Тропа Зиры

      Витани нежилась под лучами солнца, растянувшись на одном из уступов Скалы Предков. Она забралась повыше, почти на самый верх. Тут еще не верхняя площадка, на которую по мнению львицы некоронованным особам без крайней надобности ступать не следует, но все же достаточно высоко, чтобы уединиться от суеты, царящей внизу – шума, гама маленьких львят, да множества вопросов тех, кто постарше. Да и ветерок тут посвежее – лучше сдувает назойливых насекомых, мешающих хорошенько расслабиться и отдохнуть. Одним словом хорошее место себе нашла Витани. Тут и обзор чуть ли не на половину земель прайда, а с другой стороны тебя почти никто не видит и не тревожит. Вчера они со Спотти благополучно отдежурили у королевской пещеры. Дело это оказалось не сильно хлопотным. Пришлось лишь пару раз шикнуть на любопытных львят, пытающихся пробраться в пещеру поглазеть на новорожденных. Да сбегать, Витани - за свежей порцией мяса для Киары, благо охотницы, возглавляемые Диггер принесли добычу сегодня прямо к подножию скалы, а Спотти – за какой-то лекарственной травой к водопою. Вот и все дела... ну, естественно немножко пришлось потерпеть ворчание Наанды. Но вчера оно по большей части было посвящено Кову – Спотти вовремя услышала шаги проснувшейся бывшей хозяйки охоты и успела растолкать подругу. А вот Кову повезло меньше. Выйдя из пещеры на свет Наанда застала его не как подруг, сидящих с подобострастными гримасами на мордах, а мирно похрапывающим. И естественно, не удержалась от нотаций. Но появление Наанды имело и свои положительные результаты: завидев строгую львицу, любопытствующие львята, уже было притаившиеся за ближайшим камнем и ожидавшие только момента, когда охрана на мгновенье отвлечется или потеряет бдительность, чтобы проскочить в пещеру и поглядеть на львят Киары, с криками «Спасайся кто может! Наанда!» бросились наутек. И появились в окрестностях королевской пещеры лишь гораздо позднее, выглядев момент, когда Наанда отлучилась. И то, ненадолго, так что довести до рычания подруг так и не успели. Одним словом, особо Витани и Спотти в тот день никто не беспокоил и непосильными поручениями не утруждал.       А сегодня Спотти предпочла сходить с охотницами Диггер на дневную охоту. А Витани решила первую половину дня просто побездельничать, поваляться, погреться под лучами солнца. Что она сейчас и с удовольствием и осуществляла. Вспомнились даже почему-то уж она и не помнит, кем сказанные в шутку слова: «как хорошо ничего не делать, а потом еще и отдохнуть». А ведь и вправду – хорошо... Витани зажмурилась и сладко потянулась, царапая когтями камень скалы.        На охоту она решила, что пойдет ближе к вечеру. На одиночную, как обычно. Заодно посетит и Дотти с ее детенышем, угостит подругу свежатинкой. Ей теперь не с лапы на долго отходить от малыша, на охоту меньше времени остается. Ну ни чего, они со Спотти не оставят подругу, помогут. К одиночным охотам Витани в прайде уже привыкли. А впрочем, не одна одна так делает. Многие. Прайд сейчас большой, еды много надо. А всей толпой за одним стадом зебр гонятся – проку мало, все одно одну – две завалят максимум. А ртов в прайде немало... Так что сейчас многие ходят на охоту отдельно от основного отряда охотниц, и на отсутствие той или иной львицы у скалы в прайде пару дней никто особо внимания не обращает, благо дичи сейчас много, как никогда, не заметили пока и отсутствия Дотти... Изобильные времена, хорошие... не то что раньше было в изгнании, это – да... Вздохнув от воспоминаний о недавнем прошлом, Витани вновь вернулась мыслями к племяннику и его маме. А они молодцы, она так рада за них... Жаль только Нюка так и не успел увидеть сына... И мама наверно еще не знает, что у нее внук появился. Она тоже наверняка была бы безумно рада... Эх, мама, где же ты сейчас?... Какими тропами ходишь? О чем думаешь?... И почему ты не осталась в прайде, ведь вернулась же уже почти... но снова ушла, и даже о счастье своем не знаешь... Хотя как не знаешь? Я же говорила тебе, что Дотти ждет львенка. Вот как хорошо бы было, будь ты сейчас рядом с нами... Вспоминая о матери, Витани заодно и вспомнила о своем разговоре с Рафике, что состоялся вскоре после их последней встречи недалеко от кладбища слонов. Витани тогда рассказала мандрилу о визите Зиры. Выслушав рассказ дочери о том, как они встретились, как Витани пытаясь убедить мать не конфликтовать более с Симбой исподволь подтолкнула ее к решению все же уйти, покинуть Прайдленд, и как об этом сейчас жалеет, Рафике ласково потрепал молодую хищницу по загривку и попытался успокоить, сказав, что все хорошо и Зира похоже скоро избавится от злобы и ненависти, сжигавших ее душу столько лет. Просто надо дать ей немного времени на раздумья, на то чтоб окончательно отойти от прошлого. Это ведь сразу не происходит, это обычно и долгий и часто весьма болезненный процесс. А мать Витани – львица умная, она сможет все правильно переосмыслить и оценить. И когда это случится, она обязательно вернется, пусть Витани в этом даже не сомневается.       Потом Витани рассказала Рафике и о странных снах, виденных пришедшим с севера странным львом и новым приятелем Зиры, леопардом. Внимательно выслушав львицу, мандрил почесал затылок и сообщил, что пока не видит особого повода волноваться. Он, конечно, еще при первой возможности в первом же разговоре с духами прошлого спросит об этом. Ну и вообще, даже если сны и вещие, в чем он, Рафике несколько сомневается, если на севере и в самом деле происходит нечто страшное и угрожающее Прайдленду, то они об этом узнают заранее, от большой беды с севера начнут бежать все животные. Вот если появятся такие необычные, раньше не виданные в этих местах, в изобилии, тогда да, можно и бить тревогу и меры какие-то принимать. Но это все есть забота короля и его ближайшего окружения, а Витани вроде как и не стоит об этом сильно задумываться.       Непонятно почему, но тот разговор с мандрилом сейчас вспомнился. Витани еще несколько раз собиралась зайти к Рафике, узнать, что ему там сказали духи, да как-то все не получалось, как всегда находились более неотложные и насущные дела. Вот разве что сейчас... Витани приподняла голову, раздумывая. А, нет, неохота что-то вставать с нагретого солнцем камня, идти куда-то... она снова уронила голову, растянулась и прикрыла глаза. И так лежала, наслаждаясь тишиной и покоем, лишь изредка шевеля хвостом и потираясь щекой о свою лапу или теплый шершавый камень скалы.       Из состояния прекрасного ничегонеделанья ее внезапно вывел шум громко хлопающих крыльев Зазу. Он стремительно пронесся мимо и спикировал к площадке церемоний, перед королевской пещерой. Давненько Витани не видела столь быстрого перемещения королевского мажордома. Значит что-то важное произошло. Любопытство подняло львицу на лапы и отправило вниз к пещере. Хотя да же с места ее отдыха уже были слышны тревожные крики Зазу «львы,.. чужие, перешли границу...» Словно в подтверждении криков Зазу ветер донес до слуха Витани львиный рев. Рев грозный и злобный. «Бродяги что ли решили посетить Прайдленд? – мелькнула мысль – Да еще и так громко заявить о своем присутствии. Ну и пожалеют же они скоро...» Витани остановилась и прислушалась, навострив уши, пытаясь определить откуда доносится чужой рев. Долго ждать не пришлось, очень скоро рык повторился, потом еще и еще, заставив молодую львицу не на шутку забеспокоиться – он приходил с того направления, где Дотти устроила свое логово. Она со всех лап кинулась по тропинке вниз, к королевской пещере.       — Зазу, сколько там львов? – вылетевшая на уступ Витани чуть не сбила с ног брата и сразу же накинулась с расспросами на птицу-носорога.       — Я троих видел – льва и двух львиц.       — Ты ничего не перепутал? Львы точно чужие, не наши?       — Витани, что за манеры? – врываться, влазить в чужой разговор... – недовольно проворчал Кову.       — Точно чужие. – запыхавшийся Зазу понемногу приходил в себя и перешел с взволнованного крика на более спокойную речь. – С юга идут, наверно из-за крокодильей реки пришли, со стороны южных гор.       — Не время о манерах говорить, братец, возьми ка лучше пару львов с собой и пойдем за мной, только быстро!       — Да в чем дело то?... Ты можешь все объяснить, наконец?       — Потом, нет времени! - выкрикнула Витани, но видя, что брат в недоумении по прежнему остается на месте, добавила – Дотти там... Львенок у нее... И сорвалась с места. Она бежала на помощь к подруге.И мысли ее сейчас были только об одном – только бы успеть. За спиной она слышала выкрики Кову, отдававшего последние распоряжения, перед тем как пустится вслед за ней:        — Зазу, найди Симбу и все ему расскажи, Вела, ты остаешься с Наандой здесь. Ахери и Тэма, за мной!...       Выглянувшая через некоторое время из пещеры Нала, поглядев на удаляющуюся на юг группу львов, спросила у сидящей рядом Наанды:       — Что-то случилось?       — Чужаки... – Коротко пояснила Наанда. И увидев беспокойство во взгляде королевы, поспешила ее успокоить. – Их совсем мало. Кову легко с ними разберется, я думаю...       Витани тем временем бежала к месту, откуда раздавались рычание и чьи-то вопли, остановившись за все время пути лишь один раз, по счастливой случайности столкнувшись с Тимоном и Пумбой. Надо сказать, что как и ее мать, она недолюбливала эту парочку, но сейчас была просто несказанно рада встречи с ними. На длинной дистанции бородавочник имел значительное преимущество, он не так быстро выдыхался, как львица или лев и поэтому мог дольше держать высокую скорость бега. Витани послала их вперед, посмотреть, что там за шум и в чем дело. Неразлучная парочка друзей поспешила исполнить поручение, тем более, что они успели заметить спешащих вслед за Витани Кову и других львов прайда.       Шум, создаваемый чужаками, не стихал все время, что потребовалось группе львов для прибытия на место происшествия. И хотя, судя по интонациям доносившихся криков ничего хорошего и приятного там не происходило, все же это вселяло надежду – раз шумят, то даже, если чужаки напали на Дотти, то она хотя бы жива, отбивается, иначе бы столько шуму не было.       По мере приближения крики и рев становились все четче. Теперь Витани уже точно различала голоса незнакомых львов и кого-то еще, не то гепардов, не то леопардов. А вот голоса Дотти слышно не было – то ли она в конфликте не участвовала, то ли... нет, об этом лучше не думать, — ужаснулась своим мыслям Витани. Великое облегчение испытала львица, когда навстречу ей выскочили Пумба с сидящим на нем Тимоном и дружно завопили:       — Вот такой подставы от тебя, Витани, мы не ожидали!       — Да, в следующий раз сами разбирайтесь со своими хищными делами!       — Да! Нас там чуть не сожрали вообще!       — Стоп! – попыталась остановить словесный водопад Витани. — Да объясните же толком, что там происходит?       — Да там гепарды антилопу со львами не поделили! А тут мы...       — И эти чужие львы нас чуть не задрали! Хорошо хоть гепарды успели сказать, кто мы такие, что мы лучшие друзья Симбы....       У Витани словно гора свалилась с загривка. Оказывается весь переполох вовсе не связан с Дотти и ее львенком. И пусть теперь она даже выглядит глупо, пусть раньше времени, вопреки желанию подруги раскрыла ее секрет, но это все ерунда. Она вдруг неожиданно сгребла приятелей в свои лапы, и, лизнув каждого, радостно им сообщила:       — Как же я вас теперь люблю!...       — Эм... надеюсь не в пищевом плане?... – удивленно и несколько с опаской выразил надежду Тимон, потирая щеку, по которой только что прошелся шершавый язык львицы.       В ответ Витани лишь рассмеялась и побежала дальше. На чужаков все равно надо посмотреть, да и Дотти проведать, раз уж пришли... Витани осторожно проскользнула вперед... Вот и чужаки. Как и говорил Зазу, лев и две львицы. Худые. Видимо, давно уже досыта не ели... Лев темной шерсти, черногривый, очень почему-то похожий на брата, лишь явно более старшего возраста, стоит одной лапой на туше антилопы. Две львицы: одна помоложе, похоже, ровесница Витани; довольно светлого окраса, на фоне которого еще прекрасно заметны детские пятна на лапах, и вторая, чуть темней и заметно старше. Обе кружат вокруг добычи, пытаясь отогнать пару гепардов, также кружащих вокруг антилопы и пытающихся к ней прорваться, но всякий раз отгоняемые грозным рычанием льва и выпадами львиц. Все пятеро рычат, бранятся, но уступать не хотят. Кажется, дело идет к тому, что сегодня вечером кто-то будет зализывать свежие шрамы... Так, а где же Дотти? Витани огляделась, стараясь сориентироваться. Ага, кажется вон там, вон под теми терминалиями... точно там. Стараясь не попасться на глаза спорящим, Витани тихо прошла к логову подруги. Приблизившись поближе, она легла на лапы и тихо окликнула:       — Эй, Дотти, ты здесь?       — Да, тут я, тут... – после легкого шуршания из кустов раздался тихий , но сердитый голос Дотти.       — Ты как, в порядке? Как львенок?       — Да мы пока в полном порядке... Но ты не могла бы пройти к этим бурогозам и передать им мой самый-самый хищный привет. Да, и скажи, если они еще не заткнутся и так и будут шуметь и разбудят Гизу.... то я выйду и всех их на игрушки для львят порву!       Ого, услышать такие грозные слова от тихони и скромницы Дотти это что-то явно из ряда вон выходящее! Витани даже невольно улыбнулась.       — О, мать, да я смотрю ты заматерела у нас совсем! Ладно сейчас схожу, передам твой привет. Тут, правда, еще Кову пришел с ними разобраться, но я сейчас тоже подойду.       В подтверждении правоты слов Витани, с места дележа добычи раздался окрик ее брата, призывающий к тишине и порядку. Сестра принца поднялась на лапы и хотела было уже идти, как вдруг решилась и виноватым голосом сообщила:       — Дот, я это,.. извиняюсь, конечно, но я Кову уже рассказала и про львенка твоего и про логово...       — Ну вот, Витани... – разочарованно протянули из кустов. — я же просила...а ты...       — Ну извини, но тут такой шум стоял, я испугалась, думала на тебя напали...       — Ладно, – немного помолчав, ответила Дотти. – чего уже... сказала, так сказала... — и вздохнув, тихо зашуршала в кустах, поудобней устраиваясь на лежке.       Когда Витани снова подошла к месту разбирательства, шум уже заметно поутих. Но она все же подошла к Кову, который уже стоял на месте, где ранне был пришлый лев, то есть возле самого предмета конфликта, туши антилопы, и тихо на ухо шепнула:       — Братишка, попроси всех кричать потише – малыш Дотти спит, а их вопли того и гляди его разбудят или даже напугают.       Кову согласно кивнул головой. Он еще раз перевел взгляд с чужих львов на гепардов и обратно. Те, постоянно пытаясь перебить друг друга, едва сдерживаемые Ахери и Тэмой от того, чтобы от словесных доводов перейти к более реальным аргументам, в виде когтей и клыков, спешили рассказать свою версию событий и обосновать претензии на добычу. Как поняла Витани, львы выследили и атаковали антилопу, но в последний момент та, хоть и была ранена, но все же вырвалась из когтей старшей охотницы и пустилась наутек. На этом, правда, везение травоядной кончилось, она наткнулась на гепардов, которые быстро добрали подранка. Быстроногие уже было предвкушали великолепную трапезу, как появилось трио львов и выдвинуло свои притязания на добычу. А по простому говоря, забрало силой тушу себе, а гепардов погнали в шею. Но последние оказались не то сильно дерзкими и храбрыми, не то слишком глупыми, что решились пойти на конфликт с противником и более сильным и многочисленным. Но как бы то ни было, а добровольно добычу гепарды решили не уступать и за нее побороться... Не имея сил отобрать, они кружили рядом и скандалили, не давая львам благополучно насытиться.       Кову, несколько помешкав, чем не мало раздосадовал сестру – нет, ну в самом деле, пора же уже прекращать этот весь шум и гам, вдруг с самым серьезным видом изрек:       — Поскольку, как я вижу вы самостоятельно договориться не можете, а вы, – он обернулся ко львам. – к тому же без разрешения предприняли попытку охотиться в наших владениях, то я, как принц этих земель, изымаю у вас добычу в свою пользу!       Спорщики недоуменно переглянулись. Во взглядах львов читалось возмущенное недоумение, как так? Отчего такая вопиющая несправедливость? Приуныли и гепарды, до сего мига питавшие надежду если не на всю добычу, то хотя бы на ее какую-то часть. Пришлый лев сделал шаг вперед. Было видно, что он собирается что-то сказать, причем по выражению его морды можно было предположить, что речь его будет состоять из малодипломотичных выражений. Но Кову опередил его:       — Но все присутствующие, как гости приглашаются в наш прайд на ужин, в честь рождения моих львят, – эффектно разрядил обстановку Кову. – Да, мы же так еще и не успели познакомиться. Итак, моя сестра Витани, Ахери и Тэма, – Кову по очереди указал взглядом и поворотом головы на названных ими членов прайда.       — Мой брат, принц Кову, – помогла брату Витани.       — Чумви, – представился лев. – а это моя супруга Кула и дочь Афуа.       — И наши быстроногие друзья... – Кову посмотрел на гепардов.       — Виас.       — Упепо.       — Ну, а теперь, прошу следовать за мной, — Кову окинул взглядом всех собравшихся и направился к Скале Предков. – Ахери, возьми антилопу.       — Может, лучше вы ее тут оставите? Ну, ты понял для кого... – предложила Витани.       — Да, пожалуй, так и сделаем, чего ее зря таскать, – сменил свое решение принц. И тут же пояснил: – Наши земли богаты дичью. А наши охотницы умелы и многочисленны. Так что думаю, в прайде у нас будет предостаточно еды и без этой антилопы.       Пройдя несколько шагов, он обернулся – Витани по-прежнему оставалась стоять на месте.       — Витани, так ты что, не пойдешь?       — Идите пока без меня, я подойду чуть позже...       — А, ну, как знаешь...       Львы, а за ними и пара гепардов один за другим уходили в заросли травы. Витани стояла и провожала их взглядом. Она решила выждать, пока все отойдут подальше и тогда можно будет позвать Дотти, не выдавая месторасположения ее логова посторонним, и спокойно перекусить. Требуемое время, по мнению Витани, прошло, и она уже собралась окликнуть подругу, как трава зашуршала и из нее выскочила взволнованная Кула.       — Пусть львица простит мне мое любопытство, но скажет ли она, каков возраст ее брата?       — Мы с братом пятый год уже ступаем по этой земле...       Ответ Витани почему-то еще больше взволновал Кулу. Она, подавшись было назад в траву, бежать вслед за хозяевами и гостями, вдруг резко остановилась и задала еще один вопрос:       — А львице не знаком такой лев по имени Шрам?...       — Шрам — мой отец, только я его совсем не помню. Он погиб, когда я была совсем еще маленькой львицей... а почему Кула спрашивает?       — Ох, пусть меня простит Витани, но...       И Кула, так ничего толком и не ответив, вновь скрылась в высокой траве.       «Странная какая...», — составила о ней свое мнение Витани. И когда звук быстрых шагов Кулы стих где-то вдали, львица громко объявила вслух:       — Дотти, если хочешь есть — выходи. Все ушли уже!       Когда уже ближе к вечеру Витани подошла к скале предков, званный ужин уже закончился, хотя учатники его еще не разошлись и лежали на прогретых за день солнцем камнях или вокруг них, разбившись на группы и беседуя или просто прихорашиваясь, вылизывая шерсть себе или соседу. Осмотревшись и найдя взглядом Кову, она решила подойти поближе к брату, тем более, что и новые гости были тут, рядом, слушали разъяснения Симбы, о том, как лучше пройти на север.       — И вот как перейдете через реку, можете идти вдоль нее, в ту сторону, куда плывут ее воды. Дальше там будет водопад. Как будет слышен его шум, в то время лучше взять чуть в сторону правой лапы, отойти от реки – там удобней спуск будет. Ну а если хотите побыстрей пройти, то после перехода реки так и идите прямо через слоновье кладбище. Выйдите почти в то же самое место, но путь ваш в этом случае пройдет через места пустынные и, прямо скажу, не самые прекрасные.... Да, а что вас вдруг заставило пуститься в путь?       — Да вот совсем в наших краях туго с дичью стало, почти как и пять лет назад... – вздохнул в ответ Чумви. – Ты же помнишь те года, Кула? Ну, тогда еще Афуа у нас родилась только-только. Как мы выжили все тогда, одному Айхею известно...       — Да, да, как не помнить... – как-то неестественно быстро, отводя взгляд в сторону, подтвердила Кула слова супруга. Было совершенно очевидно, что она сильно нервничает.       — А.ну так если в этом дело, так оставайтесь у нас, у нас места изобильные, – предложил Симба, делая широкий жест лапой.       — Симба приглашает нас вступить в свой прайд? Я правильно понял?       — Да, конечно.... именно так.       — Очень заманчивое предложение... – задумчиво, словно не веря своей удаче, протянул Чумви.       Но тут в разговор вмешалась молчавшая почти все это время Кула:       — Симба, ты великий и великодушный король, твое предложение – просто верх щедрости и мы очень польщены. И сейчас в ваших землях изобилие, но кто знает, что будет завтра или в более отдаленном будущем? Сейчас ваш прайд и без нас велик. И нам не хотелось бы становиться дополнительной проблемой, если вдруг наступят не столь благословенные времена. К тому же, я заметила, у ваших львиц много малышей, и скоро вам потребуется гораздо больше дичи, чем сейчас... И, милый, — это Кула говорила уже обратившись к мужу. — ты же хотел совершить путешествие с Афуа по местам своей юности, показать ей новые земли и...       — Э.... – попытался что-то возразить Чумви, но Кула аккуратно, но довольно сильно пихнула его задней лапой в бок, постаравшись это сделать так, чтоб никто не заметил.       — И неужели же ты нарушишь свое слово, данное единственной дочери?...       — Эм, ну да... – только и нашел, что сказать Чумви.       — Нет, ну как хотите, конечно, можете и продолжить свое путешествие, – Симба был несколько удивлен назревавшим отказом, не понимая причин нежелания Кулы задерживаться в Прайдленде. — Но все же я настаиваю на том, чтобы вы задержались на несколько дней у нас, ибо скоро день представления моих внуков. И я очень хотел бы, чтобы вы присутствовали... А иначе я очень обижусь на вас, так и знайте!       Кула с Чумви переглянулись. По морде мужа львица поняла, что все ее ухищрения по попыткам уговорить мужа поскорее покинуть гостеприимный Прайдленд попросту провалились. Она молча потупила взгляд.       — Мы с удовольствием принимаем ваше приглашение погостить у вас недолго, но затем все же продолжим свое путешествие, – Чумви положил свою лапу на лапу супруги, давая ей понять, что ее дальнейшие возражения неуместны, и если она даже не согласна, то ей лучше сейчас промолчать – лев принял окончательное решение.       — Вот и отлично, – подвел итог Симба.       И на этом возможно беседа на сегодня закончилась бы, но Витани, разжигаемая любопытством, не удержалась спросить:       — Нет, ну все-таки, почему Кула так торопится нас покинуть?       Теперь наступила очередь Кову наступить на лапу сестре в знак того, что такие вопросы гостям задавать мягко говоря, невежливо... В воздухе повисла неловкая тишина.       И тишину эту, как гром среди ясного неба, расколол голос тихо подошедшей Наанды:       — Потому что она боится говорить правду о своем сыне. Но не бойся Шрама и Зиры, которым ты обещала хранить тайну. Больше нет в мире теплой крови, так что можешь рассказать и облегчить свою душу.       Снова в водухе повисла тишина. Первый ее нарушил Чумви:       — Милая, о чем она говорит? Какой сын?...       — Ваш с ней общий сын, Кову, – пояснила Наанда. – Впрочем, пусть лучше она все расскажет сама...       Но рассказа от Кулы удивленные слушатели дождались не сразу, ибо под многочисленными взглядами, обращенными на нее, она вдруг совсем потерялась, уронила голову на землю, и, закрыв морду лапами, громко и горько разрыдалась....       Почувствовав свое присутствие не совсем уместным, Упепо с Виасом, спешно попрощавшись, быстро покинули львиное собрание.       Да, то что Кову не родной сын Шрама и Зиры с самого начала знали многие. Не наверняка, ибо толком так никто и не знал, где Шрам взял маленького львенка. А если кто и знал, так тот помалкивал. Зира приняла его как родного и выкормила и выходила вместе с Витани и старшим Нюкой. Сам Шрам вскоре погиб и унес с собой тайну о происхождении Кову. А потому, как королева изгнанников, она относилась к своему младшему сыну, выделяя и превознося того перед старшим Нюкой. Многие вскоре усомнились даже, что он не ее родной, а приемыш, приписывая эту информацию к проискам недоброжелателей, коих и у Шрама и у Зиры по понятным причинам вполне хватало. Но было много и тех, кто придерживались версии, что Шрам, разочаровавшись в своем первенце, задумал сделать себе другого наследника. Но супруга во второй раз родила ему дочь... Вот тогда-то он и принес однажды ночью Кову и отдал Зире, ничего не объясняя, заявив только, что этот львенок будет его наследником. К удивлению самого Шрама, Зира спокойно отнеслась к такому повороту событий, беспрекословно приняв волю своего короля.       И вот теперь такое заявление Наанды! Никто даже и не мог подумать, что Кову – сын раньше живших в прайде, а потом ушедших к южным горам, Чумви и Кулы. Теперь все с удивлением смотрели на рыдающую львицу, ожидая, что же она сможет пояснить, когда хоть немного оправится от захватившего ее плача. А Кула, всхлипнув в последний раз и утерев морду лапой, испуганно оглядела всех вокруг, и, вздохнув начала:       — Да, Чумви, Кову – наш с тобой сын...       — Но как? Почему ты мне ничего раньше не сказала?       — Я обещала молчать. Да и боялась, что ты меня проклянешь и прогонишь...       — Но как, почему, если Кову наш сын, почему ты отдала его Шраму с Зирой? Что произошло? Как это могло случится?..       — Ты помнишь, тогда, пять лет назад... я ушла, когда пришло время рожать за крокодилью реку на окраину Прайдленда; устроила свое логово почти в том самом месте, где мы сегодня охотились на антилопу. Там ведь одно из немногих мест на реке, где можно переправиться, а также хороший подход для водопоя... я рассчитывала, что там будет достаточно просто охотиться... Думала, там будет достаточно дичи и совсем недалеко от логова, так что не придется надолго покидать маленьких львят.       Кула шмыгнула носом и продолжила:       — Так оно может быть и было бы, но не в тот год... родила я благополучно, но вот потом... Неделю я тщетно пыталась хоть что-нибудь добыть, но все безуспешно. Все наверно помнят, какая в то время стояла засуха. Из-за нее да из-за нашествия гиен все стада ушли с этих мест. Дичи совсем не было... я никак не могла ничего поймать, совсем обессилила и в довершении всего у меня кончилось молоко. Мне нечем было кормить моих львят... Они только жалобно плакали, просили есть, но мне нечем было их кормить. Потом Афуа уже даже перестала пищать. А я... я уже в душе оплакивала своих деток и тихо сходила с ума... Я уже молила Айхею, чтоб он забрал нас скорее всех вместе в одновасье... И вот в такой час я вдруг увидела одинокую прихрамывающую зебру... Сначала мне показалось, что я совсем повредилась рассудком и мне уже чудится это... Я ударила себя по морде лапой, но видение не исчезло, а дуновение ветра донесло вполне четкий запах и шорох мелких камушков под копытами полосатой кобылки.       —Уж и не помню, как я из последних сил подкрадывалась к ней, как потом гналась и прыгала, как кусала... похоже, я потеряла сознание вместе с ней. Потому что первое, что я помню, так это то, что лежу на земле вместе с ней, вонзив свои клыки ей в шею. Мне повезло, я сразу повредила ей позвоночник.... вы не представляете, наверное, каким прекрасным тогда показался мне вкус ее крови после недельной голодовки...       Судорожно и глубоко вздохнув и помолчав немного, Кула вновь заговорила:       — Но радость моя была недолгой. Не успела я даже толком отдышаться, как поблизости раздался противный хохот гиен. Я еще не видела их, но судя по голосам, их было много. Даже для львицы в прекрасной форме. А уже не говоря про такую, какой я была тогда, измученной голодом и усталостью. Я даже не стала убегать прочь и решила не сопротивляться, даже рычать у меня тогда не было сил. Я решила, что лучше пусть меня сейчас загрызут гиены, чем я буду медленно и мучительно умирать от голода... А в том, что они отберут у меня мою добычу, я ничуть не сомневалась. А затем они подошли совсем близко; они ходили кругами вокруг меня и смеялись, и подтрунивали надо мной, чувствуя свою силу. Они издевались, хваля меня как хорошую охотницу, и ехидно спрашивали, что им оставить для меня, хвост или копыта.... А я лежала на земле и молчала. У меня не было сил даже плакать. Я уже смирилась, что этот вечер – последний в моей жизни, и я и мои львята больше никогда не увидят восход солнца над саванной...       И вот тут появился Шрам. Я не сразу его заметила, сперва догадалась о том, что появился кто-то важный и сильный, по тому, как вдруг притихли, успокоились вдруг гиены, обратив все свое внимание в одну сторону. Посмотрела туда и я. Шрам стоял совсем рядом и внимательно меня разглядывал. Потом на его морде вдруг мелькнула довольная улыбка, словно он вдруг увидел нечто приятное для себя. Не знала я тогда, что он задумал, но очень надеялась, что он может сжалиться надо мной и оставит мне хотя бы небольшой кусочек, хотя я и завалила зебру на его территории без спросу и разрешения, и он имеет полное право ее отобрать, но все же... И словно внимая моим мысленным мольбам – вслух я еще ничего так и не успела сказать, — он отогнал прочь всех гиен, приказав им искать другую добычу. Причем на парочку осмелившихся недовольно ворчать гиен он так грозно рыкнул, что те, взвизгнув, моментально умчались впереди всех. Затем, дождавшись, когда пятнистые отойдут достаточно далеко, он сообщил мне, что может забрать зебру по праву властелина этой земли, но может и поделиться. Или даже отдать ее мне целиком, но сначала он хотел бы посмотреть на моих львят. Уж не знаю, откуда он про них узнал. Видимо, догадался или понял по моему виду... Я сначала испугалась, мало ли что лев может сделать с чужими львятами, оказавшимися на его территории. Но видя мое беспокойство, он заверил, что ничего плохого им не собирается делать и не будет, в любом случае. Я согласилась, и Шрам, волоча за собой зебру, прошел со мной к логову. Он их осмотрел и вдруг сделал мне странное предложение: он сказал, что подарит мне всю зебру, но только в том случае, если я отдам ему своего львенка. Навсегда. И при условии, что об этой сделке ни одна живая душа не узнает. А тебе все равно не выкормить их двоих в одиночку, добавил он в качестве последнего довода. И... не знаю, может, разум мой помутился тогда от голода, но я согласилась...       Кула замолчала, понурив голову.       Тяжелая тишина повисла над рассказчицей и ее слушателями. Все были шокированы только что услышанной исповедью Кулы. За исключением, пожалуй, одной Наанды – та уже давно знала эту тайну и теперь посматривала на окружающих, пытаясь понять какое впечатление произвел рассказ гостьи на присутствующих Но пока что все молчали, осмысливая полученную информацию.       Первым заговорил Чумви:       — Но почему ты молчала? Почему мы, я ничего не знали до сих пор? Почему ты ничего мне не рассказывала? – нарушил тишину Чумви. – И что, отдала нашего сына и забыла о нем? Даже ни разу не поинтересовалась его судьбой?       — Нет!... Не правда! – сквозь вновь навернувшиеся на глаза слезы выкрикнула Кула – Я пыталась. Как только узнала о смерти Шрама и о том, что Зира с нашим сыном ушла с земель прайда в изгнание, я сразу же бросилась туда. Я надеялась, что поговорю с ней по душам и она вернет мне Кову. Но она, встретив меня еще на границе своих владений, вместе с двумя своими львицами, едва заслышав, зачем я пришла, грубо оборвала разговор и приказала мне убираться и больше никогда не появляться там. Иначе она меня убьет, так она мне сказала... И что я могла сделать?       — Ты могла хотя бы мне рассказать...       — Я боялась. Боялась, что ты меня не поймешь, проклянешь и прогонишь от себя прочь, Чумви...       Лев Кулы хотел что-то еще сказать, но вдруг его решительно перебил Симба:       — Чумви, дружище, ну хватит уже терзать бедную львицу, сам видишь, каково ей сейчас. И потом, она ведь сделала все, что могла, и пусть ее поступок выглядит и странным и неоднозначным, но именно это ее решение спасло жизнь твоим детям. И сейчас ты можешь видеть их живыми и здоровыми.       Немного помолчав, король добавил:       — Нет, ну странные вы львы, все-таки... Нет, чтоб радоваться, что нашли наконец друг друга, несмотря на все повороты судьбы, а вы тут виноватых ищите...       — Спасибо, Симба... – тихо, еле слышно прошептала Кула, бросив на короля благодарный взгляд и снова потупившись. Она была безумно рада тому, что хоть кто-то понял ее и более того, открыто выступил в поддержку. Да и причем не просто кто-то там, а сам король.       Пристыженный Чумви смолк и лишь озабоченно почесывал лапой свою гриву.       Но теперь оживилась молодая Афуа.       — Вот как! Оказывается у меня есть брат! Да еще какой! Настоящий принц! Вот здорово! – она заходила вокруг Кову, стараясь рассмотреть его со всех сторон.       Чумви, выйдя из состояния задумчивости , вдруг обнял лапой супругу за плечи и притянул к себе.       — Ну ладно, ну не реви, успокойся, ну все же хорошо... Ну извини, я сгоряча тут ...       Лишь Наанда осталась слегка недовольна тем, что никто так и не осудил Кулу и попыталась все-таки слегка ее подцепить:       — Ага, ну вот как я узнаю нашу обжорку Кулу, за еду даже львенка своего отдала...       — А ну заткнись, карга старая... – вдруг свирепо оскалившись, вскочила Витани, прервав Наанду на полуслове. Рано познавшая в своей жизни «прелести» потерь и лишений, молодая львица легко поняла состояние Кулы, а «шутка» Наанды просто вывела ее из себя. Сдержаться и не отреагировать Витани просто не нашла в себе ни сил, ни желания. И неизвестно, что бы еще вышло дальше, если б тут же не прозвучал громкий окрик Симбы:       — Витани, а ну остынь. Негоже так к тетушке... А ты, Наанда, вот ответь, откуда ты сама всю эту историю знаешь?       — Я сама все видела и слышала. Я охотилась тогда рядом с тем местом и подслушала весь разговор Шрама с Кулой.       — Ага, все видела, слышала и не пришла пусть и бывшей, но сестре по прайду на помощь? И теперь еще ее осуждаешь? Нехорошо это, Наанда. А ты, Витани, поаккуратней впредь будь со словами тоже..       — Хорошо, мой король,... В следующий раз — молча когтями в морду вцеплюсь...       Замявшаяся и не ожидавшая такого поворота Наанда вдруг вспомнила о каких-то неотложных делах, требующих ее участия, и поспешила удалиться.       С уходом Наанды беседа вновь оживилась, всем не терпелось узнать подробности жизни разлученной судьбой родни. Симба теперь категорически настаивал на задержке в прайде и присутствии Кулы и Чумви на церемонии представления львят. Лишь Кову все сидел по большей части молча, задумавшись, а вскоре и вовсе отпросился под благовидным предлогом и ушел на скалу. Так что рассказывать историю его жизни пришлось сестре. Впрочем, она прекрасно с этим делом справилась.       Уже поздно вечером, когда все, вволю наговорившись и разузнав множество последних и не очень новостей и подробностей, разошлись на отдых, Витани подошла к брату, сидящему среди камней возле королевской пещеры и глядящему куда-то вдаль.       — Братец, ну ты чего такой бука?... – подойдя, она несильно боднула головой плечо брата. – Там родители твои объявились, а ты сбежал...       — Знаешь, как-то все это внезапно... я просто растерялся, – вздохнул в ответ Кову.       — Ну, мы так и поняли... Но все же, хоть завтра, приди в себя, поговори с родителями. Они так рады, что ты нашелся, что ты жив, здоров и у тебя уже есть своя семья...       — Да, Вит, конечно, так и сделаю... Да, кстати, ты-то сама не хочешь Симбе про Дотти и ее львенка рассказать? Все-таки не дело, что она с малышом так далеко от прайда... Сегодня тревога ложной оказалась, а ведь могло бы быть и все гораздо хуже...       — Да я и сама ей со Спотти об этом говорила... но ты же знаешь нашу упертую тихоню. Да, наверно следует Симбе все рассказать про нее, может хоть он ее силой к скале предков притащит. И немного помолчав затем добавила:       — Ну а ты, что, спать сегодня не идешь? Я так вот уже собираюсь.       — Иди, сестренка, спокойной тебе ночи. А я еще немного посижу, подышу тут свежим воздухом.       — Спасибо. Сам только сильно не засиживайся... Завтра много дел будет, как я чую...       Витани ушла, оставив Кову в размышлениях о всем произошедшем...       Действительно, все это было так неожиданно и странно. Он всю жизнь считал своей матерью Зиру, пусть и ходили слухи, что он приемный сын, но он как-то им не верил особо, считая, что это все скорей всего наговоры злых языков и слухи. А вот теперь все как поворачивалось... И не известно еще, как отреагирует на такие новости Зира. И ведь почти никто и не знает, что она жива. А Кову чувствовал, что она обязательно вернется, может и не так скоро, но обязательно, это точно, тем более если узнает о внуке.