого? — печально спросила девушка потолок. Она куноичи из Конохи, и этого не изменить. Но даже Нации могут исчезнуть, и кто знает на что Коноха будет похожа через тысячелетие? Или та Коноха все равно будет напоминать современную? Да и сможет ли она все это время оставаться в деревне, наблюдая за тем, как сначала ее друзья, а затем и их потомки умирают от старости? Нет, не нужно думать об этом. Сейчас необходимо сосредоточиться на возвращении, а над остальными проблемами можно подумать позднее. Решив это, Хината перевернулась на бок, но несмотря на усталость мысли не желали уходить. Мироходцы. Поразительные и страшные создания. Мощь всего мироздания в пределах досягаемости, только руку протяни. Существа, когда-то превосходившие даже богов… В глубине души она всегда знала, что ее новые способности больше, чем просто новая форма чакры, но и представить себе не могла, что может достигнуть таких высот. Это было иронично. Всю жизнь она была слаба. Хината пыталась измениться, и ей нравилось думать, что после становления генином ее дух окреп, особенно в том бою с Неджи. Но уверенности в этом никогда не было. Интересно, что бы сказал Неджи, узнай он, чем она стала. Он всегда говорил, что она неудачница, что быть слабой — ее судьба. И с шансами один на миллион она родилась с Искрой. А затем с той же вероятностью ее Искра воспылала. И вот теперь она ведет войну в другом мире, став ученицей двухсотлетнего воина, побывавшего на сотнях планов. Воина, который уважает ее идеалы. — Теперь я достаточно сильная, братец Неджи? — прошептала она в пустоту. Хотя Хината до сих пор считала себя слабой, она не могла отрицать, что сейчас находилась по крайней мере на уровне чунина, несмотря на то, что знала так мало заклинаний. На каком уровне она окажется через пару лет тренировок под руководством Торкеля-сенсея? Джонин? Каге? Возможно, еще выше?.. Хината всегда желала стать сильнее, но факт того, что она обладает потенциалом превзойти даже древние легенды своего мира, все еще не укладывался в голове. Несмотря на усталость, она лежала и ждала, что потолок ответит на ее вопросы. Но потолок молчал. И она отвечала тем же.
