Случайный обмен

      Ино никогда не славилась ни ангельским терпением, ни свойственной многим женщинам мягкостью. Ино всегда была взбалмошной, упрямой, и отлично умела играть на нервы, или попадать в любые неприятности, втягивая в них всех, кто попадался на горизонте. И Шикамару был одним из тех людей, которых эта куноичи утаскивала за собой в первую очередь невзирая на возражения… Чиркнув колесико зажигалки покойного сенсея, Шикамару иронично хмыкнул. Детство прошло, за плечами была пережитая война, смерти дорогих сердцу людей, а его напарница не изменилась, все так же влипая в неприятности, все так же влюбляясь в недосягаемых для нее крутых парней, и все так же смотря на мир с детским любопытством. И как такую можно только одну оставить? Никак. Главный стратег Конохи тяжело вздохнул, проблемы проблемами, а Яманака была частью «Ино-Шика-Чо», да и Асума его на том свете точно прибьет за то, что не помог его лучшей ученице.       — Ну, как все прошло? — Шикамару, специально поджидавший у порога дома Гаару, одного из виновников своего приезда в Суну, легко оторвался от мыслей, перевел взгляд на только вошедшего шиноби. Кадзекаге хмурился, погруженный в себя и собственные мысли.       — Плохо, — Собаку-но не сдержал тяжелого вздоха, и зарылся руками в свои волосы, крепко сжал их в кулак, пытаясь собраться с мыслями.       — Рассказывай, — Шикамару нахмурился, поднял голову к потолку. Если честно, то Кадзекаге выглядел непривычно подавленным, что навевало на какие-то странные подозрения. Что такого могли сказать два представителя клана Яманака, что лидер Сунагакуры ходит как в воду опущенный?

***

      Тело, способное выдержать души любых существ — представители клана Яманака были идеальными сосудами для заблудших душ, проклятых и изгнанных самим Синигами. Души, которые слишком долго находились в мире живых бестелесными, невидимыми существами, мало-помалу питаясь бесконечной природной чакрой, становились чем-то, вроде демонов, и накопив достаточную силу, могли вселиться в любой пустой сосуд. Собаку-но Гаара, человек, который погиб после извлечения биджу, и возвращенный к жизни старухой Чие, был идеальным временным присталищем. Его еще не окрепший после возвращения дух в то время был слаб, ибо Чие банально не хватило чакры и времени, даже учитывая помощь Наруто, и посему даже обыкновенной заблудшей душе не составило бы большого труда вселиться в него и спрятаться, поджидая удобного случая.       Ино задумчиво закусила нижнюю губу и нахмурилась, прищурив лазурные глаза и смотря на улицу сквозь большое окно небольшого кафе. Когда принесли очередную порцию молочного коктейля, куноичи сладко потянулась и широко улыбнулась:       — Эх, ляпота то какая-я!.. — пропела она, блаженно прикрыв глаза и подперев кулаками щеки.       Она сидела в каком-то небольшом, но весьма уютном кафе, и выпивала который по счету охлажденный молочный коктейль. Немногочисленные посетители кафе странно косились на Ино, которая так не кстати сидела сейчас в теле их многоуважаемого Кадзекаге, и творила такую ахинею, что Совет старейшин Суны, узнай они страшную тайну, так нетщательно скрытую главой их деревни и левой куноичи Конохагакуре, точно бы придушили ее, и Гаару бы сместили с поста, попутно объявив предателем. Но, у Ино не было времени на осторожность, или еще какую серьезную замуту, и из-за последних, до одури странных и жутких событий, ей приходилось ловить каждый миг этой чертовой жизни так, будто от этого зависела ее жизнь. Хотя… ей и так оставалось совсем немного, если так подумать. Блондинка тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли.       — Эм-м, Г-Гаара-сама… — блаженный день отдыха и расслабона, который Ино дали сговорившиеся о чем-то Гаара и Шикамару, был разрушен внезапно подсевшей за ее столик Мацури. — Вы что делаете?       — Мацури? — едва подавив в себе удивление и выпрямившись, убрав руки со стола, безразлично поинтересовалась Ино, и опустила взгляд на свой бокал с недопитым коктейлем.       — Вы же сладкое терпеть не можете, — ученица Кадзекаге подозрительно прищурилась, покосилась на бокал в руке «Гаары».       — Эм… э-э-э… — Ино незаметно сглотнула подступивший к горлу ком. Гаара что, серьезно ненавидит сладкое?       — Но я рада, что Ваши вкусы в кой-то веки поменялись, сенсей! Ну, как Вам? Правда ведь вкусно?! — Мацури широко улыбнулась, когда Ино на автомате кивнула, не заметив даже, как бокал в ее руке дал трещину, но не разбился, активно замахала руками подходящей к их столику официантке. — Официант, мне то же, что и Кадзекаге-сама-а!       — Я тоже… очень рад, Мацури-с… Мацури, — Ино мысленно сконцентрировала чакру, собираясь и лихорадочно придумывая пути к отступлению, ибо эта куноичи могла быстро рассекретить ее. Как было неосторожно брать подобные блюда, даже не разобравшись во вкусах сего тела.       — Ах, Гаара-сенсей, не стоит так напрягаться. Человек — очень переменчивое существо, правда ведь? Неудивительно, что Вы со временем увлеклись этими коктейлями, — Ино быстро, немного нервно кивнула, попыталась придать себе более строгое, серьезное выражение лица, но поняв, что нервозность никуда не делась, а нервное подергивание уголков губ подавить не удастся, куноичи крепко стиснула зубы и сжала пальцы рук в кулаки. Ками! Какого хрена эта девчонка вообще забыла в этом кафе?! Могла бы в столь жаркий день у себя дома отсидеться, и не тратила бы силы в поисках учителя.       — Д-да, — Ино еле подавила в себе желание привычно улыбнуться и почесать затылок, сдержанно кивнула и перевела взгляд в сторону окна, взяв в руку бокал с коктейлем.       На улице было чертовски жарко, даром что пустыня, а по дороге, проходящей как раз за окном кафе, то и дело сновали люди в бесформенных балахонах. Одни шли неспеша, о чем-то болтали друг с другом, некоторые куда-то спешили, по крышам многочисленных домов из песка бегали шиноби, студенты академии… Было приятно иногда устраивать подобные одиночные посиделки, наблюдать за размеренной жизнью деревень со стороны, и мало по малу узнавать обыденную жизнь чужой деревни, так резко отличавшейся от дышавшей жизнью Конохагакуре. И подумать только, что скоро Ино придется лишиться всех этих маленьких радостей жизни. Не будет больше всех этих тихих посиделок, не будет привычных походов в барбекю команды «Ино-Шика-Чо», не будет больше ее цветочного магазина, в котором она любила проводить свое свободное время и собирать свежие сплетни, не будет друзей, которые в любом случае будут оплакивать ее смерть, не будет ничего, кроме кромешной темноты, черной и безжизненной, в которой она будет коротать остаток вечности в ожидании чего-то.       Ино растянула губы в грустной полуулыбке. Гаара никогда не простит ее за трусливый побег от проблемы путем «самоубийства». Но выхода не было в любом случае, она была обязана сдохнуть ради пресловутого мира во всем мире.