Сказка о любви Древняя как жизнь Ждали много лет Этих перемен Вот и дождались Сделан первый шаг Не узнать их лиц Бед в помине нет И чудовищ нет Есть прекрасный принц
Пока Локи приходил в себя в госпитале, на базе творились странные вещи. После разгрома форпоста пришельцев на Земле, почти полностью сошли на нет акции устрашения. Корабли, приземляющиеся на планету, были в основном малыми. Более опытные воины получили шансы на отдых и реабилитацию, молодые набивали опыт на более слабых противниках. Локи лежал в больничной палате и тихо сходил с ума. Регенерация всё же оказалась немного выше, чем у обычных людей. Может Хель оставила крохи на немощь и бедность, может Брюс что-то стоящее сделал. Локи это не интересовало. Брюс дневал и ночевал в смежной с палатой комнате. Он видел прогресс в лечении, знал, что к пациенту ходит девушка, чем был несказанно удивлён. Сначала он ждал от трикстера язвительных реплик, попыток зло подначить его или вспомнить прошлое, но ничего не дождался. Локи благодарил Брюса за лекарства, за уход и за хорошую программу реабилитации. Дальше этого дело не заходило. Беннер был слишком умён, чтобы заводить разговоры о прошлом, а Локи не собирался ни с кем и ничего обсуждать. Марта приходила каждый вечер и всегда оставалась на ночь. Мало ли что может потребоваться её любимому, но Локи не требовал у неё ничего, он просто любовался ею. Не хотелось гонять девушку по поручениям. Он поставил перед собой целый ряд целей, приоритетная была, научится вставать самостоятельно, чтобы добираться до уборной. Мерзко всё-таки, когда из-под тебя горшки выносят. — Доктор Беннер, — Локи впервые обратился к Брюсу, с момента своего лечения, — когда мне можно будет вставать? — Локи, понимаешь, у тебя слишком много ран и очень ослабленный организм. — Не беда, заживёт. Так, когда мне можно будет вставать? — Ты месяц уже лежишь пластом, я думаю надо полежать ещё неделю… — А конкретнее? — Ладно, — Брюс замялся, — завтра тебе поставят беговую дорожку, и будешь разминать себе ноги. — Спасибо. — Строго под моим присмотром! — Хорошо, —, а сам подумал «ага, щаззз!» Брюс пошел на выход, дать распоряжения медицинскому персоналу об установке техники. Локи засунул руку под подушку, что-то нащупал там и блаженно улыбнулся. Он уже потянул руку к себе, как услышал строгий голос: — Дай сюда! Живо! — Что? Нет! — Отдай! — Вы забываетесь, доктор Беннер! — В госпитале врачи начальство! Давай! — Локи волком смотрел на Брюса. — Мне Марте рассказать? — Забирай! — Переплут зло сунул в руку доктора пачку сигарет и закутался с головой в одеяло. Как только беговая дорожка была установлена, Локи решил сразу её опробовать. Он не стал ждать Брюса, осторожно ухватившись ослабшими руками за поручни, он сделал несколько робких шагов. Тело ниже пояса дико болело, но ноги худо-бедно слушались. Он стал тренироваться каждый день, Брюс пытался его ограничить, но это было нереально. Так же было нереально отобрать все сигареты у Локи. Он всегда находил способ ими обзавестись. — Брюс, — спросил как-то Тор у Беннера, — Локи уже два месяца в лазарете, почему он ещё не здоров? — Ну, ты хватил! У меня только один вопрос, как он вообще выжил с такими ранами! — У него всё очень быстро заживает, — пояснил Тор. — Я бы не сказал, — Брюс задумался, —, а ведь когда я его помял, он был здоров уже на следующий день. — Я поговорю с ним, или ты опять нас не пустишь к нему? Скажешь, что он нервничает и ему нельзя волноваться? — Пущу, Тор. Сейчас уже можно, тем более что у меня к нему тоже очень много вопросов. Локи сидел на кровати и спокойно курил, когда дверь в палату открылась, и вошел Беннер, а следом Тор и остальные Мстители. Брюс чуть не позеленел, когда увидел, что Локи снова курит. Хотя нет, курят это пять раз в день. Локи просто смолил. Он уже прикуривал сигареты одну за другой. — Ты с ума сошёл? У тебя же вся грудная клетка раскурочена была, а ты…. — Так была же, — Локи не пошевелился, а снова затянулся. Затем встал, размял ноги и стал вытаскивать из тумбочки новый комплект формы. Точнее просто бельё, штаны и футболку. — Я выписываюсь, — пояснил он в ответ на удивлённые взгляды. — То есть как? А почему я ещё об этом не знаю? — Брюс был искренне возмущён. — Доктор, не шумите. Всё будет правильно. Все назначения мне будут делать те, кому я доверяю. — Потом Локи внимательно посмотрел на всех присутствующих. — У вас ко мне какое-то дело? — Нет, то есть да! — сказал наконец-то Тор. — Ты ничего не желаешь мне рассказать? — Прямо здесь общаться будем? Или найдём более подходящее место? — сказал Локи, натягивая футболку. Никто не ожидал такой реакции от Локи. Тот не язвил, не хамил, видно было, что он действительно желает нормально поговорить. Тор пришёл в компании Старка и Роджерса. Те, несмотря на все подвиги Переплута, не знали, как с ним себя вести. Выяснилась очень интересная деталь, что о враге-союзнике, они не знают ничего. Тор рассказывал им о Локи, но больше о далёкой юности. Было понятно, что Громовержец им не помощник. Локи пошел по коридору прочь из медицинского корпуса. остальные последовали за ним. — О, Переплут! Живой чертяка! — кто-то из бойцов крепко сжал в объятиях Локи. Раньше он просто не допустил бы с собой такого обращения, а сейчас был рад видеть парня. — И вам не хворать! — А говорили, что ты в тираж уже вышел. Что даже если выживешь, то бойцом уже не будешь. — А ты завтра на полигон приходи, посмотрим, кто ещё в тираж раньше отправится, — Локи ухмыльнулся. — На каком полигоне? — не выдержал Роджерс. — Ты же Брюсу обещал! — Не помню такого? Я сказал, что буду долечиваться, а тренировки этому не помеха. Лекарства мне все дадут. Переплут привел их в общую столовую, а скорее просто комнату отдыха. Сам он здесь бывал не часто, но его все знали и помнили. Как правило, именно здесь собирались бойцы свободные от заданий. Здесь коротали свой нехитрый досуг. Играли в карты, пели под гитару, клеили девчонок из санчастей. Локи сел за свободный столик в углу и махнул остальным, чтобы последовали его примеру. Все расселись, повисла пауза, воспользовавшись ей, Локи снова закурил. На самом деле он не горел желанием общаться, просто сегодня он уговорился встретиться здесь с Мартой. — Локи, где ты был всё это время? — Тор не выдержал, — я скорбел! Отец, он…. — Ты пришел, чтобы рассказать мне об этом? Зачем? — Локи, ответь! Это важно! — Кому? — Локи, — Тор не понимал, как действовать. Он морально готовился к крикам, упрёкам, язвительности, но не к холодному безразличию. — Ты искупил свою вину, я помогу тебе вернуться в Асгард. Отец… — А я не хочу. — Что? — Я не хочу возвращаться в Асгард. Я здесь останусь. — Блин, — протянул Старк, — что ты ещё задумал? — Вас не касается. Тор, неужели ты об этом хотел говорить так сильно, что ломился в лазарет? — Нет, конечно! Я хотел узнать, как ты выжил в Свартальвхейме, и еще, почему ты больше не излечиваешь себя сам? — Локи грустно покачал головой, а потом спросил: — Ты проводил маму в последний путь? — Да, конечно! Всё было сделано честь по чести. Все кого она любила, и кто любил её пришли проститься. Все пустили поминальные огни в её память и честь и…. — Тор осекся. Впервые в жизни ему стало стыдно. Очень хотелось попросить прощения, но это же не детские обиды. Их можно забыть, понять и простить. Это даже не намордник, можно понять ту ситуацию, можно даже простить, со временем. Забыть, правда, нельзя. А вот понять, простить или забыть то, что тебе не дали проститься с матерью, пусть и не родной, уже не возможно. Отделались только гонцом, который за двадцать шесть секунд изложил суть дела и ушел. Двадцать шесть секунд - и ты в Аду. Жизнь рухнула, и если оставалось в Локи ещё хоть искра любви и привязанности, то в тот день она погасла. — Ну, вот и поговорили, — грустно сказал Локи, — я думаю, вы получили ответы на все интересующие вас вопросы? Локи поднялся из-за столика и помахал кому-то рукой. Тор посмотрел на вновь пришедшего человека. Обычная мидгардская девушка, но Локи приветливо улыбнулся ей и пошёл на встречу. Тор опустил голову, Тони ничего не понял, а Стив, молча, поджимал губы, наконец, он не выдержал и спросил: — Я так понимаю, что его не пустили на похороны матери? — Тор скорбно кивнул. — Почему? Сочли недостойным? Боялись, что удерёт? — Хуже, — тихо ответил Тор. — Отец, он был убит горем и был не в состоянии, что-либо решать. А советники и я, — вдох будто бы в воду прыгнуть собирался, — мы забыли про него. Что теперь делать? — Боюсь ничего, — тихо сказал Старк, наблюдая исподволь за Локи и девушкой. — Такое не прощают. — Но как же так? Он же жив, он спас меня тогда в Свартальвхейме. Значит, простил, просто немного обижен. Я сейчас с ним поговорю. – Тор, было, двинулся к Локи, но был остановлен железной рукой Роджерса. — Сядь и слушай! — голос был строгий. Тор подчинился. — Он спас тебя из-за матери. Не надо питать пустых иллюзий. Сейчас он не испытывает к тебе привязанности. Отвращения, правда, тоже не испытывает. Лучшее, что ты можешь делать, это наблюдать за ним со стороны. Узнавать, как он живёт, чем дышит, кого любит. Ты главное не спеши, в прямую он тебя не отсылал от себя. — А ты оказывается интриган, — восхищённо сказал Старк. Стив только улыбнулся. — Тор ты главное на рожон не лезь. Не доставай его своим присутствием, понял? — Тор грустно вздохнул. Он был человеком порывистым, для него это было бы мукой, но он согласился терпеть. Локи впервые разговаривал со смертной. Он слушал, что ему говорили, и пусть с точки зрения существа более древнего чем люди, всё это было несущественно, он был счастлив. Марта казалась ангелом, да она и была им. Ради неё он хотел избрать смертный удел. Он знал, что её век короток, а жить дальше одному смысла не имело. Бойцы от нечего делать затеяли играть в бутылочку на желание. Всё было оговорено заранее, в качестве желания можно было требовать песню, бутылку спиртного на общий стол или сладкое. Развлечений на базе было мало. Локи и Марта примкнули к всеобщему веселью. Увидев это, Стив дал знак Тору и Старку присоединиться, благоразумно удерживая их подальше от Локи. Всё было отлично, пока горлышко бутылки не указало на трикстера: — Ну, — шутя, сказал «проигравший», — какое желание загадает моя принцесса? — Он посмотрел на Марту. Та неловко улыбнулась и вдруг сказала: — Песню, у тебя голос красивый. Хочу песню, но со смыслом! Тор побледнел, Локи обладал достаточно крутым нравом, за подобную дерзость он мог и убить, в былые времена. Поэтому он даже не поверил своим ушам, когда услышал ответ: — Со смыслом, говоришь! Ну, хорошо! Гитару кто-нибудь дайте! — Держи, Переплут! — в руку легла русская гитара. Проверив звучание, Локи взял аккорды и запел:Как во смутной волости, Лютой, злой губернии Выпадали молодцу Все шипы да тернии. Он обиды зачерпнул, зачерпнул Полные пригОршни, Ну, а горя, что хлебнул, — Не бывает гОрше. Пей отраву, хоть залейся! Благо, денег не берут. Сколь веревочка ни вейся, Все равно совьешься в кнут! Гонит неудачников По миру с котомкою. Жизнь течет меж пальчиков Паутинкой тонкою. А которых повело, повлекло По лихой дороге — Тех ветрами сволокло Прямиком в остроге. Тут на милость не надейся — Стиснуть зубы, да терпеть! Сколь веревочка ни вейся — Все равно совьешься в плеть! Ах, лихая сторона, Сколь в тебе ни рыскаю, Лобным местом ты красна Да веревкой склизкою… А повешенным сам дьявол-сатана Голы пятки лижет. Смех, досада, мать честна! — Ни пожить, ни выжить! Ты не вой, не плачь, а смейся — Слез-то нынче не простят. Сколь веревочка ни вейся, Все равно укоротят! Ночью думы муторней. Плотники не мешкают. Не успеть к заутрене — Больно рано вешают. Ты об этом не жалей, не жалей, — Что тебе отсрочка! А на веревочке твоей Нет ни узелочка. Лучше ляг да обогрейся — Я, мол, казни не просплю… Сколь веревочка ни вейся — А совьешься ты в петлю!
Последний куплет смолк. На несколько секунд повисла тишина, а потом бойцы стали аплодировать. И только двое поняли, что они сейчас услышали. Тор сидел и, не мигая, смотрел на Локи. Столько обречённости во взгляде, столько боли в словах он не видел никогда. Марта посмотрела на Переплута, и едва сдерживая слезы, прижалась к нему: — Прости, прости, прости, — горячо шептала она. — Я же ничего не знала, прости. — Локи крепко обнял её и тихо, чтобы никто не услышал, сказал: — Если кому и просить прощения, то точно не тебе. Давай уйдем отсюда, я устал. — Девушка тихо прижалась к нему, и они покинули зал. Песня Владимира Высоцкого: "Разбойничья"