На другом конце города

— Андрей Евгеньевич… — Ну, что тебе, Варвара Николаевна? — Я хотела спросить, — Варя запинается и отчаянно отводит взгляд, прячет ладони в рукавах осеннего плаща. – Ну, вы же опытный врач и всё такое… — Больше информации, больше! – Быков бросает на стол ручку, которой только что заполнял отчёт. — Что чувствует женщина, когда она беременна? Андрей Евгеньевич разворачивается к Варе и долго изучает её удивлённым взглядом. — Я же не женщина, — Быков вскидывает брови в ожидании реакции, но Черноус молчит. – Ты чего у меня-то спрашиваешь? Вон, пойди у Анастасии Константиновны спроси. — Ладно, простите, — запинается Варя, одёргивает плащ. – Я пойду, извините за беспокойство. До свидания, Андрей Евгеньевич. — Да подожди ты, — обречённо тянет Быков, встаёт со стула, снимает халат и берёт с вешалки куртку. – Пошли, Варвара Николаевна и Глебовича своего не забудь. — Куда? — Рожать, блин, Черноус, — рявкает Быков, незаметно смущаясь. – Хватит вопросов, мой нерадивый интерн с сюрпризом. — Я… Андрей Евгеньевич, — пытается что-то возразить Варя, но двери лифта уже закрываются, и бежать больше некуда. Быков молчит. На этот раз они идут не в театр, а в кино, и это уже намного больше похоже на свидание, учитывая, что этот выход в свет для них не первый. При мысли о том, что они с Быковым, как школьники, сядут на последний ряд и будут жевать безвкусный попкорн и целоваться, Варя хихикает, Андрей Евгеньевич, покупающий билеты, этого не замечает. — Учти, Черноус, — строго говорит Быков. – Это я так, чтобы не было лишних мыслей. Это не свидание. Мне просто скучно, — Варя отчаянно кивает. – И ещё: мы идём на комедию и на передний ряд. — Конечно, Андрей Евгеньевич. Что, впрочем, не мешает им целоваться ещё на первых пятнадцати минутах фильма. Сначала Варя просто случайно задевает руку Быкова, когда они одновременно пытаются взять попкорна, потом Быков незаметно для себя опускает ладонь на колено Вари. — Чаю, Черноус? Я тут недалеко живу, — они стоят возле кинотеатра, и девушка неожиданно начинает смеяться, в ответ на вопросительный взгляд Быкова она мотает головой, мол, ничего такого, а на предложение отвечает согласием. Варя не похожа на Кисегач, думает Быков. У неё другие волосы и руки, совершенно иное тело, привычки и возраст. Так думает Быков, вбивая Черноус в простыни. — Ты почему тогда смеялась? — Да, просто, вы же живёте на другом конце города от того кинотеатра. Они оба выносят что-то из этой ночи. Варя – будущего ребёнка, который, как она надеется, не вырастет картавым тираном. Быков – тоску по Насте, которую заглушает скорым примирением. А ещё – знание того, что «в первый и последний раз» бывает, только если об этом не предупредить.