***
Сасори сдержал свое слово: Итачи получил перелом правой руки, Мадара из-за ядов чуть не лишился желудка и заработал язву, а Саске еще долго не появится в стране: старшие братья позаботились о том, чтобы сумасшедший рыжеволосый отморозок не добрался до него. Но самым главным ударом для Сакуры стала гибель отца. Он не смог перебороть то, что сидело в нем. В тот день, когда очнулась Харуно, мужчина умер. На похороны она пришла. Сасори держался, он был молодцом. Теперь он глава семейства. На мать было страшно смотреть. Она не винила сына за то, что тот причислен к криминалу, но каждый раз в ее глазах проскальзывал страх, когда ему кто-то звонил и вызывал. Мадара и Саске отошли от споров, после того как сходили в гей-клуб. Они выполнили условия — «склеили» геев, но… владелец заведения оказался старым другом семьи Учиха, так что позор и грязные обсуждения в прессе свалились на голову главы клана. Итачи? Его отец отослал в Америку…***
— Если у вас любовь, то она тебя дождется. Я не желаю это обсуждать. — Средний из братьев не имел права противиться, так как дела компании и репутация всего семейства были под угрозой. Фугаку остался в Японии, чтобы разрешить проблемы с гибелью Тацуки, понадобились отличные адвокаты.***
— Сакура! — Девушку окликнула красноволосая бестия. — Привет, Карин. — Розоволосая улыбнулась, завидев подругу. — Ты идешь посмотреть на первокурсников? Говорят, их набирают в баскетбольную команду. Ты же, как-никак, менеджер. — Иду, — слабо улыбнулась Харуно. Прошло три с половиной года. Итачи объявлялся лишь пару раз. Когда Сакура очнулась в больнице, он сидел возле нее, правая рука была в гипсе. Сказал, что упал. Глупо. Второй раз был на похоронах. Он поддержал, оказался рядом. Сасори был не в восторге, но все-таки ничего не сказал. А потом — Учиха просто исчез. И не только он — весь первый состав баскетбольной команды перевели в Токио, в главный университет. Сасори тоже уехал, Мадара исчез, Саске учился где-то в Англии. В стенах университета сразу стало как-то пусто. В квартире девушка не жила: было невыносимо смотреть на дверь, которая находилась напротив. Общежитие в помощь. Сасори был в большом спорте. Уже как полтора года он окончил Токийский университет. Его заметили. И не только его — многие ребята из команды ушли в спорт. В этом году Сакура получала диплом. Осталось всего пара месяцев, и она покинет это ужасное место — место, где по-настоящему полюбила.***
— Здравствуй, засранец. — Брюнета в аэропорту встретил Сасори. — Здравствуй. — Итачи по-доброму улыбнулся. — Как сестрёнка? — Хотелось бы, чтобы тебя забыла, но нет. — Ты как всегда доброжелателен, — усмехнулся Учиха, садясь в машину. — Не льсти. Я с легкостью готов пристрелить тебя в любую минуту, но держусь только из-за сестры. — Улыбка серийного убийцы проявилась на красивом лице юноши. — Расскажи про нее. — Брюнет знал, что ходит по лезвию ножа, но он слишком скучал по ней, чтобы изображать безразличие. — Пока ты был в своей «ссылке», за ней начал ухаживать парень, она стала менеджером баскетбольной команды и… — тут рыжеволосый замолк, — твоя компания заинтересовалась ей как юристом, видимо, она довольно хороша в этом. — Хороша? — Итачи засмеялся. — Если ей заинтересовалась компания Учиха, значит, она показывает один из лучших результатов. — Давай начистоту: какие у тебя на нее планы? — Жениться, — просто ответил молодой человек. — Я ударю сейчас по больному, но… тебе её не жалко? Она ведь даже не сможет узнать, что такое быть матерью. — Сможет. Я не зря три года пробыл в Америке, — почти рявкнул Итачи. — Не старайся меня от нее отвадить, тебе всё равно придется смириться. — Посмотрим…***
— Давай в кино сходим? — Юму, я не хочу. Давай просто тут посидим? — Хорошо, — мило улыбнулся парень. — Отличная погода, правда? Обычно в такую погоду что-нибудь неожиданное происходит, — произнесла девушка, обращаясь к собеседнику. — Да, — послышался голос за спиной, — например, твоя любовь из Америки возвращается. — Сакура резко повернулась: перед ней стоял Итачи. Его волосы стали еще длиннее, на лице застыла маска неприступности, а глаза выражали недовольство. — Вы кто? — поинтересовался юноша. — Я? — Учиха притворно удивился. — Я тот, кто ради нее рисковал своей шкурой и вытягивал из рук поехавшего старикашки; я тот, кто однажды на нее поспорил и влюбился; я тот, кто станет ей мужем; я тот, из-за кого у нее шрам на животе от пулевого ранения. Вот кто я. А ты? Никто. Схватив девушку за руку, парень поднял ее из-за стола. Одним движением забрав ее сумочку и пальто, висевшее на спинке стула, брюнет потащил Сакуру из кафе. — Отпусти! — Розоволосая пыталась вырваться, часто оборачивалась на парнишку, который остался за столиком. Уже на улице брюнет остановился, но руку ее так и не отпустил. — Ты что творишь?! — закричала Харуно. — Я? Вот что. — Парень указал рукой на противоположную сторону улицы. На фасаде здания, которое являлось цветочным магазином, розами было выложено огромное сердце. — Ты выйдешь за меня? — Достав из внутреннего кармана синюю бархатную коробочку, брюнет посмотрел на возлюбленную. — Хочешь сказать, что чёрт пойми где шатался три с лишним года, а теперь я обязана тебя принять? Ты бросил меня, когда я больше всего нуждалась в тебе! Ты поспорил на меня! Ты мерзавец! Из-за тебя я была в плену, получила пулю, кое-как выжила! А теперь ты ждешь от меня ответа?! — Она сорвалась. Истерика, слёзы, крики, попытки вырваться и уйти прочь. А он стоял и смотрел на нее — такую родную, живую, настоящую. Учиха вспоминал, как ночами грезил о том, чтобы поцеловать её, чтобы почувствовать её дыхание. Пусть покричит. Он терпеливый. Она все равно будет его. А сейчас пусть выпустит свою злость. У них целая жизнь впереди, им некуда торопиться...