Возвращение Энни

– Я хотела сказать, что лучше бы мы не пошли. Но нет, нет. Даже если нас убьют. Лучше погибнуть, сражаясь за Нарнию, чем стать старой и скучной, и, может, ездить в инвалидном кресле, и в конце концов всё равно умереть. – Или чтоб тебя сплюснуло в лепёшку на Британской железной дороге! Клайв Стейплз Льюис, «Хроники Нарнии: Последняя битва»

Было мокро, холодно и темно. Том лежал, закрыв глаза. Чувство реальности возвращалось постепенно, и одновременно усиливалась боль. Ему казалось, что буквально только что он упал сюда, на узкую тропинку на берегу болота в Лунной стране. Всё, что он помнил сейчас — это битву, страшных чудовищ, воинов Тьмы, наваливающихся со всех сторон, Дровосека, отступающего к берегу реки последним из небольшого отряда. Они быстро потеряли друг друга из виду. А затем Том упал… И что же было потом? Куда всё делось? Куда ушли все враги — и друзья тоже? Он наконец нашёл в себе силы открыть глаза и сесть. Кругом была тишина. Ни единого живого существа, ни единого звука — только унылые завывания ветра где-то среди мёртвых деревьев. Рядом валялись обломки оружия — и вражеского, и своего. Смотреть на убитых врагов было жутко, Том постарался отвернуться и отползти подальше. Это удалось, хотя и не без труда. Болело всё тело, непривычные ещё до боя доспехи сейчас как будто стали в десять раз тяжелее. Запёкшиеся раны снова стали кровоточить. Значит, вот что чувствуют люди. А он-то мечтал стать человеком. Ну почему ему не жилось плюшевой игрушкой, которой не нужно есть, пить, спать, которая не чувствует боли? Была заветная мечта — вот к чему привела. Впрочем, оборвал свои размышления Том, как человек он, наверное, всё-таки больше полезен Волшебной стране. Вон, воином стал. Хотя бы немножко помог друзьям… А ещё подумал, что надо как-то действовать дальше. Битва здесь явно закончилась. Наверняка его сочли мёртвым — или потеряли, потому что Том сейчас лежал один среди кучи врагов, да ещё и полускрытый поваленными деревьями, давно прогнившими в болотной жиже и сырости. Все уже далеко. Сколько времени он тут провёл? Час? День? Может, друзья ещё вернутся — хотя бы для того, чтобы найти его тело? А он тут вот, живой. Том слабо улыбнулся, подумав, что, наверное, все будут рады. Если только, конечно, они не полегли уже в какой-нибудь другой битве похуже этой. Том сидел неподвижно, экономя силы и думая, как же теперь он будет добираться «до своих». Хотя бы до границы Лунной страны, а там уже можно будет передать в Изумрудный город сообщение по птичьей почте — о том, что он жив. Или Элли увидит его в волшебном зеркале. Впрочем, как она его увидит? Ведь для этого надо сначала захотеть увидеть. Внезапно какой-то звук, похожий на человеческий голос, а потом и непонятное движение в полосе тумана вдали, у тропинки, привлекли его внимание. Расставшись с Дровосеком, армией Изумрудного города и друзьями из Невидимой земли на берегу реки, Энни и Лили ушли вглубь Лунной страны. Они продвигались медленно, осматривая каждый крупный камень, каждый куст на пути, несколько раз кружа по одному месту, не пропуская ни одного следа. Обыскать полностью всё место прошедшей битвы оказалось труднее, чем они предполагали. — А давай разделимся, — предложила Лили. — А если на нас кто-то нападёт? — вздрогнула Энни. — Думаешь, здесь кто-то остался? Пакир наверняка увёл всех своих воинов на большую битву в другое место. И вообще нечего бояться — у тебя башмачки. А я Пакиру малоинтересна. — Ну почему обязательно Пакиру? — не согласилась Энни. — А если просто какая-нибудь безмозглая пакость? — Зато мы выигрываем время, — упрямо ответила Лили. И Энни, хотя и неохотно, согласилась. Они разошлись — так, чтобы двигаться в одну сторону и слышать друг друга, и время от времени перекрикивались. Звали и Тома — вдруг сам найдётся и откликнется? На самом деле, как бы Лили ни старалась казаться бесстрашной и невозмутимой, ей было не по себе. К тому же, если быть честной, насчёт «малоинтересна Пакиру» она скорее бравировала, чем думала так на самом деле. С её-то знакомствами и знаниями… В Лунную страну она в своих путешествиях никогда не совалась — да, была наслышала, но предпочитала избегать этих мест. «А зря, — подумала она сейчас. — Может, у меня было бы больше уверенности, если бы я хотя бы раз побродила здесь раньше, в мирное время. Набралась бы опыта, изучила местность…». На берегу реки было по-своему красиво, но чем дальше от неё, тем становилось более мрачно, мёртво и тягостно. Лили знала, что за Лунную страну Пакир уже многие века борется со Светом — в основном безрезультатно, но кое-какие места уже принадлежат ему. Волшебной стране придётся немало потрудиться, чтобы вернуть их обратно. Магией или воинской силой? Это пока неизвестно. — Ты где? — громко позвала Лили подругу. Условный зов, просто для того, чтобы не потеряться. Но Энни не ответила. Лили озадачилась. Крикнула ещё раз, другой, ответа по-прежнему не было. То ли с Энни что-то стряслось (но что может случиться с обладательницей серебряных башмачков?), то ли они просто слишком отдалились друг от друга. Лили поспешила в сторону, где должна быть Энни. Под ногами хлюпало, пару раз она чуть не провалилась в трясину. Но Энни так и не отзывалась, зато Лили поняла, что заблудилась и застряла посреди болота. Это её не слишком напугало — подумаешь, ну болото, выберется рано или поздно, — но она беспокоилась за подругу. Да и за Тома, которого они тут ищут. А ведь медвежонок мог попросту утонуть, подумала Лили. Кому вообще пришло в голову взять его в битву? Как он сумел уговорить Дровосека? Что толку в бою от плюшевой игрушки? Ведь он такой маленький. Лили не знала — Дровосек из-за своего отчаяния и паники забыл упомянуть, что Том стал человеком и в битву пошёл наравне с прочими воинами. И эта растерянность Дровосека оказала девочкам дурную услугу в поисках, и они сейчас искали совсем не того, кого нужно, даже не подозревая об этом. — Энни! — Нет ответа. — То-о-ом! Кто-нибу-у-удь! Ау-у-у! Тишина. Ну хорошо, хоть тишина, а не чьё-нибудь рычание. Всё-таки, когда ходишь по незнакомой местности, с одной стороны, кричать можно, чтобы отпугнуть возможных недоброжелателей. Но с другой стороны, нельзя — вдруг они не испугаются, а ты только привлечёшь их внимание? Вот и выбирай… Хотя сейчас выбирать не приходится. Она не сможет найти друзей молча. Лили выбралась на узкую тропинку между замшелыми валунами и мёртвыми деревьями и поняла, что проходит тут уже в третий раз. В душе вспыхнула досада. Сколько можно ходить по одному месту? Сколько часов они тут бродят? И она не может уйти, потому что не бросит Энни, и Том — тоже её друг, и надо найти обоих. Лили свернула с тропинки, перепрыгнув на ближайшую плотную с виду кочку, и едва не сорвалась вниз, в трясину. Замахала руками, чтобы устоять на месте. А потом завизжала и буквально взлетела в воздух, перескочив ещё дальше, потому что кочка оказалась не кочкой, а мёртвой тушей чудовища. — Силы светлые, — тоненько выдохнула Лили, оглядываясь. Нет, больше ничего подобного рядом не лежало. Ну разве что несколько трупов воинов Пакира — уродливых, громоздких и толстых, похожих на свиней на задних лапах. Лили впервые видела их вблизи и поскорее отвернулась, зажмурившись. Потом глубоко вздохнула и заставила себя открыть глаза. Надо взять себя в руки. Надо искать друзей. Туман здесь вроде был чуть реже, чем на тропинке. Под ногами пробежала ящерица довольно противного вида — и беззвучно исчезла среди кочек. Лили повертела головой. Пожалуй, надо тут всё осмотреть, мало ли что. Лишь бы только Том не оказался под каким-нибудь скоплением трупов, потому что как иначе Лили его увидит? А как достанет? Пожалуй, это будет самой трудной работой. — Энни! — снова попробовала дозваться она. Но снова тишина. — Э-э-эй! В конце концов, плюшевой игрушке вряд ли возможно причинить большой вред — ну растерзать по лоскутку, но кому нужно воевать с игрушкой, если рядом куда более опасные противники. А может, он просто где-то прячется и боится выползти. А может, он и звал на помощь, но его никто не услышал в шуме битвы. Теперь же здесь было так тихо, что Лили слышала собственное дыхание. — Эй, — ещё раз позвала она. Ответа не было. Лили пошла вперёд и остановилась, услышав странный звук. Том поднял голову. Что-то в тумане двигалось к нему, а потом застыло на месте. Он попробовал выпрямиться, поднять руку. Это плохо удалось. Рука бессильно упала, и голова закружилась от резкого движения. В тумане невозможно было понять, кто к нему приближается. Враг это или друг? Добьют его или спасут? Том попытался отползти в сторону, за валун, хотя и там лежали убитые. Павшие от его рук воины Тьмы. Он не успел стать таким же сильным и ловким воином, как Аларм, Дин Гиор или Дровосек, но кое-что всё-таки мог, а в массовом бою много и не надо… Как же это всё-таки мерзко… Ну почему ему не жилось плюшевым медвежонком?.. Вот уж точно: всегда хочется того, чего нет, но если тебе это не дано, возможно, тебе это неполезно. Попытавшись двинуться, он невольно издал стон, и тут же со стороны фигуры в тумане раздался ответный возглас. Том вгляделся. Фигура не двигалась. — Кто здесь? — попытался спросить он. Голос звучал совсем слабо, но его услышали. — А ты кто? — осторожно (и похоже, даже испуганно) спросили в ответ после некоторого раздумья. Голос показался Тому очень знакомым. Он снова дёрнулся, но подняться не смог. — Я из Изумрудного города, — еле выдохнул он. Фигура быстро двинулась в его сторону, и изумлённый Том рассмотрел силуэт девочки. Ещё два шага, и он безошибочно узнал её — она же его, похоже, не заметила. — Лили, — позвал он. Лили вздрогнула. Она не сразу сообразила, откуда исходит голос. Стала оглядываться, торопливо всматриваясь в окружавшую её жуткую картину. И наконец, увидела того, кто её звал. В нескольких шагах от неё за валуном, под завалом деревьев, лежал на земле светловолосый мальчишка-подросток. В доспехах, как взрослый. У него был совершенно беспомощный взгляд и какое-то очень знакомое выражение лица. Лили абсолютно точно была уверена, что она этого мальчишку никогда и нигде не видела, но вместе с тем она — как ни абсурдно это звучало — не менее точно знала, что они уже встречались. Он ей знаком. Но откуда? Почему его не заметили дуболомы? Или другие воины из армии Дровосека? Впрочем, это было уже неважно. Теперь помощь ему должна оказать Лили. — Я Том, — внезапно сказал мальчик. — Что? — она невольно отступила на шаг назад. Как — Том? — Плюшевый, — коротко пояснил Том. На длинные фразы у него не было сил. Лили ахнула и бросилась к нему, упав коленями прямо на хлюпающую землю. — Так ты стал человеком… — Ага. Лили от растерянности и потрясения даже не знала, что сказать, но она испытывала огромную радость и облегчение — во-первых, потому, что она всё-таки нашла Тома! Живого. А во-вторых, радость за него — значит, заветная мечта медвежонка всё-таки исполнилась. И вот какой он стал. Очень похож сам на себя, подумала Лили. Присмотревшись, она заметила ещё кое-что: один глаз у Тома остался чёрным, а другой — карим. Точно так же, как раньше, когда плюшевой игрушке вместо глаз были пришиты разноцветные пуговицы. Третий глаз, на лбу, в образе человека не сохранился, зато волосы в точности повторяли желтоватый цвет старого плюша. Лили почувствовала, как невольно улыбается. Хотя тут же снова испугалась: — Ты ранен! Том не стал отвечать. Вместо этого спросил: — Ты откуда тут? — Я… Ой, долго рассказывать, — взволнованно взмахнула руками Лили. — Мы с Энни собирали союзников, летели на орлах в Изумрудный город и свернули сюда, на битву… Железный Дровосек сказал, что ты потерялся, и мы стали тебя искать. Я очень рада, что я тебя нашла, — призналась она. — Чем тебе помочь? Куда ты ранен? Том запрокинул голову, поморщившись. — Везде. Нога. И рёбра. И ещё тут, — он обхватил предплечье. — Так больно… Лили чуть не расплакалась от сочувствия. Ей почему-то очень захотелось сейчас обнять Тома, если бы это могло ему помочь. Сердито приказав себе мысленно не распускать сантименты, а действовать, она раскрыла сумку. У заядлой путешественницы всегда при себе должен быть минимум лекарств на экстренный случай. Пальцы наткнулись на шелковистую широкую ленту, Лили вытащила её и вспомнила — ну да, она же недавно нашла это в башне Торна. Потом как-то подзабыла про находку, но сейчас это — то, что нужно. — Где больше всего болит? Неловкое движение локтя Тома дало Лили понять, что самая болезненная рана — где-то на боку. С трудом, преодолевая нервную дрожь в пальцах и стараясь не слишком тревожить Тома, Лили смогла расчистить грязь, расстегнуть доспехи и добраться до раны. — Потерпи, сейчас всё будет хорошо, — пробормотала она, бинтуя рану заживляющей лентой (которая тут же пропиталась кровью). Хватило только на полтора оборота, и кое-как Лили закрепила концы. — Ну что ты смотришь на меня? — смущённо пробормотала она, ловя пристальный взгляд Тома. — Я тебе помогаю. — Она снова закопалась в сумку и вытащила матерчатый пакетик с порошком из сушёных листьев одного лекарственного растения. — Сейчас будет немного щипать, — предупредила она, открывая рану на предплечье. — Но зато быстро заживёт… — Ты меня спасла, — серьёзно сказал Том. — Ты… ты очень хорошая. — Пфф! — Лили отвернулась, чтобы Том не видел, как она залилась краской. — Я ничего особенного не сделала. И вообще, мы с Энни вдвоём пошли тебя искать. Правда, я её потеряла, — огорчённо призналась она, снова поворачиваясь. — Но ничего. Сейчас тебе станет лучше, и мы её найдём. Я её найду. Ты лежи, не вставай пока. Что с ногой? Она чувствовала странную неловкость. В Розовом дворце она подружилась с Томом-медвежонком, но не придавала этой дружбе большого значения. Том был весёлым и забавным, вечно отовсюду падал, с ним вместе можно было петь песенки, но он всё же был всего лишь плюшевой игрушкой. А теперь вдруг — живой мальчик. Ну чего он на неё так смотрит? — Ногу я не вылечу, — с сожалением сказала она. — Кажется, там перелом. Или как минимум вывих. Могу только зафиксировать. Лежи, не двигайся. У Энни серебряные башмачки, перенесёмся в Изумрудный город, там тебе помогут. — Ну, если башмачки вытянут троих. Но уж двоих-то точно, так что Тома они в Изумрудный город отправят. Лили встала. Взобралась на какой-то пригорок — к счастью, это не было очередной кучей трупов — и закричала что было сил: — Э-э-энни-и-и! — Ау! — донёсся слабый возглас издали. — Я зде-е-есь! — Сюда-а-а-а! — заорала Лили во всю мощь. — Скоре-е-ей! Она взглянула на Тома. Он, кажется, пытался заткнуть себе уши, но на Лили смотрел ещё более восхищённым взглядом. — Мне всегда нравился твой голос, — полушёпотом (громче не мог) заявил он, когда Лили снова села рядом с ним. — Да перестань, — но Лили была польщена. Энни подбежала к ним минут через пятнадцать, едва продравшись сквозь трясину. И ахнула, увидев Тома. Лили не дала ей ни слова сказать: — Его надо срочно к врачу. Если башмачки не поднимут троих, я могу остаться. — Это… он… ты? — Энни ошарашенно переводила взгляд с Лили на Тома. Том слабо приподнял руку, пытаясь улыбнуться: — Привет. Энни бросилась к нему, Лили подошла с другой стороны, и вдвоём они кое-как смогли поддержать Тома на ногах. — Лучше бы ты оставался медвежонком, — пропыхтела Энни. Том усмехнулся: — Согласен. Энни обняла друзей и стукнула каблуками. Как только ребята оказались в Изумрудном дворце — Энни выбрала в качестве «места назначения» свою собственную комнату, — Том качнулся и мешком свалился на пол. Девочки едва успели подхватить его, чтобы не ударился. Даже те три шага, которые Энни сделала в серебряных башмачках вместе с друзьями, оказались ему не по силам — его просто «втащило» вслед за девочками. — Сейчас позову кого-нибудь, — сказала Энни и метнулась за дверь. Лили осталась с другом. Надо было найти Элли — или, на худой конец, врача. Ну хотя бы кого-нибудь, кто мог бы помочь. Энни бегом пронеслась по коридору и затормозила только возле тронного зала. Но он был пуст и тих. В окна заглядывало солнце. «Сейчас утро или вечер?» — рассеянно подумала Энни, захлопывая дверь зала и так же бегом спускаясь по лестнице на нижний этаж — там можно, по крайней мере, найти кого-то из слуг, а они уж подскажут, где Элли, Страшила или ещё кто-нибудь из друзей. Оказавшись в вестибюле, Энни бросила взгляд на большие часы. Стрелка была между семёркой и восьмёркой. «Так уже вечер!» — изумлённо сообразила Энни. Солнце явно склонялось к западу. Но почему же дворец как будто вымер? Обычно в это время здесь жизнь в самом разгаре. Придворные, слуги, посетители, а сейчас — никого. Энни в отчаянии рванулась туда, сюда, к кухне, но и там, похоже, было тихо. Она вернулась в вестибюль. Куда бежать? Кого искать? Где все? — Э-э-эй! — в отчаянии позвала она. — Кто-нибудь! По коридорам прокатилось эхо и смолкло. Энни всхлипнула. Что произошло? Она дважды обернулась вокруг себя, пытаясь придумать, куда ещё побежать, и когда увидела наверху лестницы фигуру первой фрейлины, чуть не запрыгала от восторга и помчалась к ней. — Фаина! О, слава Богу. Мне срочно нужна помощь. Где все? Где Элли? Первая фрейлина вытянулась в струнку от такого напора принцессы. — Её величество покинули дворец сегодня в полдень. Его высокопревосходительство… — Пожалуйста, покороче! — прервала её Энни в негодовании. Фаина словно проглотила что-то большое и неудобное. Секунду потаращилась на принцессу и выпалила: — Ваша сестра, господин Страшила и остальные полетели на битву в Фиолетовую страну. Все, кто могли, присоединились к армии. Женщинам, детям и старикам во всём городе приказано на ночь собраться в своих домах семьями и не выходить на улицу, а всем, кто имеет возможность, вообще уехать за город. Во дворце осталось совсем немного слуг, да и те прячутся по своим комнатам. Чем я могу вам помочь? Энни торопливо соображала. — Фаина, где можно быстро найти врача? Я привела друга, он серьёзно ранен. И где именно будет битва, куда отправилась Элли? Вы знаете? Фаина замотала головой, окончательно растеряв свои чопорные манеры. — За врачом надо бежать в городской госпиталь. А точное место битвы я не знаю. Минутку, сейчас я подумаю, кого можно отправить в больницу… Энни прервала её взмахом руки. — Я — в госпиталь, а вы идите в мою комнату и помогите, моя подруга тоже там! — Энни свела каблуки башмачков, и Фаина не успела больше ничего сказать. Только развела руками и быстро направилась по указанию принцессы. Вернувшись в свою комнату вместе с врачом, Энни застала там не только Лили и Фаину, но и Весу с Тотошкой, которые тоже остались во дворце. Правда, она не поняла, кто они, да и не до того было. Врач, увидев Тома, схватился за голову. — Да вы чудом выжили! Он немедленно принялся отдавать указания Фаине — принести воду, полотенце, — а Энни обратила внимание на Тотошку, который, поскуливая, обнюхивал тяжело дышавшего Тома, а потом лизнул его в щёку. Веса взяла пёсика на руки: — Тото, не тревожьте его. — Он пахнет точь-в-точь как игрушки Элли, которыми она играла в Канзасе, в доме дядюшки Роберта, — пробурчал пёсик. — Мальчики не пахнут игрушками. — Ты — Тотошка? — покосилась Энни на пёсика. — Я Тотошка, — с достоинством представился пёсик и протянул лапу. С недоверием понюхал руку Энни. — А ты кто такая? — Я Энни, — сказала девочка, по-прежнему с тревогой глядя на Тома, доктора и Лили. Тотошка здесь? Ну, пусть. У Энни как-то не оставалось на него эмоций — только на беспокойство. Она как-то не задумывалась, что больше суток не спала, и последние несколько часов они с Лили бродили по Лунной стране. Но организм устал, и неизвестно откуда наскребал «неприкосновенный запас» жизненных сил. А скорее всего, серебряные башмачки помогали. — Вы фея Энни? Фея Будущей Победы? — спросила Веса. Энни кивнула. — И на вас серебряные башмачки и серебряный обруч, — продолжала девушка. Энни пожала плечами. Это ведь очевидно. — Вы поможете нашим друзьям победить, — убеждённо заявила Веса. И Энни живо повернулась к ней — словно второе дыхание появилось: — Вы знаете, где битва? Веса кивнула и торопливо объяснила: — Гора Трёх Братьев в Фиолетовой стране. Точнее, между горой и Красным озером. Там собираются все силы Волшебной страны. Хранительница говорит, что битва состоится сегодня ночью. Энни кивнула: — Спасибо.