Утерянное счастье

Эта ночь была непривычно жаркой для Нью-Йорка, однако летний зной не был помехой веселью, разыгравшемуся на вилле вот уже год покойного Джея Гэтсби. Фешенебельный дворец, выстроенный под средневековье, как и в свои лучшие дни пестрил яркими красками, завлекая на праздник самых разных гостей. У широкого бассейна вновь собирались знаменитости, озабоченно сплетничающие о других, не менее знаменитых людях. Авторитетные бандиты и хитроумные аферисты тайком обменивались номерами и что-то шептали друг другу, тая свои подлые лики за масками элегантных денди. Молодые весельчаки дурачились и распивали запретный алкоголь, который здесь наливали почти бесплатно. В громадном золотом зале ревел джаз, под который пускались в пляс шикарные леди и их состоятельные джентльмены. Всё это казалось Нику Каррауэю таким знакомым и так болезненно напоминало о прошлом, что у него едва не выступали слезы. Он только что прибыл на вечеринку и теперь, в отличие от остальных её участников, просто так бродил по знакомым местам, с большим интересом разглядывая окружающую обстановку, внимательно выискивая отличия. Вилла Гэтсби, казалось, за этот невероятно долгий, томительный год не претерпела ни единого изменения. Даже лица людей порой казались Нику очень знакомыми, словно одни и те же гости посещали это место из раза в раз. — Простите, вы не знаете, как зовут теперешнего хозяина этого особняка? — вежливо и застенчиво обратился Ник к случайному пареньку, на что тот беззаботно ответил: — Понятия не имею. А тебе-то какое дело? — Понимаете, я получил приглашение от него, но он не написал своего имени. Мне очень хотелось бы увидеть его и побеседовать. Паренек усмехнулся. — Никто о нем ничего не слышал. — После этого он, чуть нахмурив брови, вполголоса проговорил: — Это им было спланировано покушение на мистера Гэтсби... — Но ведь это неправда! — воскликнул Ник, будучи, похоже, единственным человеком, знавшим истину. Собеседник как-то косо посмотрел на него и надумал было вступить в дискуссию, как вдруг из толпы донесся звонкий девичий голосок. — Френсис, идем танцевать! — Уже бегу, милая! — задорно отозвался он и, напоследок похлопав Ника по плечу, выдавил наигранную улыбку и сказал: — Мой тебе совет: не забивай голову такой чепухой. Давай, лучше выпей, расслабься. На такой вечеринке непростительно быть угрюмым. — Всего доброго, — пролепетал Ник и окинул его презрительным, но в то же время очень печальным взглядом. Каррауэй продолжил свои скитания. Он попытался расспросить других гостей этого праздника жизни, но все, как один, утверждали, что не видели таинственного хозяина виллы. Вскоре Ник, совершенно неожиданно для себя, начал проводить аналогии с новым владельцем и Гэтсби. Он отчетливо вспоминал свой первый вечер в этом нелепом огромном дворце. Помнил, как и тогда, с тем же усердием пытался разузнать о таинственном мистере Гэтсби, и теперь его необратимо преследовало назойливое чувство дежавю. «Быть может, Гэтсби и не погибал год назад? Что, если он инсценировал свою смерть, а через пару недель сменил имя и вновь начал закатывать свои пиршества?» — пришла вполне очевидная мысль в голову Нику, которую он всё же опроверг, и сочинил еще одну догадку: «А что, если новый владелец, так же, как и прошлый, ждет свою Дейзи? Вероятно, он вдохновился его примером и теперь искренне надеется, что в один прекрасный миг его обожаемая возлюбленная заглянет хотя бы на минутку на этот головокружительный праздник и встретит его...» Каррауэй ещё долго мог рассуждать, но вдруг совершенно случайно заметил до боли знакомую девушку, отстранено сидевшую на широком бархатном диване в углу зала. Роскошная и элегантная, одетая в дорогое черное платье, она сжимала в тонких белых пальцах бокал изысканного красного вина и, казалось, нарочно старалась приманить к себе какого-нибудь зеваку. С опаской подобравшись чуть ближе к ней, Ник окончательно убедился в том, что это была не кто иная, как Джордан Бейкер, — его давно утерянная любовь. В те волнительные минуты Каррауэй вновь невольно вспомнил события прошлого лета, но от них его вскоре отвлекла Джордан, которая в один прекрасный момент мимолетно окинула его холодным взглядом своих пронзительных серых глаз, от чего у того невольно дрогнуло сердце. Отбросив ненужные мысли, Ник, пленённый ее красотой, бездумно осмелился сделать несколько робких шагов навстречу и после секундной остановки осторожно присел рядом. Он боялся вымолвить хоть слово, старался не смотреть на нее, созерцая лишь яркую толпу. Она же горделиво приподняла голову, поставила бокал на журнальный столик и теперь с нетерпением ждала хоть каких-то действий от старого знакомого. «Дорогая мисс Бейкер...» — Ник принялся тщательно готовить обращение к бывшей возлюбленной. «Милая Джордан... Я так давно хотел вам... тебе...» Внезапно девушка осторожно положила свою мягкую теплую ручку на руку растерянного мужчины, и он вместо уготованных слов произнес лишь неловкое «Привет». — Чудесная ночь, не правда ли? — проворковала она своим нежным грудным голосом. — Эм... Да. Просто восхитительная. На небе настоящий звездный карнавал, — неловко выдавил он фальшивые слова, на деле желая лишь умолять не покидать его ни на минуту. Девушка как-то разочарованно произнесла в ответ еще одну бессмысленную фразу. — А я сегодня и не видела звезд. После этого меж ними вновь воцарилось неуютное молчание. Где-то там по-прежнему бурлила шумная вечеринка, но над давними любовниками сейчас зависла томительная пауза, исход которой предстояло решить кому-то из них. Время текло минута за минутой, и вот, словно выточенная из мрамора мисс Бейкер отпустила руку собеседника, встала с дивана и надменно проронила: — Доброй ночи, мистер Каррауэй. — Джордан, не уходи! — едва ли не в панике воскликнул он. — Что такое? — возмущенно спросила она. — Присядь, нам надо поговорить. Она вновь расположилась на мягком диване и с интересом посмотрела на мужчину. — Я вас внимательно слушаю. Каррауэй сперва не мог выдавить и слова, но под страхом того, что она вот-вот окончательно решит покинуть его, задал давно наболевший вопрос. — Ну, как там ваш муж? Должно быть, вы живите где-то в Луисвилле, у вас уже родился сын или дочка... — Я солгала вам тогда, — перебила его Джордан. Каррауэй возликовал, и пускай он изо всех сил старался демонстрировать озадаченность и серьезность, в душе его разыгрался точно такой же праздник чувств, какой царил вокруг. «Она неисправимо нечестна», — вспомнил он свои первые выводы об этой своенравной девушке. — М-да, понятно. Тогда как прошел этот год для вас? — Вполне неплохо. Я столько всего успела сделать, много где была, одержала победу на чемпионате по гольфу. Всплеск эмоций сменился сожалением, и Ник лишь сухо сказал: — Боюсь, я не могу похвастаться тем же. — В чем дело? У вас что-то случилось? — прозвучали нотки сострадания в её приятном голосе. — После смерти Гэтсби и нашего с вами расставания я... — Карроуэй не хотел продолжать, но всё же договорил, — слишком много пил. — Оу... Мне вас жаль, правда. — Не стоит меня жалеть. Я сам виноват. Не хочу говорить об этом. Вдруг издалека, со сцены, донесся раскатистый голос конферансье. — Леди и джентльмены, а сейчас для всех тех, чьим сердцам не дает покоя любовь, прозвучит эта мелодия. Встречайте: оркестр Пола Уайтмена и его неповторимый лирический фокстрот! Вместо привычного задорного джаза по залу разнеслась плавная, «мяукающая» мелодия, и пары пустились в чувственный танец, порхая по залу, словно мотыльки. Джордан заворожено наблюдала за ними и вот в какой-то миг тихонько обронила: — А мы ведь с вами танцевали, помните? Год назад, когда вы впервые пришли на вечер к Гэтсби. — Припоминаю, — задумчиво промолвил Ник, в своем воображении с благоговением рисуя картину минувшего прошлого, не в первый раз тревожащего его на этой вечеринке. Тогда же что-то подтолкнуло его пойти на, казалось бы, безрассудный поступок. Он сделал глубокий вдох и, отбросив сомнения, решительно произнес: — Гэтсби на мои слова о том, что нельзя вернуть прошлое, как-то сказал: «Ну конечно же можно». Быть может, и мы сумеем? Она кокетливо улыбнулась, после чего игриво спросила: — Вы хотите вновь потанцевать со мной? Ник встал с дивана и протянул ей свою руку. — Почему бы и нет? Джордан охотно приняла его предложение и, казалось, расцвела, подобно какому-то экзотическому цветку. Ник же по-прежнему испытывал щемящую неуверенность, но просто не мог упустить такую возможность. Он осторожно приобнял за её талию, и они принялись двигаться в ритме фокстрота. Наболевшие воспоминания на время танца куда-то ушли. Всё внимание Ника было сосредоточено лишь на партнёрше. Выразительные черты ее лица манили своей необычайной красотой. Яркие глаза брали в свой плен, а алые, словно лепестки прекрасных роз, губы будто приказывали и молили вкусить их сладостный яд. Казалось, и не прошло тех томительных месяцев расставания. — А вы неплохо танцуете, — беззастенчиво сказала Джордан. — Польщен, мисс Бейкер. Признаться, за прошлый год я ни с кем не танцевал, кроме вас, — с нелепой улыбкой проговорил Ник, на что Джордан взаимно улыбнулась, в глубине души наверняка ощущая приятное чувство маленькой победы. Появилось небывалое воодушевление после того, как партнер, после долгого безразличия, наконец начал открываться ей, и Ник хорошо это видел. Внезапно она остановилась, сбившись с ритма, и остановила Каррауэя. — Ник, — начала девушка тихо, едва слышно, — не пойти ли нам прогуляться? Вы ведь сами говорили, что сегодня просто волшебная звездная ночь. — С удовольствием, мисс Бейкер. Она взяла его за руку и торопливо направилась через шумные залы, где все у всех были на виду, к бассейну, за которым простирались роскошные сады Гэтсби. В одно из этих завораживающих мгновений Ник с детскими любопытством и пытливостью спросил: — Что вы такое задумали? — Скоро сами всё узнаете, — с легкой улыбкой ответила Джордан, не сбавляя шага. Она повела его в сторону садов, казавшихся Каррауэю самым таинственным, загадочным, и при этом притягательным местом во всём имении. Девушка была похожа на ангела, ведущего его настрадавшуюся душу в райский сад. Совсем скоро они вышли к обрыву у самого подножия залива. Над парой светила луна, бледная и холодная, окруженная мерцающими звездами, совсем как Джордан. Однако сейчас рядом с девушкой было уютно, не ощущался её характер королевы. Она идеально вписывалась в этот пейзаж: тёмное море с отражающимся в нём бледным диском, высокие деревья и трава с росой после тумана. Джордан... этот наглый ангелок, готовый поставить Ника на колени, был теперь воплощением невинности, проскальзывали даже нотки античного изящества. Да, и вправду выточили из мрамора и одели в черное платье. — Ночь действительно волшебна, мистер Кэррауэй, — сказала Джордан, скрестив руки на груди и вглядываясь вдаль. В лица мужчине и женщине дул легкий солёный ветер, играл с тканями их одежды. Внизу шумела вода, ударяющаяся об утёс. — Рад, что вам нравится. — Ник засунул руки в карманы и о чём-то задумался. — А ради чего вы на самом деле утащили меня сюда? — Вы были единственным человеком в зале, с которым мне не было скучно и который меня не напрягал своим присутствием, — улыбаясь, как типичная светская львица, довольно и при этом сдержанно призналась Джордан. Мужчина даже не знал, верить ли её словам, но от них явно стало приятно. Её голова на плече Ника давала ощущение тепла. Для пущей гармонии девушке оставалось только тихонько замурлыкать. — Мисс Бейкер, — Ник нарушил тишину первым, чуть краснея от смущения, — а вы помните тот вечер, когда мы поцеловались? Губы Джордан растянулись в улыбке. «Мы? Еще кто кого поцеловал», — наверное, подумала девушка в тот момент. — Конечно. А в чем дело? — Да так, ничего... — буркнул Ник, решив не проявлять излишнюю смелость. «И зачем я об этом спросил, можно же было!» — подумал Ник, но его мысль прервалась инициативой девушки. Теперь они поменялись местами. Джордан, чуть склонившись, нежно прильнула к губам Ника, но даже через эту нежность чувствовалась необычайная властность характера. Увлеченная страстью, она целовала его очень долго, не желая выпускать из своих жарких объятий. Как тяжело и радостно вдруг стало Каррауэю от чувств, так внезапно проснувшихся после долгого сна. Сейчас он ощущал себя действительно живым, реальным. Ему вдруг захотелось больше никогда не покидать эту высокомерную гольфистку. В мыслях мелькали мимолетные фантазии. Так странно... Вот она, его когда-то утерянная возлюбленная, здесь, рядом с ним, тает в его объятиях и не желает отпускать его губ. А он, вместо того, чтобы наслаждаться сегодняшним, уже планировал завтрашний день. Да что там завтрашний — эти обрывистые фантазии рисовали ему целую цепочку событий, которую они обязательно переживут вместе с Джордан. Вот завтра на рассвете они вместе будут сидеть на уютном пляжике в Уэст-Эгге у спокойного голубого моря. На Джордан миловидный бело-розовый купальный костюм, расшитый кружевами. Девушка как никогда ласкова с Ником, а он, без тени сомнения, взаимен и искренен с ней. А вот через месяц они, возможно, поженятся в какой-нибудь маленькой церкви на окраине. Ник так и представлял себе эту церемонию. Представлял, как они с Джордан обмениваются кольцами, как аплодируют родственники. Кульминацией его фантазий были события, которые непременно должны были произойти через год-другой. Он мечтал о том, как вместе со своей возлюбленной будет жить в коттеджике на Среднем Западе, растить двух замечательных детишек и больше никогда не чувствовать того дикого одиночества, которое так терзало его... — Ник, Ник! — А? Что? Простите... Я задумался немного. — На вас так подействовал поцелуй? — рассмеялась Джордан. — Видимо, да, — растерянно выдавил Ник с нелепой улыбкой, а затем куда более серьёзным и покладистым тоном добавил: — Вы прекрасно целуетесь, мисс Бейкер. Её щеки порозовели от смущения, но в то же время она была неимоверно горда собой. — Спасибо, — прошептала девушка так сладко, почти неслышно. После этого меж ними на некоторое время вновь зависла безмолвная пауза. Все посторонние мысли в голове Ника куда-то испарились. Что делать дальше? Картинно признаться ей в искренней и чистой любви? Затряслись руки. Ник, вдохнув, предложил: — Нас наверняка уже потеряли, мисс Бейкер. Пора возвращаться в зал, к гостям. — Пожалуй, я соглашусь с вами, — ответила она и осторожно взяла его за руку. Следуя обратно, по извилистым тропам райского сада, они ещё некоторое время не переговаривались до тех пор, пока Ник вполголоса не промолвил: — Знаете, а ведь нашей встрече я должен быть по гроб жизни благодарен одному единственному человеку. — И кто же этот таинственный Купидон? — игриво спросила мисс Бейкер. — Не знаю, — как-то глупо прозвучали эти слова из уст собеседника. — Я лишь получил от него анонимное приглашение. — Все, как в тот вечер, — весьма точно подметила она. — Верно. Гэтсби оказался прав. Прошлое можно вернуть. За железными воротами сада вновь показались необъятные просторы виллы. Однако теперь окружение было на удивление безлюдным. В бассейне уже не плескались изрядно подвыпившие тусовщики, из-за стен дворца не доносилась громкая музыка, а неподалёку на стоянке кряхтел лишь один тесный автомобильчик. — Куда это все подевались? — настороженно спросил Ник. Вдруг вблизи послышался протяжный женский крик. — Джордан, Джордан! Осмотревшись, гольфистка вдруг увидела кучерявую блондинку, торопливо шагавшую ей навстречу. — Джордан, дорогуша, где тебя носит? Все уже давно разъехались, нас машина ждет. — Прости, Зельда, я немного заболталась со старым приятелем. Познакомься, это Ник Каррауэй. В эти минуты Ник совсем растерялся. Лишь неприятная щемящая тревога царила на душе. — Рада знакомству, — безэмоционально обронила блондинка, а затем вновь переключила свое внимание на Джордан. — Пошли скорее к машине, Френсис скоро из себя выйдет. Мисс Бейкер тяжело вздохнула и, посмотрев Нику прямо в глаза, тихо проговорила: — Ох... Ник, прошу меня извинить, но, кажется, мне пора. — Так вы не одни тут? — прозвучали нотки сожаления в голосе мужчины. — Я приехала сюда с моей подругой и её супругом. — А, понятно... — Ник, мне правда жаль, что так вышло. — Пустяки. Мы ведь с вами ещё встретимся, ведь правда? — Возможно. Главное помните об одном... — она на мгновение замолчала, а затем, приобняв собеседника, шепнула ему на ухо: — Я буду вас любить, что бы ни случилось. — Джордан, ну сколько можно?! Идем уже! — недовольно воскликнула Зельда. — Прощайте, — слетело с дрожащих алых губ Мисс Бейкер, после чего она отпустила Ника и, поправив платье, привычным, невозмутимо спокойным тоном сказала: — Идем, Зельда. — Ну наконец-то! Где ты вообще познакомилась с этим типом? — Я тебе потом всё расскажу. Девушки уходили всё дальше и дальше. Сперва Каррауэй хотел побежать следом за Джордан, дабы проводить ее до машины, но потом поддался своей врожденной гордости и лишь молча пронаблюдал за тем, как спутницы сели в автомобиль, услышал, как раздался гул мотора, и машина с грохотом покинула территорию имения. Ник остался наедине с этим таинственным необъятным местом. Он не знал, что делать, как быть. Его шокировала ситуация, случившаяся минуту назад, на душе застыла легкая скорбь. Мужчине вдруг начало казаться, словно его забыли здесь, как какую-то игрушку, которую дети забывают во дворе после шумной веселой игры. Это давящее чувство потерянности словно сжигало Ника изнутри, но вдруг душевные тяготы развеяла знакомая музыка, заигравшая где-то совсем рядом. Это звучал тот самый фокстрот, который ещё недавно Ник танцевал со своей возлюбленной. Теперь его исполнял вовсе не мелодичный оркестр, а лишь сухо ворчавший граммофон. Остаток ночи Ник Каррауэй отстранено бродил по опустевшему имению, то ли в надежде отыскать мистера Гэтсби, то ли просто от безысходности. Растратив последние силы, он рухнул на диван в парадном зале, и тогда его вновь захлестнула волна переживаний. Так захотелось вновь оказаться рядом с Джордан, найти Гэтсби... Он вновь обошел виллу, от безысходности выкрикивая имя своего покойного друга. Потом, добравшись до телефона в гостиной, набрал не забытый номер и попросил телефонистку соединить его с мисс Джордан Бейкер из Луисвилла, на что услышал лишь слова о том, что такого абонента не существует. Вскоре Ник понял, что столь близкие ему люди бесследно канули в прошлое. Исчезли и его надежды снова увидеть Гэтсби, а вместе с ними и столь сокровенные мечты жениться на обожаемой мисс Бейкер. Опустошенный и переполненный грустью, мужчина подошёл к окну и, в последний раз посмотрев на видневшийся вдалеке райский сад, тихо пробормотал: «Нельзя вернуть прошлое».