"Прости, любимая, так получилось..."

      Дэн тяжело опустился на стул, облокотился на столешницу и сжал голову, запустив пальцы во всклокоченные волосы. Рыжий молчал, по инерции всё еще прижимая тряпку к лицу. Он знал: сейчас другу надо дать время, чтобы прийти в себя.       — Я уже и сам плохо понимаю, что происходит, — задумчиво выговорил художник, глядя прямо перед собой в одну точку. — Мне давно не было так хреново. Сколько бы ты не возражал, но это только моя вина. Это я убил её, Макс. Мне нельзя было тогда садиться за руль. Самоуверенный кретин! Всего лишь глоток коньяка… Теперь-то я в полной мере осознал, как это много... Она плохо себя почувствовала и хотела быстрее попасть домой…       Дэн судорожно сглотнул и еще ниже опустил голову. Психолог с грустью наблюдал за тем, как друг отчаянно борется с подкатившими слезами, и продолжал хранить молчание, давая ему возможность выговориться.       — Я не имею права об этом забывать. Потому что она умерла, а на мне ни царапины! Слышишь?! Ни одной грёбаной царапины.       — Хватит, Дэн, — решил вмешаться рыжий, услышав в голосе друга знакомые металлические нотки, давшие ему сигнал о том, что апатия вот-вот вновь сменится агрессий. — Чего ты хочешь?       — Я понял, почему мне так паршиво! Это всё из-за рыжей куклы. Она бесит меня своей назойливостью и бесцеремонностью. — Ривенхарт гневно сверкнул глазами и повернулся к управляющему. — Я хочу, чтобы ты уволил её, Макс.       — А! Вот ты о ком. А то я грешным делом подумал, что обо мне, — попытался разрядить обстановку психолог. — Лия тут ни при чем. И ты это отлично знаешь.       — Уволь её, — командный тон неожиданно превратился в умоляющий.       Рыжий наклонился и собрал с пола листы.       — Ни за что. Конечно, жаль бедную девочку… — произнёс он, внимательно рассматривая наброски. — Но другого способа вытянуть тебя из твоего панциря я пока не вижу. У нее это отлично выходит.       Макс жестом заядлого картёжника, как главный козырь, шмякнул стопку на стол.       Мгновенно вскипевший Дэн яростно смахнул всё со столешницы и наконец-то удосужился посмотреть на друга. Тот, уже не опасаясь герани, отбросил импровизированную маску в сторону и ждал, чем закончится новый приступ бешенства.       Неожиданно Ривенхарт фыркнул, резко прихлопнув себе рот ладонью, а потом и вовсе разразился хохотом. Рыжий уже всерьез начал опасаться за душевное здоровье друга, как тот сквозь смех простонал:       — Макс, этой тряпкой я вытираю кисточки.       Результат её использования был налицо, или, если точнее — на лице. Нос, щеки и подбородок управляющего расцвели самыми радужными яркими красками.       Пораженный страшной догадкой, он, чертыхнувшись, выскочил в коридор, чтобы посмотреть на себя в зеркало.       — Ну и чем теперь отмывать эту радугу? — через минуту рыжий вернулся и теперь стоял в дверном проеме, скрестив руки на груди, напоминая картину в раме, и угрюмо смотрел на бессовестно ржущего приятеля.       — Зачем отмывать? Думаю, мэр придёт в восторг. Жаль детишек вечером не будет, они обожают рыжих клоунов с красными носами.       Психологу совсем не понравилось то, с каким профессиональным интересом его рассматривает художник.       — Не вздумай, гад! — на всякий случай пригрозил он.       Дэн пожал плечами с видом «даже и не собирался» и кивнул в сторону раковины.       — Пёрышки-то будешь чистить, райский птиц? Могу предложить пинен, уайт-спирит или мыло.       Рыжий посмотрел на друга с негодованием:       — Дэн, нам выезжать через полчаса. Ты действительно полагаешь, что я поеду на приём, благоухая растворителем? Оригинально, конечно, но я, пожалуй, к себе... У меня был лосьон для лица на масляной основе.       — Не стану даже предполагать, для чего ты его держишь в кабинете, — усмехнулся художник.       Макс сделал вид, что не расслышал.       — Так что насчёт серёг? — еще раз попытал счастья он.       — Ты меня слышал. Нет. Без вариантов, — твёрдо отказал Ривенхарт.       — Но...       — Мне всё равно, как будет выглядеть твоя протеже. Но вещи Коры она не наденет.       Управляющий понял, что дальше настаивать бесполезно и направился к себе, на ходу пытаясь пальцами стереть краску с лица. Правда, она скорее размазывалась, чем стиралась, так что лицо рыжего покрылось живописными полосами всех цветов радуги.       Настроение его, в свою очередь, было не настолько радужным. Он всерьёз беспокоился за друга. Надежда на то, что он отвлечётся на хорошенькую девушку и хоть немного позабудет о своём горе, не оправдалась. Дэн всё больше мрачнел, его приступы ярости и не думали исчезать. Рисунки, возможно, были хорошим знаком — но Макс уже ни в чём не был уверен.       Миновав приемную, он взялся за дверную ручку, намереваясь войти, но на мгновение замер в нерешительности — из кабинета доносилось жизнерадостное щебетание:       — Так-так, а теперь встаньте, дорогая. Повернитесь... Вот так. Теперь ваша причёска идеальна, идеальна! Продержится всю ночь — это гарантия мастера! Но заклинаю вас, никогда, больше никогда не портите волосы такой ужасной краской! Хотя оттенок ваш, да, определённо ваш...       Макс вздохнул, открыл дверь и быстрыми шагами подошёл к Лие, подчёркнуто игнорируя восхищённые взгляды стилиста.       — Вынужден признать, что из затеи с драгоценностями ничего не вышло. Непредвиденные обстоятельства... придётся пренебречь протоколом.       Девушка пожала плечами. В конце концов, это была не её идея. Она и без драгоценностей собиралась получить максимум удовольствия от выхода в свет. Ведь вполне возможно, что в её новой жизни он будет первым и последним. Разноцветные пятна на лице управляющего вызвали у Лии живой интерес, но расспрашивать его она не решилась, рассудив, что попросту неприлично так пристально разглядывать начальство.       Стилист в это время обходил Макса по дуге, откровенно любуясь им со средней дистанции. Заметив полосы краски на его щеках, мастер восхищённо застонал:       — О-о! Цвета прайд-флага! Даже я не решаюсь так откровенно демонстрировать свои... пристрастия в нашем жестоком нетолерантном мире! И это всё ради меня? — пожирая рыжего влюблёнными глазами, сражённый наповал стилист сделал шаг вперёд, не обращая внимание на самое что ни на есть нетолерантное выражение его лица.       — Значит, так, голубые яйца дрозда, — злобно прошипел окончательно рассвирепевший психолог, — говорю в первый и последний раз. С выбором предмета обожания ты сильно ошибся, поэтому отвали от меня, пока я тебе твой фен в задницу не засунул!       Мастер благоговейно ахнул, явно впечатленный таким экстравагантным обещанием.       — Но... — начал было он.       — Пошёл вон! К чертовой матери! И чтобы ноги твоей тут больше не было! — тон рыжего нельзя было толковать двояко.       Разом как-то ссутулившийся и потускневший стилист суетливо упихал свои профессиональные принадлежности в сумку "под крокодила" с фирменным лейблом на боку и шустро выскочил за дверь.       — У вас всё лицо и правда... — наконец решилась Лия, надеясь как-то отвлечь пышущего негодованием Макса, который, казалось, готов был последовать за стилистом, чтобы гарантированно спустить его с лестницы.       — Да, — выдохнул рыжий, опускаясь в кресло, — действительно, я как раз собирался... Вы не могли бы мне помочь? Там в верхнем правом ящике лежит лосьон для лица, — обаятельная улыбка и многозначительно приподнятая бровь указывали на то, что он постепенно возвращается в своё обычное состояние.