Часть 1
20 сентября 2015 г. в 20:36
Однажды Клара спросила меня:
— Доктор, почему ты никогда не заходишь в комнаты ТАРДИС?
Я внимательно на неё посмотрел, а затем откинулся на спинку кресла. Ни одна мускула на моём лице не вздрогнула, но левое сердце будто бы пронзила ледяная игла. Клара не сводила с меня взгляда — наверняка пыталась увидеть мою душу, но она прочно заперта на десяток замков.
— Воспоминания о старых спутниках и спутницах мучительны для меня, но в то же время я горжусь тем, что они причиняют мне боль. Я меняю интерьер ТАРДИС подобно тому, как регенерация моё лицо, но комнаты, принадлежавшие им когда-то остаются такими же, какими они и были в их последний визит сюда. Я никогда не отдам старую комнату спутника новому.
Она, скрестив руки на груди, задала ещё один вопрос:
— Но почему ты просто не приберёшься в них? Каждый раз, когда ты будешь проходить мимо них, это не будет причинять тебе боль…
— Так же, как и вы. Вы не можете просто взять и выбросить альбомы с фотографиями, ведь на них запечатлена большая часть вашей жизни: младенчество, дни рождения, Рождество, первый день в детском садике, первый день в школе и так далее, и так далее, — спокойно произнёс я, после чего добавил:
— Тебе когда-нибудь приходилось замечать, как старики, в поисках какой-нибудь вещи случайно натыкаются на альбомы? Их взгляд задерживается, глаза загораются ярким блеском, как у малышей, которые ещё не подозревают о существовании миллиона проблем мира, в котором они родились. Но это длится всего лишь мгновение — блеск потухает, и они убирают альбом обратно в коробку, потому что если один застрянет в прошлом, то это причинит неудобство всем, кто его окружает. Тоже и обо мне. Комнаты пустуют, но воспоминания об жильцах воспроизводятся каждую секунду.
— Неправда, — весёлым голосом ответила Клара.
— Неправда что?
Я отвёл взгляд в сторону, потому что её жизнерадостность была абсолютно не к месту.
— Комнаты не пустуют, не все. Я ведь здесь и не собираюсь покидать тебя.
Её лучезарная улыбка почему-то заразила меня; я сразу же позабыл о Роуз, Марте, Донне, о Пондах, о Ривер и о множество других, тех, что были до них; об их комнатах, в которых было что-то, что непременно ассоциировалось у меня с ними. Они все ушли. Каждый уход оставил шрам в моих сердцах. Клара… невозможная девушка ещё и потому, что когда она была рядом, я был убеждён, что с ней не могло случиться плохого, был убеждён, что она исключение, и ничто не станет причиной её ухода.
Я не вспоминал о прошлых спутниках, как и об этом разговоре с Кларой ровно до этой секунды, когда её жизнь висела на волоске.
— Прошу! Я прошу тебя, я умоляю, пожалуйста! Спаси Клару!
Мысленно я кричал, чтобы она не двигалась с места, ведь далекам это только и нужно, но человеческий инстинкт сильнее — Клара сорвалась с места и… далеки выстрелили ей в спину.
— Нет, нет, нет, нет…
Крик отчаяния невольно хотел вырваться из моих уст, но свинцовая тяжесть, завладевшая каждой косточкой моего тела, помешала этому произойти.
Когда ты теряешь всё, что делало тебя счастливым, остаётся лишь ненависть.
— Почему я пощадил тебя?
— Сострадание, Доктор. Оно всегда было твоей величайшей слабостью. Подари мне эту последнюю победу. Позволь мне услышать это из твоих уст всего лишь раз:
Сострадание… это… ошибка.
Голосом, лишённым каких-либо эмоций, я повторяю:
— Сострадание — это ошибка.
Я сожалел о том, что не стёр себе память обо всех, кто был в моей жизни.
— Уничтожить ТАРДИС!
Лазерный луч далеков проник внутрь ТАРДИС, и я думал, что за этим последует облегчение, воспоминания, накопленные внутри неё, расколотются на тысячи осколков, которые невозможно будет собрать, а вместе с этим и я перестану существовать, но я ошибся — облегчение не последовало, а Клара... моя Клара... та, что пробыла со мной так долго, была уничтожена далеками так просто, что только мысль об этом заставила меня рассмеяться истеричным, сумасшедшим хохотом.
...Но я найду способ исправить свою ошибку...