Аптека в розовом саду

      Очередное дело обернулось для агентства Лондонград внушительной прибылью. Пять тысяч фунтов по, как это говорится, прайсу, плюс пять тысяч за срочность и плюс пять тысяч за то, что во время исполнения обязательств сотрудникам Лондонграда угрожала реальная опасность. Конечно, впоследствии Алиса и Миша отделались синяками, царапинами и лёгким испугом, но разве это важно, если можно получить лишних пять тысяч Фунтов.       Дверь агентства Лондонград распахнулась, и один за другим в ставшие уже родными стены зашли Михаил, Алиса и Степан. Рука юноши была перевязана, а кусок ткани уже пропитался кровью. У Алисы на шее красовался длинный, но неглубокий порез. Без царапин, синяков и ссадин был только Степан, который даже не подозревал ничего об авантюре молодых людей. Все трое выглядели измученными, им явно требовался выходной, который, скорее всего, они себе обязательно устроят завтра.       Миша и Алиса, как только пришли сразу почти синхронно плюхнулись на диван и на пару минут просто закрыли глаза. Этой пары минут Степану хватило, чтобы начать чувствовать себя лишним, спешно попрощаться, сославшись на дело от Брикмана, и удалиться. Внимательный, мудрый и более опытный старший товарищ давно начал замечать те странные взгляды, которые Алиса и Миша исподтишка бросали друг на друга, поэтому при любой удачной возможности старался оставить их наедине, надеясь, что рано или поздно они нормально поговорят       Парочку, отходившую от сложного дела, привёл в себя хлопок двери. Это ушёл Степан. Посидев в тишине и полумраке ещё пару секунд оба, как по команде проговорили: «нужно раны обработать».       Это не могло не вызвать улыбки у молодых людей.       Миша принёс перевязочные материалы из аптечки. Надо сказать, наличие у них аптечки, а уж тем более то, что в ней нашлись зелёнка, йод, пластырь, бинт и вата, очень сильно удивило Алису.       Несмотря на протесты Загорской, Мише удалось убедить её, отложить помощь ему и в первую очередь подумать о себе. Он присел на корточки рядом с ней, и их взгляды пересеклись. Всего на долю секунды, но этой доли хватило на то, чтобы всё помещение вмиг наполнилось какой-то странной энергией желания и страха одновременно.       Отбросив все мысли, связанные с Алисой, в сторону, Миша смочил ватку перекисью водорода, которая тоже очень кстати оказалась в аптечке, и приложил к порезу на шее. Девушка вздрогнула и зажмурилась. Предположив, что рана, наверное, жутко щиплется, Куликов слегка подул на светлую кожу. - Прости, - пробубнил он, откладывая ватку в сторону. - За что? – спросила Алиса. Её гораздо больше удивлял сам факт извинения, нежели интересовало то, за что это вдруг Миша решил перед ней извиниться. - За то, что впутал тебя в это дело и подверг опасности. Алиса улыбнулась и ответила: - По сути, я сама влезла. К тому же ты мой партнёр и друг, хочешь ты этого или нет. Я не могла не помочь. А это, - она дотронулась до уже заклеенной пластырем раны, - просто царапина. Пару дней похожу с шарфом ничего страшного.       Миша встал и принялся убирать со стола все перевязочные материалы. - Куда? – строгим голосом остановила его Загорская – А ты?       Миша обворожительно улыбнулся, словно считал, что от этой улыбки девушка забудет обо всём на свете, и насмешливо проговорил: - Потом. - Нет! – приказным тоном остановила его Алиса. – Сядь! – Для пущей убедительности она встала, упёрла руки в бока и стала буравить Михаила упрекающим и одновременно умоляющим взглядом с толикой нежности, с которой мать смотрит на поранившегося и не желающего признавать серьёзность раны сына. Он казался ей таки милым в этот момент, словно подросток, уже достаточно взрослый, сильный и самостоятельный по своему мнению и нуждающийся в помощи и поддержке по факту.       Не желая спорить с коллегой, Михаил занял место на диване, а она села рядом, аккуратно, взяла его ладонь, размотала самодельную повязку, которая, судя по поле, оторванной от рубашки Куликова, была сделана именно из нее. Её взору предстала рана намного серьёзней той, что была на её шее. Ладонь была чем-то проткнута. Как могла предположить Алиса, это было стекло, так как ребятам пришлось разбить окно, чтобы уйти от преследования. Осколок стекла Миша, видимо, вынул самостоятельно, если он вообще когда-нибудь там был. На одну секунду в глазах девушки забрезжил страх. Заметив это, Миша произнёс, стараясь высвободить ладонь из ладошки Алисы: - Говорю же, сам справлюсь. Не зачем тебе на это смотреть. К тому же тебе есть о ком позаботиться кроме меня. – Снова в мистере Куликове проснулся подросток-бунтарь, нежелающий признавать свою слабость. Не обратив на слова и жесты Михаила ровно никакого внимания, Алиса продолжила заниматься его раной. - Ты Маркуса имеешь в виду? – вопрос нарушил почти идеальную тишину помещения. Ответом на него тоже была тишина. - Мы с ним расстались, - как-то слишком просто ответила Загорская, смазывая края раны зелёнкой. Заметив, как Миша поморщился при этом, она подула, чтобы ослабить неприятные ощущения. - Почему? – с нескрываемым удивлением спросил Куликов. - Маркус сказал, что чувствует, словно я его больше не люблю, если вообще когда-либо любила. - А что думаешь ты? - Думаю: он прав. Он всегда мне нравился, милый, воспитанный, забавный. Он очень помог нам с рекламой чая, и я была ему благодарна. Скорее всего, я приняла это за любовь, а сейчас всё прошло и стало ясно, что он мне просто друг и не более того.       Миша поднял глаза на Алису и их взгляды снова встретились. Второй раз за вечер. Рекорд для этих двоих. Снова комната наполнилась напряжением и смесью страха и желания. В этот раз переглядка длилась значительно дольше. Молодые люди словно искали что-то в глазах друг друга. Первым опомнился Миша, смущёно улыбнулся и отвёл взгляд. Он ничего не понял во взгляде Алисы, или не хотел понять. Но зато она углядела в этом нежном блеске каре-зелёных глаз всё, что было необходимо ей: она углядела в них ту робость, нежность и желание, которые Куликов так рьяно скрывал от нее. - И вообще, - продолжила Загорская, надеясь вывести Михаила на откровенный разговор, - мне кажется, я люблю другого человека… - Вместо того, чтобы выводить Мишу на откровенный разговор, она сама начала. «Но оно и к лучшему» - посчитала девушка. Она давно поняла, что Куликов стал для неё непросто партнёром. Взять хотя бы то, как рьяно она пыталась выяснить, куда он девает деньги. Конечно, сначала она думала, что это всё её обострённое чувство справедливости, желание всегда быть в курсе всего и помогать всем, кто в этом нуждается. Но позже она поняла, что это непросто интерес или что-то вроде. Нет, она действительно волновалась за этого гениального парня в лохмотьях. - Что же, я рад за Олега, - печально произнёс Миша после недолгой паузы, стараясь не смотреть в сторону Алисы. Его рука, лечение которой было уже почти законченно, напряглась. Он был готов вырвать её в любую секунду, встать и уйти. Всё, что угодно, лишь бы не рвать себе душу нахождением рядом с той, которая на него даже не посмотрит. Зачем он ей? Простой недоучка из Оксфорда с кучей долгов, в лохмотьях. – Только учти: он не изменится, даже если сейчас он милый и верный. Рано или поздно он сорвётся. Олег эгоист, и как бы он не боролся с этим, его суть сильнее. Он слишком сильно избалован, - Миша не мог не предупредить её. Нельзя, чтобы его Алису кто-то обидел, тем более кто-то вроде Олега. Загорская подняла взгляд на Куликова, который упорно смотрел куда угодно только не на нее, усмехнулась и произнесла, посильнее затягивая повязку: - Ну и дурак же ты, Куликов! – она сжала перебинтованную руку, и Миша негромко охнул от боли, пронзившей кисть. Алиса встала с дивана, сгребла все перевязочные в одну кучу и отнесла обратно в аптечку. Поставив все склянки на полку, она собиралась вернуться к дивану, но развернулась и практически вписалась в Михаила. Они стояли так близко друг к другу, что Куликов мог чувствовать запах йода, исходящий от обработанной раны на шее Алисы, а девушке в нос ударил резкий запах зелёнки и бинтов. Они стояли словно посреди аптеки. Аптеки, находящейся где-то в розовом саду: аромат духов Алисы тонким шлейфом пробивался сквозь запах зелёнки, йода и бинтов, одурманивая парня. - Если это не Олег, то остаётся только один вариант, - промурлыкал Миша сквозь блаженную улыбку, приближаясь к Алисе, аккуратно целуя её. Поцелуй длился недолго, но за эти несколько секунд и Алиса и Миша успели долететь до Рая и вернуться обратно. Сердца обоих пропустили несколько ударов, а потом забились о рёбра, словно желая вырваться оттуда и слиться в одно огромное сердце, которое поддерживало бы жизнь в обоих.       Когда пара мгновений счастья закончились, Алиса медленно открыла глаза, встретилась с каре-зелёными глазами Миши, в которых плескалось счастье, поняла, что сейчас Миша видит такой же океан счастья в её глазах, улыбнулась и произнесла: - А если это Степан?       Миша улыбнулся, позже улыбка стала шире, а через секунду по помещению пронесся весёлый смех парня. Вслед за ним расхохоталась и Алиса. Теперь настала её очередь целовать Мишу. Наконец-то!