Восхождение на Таунсенд

      Я тихонько взбираюсь на гору. Холодный ветер обдувает мои щеки, делая их красными. Ветер дует мне прямо в глаза, заставляя их слезиться. Я слегка прикрываю, их и ветер больше не может попадать мне в глаза.       О, это непередаваемое чувство, когда ты висишь высоко в воздухе и знаешь, что ты в безопасности и ничего не может случится с тобой! Ступив ногой на уступ, я поскользнулась и начала падать, но Ротт поймал меня.       — Осторожнее, девочка! — громко сказал он, стараясь перекричать ветер.       Я продолжила дальше взбираться, стараясь впредь больше не наступать на скользкие уступы. Подниматься нам еще очень долго. Я уже устала… Но не нужно сдаваться, ведь какая будет радость, когда я поднимусь на гору, когда встану на самый последний, самый победный уступ горы, когда я разведу руки в стороны и крикну «Победа!».       С неожиданным порывом с меня слетел мой теплый шарф. Я хотела его поймать, но без толку. Он улетел, далеко, на заснеженную землю. Не хотелось бы простудить шею, но и возвращаться за ним не выход. Я обернулась назад.       — Ротт, мой шарф…       — Ох, Лара, как ты умудрилась его выкинуть? — заботливо произнес Конрад.       — Это ветер…       — Будет плохо, если ты простынешь… Держи мой шарф! — Ротт снял свой шарф со своей шеи и протянул мне.       — А как же ты?       — Ты еще маленькая, Лара, а я уже старый… Бери.       Я схватила шарф, напялила его себе на шею и поблагодарила Ротта. Мы продолжали карабкаться еще полчаса, потом отец повернулся к нам и объявил:       — Осталось еще около пятнадцати минут, — он показал на вершину горы.        И правда, она была совсем недалеко.       Его слова обрадовали. Совсем скоро… Мы сможем смотреть на мир с высоты птичьего полета, даже выше.