Узник разума / Prisoner of the Mind

Больше не узник... Заметки Это просто небольшой драббл, который долгое время сидел в моей голове. Ками подняла глаза на Лукаса, когда его тень упала на неё и на багажник полицейской машины, на которой она сидела. Она прикрыла рукой микрофон аудио гарнитуры. - Ты что здесь делаешь? - свистящим шёпотом спросила она. - Думаю, могу спросить тебя о том же. - Я работу свою делаю, дорогой. Ты мешаешь и должен уйти обратно за заграждение. - Мы уже говорили об этом. - Нет, ты говорил, а я кивала, как будто слушала, хотя на самом деле пыталась понять, что мне хотелось на ужин. - Ками! - Лукас! - она идеально повторила его интонацию, а потом подняла руку в успокаивающем жесте. Она убрала руку от микрофона. - Грэм, обещаете не стрелять в меня? - Чё? - раздался голос в наушнике. - Здесь мой муж и он волнуется, что меня подстрелят, пока я сижу здесь и общаюсь с вами. Обещаете не стрелять в меня? - Я не собираюсь стрелять в беременную женщину, - прозвучал обиженный голос. - Никто не должен был пострадать. Это был несчастный случай. - Я так и думала, - она повернулась к Лукасу. - Грэм обещает не стрелять в меня. Теперь уходи, чтобы я могла работать. Он стоял, скрестив руки на груди. Даже в самом разгаре переговоров об освобождении заложников Ками не была полностью свободна от вида мускулов, перекатывающихся в предплечьях Лукаса, в то время как он сам боролся с огромным желанием физически стащить её с машины и унести в безопасное место. Она подмигнула ему, а затем жестом показала, что стреляет, и он нехотя оставил её одну, с трудом сдержавшись, чтобы не поцеловать и не погладить по животу. Семь или не семь месяцев беременности, но она бы ему надрала задницу, если бы он скомпрометировал её положение на глазах у её коллег ещё больше, чем он это уже сделал. Лукас понимал, что она на него наорёт, когда они оба этим вечером доберутся до дома. - Извините, Грэм. Он защищает меня. - Похоже, у вас хороший муж. Моя девушка тоже беременна. Мы только на прошлой неделе поженились, из-за малыша. Я хотел быть хорошим мужем, но у меня никаких перспектив нет, понимаете? Мы живём с моей мамой и младшим братиком в Эйлсбери. Даже работу найти не могу. - И поэтому вы грабите ломбард? - Мне нужно немного денег. Малышу нужны вещи. Я не собираюсь бросать свою девушку. Я буду надёжным мужем. - Хорошо, что вы хотите так поступить, Грэм. Но сейчас мне нужно, чтобы вы позволили медикам войти, чтобы забрать владельца ломбарда, пока он не умер. Ведь ещё никто не умер, Грэм. Но если человек, которого вы подстрелили, умрёт, то для вас всё станет ещё хуже, да и для вашего малыша. - Эта ситуация не должна была так повернуться. Зачем он полез в драку? Ками наблюдала через окно магазина, как он всё больше и больше раздражался. Он беспорядочно размахивал оружием. Трое посетителей съёжились возле прилавка, а клерк был всё ещё недвижим. Ками не знала, сколько времени он ещё протянет, прежде чем истечёт кровью. - Грэм, клерк ещё дышит? - Угу, правда, булькающе как-то. Звук какой-то неправильный. Ками уже доводилось слышать такое дыхание; обычно перед чьей-то смертью. - Можете сделать мне одолжение? Мне нужно, чтобы вы позволили медикам войти и забрать его, чтобы он не умер. Обещаю, что полиции не будет. Только медицинский персонал, хорошо? - Не знаю, просто, как я узнаю, что вы говорите правду? Что если это будут копы на самом деле? - Грэм, я обещаю. Мой муж временами может перегибать палку в попытке защитить меня, но я всё равно люблю его. Ваша жена поймёт, что это был несчастный случай, но если вы позволите мужчине умереть, в то время как в вашей власти было спасти его, она это не поймёт. Ками мысленно скрестила пальцы и ждала, наблюдая, как он продолжал расхаживать. Наконец, он ответил. - Хорошо. Но никакой полиции. Вы мне должны пообещать это. Вы должны мне помочь выбраться из этой ситуации. - Никакой полиции. Я сейчас пришлю медиков, хорошо? Просто сядьте и не двигайтесь, пока они там будут. >< Десять часов спустя Ками, наконец, приехала домой. Лукас слышал, как она припарковала машину, и встретил её возле дверей. Она вошла прямо в его объятья и расплакалась. - Мне жаль, любовь моя. Её всю трясло от рыданий, и он всё гладил и гладил её по голове, не зная, что ещё сделать. Переговоры об освобождении заложников тянулись медленно, и Лукас уехал заниматься своими делами, но услышал новость, распространившуюся по офису: парень, взявший заложников, выстрелил в себя. В то время как некоторые шутили, что это наилегчайший способ закрыть дело, он мог думать лишь о Ками и о том, насколько она была подавлена. Он позвонил – разговор был коротким. Она была занята подведением итогов и сказала, что поговорит с ним, когда приедет домой. Лукас принял во внимание хрустально звенящие нотки в её голосе и не стал настаивать. - Я впервые потеряла человека, - она шмыгнула носом и обеими руками вытерла слёзы, тёкшие по щекам. - Он это сделал, чтобы его жена и малыш могли получить страховое пособие по смерти, потому что он не знал, что ещё сделать. - Мужчины иногда делают глупые вещи, чтобы позаботиться о тех, кого любят, - Лукас обеими руками взял лицо Ками. - Мне жаль. Я тебя люблю и мешаю тебе работать, потому что хочу защитить тебя, но ты в этом не нуждаешься. Извини. Она кивнула, и он поцеловал её в лоб. - Я постараюсь стать лучше. - Просто постарайся, чтобы тебя не убили, - это было одно из пустячных утверждений для многих пар, но для Лукаса и Ками оно означало ежедневный страх. - Уж лучше у меня будешь ты, а не деньги по страховому пособию. Он поцеловал её, а она обвила его талию руками и прижалась к нему, пока, наконец, не стала нормально дышать. Лукас продолжал гладить её по спине, пока она не отстранилась. - Я не знал, что ещё предпринять, так что приготовил ужин. Ками выдавила из себя подобие улыбки и снова хмыкнула носом. - Паэлья? Лукас кивнул. - Как ты любишь, с дополнительной сосиской. Она тихо заржала. - Нет, это я твою сосиску люблю. Лукас ухмыльнулся и ещё раз поцеловал её. - Тогда пошли поужинаем и я тебе позволю выбрать – которую из двух сосисок ты захочешь первой.