Ангел, стань человеком

      Миша легко касается губами нежной кожи, но Алиса на это лишь отворачивается к нему спиной и крепко зарывается в пушистое одеяло. Куликов огорченно вздыхает и крепко обнимает девушку, не замечая слёз на её щеках. Апрель-холодный месяц, то солнце, то ледяной дождь. Прошло три месяца с тех пор, как они признались друг-другу в чувствах и с каждым днём девушка увядает на глазах. Миша замечает мелочи, но не видит самого главного.       Парень уходит из дома рано утром, и Алиса успевает собрать все вещи. Приехав в офис, девушка закидывает чемодан в машину Степана, попутно звоня отцу. "Я лечу в Москву. У меня к тебе одна просьба". Миша появится в офисе через час, а Загорская ещё должна успеть улететь, поэтому подгоняет Степана ехать как можно скорее. Останавливаясь возле Аэропорта, Степан последний раз смотрит на плачущую девушку. -Ты так и не сказала Мишке? -Он сам поймёт, когда увидит пустую квартиру. -Я не про твоё бегство, а про слегка округлившийся живот. - Алиса смотрит на мужчину вопросительно, а тот лишь кивает. - Только такой оболтус как Миша мог этого не заметить. -Незачем ему знать. Не говори, у него и так проблем по горло. -Ты считаешь, что ребёнок станет для него плохим известием? -Я это знаю...       Степан разочарованно хмурит брови, вздыхает и пытается собрать мысли в кучу. Взрослый мужчина, полюбивший эту девушку, словно дочку, сейчас должен отпустить её и этим самым поступком уничтожить Мишу. Он хочет помочь ей, но понимает: если она решила, значит, это уже не изменить. Помолчав немного, Степан прочищает горло и обращается к бывшей коллеге: -Ну что же, Алиска. В добрый путь. Позвони, когда малек родится. Скажешь, мальчик или девочка. И Загорская напоследок обнимает Степана, оглядывает Лондон и садится в серебристый самолёт, навсегда покидая Великое Королевство. Миша забегает в офис ночью и зовёт Алису, но её нет. Отчаянно смотрит на Степана, потом издаёт горловой звук, и, в конце концов опускается по стенке на пол и прижимает колени к носу. Мужчина хочет помочь ему, но не способен сказать даже самую малость. Всхлипы, содрогание Куликовской фигуры и душераздирающие стоны - вот что осталось от сильного и умного Михаила. -Умоляю, Степан, скажи мне, где она? -Улетела в Москву. Я сам отвёз её в Аэропорт. -Что? Зачем? -У нее что-то случилось, и она позвонила отцу. Миша опустил голову обратно в колени, а потом сложил руки в замок и улегся на полу в позе младенца. Последняя светлая частичка его жизни уехала. Бросила его, даже не попрощавшись.       Алиса Загорская сидела за своим макбуком и переводила на карточку Миши £170000. Этого должно было хватить на вызволение Павла и выплату долгов по Лондонграду. Одна ладонь обнимала прилично раздутый живот под столом, а вторая вбивала цифры на клавиатуре. Прошло уже четыре месяца, и в общей сложности Алиса была на двадцать восьмой неделе. Маленькое существо внутри девушки отчаянно пиналось и шевелилось, когда Алиса думала о Мише, и честно признаться, это существо было не одно. Загорский, готовый вот-вот стать дедушкой, обеспечил загородную усадьбу всем тем, что было необходимо для появления будущих наследников. Детская площадка, безопасные лестницы, сверхпрочный пластик; Алисе казалось, что она попала в склеп для неё и её детей. Сидя дома, будущая мама приложила все силы своего отца на то, чтобы найти дочь Степана и вызволить Павла, но второй пункт можно было сделать только деньгами.       Миша стал забывать, что такое трезвая жизнь. Полынно-крапивные настойки стали самыми лучшими друзьями Куликова. Журнальный столик был завален таблетками из конопляной пыльцы, а руки были разбиты от частых драк с Олегом заодно. Теперь Степан и его дочь ведут агентство Лондонград, иногда обращаясь к болеющему с похмелья Мише. Парень пытается сделать вид, будто все нормально, но перегар и разбегающиеся глаза говорят об обратном. Степан не по наслышке знает, что такое алкоголизм, и каждый день пытается вытащить Куликова из этого состояния, но все без толку. Миша не перестанет пить, пока голубоглазая москвичка не обнимет его за шею и не скажет, что теперь она снова с ним.       Алиса кричит от боли, сжимая ладонями простыни. Рожать на седьмом месяце не так уж и хорошо, но спасти жизнь этим деткам было сложнее, чем снова класть девушку на сохранение. Сильнейшая боль пронзает низ живота, испарина на лбу и охрипшее горло от криков: девушке страшно, она задыхается и бредит, выкрикивая имя Куликова. Загорский стоит за стенкой и слушает все это с разбивающимся сердцем. Его дочь уже несколько месяцев плачет по ночам, зовёт во сне Мишу и постоянно пересылает деньги в Лондон. Он больше не хочет потерять свою дочь, поэтому подзывает своего верного помощника к себе: -Мне нужно, чтобы ты доставил того парня из Лондона сюда к завтрашнему дню ... - Мужчина не успевает договорить, когда в комнату заходят две акушерки с маленькими кульками. Девочка и мальчик на удивление спокойные. Они не издают и звука, лишь с интересом смотрят на дедушку солнечными карими глазами. - Как Алиса? -Роды были тяжёлыми, девять часов, поэтому ей вкололи снотворное и поставили капельницу, чтобы восстановить водно-солевой баланс. Послезавтра она снова будет жизнерадостной девочкой. Миша Куликов направлялся за очередной бутылкой виски, когда возле него остановился чёрный фургон. Два больших охранника мгновенно выпрыгнули с переднего сидения и подхватили парня за локти, попутно забрасывая его в фургон. Дежавю, прямо. -Ну, Господа, чего вам нужно? -Михаил Куликов? - мужчина в классическом костюме строго посмотрел на парня, отчего у того побежали мурашки по спине. -Да... -Поздравляю! - мужчина улыбнулся. - Вы стали отцом! - Он протянул опешившему Мише две фотографии. Куликов взял глянцевую бумагу, протянул руки под тусклый фонарь и тяжело вздохнул, увидев на фотографиях глаза своего брата. Что-то болезненное екнуло в его сердце, когда Миша посмотрел на девочку и разглядел в ней черты Алисы. - Вы вылетаете в Москву, сейчас же. У меня приказ. Будете сопротивляться, нам придётся применить силу. -Я не буду сопротивляться.       Алиса проснулась от колющей боли в правой руке и открыла глаза. Комната была светлой, и на противоположной стене играли блики солнца. Медсестра что-то тараторила себе под нос и вынимала из её вены иголоку от капельницы. Заметив, что Загорская проснулась, она начала говорить: -Ну что, молодая мама, как деток будут звать? - медсестра улыбалась, и Алиса не успела ответить, когда из угла комнаты раздался серебристый баритон. -Пацана Димкой, а вот девочку называть точно буду я. И даже уже определился с именем. Мою дочь будут звать Настенькой. - Алиса вздрогнула и повернула голову. Миша сидел на стуле возле кровати и ласково смотрел на Алису. Девушка закрыла глаза, по щеке скатилась одинокая слеза, которую нежным движением поймал Куликов. - Зря ты так. Я бы понял. -Я думала, что окончательно сломаю тебе жизнь, а лишить их жизни я не могла. -Ты сломала мне жизнь свои отъездом. А теперь я уже тебя не отпущу. Тем более со своими детьми. И, думаю, Загорской ты больше не будешь. - Парень устало улыбнулся. - Куликова пойдёт тебе куда больше.