Возвращение домой

Питер Блад постоял немного, переводя дыхание и собираясь с мыслями. Переулок, куда он вышел, был сейчас безлюден, но это могло измениться в любую минуту. Он пытался представить, насколько далеко успел зайти неугомонный падре Хуан в своих поисках. Судя по той тщательности и рвению, с которой обшаривались местные кабаки, таверны и улицы, времени святой отец не терял. И намерения имел самые серьезные. Блад прикинул, сколько у него шансов добраться до той гостиницы, где он остановился. И понял, что лучше не рисковать. Слава богу, он успел передать последние собранные сведения одному из своих солдат, ради чего, собственно, и пришлось торчать возле злополучного собора. Герхарт был парень смышленый, и Блад смутно помнил, что тот убрался прочь сразу, как только священник поднял крик. Значит, остальные ребята тоже в курсе. На случай подобных накладок у них был уговор выбираться по отдельности. Каждый сам за себя. И другого варианта не предвиделось. От бумаг пленного испанца теперь толку было никакого. Если выходы из города уже не перекрыты, то, скорее всего, это будет сделано в ближайшие часы. И дело даже не в нем самом. Блад знал, что в связи с военным положением, любого, кого подозревали в шпионаже, задерживали и отправляли на допрос. О том, что с ними делали потом, Блад себе думать запретил. Сейчас надо думать о том, как выбраться. Вскоре суматоха должна улечься. Надо только переждать день-другой. Вопрос — где? Ладно, сейчас главное — отойти подальше от главной площади. И не привлечь к себе лишнего внимания. Немного утешало то, что наверняка будут искать мужчину. Блад тяжело вздохнул, посмотрев на юбку. Он не питал иллюзий насчет своей способности притворяться. Возможно, издалека он сойдет за даму. Но не было сомнений, что даже недолгий близкий контакт или, не дай бог, разговор, его выдадут. На улице постепенно темнело, но все равно Блад разглядел, что платье ему досталось яркое. Это его не порадовало, но теперь уже ничего не поделаешь. Он поправил чепчик, спрятав лицо в пышном кружеве оборок, подтянул сползающий лиф, убедился в том, что плечи полностью закрыты шалью. И, глубоко вздохнув, вышел из переулка, оказавшись на более широкой и людной улице. Нельзя все время прятаться в закоулках. Это вызывает подозрение. Идти было трудно, ноги путались в широкой юбке. Можно было, как делали барышни, приподнять передний край подола, но Блад опасался так поступать, потому что тогда бы на всеобщее обозрение выставились его сапоги для верховой езды. Из-за поворота вывернуло несколько испанских солдат. Блад заставил себя идти вперед, только опустил голову пониже. Надо помнить, что он ни в чем не виноват, и солдатам явно нет до него никакого дела. И все равно затаил дыхание, когда поравнялся с ними. Кажется, солдаты были не в курсе всеобщей суматохи и просто шли в ближайший кабак. Тем лучше. Он прошел мимо них, чувствуя, как бешено бьется сердце. — Эльза? Эльза, постой! Блад продолжал идти, не сразу осознав, что обращаются к нему. Но оклики не прекращались. Он услышал топот ног за своей спиной. — Эльза, да постой же! Ты что, все еще дуешься на меня? «Вот дьявол!» — мысленно выругался он и ускорил шаг, вжав голову в плечи. Топот ног за спиной приближался. Парень оказался настойчивым. «Дьявол бы его побрал!» Быстро оглянувшись назад, Блад увидел, что за ним гонится один из испанских солдат, продолжая звать Эльзу. «Угораздило меня позаимствовать платье у дамочки, которая столь популярна у местной солдатни!» — подумал он сердито. И прибавил шагу, намереваясь свернуть за угол при первой возможности. — Да погоди же, дурочка, позволь все объяснить! — не унимался проклятый поклонник. — Да, я поступил как идиот, но только потому, что ты сама меня завела! Блад чуть ли не рысью свернул в переулок. Да что же это за день такой?! Мало того, что пришлось рядиться в эти тряпки, так еще и это! Испанец оказался быстрее. Блад понял, что бежать бессмысленно, и резко остановился, стиснув зубы. Нащупал кинжал под лифом. — Эльза, милая, хватит уж вертеть хвостом, ты же знаешь, что я люблю ясность! — проговорил неугомонный поклонник, положив руку ему на плечо, намереваясь развернуть к себе лицом. И сдавленно икнул, когда Блад вонзил кинжал ему под ребра. — Прости, amigo, но у меня нет времени на любовные объяснения, — пробормотал Блад, придержав солдата, когда тот начал оседать вниз. На всякий случай он зажал испанцу рот другой рукой, но в этом уже не было необходимости: парень умер сразу. Блад быстро повертел головой по сторонам, проверяя, видел ли кто все это? Благодарение господу, переулок был абсолютно безлюден. Но оставаться здесь, да еще в обществе трупа, было неразумно. Тем более, что приятели солдата могли вот-вот хватиться его. Блад аккуратно выдернул кинжал, вытерев его об одежду своей жертвы, а потом, вздохнув, поволок тело испанца прочь, намереваясь пристроить где-нибудь в более укромном и темном уголке…

***

Тащить пришлось долго, но зато теперь Блад был уверен, что труп найдут не сразу. Место, куда он забрался, было скорее похоже на помойку, чем на улицу, и крысы, с противным писком разбежавшиеся при его появлении, явно были рады оставленному Бладом «подношению». — Requiescat in pace, бедолага, — пробормотал он, укладывая испанца поближе к стене. Он уже хотел уйти, когда услышал какой-то шум, идущий из соседнего переулка. Блад дернулся, оглядываясь по сторонам, пытаясь понять, где можно укрыться. Не хватало еще, чтобы его застукали рядом с убитым испанцем! Шум усилился, теперь он слышал крики и ругань. Потом отчетливо зазвенел металл. Проклиная все на свете, в том числе и собственное редкостное везение, Блад попятился, стараясь не спотыкаться. Уж всякого мусора здесь было навалено изрядно. Возня продолжалась, и теперь он слышал забористую ругань… которая, к его изумлению, была английской. «Не повезло какому-то англичанину, — подумал он философски. — Что ж, случается и такое!» Он попытался убедить себя в том, что его задача сейчас — убраться отсюда как можно быстрее. — На помощь! На помощь, бога ради! — закричали по-английски из соседнего переулка. Блад выругался, раздираемый противоречивыми чувствами. За время пребывания на чужбине, успел он осознать одно нехитрое правило: любой соотечественник, знакомый или нет, здесь тебе все равно что брат. Многие наемники свято соблюдали это, особенно вне военного времени. — А, пропади все пропадом! — выдохнул он и, вернувшись к мертвому испанцу, схватил его шпагу. Еще мгновение понадобилось ему для того, чтобы перекинуть кинжал в левую руку. С оружием наперевес, Блад юркнул в переулок, где шла драка. Похоже, он успел вовремя. Он увидел, что на земле уже валяются двое или трое мужчин, кто-то еще шевелился, а один уже был неподвижен. Еще трое теснили одного, атакуя неистово и ожесточенно. Он выкрикнул еще пару крепких проклятий по-английски, отбивая тянущиеся к нему клинки. В левой руке он держал плащ, которым отмахивался от нападающих. Но это вряд ли помогло бы ему долго. Блад увидел, как мужчина сделал отчаянный выпад. Один из атакующих вскрикнул, отпрянув, но остальные не дремали и ответили немедленно. Англичанин, дернувшись от боли, упал на одно колено, успев выставить блок из последних сил. Несомненно, следующие удары стали бы для него смертельными, но Блад, подбежав к ним, отбил клинки, отведя их в сторону. И, чтобы не терять времени даром, тут же сделал выпад, пронзив насквозь одного из убийц. Тот, разинув рот, рухнул на землю, содрогаясь от боли. Блад увидел, что нападавшие все были в масках. «Мой бог, во что я влип?» — мелькнуло у него в голове, но потом раздумывать стало некогда, ибо оставшиеся двое оказались чертовски прыткими фехтовальщиками. Блад осознал, что его экзотический наряд поверг их в ступор. И воспользовался их замешательством, не стесняясь. Еще один выпад! Заскрежетала сталь, еще один крик боли… Боковым зрением он уловил блеск клинка справа. Тут же развернулся к оставшемуся убийце, парировав его удар. Парень тоже сжимал кинжал в левой руке и сделал подлый выпад. Но Блад увернулся, отметив изумленно разинутый рот противника. Тот явно не мог понять, какого черта барышня в чепчике бегает по ночным кварталам со шпагой в руке? Из-за этого удар был неуверенный, малый сомневался. Нельзя сомневаться! Блад чиркнул кинжалом по его шее. Захрипев, убийца упал на колени, схватившись за горло. Убедившись, что больше он не поднимется, Блад попятился к англичанину, который по-прежнему стоял на коленях у стены. Тот все еще сжимал шпагу, воткнув ее острием в землю, пытаясь не рухнуть. Блад подошел к нему, посмотрел по сторонам, а потом, отложив шпагу и кинжал, наклонился, чтобы проверить, насколько все плохо. Англичанин не сразу сфокусировал на нем взгляд, явно находясь в легкой прострации, то ли от боли, то ли по какой-то другой причине. Несмотря на сгущающиеся сумерки, Блад с удивлением увидел, что спасенный явно принадлежит к числу знати, причем не самой низкой. На нем был роскошный парик и достаточно дорогой камзол. «Какого черта он делает в этих трущобах?!» Впрочем, эти вопросы тоже могли подождать, а сейчас надо убедиться, что он не отдаст богу душу в ближайшие минуты. Блад присел на колено около него и принялся ощупывать, исследуя возможные раны. Одежда на правом боку парня была влажной от крови. Блад схватил кинжал, намереваясь разрезать ткань, чтобы добраться до раны. И тут пострадавший ожил. — Том? — простонал он, дернувшись. — Томас! — Тихо! — шикнул на него Блад, толкая обратно к стене. — Не надо шуметь, ради всех святых! И не шевелитесь, пока я не закончил перевязку! Англичанин уставился на него с разинутым ртом, и Блад осознал, что у него были все причины для изумления. Выругавшись, он снова положил кинжал на землю и сдернул чепец с головы, посмотрев на спасенного им мужчину. — Это долгая история, сэр! — сказал он сердито. — Вы ранены, и я могу вам помочь. Вот все, что вам надо сейчас знать. Тихо! Но англичанин не унимался, становясь все более возбужденным. — Где Томас? — воскликнул он, еще раз. — Понятия не имею, сэр! — Блад толкнул его сильнее, продолжая заниматься раной. Удар, слава богу, был скользящим, выглядело все страшновато, но для жизни опасности не представляло. Он попытался остановить кровотечение, прижав к ране шейный платок, который пришлось снять с англичанина. — Он мог убежать или лежит среди тех убитых… Спокойно! Если будете дергаться, кровотечение не уймется! Импровизированная повязка уже пропиталась кровью, и Блад поспешно стащил с себя передник, сложил его в несколько слоев и сунул англичанину за пазуху. — Томас бы не удрал, — тихо пробормотал раненый, и голос его дрогнул. — Вот так! — Блад оправил порванный камзол англичанина, убедившись, что повязка не съедет. Из кармана раненого что-то выпало, когда Блад поправлял его одежду. Он протянул руку, чтобы поднять бумагу, но в этот момент англичанин направил на него кинжал, который Блад опрометчиво оставил рядом на земле. — Не трогай! — сказал раненый жестким командным голосом. Блад замер, глядя ему в лицо. «Проклятие!» — Вы убьете своего спасителя, сэр? — поинтересовался он ровным голосом, стараясь не показывать волнения. Англичанин поднял бумагу и сунул обратно в карман, морщась от боли. Но кинжал не отвел. — Кто тебя послал? — властно спросил раненый, не обращая внимания на вопрос. Блад чуть шевельнул бровью, забавляясь ситуацией. — Полагаю Провидение, сэр, — ответил он. Англичанин криво улыбнулся, изучающе глядя на него. — Прошу прощения, сэр, — снова заговорил Блад, скосив глаза на кинжал. — Но вам стоит определиться в решении как можно быстрее. Потому что здесь не стоит оставаться. Ни мне, ни вам. Можете попытаться меня убить, но хочу предупредить, это не так-то легко сделать! — Я уже вижу… — незнакомый дворянин покосился на валяющиеся неподалеку тела незадачливых убийц. И опустил оружие. — Раз все ясно, полагаю, нам лучше разойтись по-хорошему, — сказал Блад, медленно отодвигаясь назад. — Сударь… — англичанин окликнул его, — подождите! Блад остановился. Здравый смысл подсказывал, что надо бежать отсюда сломя голову, пока не вернулись дружки убитых или не прибежал патруль. Но англичанин говорил так властно, что он повиновался, чуя, что перед ним совсем непростая птица. — Вы спасли мне жизнь, и я благодарен вам за это, — сказал раненый, — даже если у вас на то были какие-то свои корыстные причины. Но я буду вдвойне благодарен, сударь, если вы окажете мне еще одну услугу… Блад тяжело вздохнул. — Я бы рад, да тороплюсь, сэр, — сказал он предельно вежливо. Англичанин ухмыльнулся. — Увы, мне некого больше просить об этом. Здесь только вы и я.

***

— Куда дальше, сэр? — прошептал Блад, медленно шагая по улице в обнимку со спасенным англичанином. Тот опирался на его плечо, старательно передвигая ноги. — Направо, — ответил он также тихо. — Мы почти дошли. Чепец опять сполз на глаза, и Блад едва не упал, когда на мостовой в который раз попалась выбоина. — Не к парадному входу! — прошипел раненый, одернув Блада, когда тот уже намеревался перейти через дорогу. — Нам через черный! Квартал, в котором они сейчас находились, был одним из самых дорогих. Оставалось надеяться, что ищейки не будут тут бродить толпами… Блад остановился около нужной двери и постучал. Его спутник тяжело дышал: пройденный путь оказался для него выматывающим. Дверь распахнулась, на пороге возник слуга в роскошной ливрее. Узрев пару, стоявшую перед ним, он разинул рот. — Милорд?! — вырвалось у него, наконец. — Заткнись, Роб, и помоги мне! — шикнул на него спутник Блада. Они быстро вошли, Блад передал англичанина на руки слуге, а сам закрыл дверь на засов. — Леди идет со мной! — властно сказал раненый, заметив, что слуга хочет что-то сказать Бладу. Они поднялись вверх по лестнице, прошли по длинному коридору и завернули в одну из комнат. — Милорд, вы бы постыдились… — все-таки не выдержал старый слуга, но замер, увидев кровь на одежде хозяина. — Тихо! — предупредил его англичанин. — Со мной все в порядке, Роб. Позови сэра Фрэнсиса, если он еще не ушел. — Он еще здесь, сэр… — пролепетал слуга, как завороженный глядя на капли крови, стекающие на дорогое парчовое покрывало кровати, на край которой рухнул его господин. — Пошевеливайся же! — прикрикнул на него раненый, и Роб вылетел за дверь. Блад стоял возле кровати, рассматривая свое платье. Теперь он был рад, что Эльза выбрала красную юбку в этот день, потому что пятна крови на ней не были так заметны. Маскарад теперь был совсем никудышный, и он дернул шнуровку корсажа, намереваясь освободиться от ненавистных тряпок. — Генри, чтоб тебя разорвало, что на сей раз стряслось?! — раздался со стороны двери встревоженный голос. Блад все еще выпутывался из платья, но развернулся, узрев дородного седеющего мужчину, ворвавшегося в комнату. Тот, разинув рот, смотрел на него. — Тысяча чертей! — снова выругался мужчина. — Фрэнк, перестань богохульствовать, — одернул его раненый англичанин. — Томас убит. — Мой бог! — вырвалось у сэра Френсиса. — Надо как можно скорее забрать его тело, — продолжал говорить тот, кого назвали «Генри», — да остальных тоже обыскать… — Остальных?! — вскричал сэр Фрэнсис. — В какое еще дерьмо ты влип, парень?! — Достаточно скверное, Фрэнк, — ответил Генри, морщась от боли. — Но было бы гораздо хуже, если бы не вмешательство этого господина. Он кивнул головой в сторону Блада, который все еще пытался стащить с себя юбку. — Ты все-таки меня не послушал! — загремел сэр Фрэнсис, — и связался с этими чертовыми… — Фрэнк, заткнись и немедленно сделай то, что я тебе сказал, — оборвал его раненый. — Это недалеко отсюда… Возьми проверенных людей и отправляйся туда. Иначе нас опередят другие. И тогда ситуация станет совсем затруднительной… Мужчина замолчал и уставился на Блада. Брови гневно сошлись на переносице. — Этот господин? — переспросил он. — Кто он? — Хороший вопрос, Фрэнк! — ответил англичанин по имени «Генри», также повернув лицо к Бладу…