"Прости, любимая, так получилось..."

      К своему несчастью, Серж понятия не имел, что дрался Дэн гораздо охотнее и азартнее, чем писал картины. И получалось это у него отнюдь не хуже. Даже Станислав во время тренировок с Ривенхартом вынужден был не раз просить пощады, стуча ладонью по татами в спортзале особняка.       Двое разъяренных мужчин, вцепившись друг в друга, как бульдоги, вылетели с балкона прямо в зал. Толпа гостей изумлённо ахнула и отшатнулась, сзади раздались испуганные взвизги дам. Приглашенные предпочли шустро сбиться в кучу в углу, дабы сохранить в неприкосновенности дорогую одежду и понаблюдать за дракой с безопасного расстояния.       Дэн уже успел так основательно встряхнуть зарвавшегося бизнесмена, что его стильный пиджак от Кардена с треском разошелся по шву на спине и вдобавок практически превратился в жилет. Один рукав был полностью оторван, а второй из последних сил держался на нескольких нитках.       Серж, извернувшись ужом, упорно пытался пнуть противника в колено. Художник ловко уворачивался, будто танцуя с партнёром, да ещё и умудрялся при этом читать ему нотации:       — Всё же на вашем месте… я бы извинился прямо сейчас, — Дэн в очередной раз изящным движением тореадора уклонился от неуклюжего пинка, — пока ещё не поздно.       — И не подумаю, — тяжело дыша, выдавил бизнесмен. — Еще не хватало… извиняться перед шлюхой.       — Ай-яй-яй, как невежливо! — Ривенхарт укоризненно качнул головой, выпустил многострадальный пиджак, аккуратно примерился и в следующую же секунду мощным апперкотом едва не отправил бизнесмена в нокаут.       От удара тот отлетел и проскользил спиной прямо по длинному фуршетному столу. Зазвенели сметённые на пол тарелки и бокалы. Скатерть задралась гармошкой и катилась пенной волной в брызгах шампанского перед его макушкой. Остановить фуршетный сёрфинг удалось только достаточно массивной фарфоровой фруктовнице. От столкновения с поблёскивающей залысинами головой бизнесмена она опасно накренилась, однако не упала, а лишь осыпала его градом своего содержимого.       Очухался Серж довольно быстро и, стряхнув с ушей и воротника повисшие там черешни, яростно бросился на обидчика. Дэн будто того и ждал. Он спокойно смотрел на атакующего противника, изогнув одну бровь, и лишь в последний момент грациозно отшагнул в сторону.       Изрядная масса помешала Сержу вовремя скорректировать направление удара, и он со всего маху впечатался в висевшее между окон высокое антикварное зеркало. Оно с сухим треском раскололось и усеяло все вокруг брызнувшими в разные стороны осколками.       Серьёзных порезов бизнесмен избежал чудом. Он вытер единственным оставшимся рукавом тонкую струйку крови на щеке и, шумно дыша и раздувая ноздри, развернулся к смеющемуся художнику.       Этот выскочка бесил Сержа всё больше и больше. В то же время он начал подозревать, что с этим маляром всё не так-то просто. Раньше ему и в голову бы не пришло, что человек, целыми днями малюющий дерьмовые картинки, может вполне прилично драться. Отдышавшись и потерев ушибленную челюсть, Серж снова отправился мстить обидчику.       — Вы так и не подобрали подходящих слов для извинений? — Ривенхарт стоял посреди зала, сложив руки на груди, и усмехался. — Что ж, ничего не поделаешь, придётся продолжить воспитательную работу. Эх, жалко розг нет.       Бизнесмен прорычал что-то нечленораздельное и ринулся в ближний бой. На этот раз он был осмотрительнее и не собирался дать себя обмануть.       Однако неуловимый Дэн по-киношному легко перемахнул через наполовину опустошённый стол и язвительно продолжил:       — Это всё нехватка сахара. Сахар, милейший, питает мозг — если, конечно, он у вас есть.       Рассвирепевший Серж схватил первое, что попалось под руку, и метнул в ехидного засранца. Снарядом оказалось ведёрко с шампанским, отчего-то описавшее совсем не ту траекторию, на которую рассчитывал атакующий.       Обдав сгрудившихся в углу гостей веером колотого льда и широкой струёй шампанского, оно красиво рухнуло в самую середину оркестра, который занимал относительно безопасную позицию на небольшой сцене и самоотверженно продолжал играть что-то наподобие вальса.       Гулко отскочив от барабана, баллистическое ведёрко массового поражения задело по уху пожилого виолончелиста и окончательно завершило свой путь, со звоном рухнув в раструб тубы, закупорив поток воздуха намертво. Музыкант ещё какое-то время натужно надувал покрасневшие щёки, пока не убедился в тщетности своих попыток и не попытался вытряхнуть посторонний предмет, задев при этом громоздким инструментом соседку-кларнетистку.       — Выходит, вы питаете отвращение не только к живописи, но и к музыке? — поинтересовался Дэн. — Как можно быть таким бескультурным! Пожалуй, теперь я понимаю, отчего от вас бегут умные и красивые девушки.       В ответ Серж только возобновил артиллерийскую атаку, понемногу продвигаясь вдоль стола в надежде достать противника чем потяжелее.       — Господа, немедленно прекратите, — попытался вмешаться мэр, но просвистевший мимо массивный стул поубавил его стремление стать миротворцем.       Дэн, которому изрядно надоел бессмысленный обстрел, решил покончить с ним одним махом и уже в который раз перескочил через стол. Почуяв неладное, юбиляр всплеснул руками и нервно потёр лысину, но лезть к противникам с предложениями мира и дружбы побоялся.       Художник очутился прямо напротив Сержа. Тот, уже наученный горьким опытом, решил спешно удрать, но умело подставленная Дэном подножка превратила попытку к бегству в разбег перед взлётом. Сам полёт вышел стремительным, но недолгим. Вытянув руки, бизнесмен рыбкой нырнул внутрь юбилейного торта, обрушив массу бисквита и взбитых сливок, как горную лавину.       Толпа на мгновение замерла и вновь испуганно ахнула, когда верхушка многоярусного десерта накренилась, марципановая башня с часами соскользнула вниз и смачно шлёпнулась на мэрскую лысину, увенчав её вполне фрейдистской, правда, слегка покосившейся фигурой.       Дэн подошёл к варварски разрушенному кондитерскому шедевру и, буркнув потерявшему дар речи юбиляру:       — Прошу прощения, — резким движением выдернул из торта «начинку».       Супруг Марго, который, закатив глаза вверх, беспомощно наблюдал за тем, как часть сладкой башни медленно сползает ему на нос, перевёл взгляд на художника и осторожно уточнил:       — Господин Ривенхарт, не могли бы вы…       Дэн обернулся и вопросительно посмотрел на мэра, удерживая Сержа за шиворот, как нашкодившего кота. «Кот» тут же воспользовался моментом и, изловчившись, неожиданно ударил противника кулаком в лицо.       Тот невозмутимо шмыгнул разбитым носом, уверенным движением вывернул бизнесмену руку, заставив застонать от боли, отвесил ему сочный подзатыльник и несколько раз макнул физиономией во взбитые сливки.       — Еще раз прошу прощения, — вежливо ответил юбиляру Ривенхарт. — Видимо, могу, но чуть позже, я сейчас немного занят.       — Да-да, конечно, я подожду, — как во сне пробормотал мэр, завороженно глядя на драчунов.       А художник тем временем обратился к Сержу:       — Облизывайтесь тщательнее, месье. Вам необходимо хорошенько подпитать ваш скромный мозг глюкозой, чтобы правильно подобрать слова, — он сделал паузу, насмешливо глядя на белое от взбитых сливок лицо бывшего любовника Лии. — Ну как? Сформулировали? А теперь, сладкий мой, пойдёмте извиняться!       Униженный соперник отчаянно дёрнулся, но Дэн сбил его подсечкой и, ухватив за ногу, довольно бесцеремонно потащил за собой по полу в сторону балконной двери.       Там из-за спин журналистов, взахлёб строчащих твиты и непрерывно снимающих сцену драки известного бизнесмена со знаменитым художником, выглядывала перепуганная Лия. Всё это время она никак не могла определиться, на чьей же она стороне, и то и дело в ужасе прикрывала лицо руками, волнуясь за обоих.       — Ну? — поинтересовался Дэн у поверженного соперника, с позором дотащив его до места назначения. — Что вы теперь скажете даме?       — Извини, — невнятно буркнул заметно присмиревший Серж, поднимаясь с пола.       Он вдруг понял, что соперник по какой-то причине щадил его, в основном защищаясь, а не нападая, и лишь в финале продемонстрировал свои истинные возможности. Пожалуй, всерьёз связываться с ним не стоило.       — Боюсь, мадемуазель не расслышала, — Ривенхарт выжидающе смотрел на него. В зелёных глазах художника, злых и весёлых, ещё не утих опасный огонь.       — Лия, я прошу прощения, — уже громче повторил бизнесмен.       — Вот. Теперь отлично, — похвалил художник. — Рад, что моё скромное участие помогло вам стать белым и почти пушистым. Вы свободны, милейший. И чтобы впредь я не слышал от вас ни одного бранного слова в адрес моей девушки!