Тата

В восемь тридцать уже был в офисе. В среду как всегда была «летучка». Но многие опаздывали. Поэтому зачастую «летучки» начинались в девять, а то и позже. В кабинете уже сидели несколько штатных корреспондентов и зам.главного редактора. Я пришел четвертым. Следом за мной в кабинет влетела Галя, села рядом, чмокнула меня в щеку. Галя – это корректор нашего экстренного отдела новостей. Девушка, скажем так, чуть за тридцать (тридцать два на самом деле), третий год уже пытается пригласить к себе на ужин. И третий год я упорно ссылаюсь на дела. После Галины в кабинет пришли еще три наших корреспондента, последним пришел Аркадий Семенович – главный редактор и шеф. И всё пошло своим чередом. Составление дел на ближайшую неделю, расписание съемок, разбор ошибок, назначение дежурных по выпуску новостей. В одиннадцать все разошлись по своим кабинетом. – Сереж, – в коридоре меня нагнал Вадик, мой коллега, – смотрел вчера твой выпуск про Стамбульский саммит. Круто! Очень круто! Это было «бомбой»! «Горячую» линию новостей вчера завалили. Бабы жаловались, сетовали, мол, пусть Гудков теперь сверхнормы работает. Ну в общем ты молодец! – Вадик похлопал меня по плечу. Я даже не успел его поблагодарить. Не часто от коллег-журналистов можно услышать похвалу. Все бояться конкуренции, и сидят в своих улиточных домах. Ничего личного. Каждый сам за себя. До часу дня разбирался с бумаги в офисе. Затем вызвали на съемку. На окраине города горел сарай. Маленькое ЧП, но пенсионеры раздувают из-за этого мировую проблему. Мол ЖКХ не заботятся о нас, нарушают технику безопасности и прочее… В шесть вернулся в офис, быстро написал текст, отдал его в монтажку, и через час трехминутный видеосюжет был готов к восьмичасовому эфиру новостей. Около восьми был дома, хотя планировал быть раньше. Думал, поужинать, но открыл холодильник и увидел лишь там голые полки, просроченную банку тушенки, и один лайм, после вчерашней попойки. Пришлось идти в магазин, благо, супермаркет располагался в двух кварталах от моего дома. Удивительно, но в магазине было многолюдно. Правда, в основном молодежь с бутылками пива. Быстро покидав в корзину самое необходимое – хлеб, молоко, пельмени, корм коту, направился к кассе. Расплатился, стал упаковывать продукты в пакет. – Кхм, – обернулся. Передо мной стояла девушка, лет восемнадцати. В коротеньком платье, удивительно, но она была не накрашена, вообще без косметики, не то что большинство сверстниц. – Что? – удивленно спросил я. – Тут такое дело… – Девушка замялась. Я Кивнул. Понятно, она еще мала, и продавщицы, очевидно, не хотят продавать юному поколению либо алкоголь, либо табачные изделия. Я терпеливо ждал. Девушка пыталась собраться с мыслями. Она нервничала. – У меня, кажется, украли кошелек. А мне надо купить корм кошке, просто, если я сейчас вернусь домой, то потом не успею обратно в магазин, он закроется. А ближайший «ночник» на ремонте. А кошка хочет есть. Вы бы не могли одолжить мне сто рублей? Завтра я бы вам отдала… – В конце триады она сильно засмущалась. Покраснела. Чуть вспотела. Я улыбнулся. Полез в карман за кошельком. Протянул ей сто рублей. Она почти их взяла, но я резко одернул руку. – Постой, а почему ты обратилась именно ко мне с такой просьбой? – журналистский интерес взял вверх. – Я увидела у вас в корзине корм для животных. Ну вот как-то так и получилась. Боже! Как неудобно то! – она еще больше покраснела. Я рассмеялся и отдал девушке «сотку». Та нервно взяла купюру. – Как мне отдать вам деньги? Когда будет удобно? – тут же спросила она. – Перестань, – запротестовал я. Но девушка насупилась. Даже как-то зло посмотрела на меня. – Хорошо, давай номер. Наберу завтра, как освобожусь. Девушка быстро продиктовала номер, еще раз поблагодарила и ушла.