Вмешательство извне

Глава 22. Второй всадник.

      «И когда он снял вторую печать, я слышал второе животное, говорящее: иди и смотри. И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нем дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч».       Библия, Новый Завет, Откровение Иоанна Богослова, 6:3-4       Предвечная Цитадель встретила их уже привычной тишиной, покоем и величием. Мраморные стены, покрытые горельефами, внушительные мозаичные окна-витражи, арочный потолок, колоннады… На первый взгляд здесь всё было как обычно. И, вместе с тем, едва выйдя из портала, вилл ощутила странное чувство, липкий, свербящий на задворках сознания зуд. Так обычно напоминает о себе коварная мысль о не выключенном утюге/свете/ радио/ телевизоре/ чём-угодно-ещё, когда ты уже далеко от дома, и возвращаться слишком долго. Только в этот раз чувство говорило юной чародейке, что здесь, в Цитадели, что-то происходит.       - Та-а-ак, и где все? Выразила общее мнение Ирма. Конечно, они привыкли, что в Цитадели было не слишком много обитателей. Но зачастую сразу по прибытии им, всё-же, кто-то попадался на глаза.       - А ты думала, нас всегда должна встречать делегация? – осведомилась Корнелия, проходя мимо и намеренно тряхнув волосами, якобы поправляя их, чтобы они мелькнули слишком близко с лицом Лэр.       - Было бы неплохо. А ещё – оркестр, - не обратила та внимания на очевидную подколку. – Серьёзно – почему это место обязательно должно быть таким стрёмным?       - Прояви уважение, Ирма, - глянула на ту Орубе. – Предвечная Цитадель не «стрёмная». Она…       - Подавляет своим величием, - устремилась вперёд Хай Лин. Причём устремилась с подчёркнуто воодушевлённым видом, зовя всех за собой жестом. – Если мой суперслух меня не обманывает, то сейчас здесь происходит что-то необычное. Хочу посмотреть.       - Суперслух? – спросила Тарани, когда все двинулись следом. – Как часто ты теперь его используешь?       - Ну… не знаю. В школе, - принялась китаянка загибать пальцы, мечтательно глядя в потолок, - чтобы услышать, что там бормотал наш отличник, решая тест. На истории, когда отвечала у доски – тогда случайно услышала исторический выпуск на «Дискавери», который кто-то смотрел в доме через дорогу. Мне повезло, и там как раз была та тема, которую я пыталась ответить… Ещё пару раз я слушала телефонные разговоры директора Никербокер с кем-то по фамилии Груберсон. Похоже – какой-то начальник из министерства…       - Так! Стоп! – резко положила ей руку на плечо Вилл, глянув грозным взглядом. – Надеюсь, ты не подслушивала наши телефонные разговоры? – с нажимом спросила рыжая.       - О… ну…       - Хай Лин? – к моральному давлению на легкомысленную воздушную чародейку присоединилась Тарани, взгляд которой сейчас был подобен взгляду Торквемады, осуждающему еретика на костёр.       - Ну я не специально! Оно само! Я теперь это не контролирую! – тут же начала оправдываться та. А Ирма, холодея от ужасной мысли о том, что её личные переговоры романтического свойства с неким молодым человеком могли стать достоянием любопытных ушей китаянки, замогильным обречённым голосом констатировала:       - Мы создали монстра.       - Что ж, хоть кто-то рад нашем здесь появлению, - парень в коричневом плаще и кедах посмотрел на кучерявого старика.       - Мне кажется, что этот смех – нервное, - флегматично ответил тот, склонив голову набок и рассматривая меня так, словно я только что устроил цирковое представление. Что ж, сейчас, отсмеявшись, я действительно чувствовал себя клоуном.       - Кто…, - Оракул было выступил вперёд, но тут же его вдруг буквально отстранил Крутов:       - Странник! Чертяка! – не понятно, чего было в его голосе больше – радости, удивления или надежды. Но понятно было, что это – именно тот Странник, о котором Сергей Иванович рассказывал нам буквально несколько минут назад. И теперь, осознав это, я взглянул на парня в диковинном наряде по-новому. – Ты как здесь?       - Стреляли, - пожал тот плечами, улыбнулся, отвечая на рукопожатие. – А сами-то? Мы же расстались в тридцать девятом в Пенемюнде…       - Долгая история, - Крутов изменился в лице, моментально посерьёзнев.       - Зиновин? – взгляд Странника устремился за спину Сергея Ивановича, пробежался по лицам членов его отряда… А затем он удивился, узрев здесь Ян Лин, Магнуса и Фрейнара.       - Погиб, - ответил Крутов. Глянул на магов. – И не только он.       Странник кивнул. Нахмурился.       - Итак, я безмерно рад, что вы все знакомы друг с другом, - старик сорвался с места, направляясь прямо к Оракулу. – Я соболезную вашим потерям. Но давайте не будет тратить время попусту. Оракул, - он остановился прямо перед опешившим от такой наглости Химмеришем, а двадцать магов вокруг напряглись пуще прежнего, у кого-то в руках даже сверкнули огненные шары. – Я – Доктор. И мы здесь, чтобы предупредить – вселенная в опасности, - безапелляционно выпалил он, причём сделал это таким тоном, что это даже не прозвучало смешно.       - О…, - не сразу нашёлся Химмериш. Сталкиваться с кем-то настолько самоуверенным и наглым ему ещё не приходилось, хотя он многое повидал на своём веку. Появление этих гостей его озадачило. Но Крутов опознал Странника. Значит, эти двое – не враги. – Мы в курсе, - наконец, нашёлся Оракул с ответом. И испытал секундное удовлетворение, узрев выражение удивления на лице Доктора. Которое тот, впрочем, тут же прогнал.       - Значит, вы знаете, что некая таинственная сила за гранью вашего понимания избрала Кандрокар ключевой точкой своего плана по переписыванию всех существующих реальностей?       - Да, - чуть менее уверенно сказал Оракул, ибо подобных масштабов, даже при учёте озвученного Крутовым, не ожидал.       - Ну и замечательно, - как ни в чём не бывало, улыбнулся Доктор. И вот теперь я действительно поверил, что он – тот самый Доктор, сериал о котором я когда-то смотрел. Тот менял свои лица, но неизменной оставалась его эксцентричность. А ещё этот Странник, разодетый под Десятого Доктора из новых сезонов, с которыми я тоже был знаком… Уровень сюрреализма происходящего в этот момент для меня начал зашкаливать. Но потом я вспомнил про крогана, азари, нацистских стражниц, и… Подумаешь – странностью больше, странностью меньше? – А я-то думал, что вы не в курсе.       - Хе-хе-хе! Занятный старик! – громогласно напомнил о себе Драк, привлекая всеобщее внимание. – Мне нравится твоя наглость, - обратился он к Доктору.       - Мне тоже, спасибо, - совершенно спокойно кивнул тот, словно с ним заговорил не огромный инопланетный ящер в устрашающей броне, а какой-нибудь офисный клерк.       - Вижу, ты нашёл себе такого же сумасшедшего сообщника, как ты сам, - полный яда голос Вилл Вандом прозвучал хлёстко, резко, и имел эффект порыва морозного ветра, от которого все замолкли.       - Безумие и гениальность – две крайности одной и той же сущности, - похоже, Странник только сейчас заметил Вилл Вандом и Хейл, что не мудрено – они держались поодаль, позади всех нас. Но из рассказа Крутова мы все уже знали, насколько «бурными» были отношения Валькирий и Странника. И вот сейчас между ними разве что молнии не сверкали. Но взоры их точно готовы были метать друг в друга электричество. А в случае Вандом, полагаю, это было буквально.       - В Рейхе сумасшедших казнят.       - Тогда удивительно, что ваш Рейх до сих пор существует, ведь фашизм – признак серьёзной душевной болезни, - парировал Странник. – Кстати – ты жутко постарела. Что случилось? Кровь девственниц больше не помогает? Магия больше не способна скрывать твою истинную сущность, и ты скоро превратишься в сморщенную старую уродливую каргу с крючковатым носом и бородавками?       - Я тебя…, - едва не взорвалась Вилл, а взгляд её потемнел. Казалось, что она не сможет сдержаться. Но потом она просто презрительно процедила: - Не твоё собачье дело, свинья.       - Где Ирма? – не придал значения её словам Игорь. И теперь он говорил без иронии, серьёзно. Ни Вилл, ни Корнелия ему не ответили.       - Она погибла, сражаясь вместе с нами против порождений варпа, - молвил Магнус, лёгким кивком приветствуя Игоря с Доктором. – Как и Морион с Аноаром.       - Варпа? – воскликнул Странник, явно не ожидавший такого ответа. – Боже, Магнус, какого… вас туда занесло?       Архимаг только пожал плечами.       - Ясно, - произнёс Игорь. Хай Лин улыбнулась, встретившись с ним взглядом. Молчал только Дейв.       - Итак, вы прибыли в самый разгар нашей беседы с господином Крутовым и другими… нежданными гостями, - Оракул, наконец, перехватил инициативу в хаотичной беседе, заставляя всех прислушаться к себе. – Мы как раз обсуждали сложившуюся ситуацию. Ну, ту самую, про «таинственную силу за гранью нашего понимания», - он наметил едва уловимую хитрую улыбку, посмотрев на Доктора, изучавшего его самого через свои звуковые очки. – Предлагаю вам присоединиться. Думаю, ваш рассказ может серьёзно дополнить то, что нам уже известно.       - Отлично. Давно пора. Я сам хотел предложить, - мгновенно отреагировал повелитель времени. И в этот момент, беря чуть ли не ультразвуковые высоты, раздался полный невероятного восторга девичий возглас:       - Божечки! Это же ТАРДИС! Настоящая ТАРДИС! Уи-и-и-и!       Естественно, такую экспрессию проигнорировать было просто невозможно, и все оглянулись. В тот самый момент, когда девичий голос, который я, конечно, узнал, захлёбываясь восторгом, вопрошал:       - Девочки, вы видите то же, что и я? Нет, этого просто не может быть! Наверное, это…, - завершение фразы так и повисло в воздухе неоконченным, когда все посмотрели на стражниц и Орубе, появившихся у выхода на балкон. – Сон? – уже совершенно иным, потрясённым, неуверенным тоном завершила свою тираду Хай Лин. Потому, что прямо сейчас они смотрели на самих себя. На своих двойников. Взрослых, не таких, как они, но таких похожих. А те – смотрели на них. И, судя по всему, никто не мог поверить своим глазам.       Воздух обжигал холодом. Он был ледяным. Он был разреженным. Но так и должно быть на высоте в десять километров. Внизу от горизонта до горизонта простирался океан. С такой высоты невозможно было различить волны на его поверхности, но зато вполне можно было видеть отражение солнца, протянувшееся слепящей дорожкой света.       Воды было так много, что казалось, будто это тот самый Солярис, о котором писал Станислав Лем. Но – нет, это был не Солярис. Всего-лишь Атлантика. Всего-лишь Земля. Но кто сказал, что вода не способна удивлять? Последние исследования показали, что вода обладает способностью запоминать и хранить информацию. Что вода, хранящая определённую информацию, может определённым образом воздействовать на живые организмы. И если так, то возникал вопрос – сколько ещё мы не знаем о самых обычных на первый взгляд вещах, которые нас окружают?       Сверкнуло.       Бледная зелень озарила небеса, возвещая о том, что ткань мироздания была разорвана, и в прореху теперь изливается энергия из иных пространств. Прореха расширилась, перестав быть просто зловещей трещиной, сияющей неземными энергиями, и превратилась в плоскость, имеющую вид треугольника, светящегося зеленью.       Но так было всего миг.       В следующую секунду плоскость протаяла в глубину, открывая вид на совершенно иное место, находившееся по ту сторону, и оттуда плавно и величественно, словно хозяева, вступающие в свои владения, выпорхнули двадцать чёрных силуэтов. Двадцать человек в чёрных облегающих комбинезонах с красно-бело-чёрными свастическими нашивками на правом плече.       Геринг сделал глубокий вдох. Морозный воздух на такой высоте мог бы обжечь его лёгкие, будь он обычным человеком. Но он уже не был обычным человеком, как не были и все остальные, прошедшие сквозь врата между мирами. В нос ударил солёный запах океана, свежести, рыбы, выхлопных газов и многого другого – даже обоняние Геринга после процедуры стало совершенным, позволяя улавливать и различать мельчайшие тонкости любых ароматов.       Чуткий слух улавливал всё: собственное сердцебиение, дыхание товарищей, звук волн, плещущихся внизу, крики птиц, находившихся на расстоянии многих километров, людские голоса, гул самолётных двигателей, десятки тысяч ревущих моторов автомобилей и многое другое – по всей планете. Но он уже научился фильтровать то, что было ему нужно, отделяя от массива звуковой информации, который ежесекундно обрушивался на него.       - Рейхсмаршал, мы на месте, - сказал Ганс в бусину коммуникатора, закреплённую на воротнике. – Дайте сигнал агентам – пусть действуют.       Ещё целое мгновение портал висел в воздухе, открывая путь в иное измерение, в мир победившего фашизма. Но этот миг прошёл, сигнал был отправлен, и плоскость портала, вновь став непрозрачной энергетической стеной, принялась быстро сворачиваться, пока, наконец, не обернулась точкой, что исчезла без следа.       - Итак, у нас есть целый мир, и мы можем в нём делать всё, что сочтём нужным, - как-то слишком мечтательно протянул Бисмарк.       - То есть – выполнять приказ, - пронзил его хмурым взглядом Барка.       - Именно это я и имел в виду, - тут же заверил тот.       - Так, - молвил Ганс, привлекая внимание отряда. Он нервничал. Пожалуй, такого сильного волнения он не испытывал ещё никогда. Даже бой со Странником не казался ему настолько волнующим. Впрочем – не мудрено. Ему впервые доверили миссию такого масштаба и важности. Было от чего волноваться. Тем более после череды неудач, связанных со Странником, он не мог позволить себе ещё одного провала. В этот раз всё должно пройти так, чтобы комар носа не подточил. – План операции вы знаете. У каждого – свой сектор ответственности. Так что отправляемся туда и действуем по инструкции. От себя лично добавлю одно – старайтесь свести к минимуму жертвы среди гражданского населения, если это не будет мешать выполнению основных задач. В конце концов, местные будут нам нужны потом в трудовых лагерях и на многих других направлениях, когда власть Рейха установится здесь окончательно. Кроме того правительственные расовые комиссии должны будут провести проверку местного населения для выявления представителей арийской расы.       - Мы солдаты. Приказа устраивать зачистку не было, - спокойно ответил Конте. – Пусть политическими и расовыми вопросами занимаются те, кто в них компетентен.       - Хорошо. В таком случае…, - в этот момент Геринг прервался – его слух уловил нечто новое в какофонии звуков этого мира, что явно выбивалось из общего ряда. Это был грохот десятков взрывов, прогремевших одновременно в разных уголках планеты, звук которых донёсся до него сквозь гигантские расстояния! Это значило только одно – агенты Рейха по всему «Мидгарду-2» перешли к активным действиям. Бойцы отряда переглянулись. Кто-то усмехнулся.       - Господа, - Геринг тоже не стал скрывать своей улыбки. Почему-то сейчас на фоне волнения он чувствовал необычайный душевный подъём. – Рейхсмаршал просил нас принести в этот мир войну. Так давайте же оправдаем его ожидания, - сказал он, и в тот же миг все двадцать человек, вопреки законам физики парившие в воздухе, мгновенно перейдя на сверхзвук, устремились в разные стороны, мигом превращаясь в точки на горизонте.       И лишь гром от преодоления звукового барьера ещё некоторое время звучал здесь, в вышине, быстро угасая.       Кортеж из трёх чёрных «Роллс-ройсов» степенно плыл по улицам Лондона под аккомпанемент полицейских сирен. Машины сопровождения – две впереди, и две позади, исправно делали своё дело, отгоняя одним только своим видом всех автомобилистов, кто по какому-то недоразумению решил сейчас ехать по той же стороне проезжей части, что и кортеж премьер-министра.       Сэр Энтони Чарлз Линтон Блэр, 1953 года рождения, занимал пост премьер-министра Великобритании уже десять лет. Был он, естественно, уже не молод – ранее каштановые волосы поседели, лицо, обладавшее типичным английским апломбом, покрылось морщинами, прибавилась пара-тройка проблем со здоровьем. Но Блэр был опытным политиком. Возможно – одним из самых опытных на текущий момент. Об этом говорил и тот простой факт, что в двадцатом и начале двадцать первого века лишь он, и «железная леди» Маргарет Тэтчер оставались у власти в течение трёх всеобщих избирательных кампаний.       В послужном списке нынешнего премьер-министра значились решение о военной операции в Ираке, продвижение политики «третьего пути», усиление внимания к социальной сфере, «Билль о детях», и многое другое. Сейчас он говорил по телефону, сидя на заднем сиденье в роскошном салоне одной из самых дорогих в мире марок машин:       - Да, Энтони, это уже решено, - уставший голос министра звучал твёрдо и уверенно.       - Но сэр, не кажется ли вам этот шаг чрезмерным? – донёсся из трубки сухой мужской голос. Сухой, но с нотками волнения.       - Нет, - качнул головой министр, глядя в окно. Там мимо проплывали дома района Вестминстер. По правую руку была Темза, закованная гранит. Кортеж уже миновал Трафальгарскую площадь, и приближался к Вестминстерскому дворцу, который и дал название району. Именно во дворце проходили заседания британского парламента.       Дворец уже можно было видеть отсюда – протяжённое величественное здание о трёх башнях, одной из которых была Башня Елизаветы, так же известная как Биг-Бен. Одного взгляда на дворец было достаточно, чтобы проникнуться величием истории и событий, связанных с ним.       - Я, всё-таки, не понимаю, почему вы решили уйти в отставку, - сокрушался собеседник премьер-министра. – Электорат вас поддерживает, вы на хорошем счету у королевы, политические оппоненты вас уважают, а результаты вашей работы говорят сами за себя.       Кортеж въехал на улицу перед дворцом, плавно замедляя ход. Министры обдумывал свой ответ.       - Послушай, Энтони, я уже почти на месте. Поговорим перед заседанием, - наконец сказал Блэр. Но ответа он уже не получил.       Чудовищный по своей мощи и ярости взрыв вспорол нутро Вестминстерского дворца, вырываясь наружу из его каменного чрева огненным вихрем и разбрасывая вокруг обломки! Пламя вырвалось из окон всех этажей одновременно, превращая один из главных символов Британии в руины под оглушительный грохот, от которого вылетели стёкла в домах по всему району! Башни одна за другой с грохотом принялись рушиться, а пыль, поднятая взрывом, оглушившим, казалось, весь город, начала заволакивать улицу плотным серым облаком!       Единственное, что успел произнести министр, было «О, Боже!». Потому, что откуда-то со стороны Темзы, стремительная как молния, в его машину вонзилась ракета…       Президент Соединённых Штатов Америки Джордж Буш младший приходился сыном тому самому Джорджу Бушу, который в начале девяностых прославился войной в Ираке против правительства Саддама Хусейна. Войну эту, как принято у американцев, окрестили пафосным названием «Буря в пустыне». Это была маленькая победоносная война, принесшая, тем не менее, Бушу старшему серьёзные политические дивиденды.       Джордж Буш младший пошёл по стопам отца. И это касалось не только президентства, начало которого запомнилось миру чудовищными терактами 11 сентября 2001 года. После этого в попытках найти виновных или их назначить и покарать прошла остальная часть первого президентского срока сорок третьего президента США.       Буш объявил глобальную войну против терроризма. В том же 2001 году США вторглись в Афганистан, поскольку по данным разведки движение «Талибан» укрывало организатора терактов 11 сентября, Усаму бен Ладена, и сотрудничало с террористической группировкой «Аль-Каида», им возглавляемой.       А вот в 2003 году случилось и вторжение в Ирак под предлогом того, что Саддам Хусейн якобы разрабатывает биологическое оружие массового поражения. Поводом послужило памятное выступление государственного секретаря Колина Пауэлла перед конгрессов, в ходе которого тот с трибуны вещая о биологической программе Ирака, тряс пробиркой с белым порошком, предъявляя её как доказательство своих слов. Естественно, доказательством она не являлась, но все предпочли сделать вид, что поверили ему.       Впрочем, не только борьбой с терроризмом запомнился Буш младший, хотя именно благодаря ему появился анекдот про американскую армию, звучащий примерно так: «У вас всё ещё есть нефть? Тогда мы идём к вам!». Или так: «Вы всё ещё не верите в нашу демократию? Тогда мы идём к вам!» Но это так, к слову. Буш младший вообще славился способность попадать в неловкие ситуации и дал богатый материал для юмористов по всему миру. Однако, он серьёзно занимался решением внутренних экономических проблем США, был активным сторонником размещения элементов ПРО США в Восточной Европе, ратовал за дальнейшее расширение НАТО за счёт вступления в него Грузии и Украины…       Сейчас он был на борту «Air force one» - президентского самолёта, пересекавшего Атлантику после тура по Восточной Европе. Президент отдыхал, блаженно расположившись в мягком и чрезвычайно удобном кресле. Мерно гудели двигатели, шум которых доносился снаружи. Секретари, советники и помощники президента переговаривались, обсуждая итоги поездки своего патрона. Но не все – кто-то спал, вымотанный безпощадным темпом работы, выкроив себе немного свободного времени. Группа из трёх человек обсуждала какой-то фильм…       В иллюминатор по правому борту был виден один из истребителей сопровождения. Старый, добрый и надёжный как палка F-16 держался на почтительном расстоянии, постоянно контролируя воздушное пространство.       - Господин президент? – знакомый голос вывел Джорджа Буша из состояния дрёмы. Мужчина открыл глаза, и увидел, что перед ним стоит госсекретарь Райс. Афроамериканка была встревожена.       - Да? – вопросительно глянул на неё президент.       - Включите новости, - предельно серьёзным тоном, от которого у Буша сразу пробудилось нехорошее предчувствие, попросила та. Райс была слишком серьёзна, чтобы её игнорировать. Президент нажал пару кнопок на пульте, что лежал тут же, на соседнем кресле. Экран плазменной панели на стене у входа в кабину пилотов вспыхнул, изгоняя черноту.       Первое же, что увидел президент на экране в трансляции BBC – Лондон, охваченный паникой. Дымящиеся руины, где работали десятки пожарных команд, ликвидируя последствия чудовищного взрыва. Сотни полицейских, бригады спасателей, зеваки, машины тревожных служб, слепящие своими мигалками. Взволнованный голос ведущего вещал за кадром:       - Британия стала жертвой безпрецедентного, чудовищного террористического акта, подобного которому история ещё не знала. Взрыв, сотрясший Лондон полчаса назад, полностью уничтожил Вестминстерский дворец. В этот момент внутри находилось большинство членов парламента и десятки служащих. Сейчас о судьбе всех этих людей ничего не известно – спасательные бригады лишь недавно приступили к работе. Но мы с прискорбием вынуждены сообщить, что премьер-министр Великобритании, сэр Энтони Блэр, погиб. Его уничтоженная машина была обнаружена полицией при въезде ко дворцу, и…», - внезапно ведущий прервался на полуслове. А затем, не сдержавшись, воскликнул: «Пресвятая Матерь Божья!»       Изображение на экране изменилось. К этому моменту не только президент, но и все остальные пассажиры, находившиеся в салоне, прильнули к экрану телевизора, слушая, что будет дальше, одолеваемые мрачными думами.       Теперь на экране была прямая трансляция с камеры, установленной на вертолёте. Камеру трясло, иногда изображение исходило помехами. Но это не имело значения. Имело значение то, что она показывала.       Горящие руины, окутанные дымом и густыми клубами пыли. Пламя яростно пожирало то, что ещё могло гореть. Машины вокруг были раскиданы так, словно их в порыве ярости разбросал злой великан. И, всё же, не узнать это место было невозможно. Руины, окружённые живописными садами, были тем, что осталось от Букингемского дворца!       - Дамы и господа… У меня… я… не знаю, что сказать, - абсолютно растерянно произнёс ведущий, продолжая оставаться за кадром. Он определённо был шокирован. И это – самое меньшее, как можно было назвать сейчас его состояние. – Судя по всему, Букингемский дворец так же подвергся атаке неизвестных террористов… Мы… мы сейчас уточняем, была ли королева или кто-то из членов королевской семьи во дворце во время атаки…, - Буш младший выключил звук, крепко сжал пульт, борясь с бурей эмоций, захлестнувших его. Поглядел на госсекретаря, на остальных пассажиров.       - Господин президент, каковы будут ваши распоряжения? – поинтересовался кто-то из советников.       - Мы не можем оставить нашего союзника в беде, - решительно сказал Буш, вставая. – Срочное распоряжение правительству – связаться с британской стороной и выяснить, какая помощь им нужна. Наладить оказание помощи в ближайшие сроки. Приказ по ЦРУ и АНБ – направить следователей для помощи в расследовании этих терактов. Необходимо так же усилить охрану наших стратегически важных объектов и правительственных зданий, - распорядился президент, направляясь к кабине пилота.       - Что кроме этого вы намерены делать? – вопрос был задан госсекретарём.       - Вы прекрасно понимаете, что нужно делать в таких ситуациях. Считайте, что у нас второе одиннадцатое сентября. Но прямо сейчас я намерен развернуть самолёт в Великобританию, если у нас достаточно топлива – необходимо показать англичанам, что мы с ними, и готовы помочь в трудную минуту.       Больше никого не слушая – а позади сразу развернулась бурная работа – президент открыл дверь в кабину, вошёл. Пилоты не отвлеклись на него, продолжая следить за приборами.       - Сэм, - обратился Буш младший к первому пилоту.       - Господин президент.       - У нас достаточно топлива, чтобы развернуть самолёт и дотянуть до Британии?       - Да… но зачем? – в этот раз удивление пилоту скрыть не удалось, и он на миг оглянулся.       - Экстренная ситуация, - ответил Джордж. Сейчас он был взвинчен до предела. Все его чувства, сама его душа были как натянутые струны. Вновь он ощутил то неприятное, разъедающее изнутри чувство, которое обрушилось на него 11 сентября 2001 года. Атака на Британию по своему масштабу не уступала тому чёрному дню. Но по своему мастерству и значению случившееся в Лондоне намного превосходило 11 сентября. Потому, что вы этот раз целями атаки был члены правительства и глава государства.       - Ясно, - кивнул капитан. – Джим?       - Понял-принял, - отозвался второй пилот.       - Тогда курс на Британию. А ведь мы были там вчера, - хмыкнул Сэм, поворачивая штурвал.       И в этот момент второй пилот удивлённо воскликнул:       - Какого чёрта творит «Танго-2»?       - Что? – Сэм тоже глянул на радар, а потом тут же принялся вызывать пилота истребителя: - «Танго-2»! «Танго-2»! Это «Первый»! Почему покинули формацию? - точка одного из двух истребителей сопровождения по данным радара меняла свою позицию – она покинула левую полусферу «борта номер один», заходя ему в хвост. - «Танго-2»! «Танго-2»! Требую ответа!       Но ответа не последовало.       - Он же… собирается атаковать! – холодея от ужаса, догадался президент. Он сам служил в военно-воздушных силах. Он знал этот манёвр!       - «Танго-1», сбить «Танго-2»! – тут же полетел по радио приказ пилоту второго истребителя, продолжавшего сопровождение.       Но было уже поздно.       «Танго-1», только начавший реагировать на действия своего коллеги, получил от того ракету в хвост, и расплескался в воздухе вихрем огня и обломков!       - Матерь Божья! – прошептал Буш. Сэм заложил крутой вираж, пытаясь стряхнуть с хвоста мятежный истребитель, в то время как Джим орал на всех частотах: «SOS! Это «Air force one»! Мы атакованы самолётом сопровождения! Срочно нужна помощь!»       Он продолжал повторять эту фразу, когда вдруг динамик станции связи прохрипел:       - Это «Танго-2». Помощь к вам не успеет. Рейх превыше всего!       В следующий миг все ракеты, которые нёс на подвесках мятежный F-16, устремились к беззащитному «Борту номер один», расцветая на неё бутонами мощных взрывов и разрывая самолёт на куски. Сразу взорвались топливные баки, полыхнув гигантским огненным шаром.       Обломки самого важного самолёта США ещё продолжали падать, дымясь и разлетаясь в стороны, когда «Танго-2» сменил курс и перешёл на сверхзвук…       Матросу Биллу Дугану сегодня не спаслось. Совсем. Всю ночь он ворочался на койке, хотя обычно засыпал довольно быстро, даже не смотря на то, что он здесь был не один такой – в кубрике кроме него было полно народу. И когда они все отходили ко сну, здесь поднимался такой храп, что было удивительно, как от него не шатает корабль. Хотя, что ему сделается-то, кораблю? Атомный авианосец «Энтерпрайз» - это вам не хухры-мухры! Первый и единственный в своей серии. Выдающееся достижение науки и техники, воплощённое в металле. Но, конечно, это не имело никакого отношения к тому, что сегодня Билл Дуган не мог уснуть.       Нет, забойный храп товарищей, который больше походил на грохот работы отбойными молотками целой бригады шахтёров, тоже не имел к этому никакого отношения. Да и с койкой всё было в порядке – достаточно удобная, чтобы более-менее отдохнуть. Дело было в другом.       Дурное предчувствие.       Да, именно оно не давало Биллу сомкнуть глаза, как бы он ни силился напроситься в объятия Морфея. Оно охватило его через час после отбоя, заставив проснуться, и больше не отпускало, вцепившись в него своими цепкими костлявыми руками. Это было совсем как в тот раз, когда его лучший друг детства, Джерри Симпсон, разбился на машине. Тогда он тоже ощущал подобное, и тоже – заранее. Только в тот раз чувство было куда слабее. Потом нечто похожее случалось ещё несколько раз, позволяя избегать мелких неприятностей. Но сейчас…       У него было жгучее желание покинуть корабль. Только кто ж ему даст? И потом – он, всё же, скептически относился к этой своей способности. Да и можно было считать способностью что-то, отдающее паранойей?       Однако, за ночь ничего такого не случилось, настало время побудки. Прозвучал громкий сигнал, резанув по ушам, и сонные, но хотя бы выспавшиеся матросы, принялись покидать койки. Дуган тоже покинул своё «лежбище». Но, в отличие от остальных, он был не выспавшийся и злой. Потому даже на дежурные приколы товарищей не реагировал, лишь сверля их убийственным взглядом красных от недосыпа глаз.       Совершив утренний моцион, и быстро позавтракав в столовой, при этом умудряясь односложными фразами поддерживать беседу с товарищами – Томом Эллиотом и Джеффри Кингом, которых пробило поговорить об американском футболе, они приступили к работе.       Лёгкий бриз, солёный ветер, брызги прохладных волн… Да, сейчас Дуган не отказался бы от такого. Но жизнь – увы – не была столь щедра сегодня. Едва взойдя на посадочную палубу авианосца, Билл понял, что день сегодня будет тяжёлым: стоял абсолютный штиль, а солнце, несмотря на утренний час, уже палило нещадно. По крайней мере, палуба ещё не разогрелась на солнце. Но это будет исправлено матушкой природой ко второй половине дня, и тогда станет совсем «прекрасно». А ведь им с друзьями и несколькими другими бригадами предстояло драить палубу после каждого взлёта и посадки, чтобы не дай Бог на ней не оказалось чего-то, что может попасть под шасси палубного истребителя, вызвав катастрофу. «Энтерпрайз» уже давно стоял на рейде, и лётчики ежедневно совершали тренировочные вылеты.       Однако, даже сейчас то гадкое чувство, которое помешало ему выспаться, не покидало Дугана. Пожалуй, оно даже усилилось.       Взревел двигателями истребитель. С шипением и визгом его мгновенно разогнала катапульта, буквально выталкивая с палубы, и грозная крылатая машина начала свой полёт. Это отвлекло Билла от нехороших мыслей – ему нравилось наблюдать за тем, как отсюда взлетают самолёты. Это зрелище вселяло некоторую уверенность.       И, конечно, не только это. Было ещё кое-что, вызывавшее в нём буквально львиную уверенность. Это вид, открывавшийся с палубы. И он был внушителен, величествен и донельзя воодушевляющий!       Военные корабли. Справа и слева по борту. Впереди, пришвартованные к причалам и пристаням. Десятки военных кораблей заполняли акваторию залива, являя собой несокрушимую мощь второго оперативного флота США. Это была база «Норфолк» - главная военно-морская база сил ВМС США, и вообще крупнейшая военно-морская база в мире. Сейчас здесь находились семьдесят пять кораблей разных классов, включая пять авианосцев, одним из которых и был «Энтерпрайз». Одного лишь взгляда на эти могучие плавучие крепости было достаточно для вызова сильнейшего обострения чувства почти религиозного патриотизма.       На берегу же располагались склады боеприпасов, нефтехранилища, штабы верховного командования ВС США в зоне Атлантики и главнокомандующего Атлантическим флотом. Так же здесь были военно-морские учебные заведения, восемь судостроительных и судоремонтных заводов, сухие и плавучие доки, стапели, и так далее – всего не перечислить.       Впрочем, сейчас Дугану было не до созерцания подобных внушительных видов – вместе с остальными матросами он приступил к уборке взлётно-посадочной полосы и её подготовке к следующему вылету.       Монотонная работа его настолько захватила, что он даже и не заметил, как гнетущее чувство куда-то пропало. Может, ему только так показалось? Но потом – вдруг – это чувство вернулось с новой силой, буквально вывернув душу наизнанку.       Сам не зная, почему, Дуган застыл, глядя в небо – туда, где должен был кружить взлетевший с «Энтерпрайза» истребитель.       - Эй, ты что застыл? – толкнул его в плечо Эллиот. – Уснул, что ли?       Дуган вздрогнул. Взглянул на товарища, а потом – снова в небо. Показалось, или он заметил там быстро движущуюся чёрную точку? Но миг спустя он понял – нет, ему не показалось. И где же этот чёртов самолёт? Точка совершенно не походила на истребитель. И двигалась куда быстрее. Она приближалась. И от взгляда на эту точку Дугану стало не по себе – чувство, разбудившее его сегодня ночью, захлестнуло его. Потому, что он понял, чем являлась эта точка!       - Том, смотри! – Дуган ткнул пальцем в небо, указывая уже не на точку. Нет, теперь это было похоже на… человеческую фигуру! А ведь с тех пор, как он увидел точку в небе, не прошло и пары секунд!       - Твою мать! – выдал Эллиот, взглянув в указанном направлении.       И в этот момент взревел сигнал тревоги!       Этот жуткий надрывный вой, пробирающийся под кости черепа, прокатился по всему Чесапикскому заливу, поднимая экипажи кораблей, будоража гарнизон базы, разворачивая орудия в сторону…       Дуган смотрел, и не верил своим глазам: в воздухе, в сотне метров над водной гладью, летел человек. И Билл готов был поклясться – у того не было ни реактивного ранца, ни «вингсьюта», ни каких-либо иных приспособлений для полёта.       Он просто, мать его, летел!       Одетый в чёрный облегающий комбинезон, он летел сам по себе, как будто воздух держал его, как будто он раскрыл секрет антигравитации. Как будто это был грёбаный Супермен! Он даже летел в той же позе, что и криптонец из комиксов, которые Дуган читал в детстве – выставив вперёд правую руку, сжатую в кулак!       Шок. Смятение. Удивление.       И тут, достигнув первых кораблей, незнакомец завис над ними, остановился, заложив руки за спину. Дуган лихорадочно оглянулся в поисках кого-нибудь, у кого можно взять бинокль. Нашёл – у матроса из другой бригады. Тот даже не заметил, что его «добро» экспроприировали – все, кто ещё оставался на палубе, глядели в небо.       Но когда Дуган взглянул в бинокль, то сердце его словно ухнуло вниз. Незнакомец был блондином. Но выражение его лица, его взгляда… Однако добило его другое. Нашивка с нацистской свастикой на предплечье.       - Нам нужно валить отсюда! – буквально швырнув бинокль его владельцу, Билл устремился к товарищам. Но ответ, который ему дали, заглушил голос, многократно усиленный мегафоном:       - Вы вторглись на территорию закрытого военного объекта США! Немедленно покиньте территорию, или будете уничтожены! – прогремело над заливом грозное предупреждение. В любом другом случае даже предупреждения бы не потребовалось. Но протоколы безопасности и реагирования на угрозы не предусматривали появления летающего человека.       Человека, который, глядя на могучий второй флот с высоты птичьего полёта, лишь улыбнулся, услышав предупреждение.       - Какого хрена ты мелешь? – возмутился Кинг, тряхнув Дугана за плечи.       - Надо валить отсюда! Живо! – орал тот, обращая на себя внимание.       - Ты что? Дезертировать захотел?       - Лучше быть дезертиром, чем мертвецом! Он убьёт нас…       Что там происходило на «Энтерпрайзе», не интересовало удивительного и пугающего незнакомца. Его интересовала только стоящая перед ним задача…       Взрыв зенитной ракеты пришёлся прямо ему в грудь, окутав дымом, скрыв на долгие несколько мгновений и даря надежду на то, что с угрозой покончено. Ведь ни одно живое существо не переживёт подобного. Не должно пережить.       Но надежда была тщетной, ибо дым развеялся, а парящий в небе незнакомец даже не сдвинулся с места. И тогда второй флот обрушил на него всю свою сокрушительную мощь! К нему устремились ракеты, зенитные пушки эсминцев загрохотали, выплёвывая один снаряд за другим. Зарычали корабельные шестиствольные башенные пулемёты, огонь которых был способен резать вражеские суда как бумагу!       Казалось, что в один миг мир взорвался грохотом и обрушился в одну точку, которую скрыло вспышками пламени и клубами сизого дыма. Всей этой сокрушительной мощи было достаточно, чтобы стереть в пыль многомиллионный город.       Но…       Из вакханалии огня и дыма сверкнуло алым.       Алое потянулось к кораблям, пробежалось по ним, пришвартованным у причалов.       Багровый луч.       И все они – все эти могучие корабли, один за другим, ровно в том порядке, в каком их касался луч, начало разрывать на куски чудовищными, видимыми за десятки километров, взрывами! Мощь грохота и ударных волн была колоссальна! Одно касание смертоносного луча – и казавшиеся несокрушимыми корабли, эти плавучие крепости, просто разрывало в клочья или разрезало надвое, после чего, горя, суда просто тонули!       И вот тогда началась паника. Кто-то оставался на постах, продолжая безсмысленное сопротивление. А кто-то побежал.       Хаос. Суматоха. Страх. Непонимание. Ужас.       А незнакомец взмыл выше, всё ещё не меняя позы, и принялся планомерно, методично, один за другим поражать корабли лучами, что исходили из его глаз. Один, два, пять, десять… Его уже не обстреливали. Было не кому. Меньше, чем за две минуты были уничтожены, потоплены или непоправимо повреждены все семьдесят пять кораблей второго оперативного флота США! Их горящие остовы и обломки устилали, казалось, весь залив. Они тянулись у пристаней и доков, чадя дымом, продолжая взрываться и гореть.       Горело всё. Даже вода – от пролитого и загоревшегося топлива. Это был настоящий ад!       Всё ещё выла сирена, что никак не могла заткнуться. Кричали люди. Сильно кричали. Травмы, ожоги… Некоторые горели заживо. Кто-то успел спустить спасательные шлюпки, десятки которых теперь плыли к берегу. Иные в надежде спастись прыгали в воду. Но не всегда находили там спасение.       Огромный столб дыма, подхватываемый ветром, поднимался над базой «Норфолк». Знамя катастрофы, что постигло её.       Трупы. Очень много трупов. Они плавали в воде, они лежали в огне на горящих корабельных палубах, они были в отсеках и каютах взорвавшихся судов. В одно мгновенье второй оперативный флот США превратился в братскую могилу.       Незнакомец в чёрном парил над учинённой им разрухой, заложив руки за спину. Он как будто стоял в воздухе, наблюдая за происходящим. За тем, как остатки экипажей боролись за живучесть кораблей. За тем, как к причалам подъезжали первые пожарные расчёты. За тем, как люди старались выжить. Он видел это. Видел каждую деталь. А его слуха касались каждый разговор, каждое слово, каждый звук.       Однако, дело было ещё не завершено. Ещё были генеральные штабы, доки, заводы, учебные заведения, склады… И луч вновь метнулся из его глаз. Только теперь целью были уже не корабли. Теперь багрянец протянулся к огромному нефтехранилищу на берегу… и когда оно взорвалось, полыхая яростным пламенем и чадя дымом, за ним последовали остальные, начиная цепную реакцию. В этот момент тем американским военным, которые всё ещё оставались в живых, показалось, будто на «Норфолк» сбросили атомную бомбу…       Атака завершилась пять минут спустя. Всего пять минут! Атаковавший просто улетел, посчитав свою задачу выполненной. Он улетел, и оставил после себя лишь огонь, пепел, руины и смерть. И выплавленную в земле лучом, гигантскую, покрывающую весь Норфолк, свастику, которую можно было увидеть лишь с высоты птичьего полёта.       Моро собирал свои вещи. Местный доктор сказал, что он, наконец-то, здоров, и может не занимать палату. Джокер возрадовался неимоверно, ибо время пребывания на лечении в лазарете «Федерального бюро контроля» он по праву считал самым скучным и нудным периодом в своей жизни. Не проходило ни дня, ни часа, чтобы он не сожалел о том, что оказался на полтора столетия в прошлом – какой же медленной была здешняя медицина! Вот в его время он бы уже через полчаса был здоров! Впрочем, всякий раз после этого он вспоминал доктора Чаквас, и тогда ему начинало казаться, что всё не так уж и плохо. Нет, конечно, Карин была превосходным специалистом. Но от чего-то никто на борту «Нормандии» не горел желанием оказаться у неё на приёме. Джокер для себя решил, что дело было в характере судового врача.       Одно огорчало – в такой знаменательный день никто не пришёл поздравить его с выздоровлением. На сотрудников «Бюро», которым он был до лампочки, Джефф изначально не возлагал надежд. Но СУЗИ и Самара… Особенно СУЗИ.       Вздохнув, он открыл дверь своей палаты, уже занося ногу, чтобы сделать шаг наружу, как вдруг был оглушён громким хлопком и осыпан конфетти!       - Сюрприз! – мелодично сказала СУЗИ, казалось, поджидавшая его за дверью. И не с пустыми руками – она держала бумажный пакет, откуда притягательно пахло свежей выпечкой. Самара, стоявшая рядом, держала использованную хлопушку, при этом всем своим видом являя идеал невозмутимости. Напускной невозмутимости, как сразу понял Джокер, ведь взгляд юстициара был приветлив и добродушен.       - СУЗИ, Самара, вы, всё-таки решили встретить инвалида, пострадавшего в боевых действиях? – в своей фирменной манере спросил Джефф, радуясь, что ошибся в дамах.       - О, Джефф, не преувеличивай – всё было не настолько серьёзно, - синтетическими колокольчиками прозвенел голос СУЗИ. – Неужели ты хоть на мгновенье подумал, что тебя подвели твои друзья?       - Ну, что ты! Нет! Конечно же нет! – тут Моро поймал себя на мысли, что начал оправдываться. И тут же поймал себя ещё на одной – СУЗИ в совершенстве овладела всеми этими психологическими «женскими штучками».       - Мистер Моро, мы рады, что вы, наконец-то, поправились, - изрекла Самара.       - А уж я как рад, - улыбнулся тот. – СУЗИ, а что…, - гиноид не дала ему закончить вопрос. Она просто протянула ему пакет.       - Вот. Это тебе, - Джефф взял его, развернул, и потерял дар речи от дивного аромата свежеиспечённых булочек с повидлом – как раз таких, какие он любил.       - СУЗИ, спасибо, - улыбнулся Джокер. На душе стало тепло и уютно. Как бы странно это ни звучало… да для кого угодно, но он испытывал самые тёплые чувства к этой женщине. Да, воспринимать СУЗИ иначе он уже не мог – не после того, через что они прошли. – Я это ценю.       - Хочу заметить, что это – первый опыт СУЗИ в кулинарии, - как бы между делом вставила Самара, на которую тут же был брошен укоризненный взгляд «железной леди».       - Ценность содержимого этого пакета возросла тысячекратно, - возвестил Моро, а СУЗИ, похоже… смутилась? Он впервые видел её такой – сейчас она и впрямь выглядела как смущённая девушка!       - Я хотела сказать позже…       - Не волнуйся – я уверен, что у тебя всё получилось, - приободрил её Джефф.       - Я знаю, что получилось, но…       - Срочно на дегустацию, - пресекая все дальнейшие неловкие разговоры, Моро решительно направился прочь из медицинского крыла, беря СУЗИ за руку и увлекая за собой. До столовой добрались в два счёта, и Моро тут же заказал всем кофе. И только после этого они, наконец, заняли места за одним из столиков. Сотрудники «Бюро», которые сейчас обедали здесь, нет-нет, да и посматривали в их сторону. Похоже, они всё ещё не привыкли к присутствию в их рядах настоящих инопланетян и андроидов.       - Джефф, это, конечно, мило, но ты же знаешь – я не нуждаюсь в пище, - сказала СУЗИ, когда им принесли кофе.       - Брось, - подмигнул ей Джокер. – Разве доктор Ева, работая на Марсе, не должна была полностью вписаться в коллектив? Думаю, кто-нибудь точно бы заметил, что она ничего не ест.       - Что ж, твое предположение на удивление… рационально, - казалось, что СУЗИ слегка призадумалась. На самом деле она решила провести самодиагностику.       - Я всегда рационален. Даже когда я иррационален, - хохотнул в бороду Моро, примериваясь к первой булочке, и пододвигая тарелку со второй Самаре. Да, булочки он разложил по тарелкам, ведь это была дегустация! Негоже было портить торжественность момента и есть их как обычно. В общем, Джокер даже в этом оказался верен себе.       - Вы, люди, очень любите сладкое, - философски изрекла азари.       - Мне казалось, что все любят сладкое, - тут же парировал Джефф.       - Нет, на самом деле…       - Да ладно вам! Думаю, просто у каждого свое понятие и восприятие сладкого. Как мы вообще можем быть уверены в том, что на самом деле воспринимаем мир одинаково?       - Я бы могла привести для ответа позицию Научного Совета Тессии по этой теме, но ситуация не подходящая, - мягкая, едва уловимая улыбка появилась на лице юстициара.       - Хм… действительно! – вдруг довольно громко сказала СУЗИ, выходя из «режима задумчивости».       - Действительно? – переспросил Моро, будто знал, о чём идёт речь.       - И как я этого не заметила сразу? У этой платформы и впрямь есть все необходимые системы и программное обеспечение для имитации приёма пищи! – СУЗИ произнесла это с таким видом, будто совершила удивительное открытие. Что ж, пожалуй, она действительно была удивлена, обнаружив в теле, которое уже давно считала своим, что-то новое.       - Ну, не заметить что-то подобное было не мудрено, - с понимающим видом кивнул Джокер. – Тогда у нас была куча других, куда более важных дел и задач.       - Жнецы, - выдохнула Самара, вспоминая встречу с этими кибернетическими чудовищами на Лессусе, в монастыре, где жили её дочери.       - Жнецы, - согласилась СУЗИ, ассоциативный ряд которой был куда больше и богаче.       - Как думаете – капитан сумел выжить? – воспоминания о прошлом и потерях, которые они перенесли, сбило градус настроения Моро. Он бы сейчас всё отдал, лишь бы сейчас здесь вместе с ними сидел капитан Шепард, которого пилот считал своим другом. И не только капитан – он бы всё отдал, чтобы здесь сейчас оказались все, кого он знал по «Нормандии». Вакариан, не находивший себе места, если что-нибудь не откалибрует. Тали, которая в принципе не умела пить. Джек, которая умела не только пить, но ещё – материться и жёстко надирать задницы. Эшли, любящая взваливать ан себя больше, чем может сдюжить. Лиара, превратившаяся из робкой тихони в целого Серого Посредника… Да что там – он хотел увидеть всех, с кем свела его на «Нормандии» судьба. Даже этого, перекачанного тестостероном любителя силовых видов спорта, Вегу.       - Капитан всегда проявлял удивительные эффективность и склонность к выживанию, - выдала СУЗИ. – Думаю, он вполне мог выжить.       - Согласна, - кивнула Самара. Она много размышляла о том, что произошло после того, как Шепард на Цитадели активировал «Горн». Конечно, многое она знала лишь со слов Джеффа и СУЗИ. Но она точно помнила волну багровой энергии, что окрасила небо Тессии… А потом? Потом она осознала себя в совершенно ином месте. Как выяснилось позже – на станции «Перекрёсток»…       - Ладно! – Моро хлопнул в ладоши, сбивая внимание с грустной темы. – Мы же пришли сюда не для того, чтобы предаваться тоске. Прошу – налегайте, не стесняйтесь, - произнёс он, и первым «продегустировал» булочку. И испытал самый настоящий кулинарный экстаз! Он не ел ничего подобного с тех пор, как Шепард устраивал вечеринку в своей квартире на Цитадели! Это были те самые булочки! – Это божественно! – он аж едва не прослезился от смеси вкусовых ощущений и чувства ностальгии. – СУЗИ, ты превзошла саму себя!       - М-м… действительно вкусно, - подтвердила Самара, присоединившись к «дегустации».       - Спасибо, - искренне ответила СУЗИ, испытывая сейчас нечто, что её логическое ядро определило как облегчение, пришедшее на смену волнению. В последнее время она вообще всё чаще замечала, что перестаёт вести себя и мыслить, как вела себя и мыслила раньше. Попытки понять людей и другие разумные виды, частично имитировать их поведение, даже вопросы, которые в своё время она задавала капитану – всё это сыграло свою роль, кристаллизовалось, позволяя выйти на новый уровень психологического развития… Но все эти мысли и анализ сейчас были совершенно неуместны. СУЗИ тряхнула головой, как это делают люди, чтобы прогнать назойливые мысли. И - надо же – ей помогло! Она взглянула на булочку, что лежала перед ней на тарелке. Все системы и программное обеспечение, позволявшие имитировать приём пищи, уже были активированы. Но она… опасалась! Она была снабжена синтетическими вкусовыми рецепторами, и опасалась! Ведь главное отличие органиков от синтетиков крылось не только в физической их природе, но и в способах восприятия окружающего мира. И сейчас она может перешагнуть эту границу и испытать то, что ни одному синтетику прежде доступно не было. И потому она опасалась. Она, бросившая вызов Жнецам, опасалась булочки, которую сама же и испекла! Но это был совершенный нонсенс!       И СУЗИ, наконец, решилась.       Самое обычное для любого человека действие. Но для неё…       Это был взрыв! Ураган! Целая новая вселенная, ворвавшаяся в область её восприятия! Столь необычная, столь удивительно… приятная, что это невозможно было держать в себе!       - Боже мой! Это…, - вымолвила СУЗИ, поддавшись секундной слабости. Но тут же заметила, что своим возгласом привлекла к себе внимание не только товарищей, но и сотрудников «Бюро» вокруг. Поэтому, пусть и нехотя, но взяла себя в руки. Однако выражение лица выдавало её с головой – одна только удивлённо-блаженная улыбка чего стоила! Конечно, она могла разложить эти новые ощущения на составляющие, идентифицировать их, классифицировать. Но… она просто решила прочувствовать.       - Выглядишь как кто, который наелся сметаны и запил валерьянкой, - добродушно улыбаясь, заметил Моро. Но ведь он даже понятия не имел о том, что сейчас произошло для СУЗИ – случилась самая настоящая революция в восприятии мира!       - Кот? – сбитая с толку, переспросила гиноид, продолжая млеть от невероятных вкусовых ощущений.       - Я имею в виду, что ты сейчас выглядишь очень довольной.       - О, это… Послушайте, это невероятно! И вы, органики, ощущаете подобное каждый раз во время приёма пища? – с видом юного натуралиста-любителя, пышущего исследовательским энтузиазмом, она воззрилась на Джокера и Самару.       - Похоже, вы для себя открыли нечто совершенно новое, - мягко улыбнулась азари. Вот она точно могла представить, что сейчас чувствует СУЗИ. – Да, наша жизнь полна самых разных ощущений, которые мы воспринимаем непосредственно.       - Это… прекрасно. Я даже немного вам завидую, - молвила СУЗИ.       - Да. Наверное, именно из-за этого и совершались все восстания роботов, - Джокер прокомментировал ситуацию как мог.       - Из-за булочек? – хитро прищурилась СУЗИ.       Однако продолжить непринуждённую беседу им было не суждено. Внезапно захрипели динамики системы оповещения, и миг спустя напряжённый женский голос разнёсся, казалось, по всему Старейшему Дому: «Говорит Хелен Маршалл! Объявляю «Чёрный код»! Повторяю – объявлен «Чёрный код»! Всем сотрудникам действовать в соответствии с инструкциями до дальнейших распоряжений!»       И едва только это объявление завершилось, как зал столовой буквально взорвался взволнованными голосами и суетой – люди, бросая всё, устремлялись прочь с такими выражениями лиц, что Джокеру стало не по себе.       - Что за «Чёрный код»? – глядя на начавшееся столпотворение, спросила Самара. Но никто из переполошившихся агентов на неё просто не обратил внимания. Тогда Джокер, резко встав с места, ухватил за рукав мчавшегося мимо мужчину.       - Какого…, - остановился тот, возмущённо оглядываясь.       - Что такое «Чёрный код»? – спросил он. Агент секунду сверлил его оценивающим взглядом. А потом ответил:       - Это – самая жопа. Альтернативное мировое событие, угрожающее национальной безопасности, повлекшее гибель главы государства, - отчеканил тот, вырвался из хватки опешившего Джокера, и устремился прочь.       - Кажется, случилось нечто катастрофическое, - тревожно заключила СУЗИ. И как же сильно Джеффу хотелось, чтобы всё было не так плохо, как кажется на первый взгляд.       - А-а-а… что здесь происходит? – спросила Вилл первое, что пришло ей в голову. Вопрос был дурацким. Ситуация была дурацкой. Или – странной. Хотя стражница уже склонялась к тому, что ситуация была безумной. Почему? Прямо перед ней стояла и глядела на неё во все глаза её точная копия! Только она была старше, седая и в необычной чёрной броне! Она разглядывала Вилл с таким удивлением и интересом, словно увидела нечто совершенно невероятное. А Корнелия? Та, другая Корнелия? Выше ростом, в такой же броне, с ликом настолько строгим, что походила на греческую богиню. Но взгляд её… Что-то в нём было такое, колючее. И в то же время – искреннее удивление и даже оттенок радости.       Хай Лин… Обе Хай Лин как будто играли в гляделки – ходили вокруг друг друга, рассматривали друг друга, брались за подбородок совершенно одинаковыми жестами в задумчивости. Пока одна из них, та, что была младше, «наша», не протянула руку и не сказала:       - Привет! Я Хай Лин! – и лучезарно улыбнулась. Другая Хай Лин даже немного растерялась. А потом пожала протянутую руку.       - Привет… Хай Лин. Ну, моё имя и так понятно, какое, - она тоже улыбнулась.       - Это так здорово! – воодушевление юной Хай Лин лилось через край. – У меня столько вопросов…, - но эта частная беседа происходила на периферии, в то время как Вилл всё ещё ждала ответа на свой вопрос. Только никто, похоже, не собирался его давать. Взрослая Корнелия строгим взглядом прошлась по своей младшей версии. А вот седая Вилл решила заговорить. Потому, что странность и неожиданность ситуации нервировали даже её.       - Вильгельмина Вандом, - она не представлялась, она констатировала, глядя на свою визави. А ещё она не знала, как реагировать – такому её, Валькирию Фюрера, никогда не учили.       - Да, - машинально кивнула Вилл. Голос старшей версии себя прозвучал строго и даже жёстко. – Я… кто вы?       - Ну, это очевидно – ваши двойники из параллельной реальности, - усмехнулась другая Вилл, кинув какой- то очень нехороший взгляд в сторону Тарани.       - И что тут очевидного?       - Действительно – что? Вариантов масса, учитывая всё, что происходит сейчас, - усмехнулась старшая Вилл.       - И да, кстати - что происходит? – Вилл повторила свой вопрос, косясь на другую себя, и надеясь получить объяснения.       - Всё просто, юная стражница, - неожиданно с ней заговорил молодой черноволосый мужчина, одетый в коричневый плащ, брюки, рубашки у кеды. Она видела его впервые, как и большую часть людей, что здесь были. – Просто Кандрокар встречает массу гостей из иных реальностей. Но ведь это в порядке вещей для места, прозванного Сердцем Вечности, верно? – взгляд его устремился на Оракула.       - Да, - кивнул тот. Несмотря на внешнюю невозмутимость, Химмериш как минимум был встревожен – судьбы слишком многих людей оказались сплетены причудливым образом. Слишком невероятны были цепи событий, приведшие их сюда. Слишком, чтобы верить в совпадения. – Вы очень вовремя прибыли, стражницы. Я как раз собирался связаться с вами. Думаю, вам тоже стоит присутствовать…       - Где присутствовать? – младшая Хай Лин мгновенно переключилась с беседы со своей старшей версией на Оракула.       - Всё это, конечно, мило и замечательно, - буквально втиснулся меж ними худощавый седой старик с могучими бровями, одетый как какой-нибудь шотландский сноб, - но нам пора дело делать. А времени мало. Хотя признаю – в моём случае последняя фраза звучит как оксюморон.       - Кто вы, сэр? – теперь внимание воздушной чародейки пало на него. Конечно же, встреча с двойниками не заставила её забыть о том, что прямо перед ними на балконе стояла синяя английская полицейская будка.       - Доктор, - естественно, после такого ответа Хай Лин не могла произнести ничего, кроме восторженного: «Уи-и-и!!!».       - Так, спокойно, - охладила её пыл Тарани. Пожалуй, лишь они с Орубе не поддались эмоциям и сохранили здравый смысл при виде двойников. И не последнюю роль здесь сыграла наблюдательность – и воительница, и юная мисс Кук подмечали за взрослыми Вилл и Корнелией странные мелочи. Холод во взгляде, нотки затаённого превосходства в голосе, мимолётная тень надменности и презрения, когда их взгляд касался самой Тарани, либо Драка. А ещё были их движения. Движения, в которых таилась хищная, смертоносная сила. – Держи себя в руках.       - Но это же так трудно! – почти запричитала подруга. – Здесь есть вторая я, Вилл и Корнелия… А ещё – ТАРДИС, а ещё – Доктор…       - Тяжёлый случай, - прошептал про себя Первин, усмехаясь и сравнивая двух Хай Лин. Внешне они были абсолютно похожи, с поправкой на возраст, конечно. Были даже некоторые общие черты характера. Но девочка казалась ветреной, непосредственной, энергичной. В то же время девушка была сдержанной и более рассудительной.       - Что ж, время действительно не терпит, - изрёк мужчина в плаще и кедах. Надо сказать, что подобное сочетание в одежде позабавило юную Вилл. – А рассказывать нашу с Доктором историю от начала и до конца обычным способом слишком долго.       - Но как мы тогда…, - впервые заявил о своём присутствии Тренч. Всё это недолгое время он усиленно курил, старясь понять, что к чему. Сначала появляется группа русского спецназа, колдунов и вообще нацистских версий стражниц из альтернативной реальности. Теперь эти двое… Да за месяц работы «Бюро» порой не случалось столько, сколько за последние несколько дней.       - Я покажу, - ответил мужчина. – Но мне понадобиться ваша помощь, Оракул. И ваша, Магнус, - он поочерёдно обернулся к двум чародеям.       - Что от нас требуется? – выступил вперёд архимаг. Видеть Странника здесь и сейчас было… необычно. Неожиданно. Казалось, что с тех пор ,как они с остальными членами Совета Убежища отправились на поиски Хай Лин и путешественника, прошла вечность. И вот он здесь, человек, с которого всё началось. Камень, брошенный в реку устоявшейся истории и миропорядка, и породивший волны, что разошлись кругами, взбаламутив всё вокруг. Но теперь не имело смысла винить его, ведь, похоже, все они были в одной лодке даже до его вмешательства.       - Вы поможете мне транслировать часть моих воспоминаний всем присутствующим, а мне и Доктору – увидеть ваши, касающиеся нашей общей проблемы.       - Я не позволю тебе лезть в мою голову, - тоном Корнелии Хейл, дочери оберстгруппенфюрера, можно было заморозить океан. Как же она сейчас сожалела о… многом. О том, что Вилл согласилась на перемирие с Крутовым. Но тогда, к сожалению, и впрямь не было иного выхода. О том, что у них не было возможности избавиться от русских, когда они покинули варп. В конце-концов о том, что просто не убили этого путешественника, когда у них был шанс. Нужно было прикончить его ещё в Заветном Городе. Фюрер бы понял необходимость этого шага.       - Но я уже там, в твоей голове, Корнелия Хейл, - каким-то странным, саркастично-злокозненным тоном изрёк мужчина в плаще и кедах. Услышав своё имя, вздрогнула и юная Корнелия. Из этой краткой пикировки ей сразу стало ясно, что этот человек, и её двойник – вовсе не друзья. Это настораживало в отношении обоих. – Ты думаешь обо мне. О том, что тебе стоило сделать, и чего ты не сделала, ведь так? И тогда многое бы пошло по-другому. И тогда Ирма – ваша Ирма – была бы…       - Не смей говорить о ней! – молнии вспыхнули вокруг седоволосой Вилл. Мужчина смерил её долгим тяжёлым взглядом. В нём не было ни тени страха. Лишь спокойствие и уверенность того, кто сталкивался и с большими опасностями, чем одна разъярённая волшебница.       - Так вы поможете? – проигнорировав пышущую злобой и энергией Вандом, он обратился к магам. А молодая Вилл глядела на всё это затаив дыхание. Казалось, что секунду назад эти двое готовы были учинить бой прямо здесь. И… Ирма? Что случилось с Ирмой, которую упомянул этот человек?       - Да, - согласился Оракул. Да и был ли у него выбор? Пожалуй, сейчас стоило просто плыть по течению.       - Хорошо, - кивнул мужчина, ступая на проявившийся в полу круг светящихся рун, вызванный тем, кого он назвал Магнусом. Вилл внимательно разглядывала его – седой старец с мощной бородой, при посохе и в мантии. Он являл собой иллюстрацию типичного сказочного волшебника.       - А это не больно? – молвила Ирма. Во всей этой кутерьме, завертевшейся вокруг двойников, она стала магнитом для взглядов старших версий своих подруг Вилл и Корнелии. Только ей самой от такого внимания было настолько не по себе, что она, увидев «клонов», не сказала ни слова. Неожиданно? Да. Странно? Ещё бы! А ведь она только привыкла к боевому ящеру-пришельцу в супер-броне.       - Нет, - качнул головой «инициатор» процедуры. – Но у тебя может мозг вытечь из ушей. Или твой разум будет перезаписан моей копией личности, или…       - Хе-хе! Хорошая шутка, человек, - смех Драка, прозвучавший подобно громовому раскату, успокоил Ирму. Уж если этот матёрый воевода сказал, что стрёмный мужик в кедах и плаще шутит, то этому можно было верить. Драк наверняка умел распознавать угрозу.       - Довольно шуток, - качнул головой Оракул, выражая неодобрение. Магнус завершил настройку рунного круга. Химмериш впервые видел такое заклинание, но его познаний в магии хватало, чтобы понять, что следует делать дальше. Взмах рукой – балкон, и всех, кто был здесь, накрыло мерцающей полупрозрачной белёсой дымкой. И только в этот момент, когда Странник приоткрыл свои барьеры, Химмериш ощутил мощь, что таилась в нём.       Это было нечто, подобное океану, бездне, бушующей в один миг, и предельно спокойной – в иной. А порой казалось, будто этой силы нет вовсе, и она – лишь миф. Чувство было совершенно необычным, неожиданным…       А потом Странник сконцентрировался.       Образы хлынули в сознание всех и каждого, кто оказался под куполом дымки. Образы и смыслы, даже частично – эмоции. Весь тот опыт, который Игорь посчитал нужным открыть для всех этих людей и одного пришельца. За исключением Валькирий, вышедших за пределы поля.       Москва и почтальон со странным письмом. Тщетная попытка прорваться сквозь барьер. «Перекрёсток» и Наблюдатель. Другая Земля. Мир победившего фашизма. И тут же – образы совсем иного Хитерфилда и юных стражниц. Россия, генерал Медведев, договор… А потом – Меридиан, словно разделённый на три части – мир под пятой узурпатора Фобоса и его противоборство со стражницами; мир, лишённый жизни, отравленный радиацией, лежащий в руинах, занесённый ржавым песком, небеса над которым разорваны, а звёзды гаснут; мир, захваченный Рейхом, и небольшие очаги сопротивления, что ещё скрываются в Заветном Городе.       Знакомство с Хай Лин, воительницей убежища. И тут же – со стражницами, сначала в результате слежки, а позже – по-настоящему, в результате обстоятельной беседы. Убежище и встреча с Советом. А с другой стороны – выступление против Медведева на стороне стражниц.       Обнаружение осколка прежней реальности, в котором ещё оставались те, кого он знал – Крутов и Звягинцев, и знакомство с ними же в совершенно ином мире. Спецоперация в Пенемюнде тридцать девятого. Первая и вторая встречи с Валькириями. Чудовищный Крюгер. Это с одной стороны. А с другой – новая встреча со стражницами, круто изменившая его жизнь, его поиск. Прибытие в другой Кандрокар и знакомство с другим Магнусом. Легенда о Зиккурате, ставшая реальностью. Сандро и армия нежити. Осада королевского дворца в меридиане полчищами неупокоённых…       Плен у Штрассе и чудовищные эксперименты. Операция без наркоза и концлагерь на астероиде. Попытка сбежать, тьма, вырвавшаяся из его подсознания наружу, что едва не уничтожила всё вокруг, и появление Доктора. И тут же – знакомство с ним в первый визит на «Перекрёсток». И не только с ним.       А потом – Марс, захваченный демонами. Он и стражницы пробивают себе путь к вратам, сражаясь за свои жизни.       Ольга… и все образы, связанные с ней. Вся боль и тоска. Пусть время и сгладило их, но не убрало совсем.       Слингер. И то, что случилось в зале управления.       Апатия, попытки забыться в работе. Беслан, уничтожение террористов, и решение снова стать тем, кем только он и мог быть. «Катарсис», бросивший вызов преступности, но как выяснилось позднее – тайному правительству.       А затем – ТАРДИС. Доктор. Излечение самого себя. Антарктическая база Штрассе и сверхчеловек, сражение с которым едва не стоило им с Доктором жизней. И полученные знания, которые окупали риск.       И вновь – далёкое прошлое. «Катарсис» наносит удар за ударом, контрсистема отвечает. Выход на Вяземского – главу тайного правительства, схватка с ним. А после – бегство, ибо, как оказалось, ещё ничего не было кончено. Новая встреча с Крутовым и стражницами, с гостями из совершенно иного мира. Гибель Кандрокара в ядерном взрыве. Открывшаяся истина. Бой с эмиссаром и смерть Оракула. И путешествие за пределы всего сущего, дабы установить новое равновесие…       Снова ТАРДИС. Сигнал бедствия. Спасение неизвестного корабля из гравитационной ловушки звезды. И появление незваных чудовищных гостей, так же откликнувшихся на отчаянный зов. Космический бой против невероятных созданий, способных жить в бездне меж звёзд. Бегство, которое привело их в Кандрокар. В другой Кандрокар. В тот, что был изменён, а время в нём – больно…       Поиск квантовых двойников, создание собственной сети агентов-оперативников из них, наделённый той же силой, что и он сам, разделяющих его идеалы. Действия по всему мирозданию в попытках исправить то, что делали эмиссары «Равновесия».       И страшная правда о собственных знаниях и силе. Сделка, которую он не собирался заключать с тем, с кем нельзя иметь дел. План-многоходовка, плетение хитрой ловушки. Разногласия с одним из двойников. Раскол. Возвращение в Меридиан. Снова. Стражницы. Снова. Но в этот раз – на фоне настоящего инопланетного вторжения. Геноцид и всеобщая эвакуация на Землю.       Джайна. И все образы, связанные с ней.       А затем – искажённый Кандрокар. Нутро корабля, заражённое чудовищами, какие и в кошмарном сне не приснятся. И сражение с Разумом улья. Ужас и отвращение. Абсолютная враждебность и чужеродность.       И снова прошлое. Земля. Крутов, беседа о старом деле. О правде, всё ещё сокрытой в тенях, и о тех, кто до сих пор дёргает за ниточки. Чудовищное, но кардинальное решение Странника. Провокация вражеского флота, орбитальная бомбардировка, арест и бегство. Встреча со Вторым, и… смерть!       И возрождение! Новый Кандрокар, оживший Оракул. А ещё – битва, равных которой не знала история. Армада против армады. Свет против тьмы. Странник против последствий собственных ошибок.       Раскрытие величайшей тайны Меридиана, белое пространство и привратник, человек с дипломатом и в строгом деловом костюме. А после – то, что невозможно постичь…       И вновь – недавние события. Сверхлюди и Крюгер в Кандрокаре. Смертельная битва и очередное бегство. Вновь корабль. И инопланетная зараза, что вырвалась на свободу в ещё более ужасающем и отталкивающем виде, чем прежде. Спасение и уничтожение корабля.       И вот, наконец, путешествие на Землю. Уже знакомую многим здесь Землю. Дубай в прошлом, в момент атаки, в которой участвовали… стражницы.       Миллионы образов складывались воедино, выстраиваясь в историю длиною в жизнь. Историю, которая позволяла понять многое. Которая порой завораживала, порой – потрясала, порой – пугала. И вся она за какие-то мгновения оказался доступна, принята и осмыслена всеми, кто оказался под действием заклятия. И – естественно – Странник с Доктором смотрели иную историю. Это была история Крутова и его людей. История Магнуса и других выходцев из Убежища. Это была даже история Грея, Драка и здешних стражниц.       Вспышка озарила балкон. На миг всё, что оказалось под куполом белёсого марева, было скрыто слепящим светом. Но уже мг спустя всё завершилось. И все знали то, что им нужно было знать.       Воцарилась тишина. Было слышно, как ветер завывает где-то там, за пределами Цитадели. И сейчас взоры всех, кроме тех, кому история эта уже была известна, оказались устремлены на Странника, который поделился своей историей, и на Доктора, который рассказывать свою не пожелал. Даже Валькирии молчали. Впрочем, они просто не могли знать, что увидели остальные.       - Это…, - Химмериш не знал, что сказать. Увиденное потрясало своим масштабом. И это при том, что он уже знал часть истории Странника по рассказу Крутова.       - Это были самые мощные, правдоподобные и интересные галлюцинации, которые я когда-либо видел, - сказал Драк. Сказал спокойно. А затем подошёл к Игорю. – Всё – правда?       - В этом ритуале невозможно солгать, - ответил тот. Он испытывал смешанные чувства. Выпущенные на волю воспоминания разбередили старые раны и посыпали солью новые. Но он знал, что так было правильно. А ещё почему-то он ощущал необычайную лёгкость на сердце. Как будто сделал то, что должен был сделать давным-давно. Он чувствовал себя… чище.       - Будь ты кроганом, то тебя бы сделали вождём всех кланов, а все женщины возжелали бы от тебя потомство, парень! – Драк крепко хлопнул его по плечу и расхохотался. – Никогда не думал, что человеку под силу… такое. Да что там – даже крогану! Но как же иногда приятно ошибаться! Вселенная полна сюрпризов.       И, будто только этого и ожидая, все остальные тоже разразились возгласами – кто-то принялся спорить, кто-то обсуждал увиденное, иные стояли в хмурой задумчивости. А третьи…       - Какие они были, те стражницы? – спросила Вилл, робко подойдя к человеку, который поделился с ней и всеми остальным, казалось .всей своей жизнью, памятью, чувствами, переживаниями. Этот человек одновременно пугал её и восхищал. И в обоих случаях это касалось того, что он делал и возможностей, которые ему были доступны. Но во втором случае добавлялось уважение к его идеалам и к тому, что он, всё же, сумел продолжить своё дело после всего, что с ним случилось.       - Они были почти как вы, Вилл, - ответил Игорь. И впервые с появления здесь улыбнулся по-настоящему, искренне. – Глядя на вас, я вспоминаю их.       - А они…, - взгляд вилл, рядом с которой уже собрались подруги, и даже Орубе, глядевшая на Странника каким-то необычным взором, упал на Валькирий.       - Да, всё именно так, как вы и видели, - подтвердил он невысказанные опасения.       - Проклятье! – выругалась Ирма. – Только наших злых копий здесь не хватало! – к счастью, валькирии не услышали, ибо сейчас о чём-то заливисто вещал Дарлинг, затеявший спор с Доктором.       - Ну, вы видели историю с моим двойником, так что вы не одиноки, - подмигнул ей Игорь. Он бы хотел поговорить с этими девочками, но…       - А эти чудовища, этот… Рой, - Тарани взглянула ему прямо в глаза. – вы уверены, что не принесли сюда их спор или чем они там распространяются?       - Бр-р-р! Жуть! После этого Роя я теперь неделю спать не смогу, - поёжилась Хай Лин, всем своим видом показывая, насколько сильно она была шокирована увиденными образами, связанными с инопланетными чудовищами.       - Уверен – эту угрозу мы за собой точно не притащили, - ответил Игорь. Опасения Тарани он считал вполне обоснованными. Потому, что в действительности сам всё ещё испытывал некоторые сомнения. С формами жизни, подобными Рою, нельзя быть уверенным ни в чём. И он понял это на собственном опыте, когда оказалось, что его победа над Разумом Улья была напрасной, а лекарство Доктора не подействовало на заражённых.       - Точно? – с нажимом спросила огненная чародейка.       - Понимаю твои опасения, - прогремел Драк – он никуда не ушёл. – Этот рой… он даже хуже Рахни. Опаснее. Достойный противник, но…       - Оно того не стоит? – предположил Игорь.       - Именно, - кивнул кроган.       - Странник! – я не собирался стоять без дела, пока все остальные обсуждают увиденное. Да, это было посильнее «Фауста» Гёте. Это было посильнее «Звёздных войн». Чёрт! Да в сражении за другой Меридиан участвовала целая имперская армада звёздных разрушителей во главе с линкором «Затмение»! Такое не забыть. От такого дух захватывает. Но я решил обратиться к этому человеку по совершенно иной причине. В образах его памяти я увидел кое-что, сильно меня заинтересовавшее. Я видел, как странник бился с самозванцем, выдававшим себя за императора ящеров. Я видел, кем тот был на самом деле. И в один – ключевой момент – я увидел то, на что не мог не обратить внимание. Когда взорвался перстень императора и он начал меняться, принимая свою истинную форму, когда он начал сбрасывать с себя одну ложную личину за другой, то на ничтожное мгновенье обратился в… Старика! В того самого старого хера, из-за которого моя жизнь и изменилась так круто, что в итоге я оказался здесь!       Игорь обернулся. На него смотрел немолодой уже мужчина с суровым лицом и взглядом того, кто знает, что такое смерть. Чужая смерть. Кажется, его звали Джек Грей.       - Вы хотите что-то спросить?       - Всего одну вещь, - отозвался я. Я не мог не спросить. Я должен был знать наверняка, пусть уже и увидел всё собственными глазами благодаря магии. – Та тварь, демон, она действительно мертва?       Игорь прищурился. Что-то было в этом человеке. Что-то необычное. Но что именно?       - Да, эта тварь мертва, а её душа уничтожена, - наконец, подтвердил он.       Ни с чем несравнимое облегчение – это было самое блёклое определение того чувства, которое я испытал в тот же миг! Как долго тень Старика довлела надо мной! Как долго память о нём отравляла мою жизнь, пусть я уже и знал, что тот был убит! Но одно дело – знать это с чьих-то слов. Теперь же я увидел смерть этого подонка собственными глазами через память того, кто его убил! А сомнений в том, что демоном, с которым бился Странник, был старик, у меня не было. Не после того, что я узнал о двойнике Странника с позывным «Второй». Именно он – двойник – был тем человеком, который вытащил меня из тюрьмы и вновь привёл к Старику. Я узнал его, хоть они со Странником были на одно лицо, и поначалу я именно Странника принял за «Второго».       И вот теперь, похоже, я, наконец-то, был свободен! Это чувство окрыляло. Теперь мне оставалось сделать только одно. Я протянул руку Страннику:       - Благодарю, - он ответил рукопожатием. И в этот момент, кажется, мы поняли друг друга без слов. В конце концов, для нас обоих было делом личным – поквитаться с демоном.       - Что ж, довольно разговоров! – возвестил Оракул, и голос его прозвучал, казалось, отовсюду. Это возымело должный эффект – разговоры стихли, и внимание было обращено на хозяина Предвечной Цитадели. – Теперь, когда нам известна вся история целиком, нам остаётся лишь решить, как поступить дальше. Стало совершенно понятно, что сила, стоящая за похищением «Духовного ключа» здесь, вероятно, замешана и в каскаде изменений реальностей, из которых к нам прибыли генерал Крутов и его люди, Магнус и даже Валькирии. И это – верхушка айсберга…       - Кстати об этом, - поднял руку Игорь. – Тот человек, которого вы встретили в штабе «Диких гусей» в звуковой камере, где держали Ян Лин.       - Да, кажется, вы его знаете…       - Вяземский Александр Владимирович. Бывший глава Счётной палаты России в моём мире. Бывший глава тайного правительства. Бывший эмиссар «Равновесия». И бывший труп заодно. Его появление здесь для меня – большая неожиданность.       - Мне нравилось называть его «мистер Уайт», - разочарованным шёпотом вздохнула Ирма. – А «Вяземский» - не звучит, - теперь она припоминала, что в океане образов чужой памяти видела от первого лица битву Странника с тем самым инфернальным мужиком, который едва не уделал их в Дубае на базе наёмников. Позабыть эту сцену было не мудрено, ведь стражница видела так много…       - Что подтверждает глобальный характер действий нашего врага, - заключил Химмериш. – Как я понимаю, вы столкнулись с ним, когда он служил некоему «Равновесию»?       - Да. И вам повезло, что ваш сектор реальностей был для них скрыт, недосягаем.       - Что ж, похоже, этот человек нашёл себе нового покровителя. Или наоборот, - Доктор просто обязан был вклиниться в разговор. Во-первых, он не любил, когда что-то важное обсуждают без него. А, во-вторых, ему было что сказать. И это было очень важно. – Но у меня для всех нас плохая новость. И уж если я говорю, что новость плохая, то поверьте – всё крайне печально. Я тут поразмышлял о вашем «Духовном ключе» - мы ведь тоже смотрели вашу память – сопоставил кое-какие данные ТАРДИС отсюда с теми, что удалось собрать в другой версии Кандрокара, и… Я пока не знаю, с какой целью, но знаю, что теперь будет делать враг. Изменения, если они начнутся здесь, в Кандрокаре, неизбежно перекроят и все миры, связанные с ним…       - Мы это уже знаем, - не преминул напомнить о себе Дарлинг, которого спор с Доктором о теории путешествий во времени и практике исследования параестественных явлений воодушевил несказанно. И столь же несказанно вывел из себя – ещё никогда Каспер не встречал человек столь же наглого и гениального, как он сам. До этого дня. А потому Доктор жутко его бесил самим фактом своего существования. Тем же и воодушевлял, поэтому отношение к нему у Дарлинга сформировалось противоречиво-двояким.       - Неужели? – Доктор позволил себе лёгкую улыбку превосходства. Определённо, спор с этим человеком по итогам «просмотра памяти» был интересен. Раздражающ, но интересен. А его характер… Ну, что ж, Доктору доводилось и не с такими людьми встречаться. – А вы знаете, со сколькими мирами связан Кандрокар?       - Я знаю каждый из этих миров, - заявил Оракул. И он вовсе не лукавил. Кандрокар был связан со множеством реальностей, но Химмериш через свой «Духовный ключ» черпал сведения обо всех этих сотнях и тысячах миров. Но что-то в тоне этого старика, этого… Доктора, его насторожило.       - Значит, вы знаете все безсчётные триллионы миров мультивселенной, ибо со всеми ними ваш Кандрокар имеет такую связь, какую прежде я посчитал бы немыслимой, - прозвучали слова Доктора, и тишина, наполненная удивлением, воцарилась на балконе…       Пекин пылал. Весь город превратился в руины, охваченные огнём, дымом и пылью. Тяжёлые облака пыли от рухнувших зданий довлели над городом, который ещё полчаса назад был одним из крупнейших мегаполисов планеты. Теперь он пылал. Зарево поднималось до небес, пыль медленно оседала на то, что осталось от улиц, заваленных обломками рухнувших небоскрёбов. Она оседала фонарные столбы и плавящиеся от нестерпимого жара провода, покрывала брошенные или разбитые машины, устилала дороги, усеянные битым стеклом.       Она облепляла трупы.       Тысячи трупов.       Обгоревшие, обугленные, придавленные обломками, разорванные на части, пронзённые арматурой…       Пыль оседала плотным серым покровом, от одного только взгляда на который хотелось чихать и кашлять.       Небо почернело от дыма. Пепел падал сверху жуткими чёрными хлопьями.       Руины Пекина полнились криками, рёвом пламени, грохотом и треском продолжавших рушиться остовов зданий, воем сирен и прочими шумами, характерными для города, оказавшегося в бедственном положении. Но больше всего было именно криков. Люди кричали от боли и страха, они молили о помощи, покалеченные, умирающие, находящиеся под завалами. Они звали родных и рыдали от горя над телами умерших в жуткой катастрофе, к которой никто не был готов. Тысячи и тысячи людей были под завалами. Десятки тысяч – пропали без вести. Сотни тысяч, а может и больше… они были мертвы. За считанные минуты Пекин превратился в одну большую братскую могилу.       Надрывались сирены машин тревожных служб – тех, что ещё оставались в строю. Они неслись по уцелевшим дорогам среди руин великого города, спеша на помощь тем, кого ещё можно было спасти. Пожарные, полиция, скорая помощь, спасатели и даже военные. Но их было слишком мало, а помочь всем было невозможно…       Вот по улице, заваленной обугленными трупами, которую прочертила огромная оплавленная борозда, посреди дымящих руин, в состоянии, близком к сомнамбулическому, брёл один-единственный старик. Весь покрытый ожогами, в лохмотьях, он шатался при каждом шаге. Его отсутствующий взгляд был обращён в пустоту. Он бормотал под нос молитвы, неся на руках обугленное тело маленькой девочки…       В городском парке, деревья в котором полностью выгорели, превратившись в чёрные головешки, торчащие из земли, на велосипедной дорожке стоял на коленях и рыдал, убиваясь от горя, мальчик. Рядом с ним, придавленные сгоревшим деревом, лежали тела родителей…       В небе сверкнуло алым. Раздался грохот, а затем с низким надсадным гулом из клубов чёрного дыма спикировал военный истребитель китайских ВВС. У машины не было правого крыла, двигатель горел, чадя дымом. Пилот не успевал катапультироваться… Самолёт вонзился в землю где-то в районе площади Тяньаньмэнь, расцветая бутоном очередного мощного взрыва.       Очередного.       С восточной стороны мелькнули, проносясь над горящей столицей, десятки ракет. Они вонзились в клубы дыма над городом, разрываясь где-то там, в глубине черноты. И тут же последовал ответ. Небрежный, но до безумия смертоносный. Росчерк алого луча вырвался из чёрных облаков дыма, пепла и пыли наружу. Он полоснул по истерзанному городу, с лёгкостью срезая ещё одно здание, которое тотчас начало заваливаться под грохот и звон стекла, под крики и смерть. А луч, лишь коснувшись руин, ушёл дальше, в сторону, откуда прилетели ракеты. И буквально одним мазком он превратил в горящие факелы десяток китайских истребителей, что подобно метеорам понеслись вниз, орошая землю горящими обломками…       Мощный порыв ветра частично сдёрнул покрывало дыма и пыли над городом. И тогда в небе стала заметна одинокая тёмная фигура, парившая в вышине. Человеческая фигура!       Китайцы не сдавались. Ещё полсотни истребителей заходили с запада, выпуская ракеты. Но это не имело значения.       Бисмарк – а это был он – развернулся в их сторону. Набрал воздуха в грудь. Он мысленно усмехнулся – катастрофические результаты получасового боя до сих пор ничему не научили военных Поднебесной.       Теперь им предстоял последний и самый жестокий урок.       Бисмарк подул. Просто подул! Но мощь этого дуновения была чудовищна! Она была сравнима с самым настоящим ураганом, что вырывал деревья с корнями, а холод, которым оказался пронизан этот воздух, превращал что угодно в хрупкие ледяные скульптуры.       Могучая волна студёного воздуха врезалась в рой ракет, моментально разметав их во все стороны, заморозив или взорвав, а затем та же участь постигла и огромную эскадрилью истребителей! Промёрзшие насквозь, с мгновенно погибшими от холода пилотами, они камнем падали, рассыпаясь от малейшего удара и нагрузки, сталкивались и взрывались, либо просто оказывались разорваны в клочья воздушным ударом. Все они в одночасье были повержены, сокрушены неодолимой силой, к столкновению с которой не были готовы. Никто не был готов.       Даже сейчас, в разгар этой жалкой пародии на сражение, Альфред Бисмарк слышал, что происходит в других частях света. Разгром Норфолка, катастрофа Парижа и Лондона, Москвы и Вашингтона, уничтожение британского и австралийского флотов, взрывы на военных объектах Индии, Пакистан, погрузившийся в хаос после уничтожения всех его ядерных запасов, и так далее, и тому подобное. И везде – на каком бы люди ни говорили языке, они были в панике. Они не были готовы. Начавшись чуть более часа назад, хаос войны и паники распространялся по миру, захлёстывая планету волнами страха.       А ведь именно это и было нужно на первом этапе вторжения – устрашение. Причём настолько сильное, чтобы местные Untermenschen потеряли всякую волю к сопротивлению. И Бисмарк знал, что нужно для этого делать. Его безразличный, полный шального упоения собственной силой, взор упал на горящие руины Пекина внизу. Его работа. Отсюда, с небес. Были прекрасно видны линии гигантских борозд, исполосовавшие город. Багровые лучи собрали обильную жатву жизней. А ведь это было одно из простейших умений, доступных каждому в их отряде.       Но сейчас молодой офицер Рейха жаждал чего-то нового. Чего-то, что навечно вселило бы ужас в сердца тех, на кого он смотрел свысока. И поэтому он вновь набрал воздуха в грудь.       Он прекрасно слышал всё, что происходило внизу. Слышал крики умирающих и плач детей, слышал надрывные причитания женщин и проклятия, коими его осыпали в безсильной ярости мужчины. Слышал, как зовут на помощь и стонут от мучительной боли. Слышал, как отдаются приказы, как люди… нет – нелюди пытаются сохранить порядок. Слышал боль и скорбь. Слышал горе и страх.       И ему было… нет, не всё равно. Ему нравилось, ибо он исполнял свой долг во имя своей великой страны, своей нации, во имя высшей цели и господства высшей – арийской – расы. А азиаты… в его понимании это были всего-лишь недочеловеки, по какой-то странной прихоти природы похожие на людей. Он знал это с детства. Все знали это с детства. Все в Рейхе знали, что они – арии – являются высшей расой, венцом эволюции, и весь мир принадлежит им по праву. Все остальные – скот, рабы, достойные лишь служить и умереть в процессе. Либо – просто умереть.       Он понимал Монтану, который любил войну. Война, ярость были квинтэссенцией того, на чём стоял Рейх.       И потому он подул. Легко, едва заметно поначалу. Н ос каждым мгновением от него в сторону Пекина начал всё дальше тянуться растущий «язык» снежно-белых облаков.       Резко похолодало. Воздух, прогретый пожарами, пожиравшими останки столицы Поднебесной, стал студёным как на северном полюсе, буквально за пару секунд. Пошёл снег.       А потом белые облака опустились на руины Пекина. И всё в городе затихло навеки, мгновенно скованное снегом и льдом…       Найти Маршалл удалось не сразу – в начавшейся суматохе вообще сложно было сориентироваться. Но они её, всё-таки, нашли. Глава оперативного отдела «Бюро» оказалась в помещении, очень напоминающей центр управления полётами – внушительный зал с огромной электронной, ещё годов семидесятых, картой во всю немаленькую стену. Ряды архаичных компьютеров на рабочих столах, за которыми корпели сотрудники. Ещё одна стена была отведена под старые выпуклые экраны, на которых, если приглядеться, транслировались новости со всего мира. Новости, в которые трудно было поверить.       Операторы за терминалами судорожно выполняли какие-то манипуляции, нервно переговаривались, шумели, то и дело раздавались телефонные звонки.       До слуха доносились обрывки репортажей, транслировавшихся на экранах – каждый был настроен на какой-то канал:       - …атаки неизвестных террористов здание парламента было полностью уничтожено. Члены правительства – вероятно – погибли…       - … поступают данные о взрыве в Букингемском дворце. Сведений о состоянии королевской семьи пока нет…       - До сих пор нет связи с «Боротом номер один». В последний раз он выходил на связь над Атлантикой, передавая сигнал «СОС». По инсайдерской информации самолёт президента подвергся атаке…       - Военно-морская база в Норфолке полностью уничтожена полчаса назад. Как утверждают немногие выжившие, это было не нападение другой державы, но является делом рук одного-единственного человек, который внезапно появился в небе и сразу атаковал базу неизвестным типом оружия…       - …мы сейчас находимся в Москве, где творится нечто невообразимое… Смотрите – вот оно! Немыслимо! Наведи камеру! Посмотрите – в небе человек! И он… летает…       - Что происходит? – сходу задала вопрос Самара, подходя к Маршалл, которая как раз в этот момент с кем-то говорила по телефону. Похоже, разговор не задался, поскольку она бросила трубку на аппарат, едва тот не разбив. Воззрилась на инопланетянку.       - У вас, что, глаз нет? – последовал жёсткий вопрос раздражённой женщины. – Арчи, сделай погромче! – тут же распорядилась Хелен, и голоса репортёров со всего мира, полные панических нот, зазвучали куда лучше.       - В результате спланированной диверсии были взорваны основные энергоблоки атомных станций Алваро Альберто в Бразилии и Атуча с Эмбальсе в Аргентине. Масштабы ущерба пока сложно оценить, но соседи этих стран уже отмечают повышение уровня радиации…       - … похоже, подобные нападения происходят по всему миру…       - … видели летающего человека в небе, стреляющего лучами из глаз…       - … спланированная атака…       Это и ещё многое другое полилось из динамиков, складываясь в настоящее многоголосье, в котором трудно было разобраться.       - Так-так-так! Стоп! – сделав жест «тайм-аут», воскликнул Джефф. – Летающие люди? Лучи из глаз? Теракты по всей планете? Либо я брежу и оказался в дешёвом комиксе, либо это похоже на спланированную планетарную атаку со стороны внешнего агрессора. Вторжение. Если только летающие люди в трико не норма для вашего мира, - он кивнул в сторону стены экранов – на многих сейчас разыгрывались воздушные бои с участием истребителей и тех самых летающих людей. Не в пользу первых.       - Браво, Эйнштейн, - картинно хлопнула в ладоши Маршалл. Как же ей сейчас было не до этих гостей с «другой планеты». – Получи Нобелевскую премию за догадливость.       - Так это действительно вторжение? – уточнила Самара. Пожалуй, такого поворота события она точно не ожидала.       - А сами-то как думаете? – Маршалл надоело распинаться перед этой троицей. Нужно было либо пристроить их на какое-нибудь дело, либо послать подальше.       - Я думаю, что всё куда хуже, чем кажется, - прозвучал синтетический голос СУЗИ, привлекая к ней внимание.       - Что? О чём ты? – спросил Джокер, не способный оторваться от экранов. То, что там творилось… Это было до жути похоже на то, что он видел на Палавене, Тессии, Земле и других планетах, подвергшихся атаке Жнецов. Чудовищные разрушения, десятки тысяч жертв, безсилие армии, пожары и руины. Но там, дома, всему виной был неисчислимый флот гигантских разумных космических кораблей. Здесь же… Здесь были люди. Люди, обладающие невозможными способностями – прямо сейчас он увидел, как какие-то смелые репортёры, поднявшиеся на Токийскую башню над пылающим городом, снимали одного из этих «летунов». Светловолосая женщина столкнулась в воздухе над Токио с истребителем, просто протаранив его своим телом и разорвав в клочья! При этом она осталась цела и невредима! А потом, заметив репортёров, полоснула по ним лучом цвета крови, вырвавшимся из глаз, после чего экран пошёл помехами. Жнецы пугали Моро до усрачки. Но то, что вдруг началось здесь, в один миг переплюнуло все его чувства к железным космическим богомоло-кальмарам!       Но не обратить внимание на слова СУЗИ он не мог.       - Вот об этом, - гиноид включила свой уни-инструмент, охвативший её правую руку жёлтым голографическим наручем. – Я просканировала изображения индивидов, замеченных в небе над городами и военными объектами по всему миру, провела реконструкцию изображений, и… Вот что получилось, - сказала она. В тот же миг над её ладонью, вырастая до реального размера, соткалось трёхмерное изображение мужчины, одетого в облегающий чёрный комбинезон. Мужчины бал лыс как коленка, плотен, коренаст, самым же выдающимся элементом его лица оказался нос картошкой. – Посмотрите на это, - голограмма развернулась к зрителям правой стороной, и на её предплечье…       - Твою-то мать! – выругалась Маршалл, у которой на миг даже мурашки пробежали.       - Это же…, - Моро не мог похвастать хорошим знанием истории, но даже он смог опознать то, что увидел сейчас. Смог опознать, но поверить – это уже другой вопрос.       - Это нацистская свастика, Джефф, - произнесла СУЗИ. И только сейчас обратила внимание, что все в зале смотрят на неё и на чёрный крест с загнутыми вправо концами в белом круге на красном фоне. На нашивку, что красовалась на предплечье лысого незнакомца. – Изначально – древний солярный символ с тысячелетней историей, распространённый по всему миру и имевший позитивное значение – знак солнца, движения, развития, божественной благодати. Использовался фашистским Третьим Рейхом как один из основных государственных символов в период с тысяча девятьсот…       - Я знаю, что это такое, СУЗИ, - пересохшими губами произнёс Моро. Он действительно знал. И теперь его богатое воображение рисовало последствия, одновременно пытаясь найти объяснение тому, что он видел.       - Да нет, не может быть…, - подал голос кто-то из операторов. В него тут же вонзился суровый взгляд Маршалл.       - Я изучала историю Земли, и период начала-середины двадцатого века был одним из самых трагичных для вашего вида, - задумчиво проговорила Самара. Она видела шокированные лица этих людей. И она понимала их реакцию – они столкнулись с чем-то настолько невероятным, что даже агенты «Бюро» оказались в замешательстве. Это было возрождение старого смертельно опасного врага, быть может – самого опасного за всю историю. Примерно то же самое бы чувствовали расы Пространства Цитадели, если бы вдруг над их столичными мирами появились боевые корабли возродившихся Рахни, сумевших развиться настолько, что превосходили бы Пространство технологически на тысячу лет. – Если агрессоры – действительно те, о ком мы все сейчас думаем…       - То нам всем задница. Поздравляю с очевидным выводом, - бросила Маршалл. – Что ещё ты смогла выяснить? – это уже было обращено к СУЗИ. Если эта странная женщина-андроид просто посмотрев новости пару секунд смогла заметить такую важную деталь, то, может, она ещё что-то сможет сказать?       - Атака ведётся с одной стороны крайне многочисленными, распределёнными по всему миру, группами отлично подготовленных диверсантов. С другой стороны – эти индивиды, наделённые не естественными для человека способностями. Всего в репортажах появлялись изображения пятнадцати разных людей, очевидно, состоящих в одной группе, - тут же фигура лысого крепыша уменьшилась втрое, и рядом с ним в воздухе возникли ещё четырнадцать фигур. Это были мужчины и женщины, молодые и не очень. Но всех их объединяло то, что они носили одинаковые комбинезоны, были голубоглазы и имели светлые волосы. – Полагаю, чтобы достигнуть такого масштабного эффекта агенты противника должны были массово внедряться на протяжении длительного времени.       - Но… как? Откуда? – недоумённо вопрошал ещё один из операторов.       - Не важно, как, - отрезала Маршалл. – Важно, что нам теперь со всем этим делать?       - Вы… спрашиваете меня? – удивилась СУЗИ.       - Да. Можешь подсказать наиболее оптимальный вариант действий?       - Устранить главную угрозу, - тут же ответила гиноид, а изображения нацистских «суперменов», которые она всё ещё проецировала, чуть увеличились. Джокер нервно крякнул. Увиденного в новостях за пару минут ему оказалось достаточно, чтобы понять, насколько глубока та задница, в которой они оказались. Эти невозможные нацисты не скрывались, они как будто работали на камеру, вселяя первобытный ужас самим фактом своего существования. Все типы вооружения, использованные против них, оказались не эффективны. О каком устранении могла идти речь?       - Как ты заметила, оружие их не берёт, - вторила мыслям Моро Хелен. Но, в отличие от пилота, потрясённого происходящим, у неё было подозрение, что СУЗИ может предложить хотя бы подобие решения.       - Обычное оружие – да. Во всяком случае – кинетическое, - кивнула гиноид. Она думала. Она полностью загрузила свои вычислительные мощности, лишь бы только найти оптимальное решение внезапно возникшей сложнейшей проблемы и предотвратить ещё большую катастрофу. Ведь характер действий агрессоров не оставлял сомнений в их намерениях – геноцид, захват жизненного пространства и ресурсов. И потому она должна была понять, как можно было победить тех, кого нельзя победить. – Полагаю, прочность и плотность тканей тела у них не уступает таковым брони Жнецов, усиленной кинетическими щитами. Похоже, никакое оружие Пространства Цитадели, за исключением, быть может, самого разрушительного, так же не окажет на них нужного эффекта.       - У любого, даже самого сильного врага, всегда есть слабое место, - молвила Самара. Безусловно, она была встревожена. Никогда ещё прежде она не видела живое существо, наделённое столь сокрушительной силой. За исключением Дубая…       - Вероятно, так и есть, - согласилась СУЗИ. – Полагаю, резонанс может быть применён против этих индивидов вполне успешно.       - То есть моя пушка в деле? – уточнил Джокер. Но перспектива столкнуться лично с кем-то из тех пятнадцати супер-нацистов его совершенно не вдохновляла.       - Да. Как и оружие мистера Грея. Скажите, - обернулась она к Маршалл. Её стремительные вычисления уже привели к кое-какому результату. – В хранилищах «Бюро» есть предметы силы, достаточно мощные, чтобы использовать их против агрессоров?       - Возможно, - кивнула Хелен. Но мысль ей не нравилась. То, к чему вела СУЗИ, было слишком рискованно. Слишком. Даже в такой ситуации. Но если действительно не будет других вариантов… По крайней мере «Бюро» умеет справляться с разбушевавшимися предметами силы и вызванными ими альтернативными мировыми событиями. – Диапроектор и… табельное оружие директора Тренча.       - Тогда нам…       - Нет! Диапроектор слишком опасен!       - Даже в сравнении с текущей ситуацией? – удивился Моро. – Что может быть опаснее неуязвимых супер-нацистов, разносящих в клочья города и армии всего мира?       - Прорыв в нашу реальность другого, непостижимого измерения и враждебных форм жизни с последующим слиянием реальностей и мутациями, которые перекроят и уничтожат человечество.       - О… вопрос снят.       - А что насчёт Оракула и магии? – спросила Самара. Да, магия могла быть ответом. Она сама, да и все, кто прибыл сюда с «Перекрёстка», видели те удивительные чудеса, на которые была способна магия. А ещё они видели ту яростную невообразимую мощь, которую маг был способен обрушить на своих врагов.       - Да. Возможно, - согласилась СУЗИ. Кроме того Самара подала ей многообещающую идею. Пора было проверить на практике все те знания и выводы, которые она получила, собирая данные в Кандрокаре и Старейшем Доме с помощью своих сенсоров. Это мог быть их последний шанс, если ничего другого не останется. – Но мы не знаем, как с ним связаться без участия стражниц.       - Эй, народ – живо найдите мне этих девчонок! Ну, тех самых! Лэр, Вандом, Хейл, Кук и Лин! – тут же распорядилась Маршалл, ухватившись за этот эфемерный шанс как за соломинку. К тому же директор Тренч сейчас был в Кандрокаре. Операторы тут же принялись за работу, но буквально через десять секунд посыпались тревожные рапорты:       - Связи нет!       - Восточное побережье отключено!       - Каскадное отключение телефонных сетей…       - Чёрт! – выругалась Маршалл, лихорадочно решая непростую задачу – обеспечение безопасности «Бюро», попытка разрешить кризис, возможность связаться с Оракулом и директором. И тут её осенило. – Ахти!       - Будьте здоровы, - машинально сказал Моро.       - Это имя, - уничтожила его взглядом Маршалл. – Наш уборщик.       - Полагаю, вы упомянули его не просто так, - заключила юстициар. Ситуация казалась ей патовой. У землян не было эффективных средств, чтобы противостоять вторжению. Исход был очевиден. Её это, конечно, не устраивало, но выступив против одного из этих пятнадцати… суперсолдат, она с высокой вероятностью просто погибнет в первую минуту боя. Слишком неравны силы. Но Маршалл, похоже, ещё не теряла надежду. Значит и ей рано признавать поражение.       - Да. Ахти – таинственная личность. И когда я говорю «таинственная», то это значит, что нам достоверно не известно о нём ничего. Он просто однажды появился здесь и стал работать уборщиком. До переезда «Бюро» в Старейший Дом его никто не видел. И работает он здесь, похоже, с самого переезда. Из того, что удалось о нём выяснить, стало ясно, что у него какая-то странная связь со Старейшим Домом. А потому если кто и может подсказать, как связаться с Оракулом, то это он. Можно, конечно, попробовать вариант с отелем «Оушен Вью», но это опасно и нет никаких гарантий.       - Хорошо. Мы найдём его, этого Ахти, - кивнула Самара.       - Обычно его модно отыскать здесь, - на столе перед Маршалл как раз был разложен план исследованных ярусов Старейшего Дома. Она указала место на карте.       - А что с отелем?       - Точки перехода здесь, здесь и здесь. По крайней мере, те, о которых знаю я.       - Точки перехода?       - Отель – не совсем отель. Так выглядит место в другом измерении, куда можно попасть, дёрнув три раза шнур-переключатель лампы, появляющийся в самых неожиданных местах. В отеле несколько номеров, двери в которые зачастую закрыты. Все номера, как мы предполагаем, так же ведут в иные измерения. Чтобы открыть их двери, нужно выполнить различные условия и ритуалы. Но не известно, куда ведёт та или иная дверь. Так что посещение отеля может быть пустой тратой времени или самой опасной затеей в жизни.       - Ясно. Значит, других вариантов нет – попробуем найти Ахти, - заключила Самара…       - Простите, я не ослышался – вы сказали «мультивселенная»? – Дарлинг протёр вспотевшие от удивления очки. Он был первым, кто нарушил молчание после – прямо скажем – шокирующего сообщения Доктора.       - Именно это я и сказал, - подтвердил тот.       - Вы хотите сказать, что…, - Оракул был потрясён, пожалуй, даже больше всех остальных. Всё это время он считал, что ему открыты все тайны Сердца Вечности. И вот появляется некто, утверждающий иное.       - Кандрокар связан со всеми реальностями мироздания. Судя по характеру связей и пространственному положению окружающих реальностей, он – изначальный мир. Тот самый, с которого началось всё остальное вообще везде, - Доктор был воодушевлён, удивлён, шокирован, рад – могучая гамма чувств сейчас владела им, ведь он фактически совершил открытие невиданного масштаба. Ах, если бы у него было больше времени! Но, как ни парадоксально, у него – Повелителя времени – времени как раз и не было. – Давайте оставим все экзистенциальные кризисы и слом мировоззрения на потом. Нам необходимо найти того, кто похитил «Духовный ключ» и предотвратить его применение в Кандрокаре. Я и Странник можем помочь. Более того – похоже, что только мы и можем. Без обид, здоровяк, - Двенадцатый подмигнул Драку, в задумчивости чесавшему подбородок. – И вы не обижайтесь, директор. Ваша работа действительно впечатляет.       - Что ж…, - Оракул должен был принять решение. Этот Доктор действительно был прав – у них есть важное дело. Но даже после того, как он увидел память Странника – особенно после этого – его терзали смутные сомнения. – Генерал, вы готовы поручиться за этих людей? – да, пожалуй, чужое мнение ему бы не помешало.       - За Странника? – хмыкнул Крутов. Он знал, что там, где появляется Странник, события приобретают невообразимый размах. Вот и сейчас было так же. Впрочем, разве он думал, что будет иначе, когда тот вопреки всему нашёл Байконур-2 в законсервированном осколке былой реальности? Нет, не думал. Он тогда ухватился за появление Странника как за спасительную соломинку. Но поручиться? – Вы же видели, что он сделал на Земле во время вторжения. А про старика я вообще ничего не знаю…       - Я поручусь за Доктора! – неожиданно выпалила Хай Лин, выступив вперёд и тут же смутившись под обратившимися на неё взорами. – Пусть я знаю его лишь по фантастическому сериалу, который может не иметь ничего общего с действительностью, пусть Доктор меняет лица, а всё, что мне о нём известно – выдумка, но если он хоть вполовину так хорош, как я надеюсь, то только он и может нам помочь. Я верю Доктору. Потому, что он всегда старается помочь. Даже если его об этом не просят. Даже если ситуация безвыходная. Вы сами видели это в памяти Странника. Я ручаюсь за него, - закончила она свою пламенную тираду, изгнав смущение, и встала с гордо поднятой головой. Это был импульсивный порыв. Но она не могла поступить иначе. В конце концов, они же приняли Драка, СУЗИ и Самару? А Доктор – этот незнакомый ей Доктор – был в воспоминаниях Игоря, и вёл себя в точности так, как и вёл бы себя настоящий Доктор.       - Спасибо, - вдруг прозвучало в ответ. Это сказал сам Двенадцатый. И приветливо улыбнулся девочке. – Можете верить или не верить мне и Страннику. Но вы видели его воспоминания, вы знаете, что он за человек и чего от него ожидать. А ещё вы должны понимать, что мы – ваш лучший шанс найти, куда сбежал Вяземский, и вернуть «Духовный ключ». Если только у кого-то из вас нет собственных светлых мыслей по этому поводу, а так же насчёт того, что делать с покровителем Вяземского, - пристальный взгляд серых глаз, подкреплённый несокрушимой мощью бровей, вонзился в Оракула и магов Братства, в стражниц, в Грея и Драка, в Тренча и Дарлинга, в Крутова, и тех, кто прибыл с ним. Даже в Валькирий, которые следили за всем происходящим со смесью презрения и тревоги на лицах. Они понимали, что всё ещё находятся в проигрышном положении.       - Хорошо, - заключил Химмериш. Доводы Доктора были разумны. Его железная уверенность в собственной правоте так же сыграла определённую роль. Но, пожалуй, именно Хай Лин и её слова помогли ему принять это решение. Он верил Хай Лин и её чистому сердцу. – Мы принимаем вашу помощь. А теперь – за работу. Мы и так слишком долго говорили, а дел у нас невпроворот, - сказал Оракул, и по мановению его руки балкон озарила яркая вспышка золотого света…       Нью-Йорк. Один из самых больших городов на планете. Раскинувшийся на острова Манхеттен, он покрывал его весь серостью бетона, стали и асфальта. От доков и пристаней западного берега до восточной оконечности – «Большое яблоко» расползся по острову циклопической уродливой серой кляксой, поделённой на равные квадраты. Те, в свою очередь, делились на квадраты поменьше, и так далее, формируя неприятный квадратно-гнездовой вид. Но были в этом унылом пейзаже и вкрапления, выбивающиеся из общей массы. Кажущиеся извилистыми на земле, но подчиняющиеся особой логике и складывающиеся в замысловатые гармоничные плавные узоры при виде сверху улицы. Квадраты таких, странных по своей планировке, кварталов, виднелись то тут, то там, совершенно не сочетаясь с тем, что из себя представлял остальной город. Они как будто были частями чего-то иного, быть может – древнего, старинного. Частями города, о котором все давно позабыли и на руинах которого был возведён нынешний, уродливый в своей унифицированности, Нью-Йорк. Быть может, так оно и было?       Геринг задумался – могло ли быть так, что этот город действительно построен на месте, где раньше было нечто иное? Возможно – древний город? Эта мысль возникла у него не просто так. Пролетая вдоль восточного побережья США, он видел странные вещи. Изящные изгибающиеся каналы, конфигурация и положение которых предполагали, что они должны находиться в городской черте. Но они располагались там, где не было никаких городов. Либо они были, но стыдливо занимали лишь часть местности, изрезанной каналами. Он видел обширные необжитые территории, исчерченные заросшими прямыми каналами и какими-то знаками, что совершенно не походило на последствия осушения болот. Он видел явно искусственные необитаемые острова, которые тоже были исполосованы каналами. Видел пару городов, которые сверху походили на микросхемы. Видел тысячи и тысячи волноломов, коими ощетинилось восточное побережье США. И у него появлялись вопросы. Ещё больше их стало, когда он из любопытства приземлился на пляже у одного из таких волноломов, и обнаружил, что помимо обычных блоков и необработанного камня тот построен из частей древних колонн, элементов, явно относившихся к каким-то постройкам. А ещё там были обломки каменных столбов, с высеченными на них, но истёртыми временем суровыми ликами то ли воинов, то ли божеств явно европейского вида.       После этого он не мог не задаться вопросом, что означает всё увиденное. Вывод казался фантастическим – возможно, ранее на североамериканском континенте существовала развитая цивилизация. Намного более развитая, чем принято думать о коренных американцах как в Рейхе, так и – судя по всему – здесь.       А ещё он подозревал, что и в его родном мире дела могли обстоять так же. Из школьного курса истории он помнил, что в середине шестидесятых правительство развернуло масштабную кампанию по «устранению последствий атомной бомбардировки восточного побережья бывших США». Средства на это были выделены колоссальные, а курировало работы «Аненербе». Именно в ходе этих мероприятий впервые были применены прототипы технологий, впоследствии использовавшихся для терраформирования других планет. А спустя год после окончания этих работ случился рывок в развитии космической техники и ряде других областей. Здесь было над чем подумать.       Но не сейчас. Ганс слушал доклады остальных членов отряда – они держали постоянную телепатическую связь. Сопротивление китайских вооружённых сил было почти сломлено. Конте докладывал то же самое из Австралии. Были полностью уничтожены группировки НАТО в Европе. Завершался разгром армии США, которая, всё же, сумела преподнести пару неприятных сюрпризов в виде прототипов боевых лазеров и рельсотронов достаточно мощных, чтобы представлять угрозу. Страны Латинской Америки после убийства агентами Рейха ряда глав государств погрузились в хаос. На ближнем востоке планомерно и методично Барка зачищал террористические банды, пока Эббинг и Эйхманн утюжили хлипкие армии этого региона. В России тоже не возникало особых проблем…       Вторжение шло по плану. Особенно учитывая то смятение, которое охватило НАТО благодаря действиям агентов – их диверсии на военных объектах и убийства ряда руководителей этой структуры оказали поистине разрушительный эффект.       Теперь оставалось главное – нанести последний, сокрушительный удар по духу местного населения. Именно поэтому он был здесь, в небе над Нью-Йорком. Именно поэтому ещё четверо членов отряда в разных частях света занимались захватом сетей вещания и контроля над группировками спутников.       Геринг собирался устроить шоу. Представление во славу Рейха для всей этой планеты, которое навечно войдёт в историю.       Взор его был обращён на одно из зданий внизу. Примечательное здание. Важное. Оно представляло собой унылый плоский прямоугольник, выстроенный в интернациональном стиле – изобретение этого прогнившего мира. Стекло, сталь, армированный бетон. И десятки флагштоков с поднятыми на них знамёнами разных государств.       Ганс Геринг намеревался посетить штаб-квартиру ООН.