POV Нико.
Медленно отступает ночь, унося с собой такую привычную для меня душистую тишину. Свист и трели просыпающихся птиц наполняют лес какой-то звенящей невидимой жизнью. Я медленно взбираюсь на холм, с которого можно увидеть весь лагерь на ладони и насладиться восхитительным, захватывающим дух, восходом. Медленно сажусь на мокрую после ночного дождя траву и жду восхода солнца. Небо окрашивается в желтые, оранжевые и красные оттенки, а вдали начинают виднеться еле заметные лучики солнца. Ожидание повисло в прохладном и влажном воздухе: вот сейчас…. Еще секунда — и покажется солнце. И вот через пару секунд в поле моего зрения появляется огромное, тяжелое, алое солнце, которое медленно и величественно поднимается из-за горизонта. Оно не торопиться — впереди еще долгий день. Я и забыл насколько это захватывающее зрелище! Когда лучи солнце медленно опускаются на покрытую росой после ночного дождя землю, а небо начинает приобретать нежно-розовые и желтые оттенки. Наблюдая за этой завораживающей картиной, я ощутил как все мои проблемы и переживания уходят на второй план, уступая место восхищению и счастливым воспоминаниям. Помню, Бьянка любила наблюдать за рассветом. Она считала, что ради таких тихих и спокойных моментов, как этот, и стоит жить. Иногда моя сестра специально вставала рано утром, чтобы насладится этой красотой. Когда я был ребенком, я не понимал слова сестры и считал, что наблюдения за тем как встает солнце пустая трата времени, тогда меня больше интересовала моя коллекция карточек и солдатиков с Богами. И вот сейчас, сидя на холме и наблюдая за рассветом, я понимаю, что это и вправду завораживающе и именно ради таких тихих и спокойных моментов, когда все отходит на второй план, стоит жить. Лагерь начал просыпаться. На поляне я увидел две высокие фигуры, которые над чем-то смеялись и постоянно толкали друг друга. Братья Стоулл. Я без сомнений мог угадать этих ребят. Коннор и Тревис направлялись в сторону столовой, где должны были помочь нимфам накрыть столы к завтраку. Вслед за Коннором и Тревисом на поляне показалась Кэти Гарднер вместе со своими сестрами из домика Деметры. Они шли прямо к огороду, где росли кусты клубники, которые выращивал Дионис и Хирон, чтобы платить за лагерь. Вслед за дочерьми Деметры шли Лейси и Митчелл из домика Афродиты. В общем, жители лагеря начали просыпаться и приступать к своим обязанностям. Я медленно встал с земли и отряхнул свои черные джинсы, на которых остались маленькие травинки. Кинув последний взгляд на яркое желтое солнце, которое уже царственно возвышалось в небе, я направился к своему домику. Возможно, если бы сегодня не было обхода, я бы посидел еще немного, но у меня в домике ужасный бардак так, что мне срочно нужно бежать к себе и начать убираться. Дойдя до дерева Талии, где свернувшись вокруг ствола, преспокойно спал Пелей и охранял золотое руно, я направился вниз по холму прямо к своему домику, в котором бывал не так часто. Прямо рядом с домиком я заметил Талию, которая упорно пыталась не смотреть на меня, поэтому тупо сверлила взглядом дерево. Я знал, что мне надо с ней поговорить, но не хотел, чтобы весь ее гнев обрушился прямо на меня. Если честно я даже не знаю из-за чего она на меня так злиться. Сначала Грейс перестала со мной разговаривать, а потом и совсем перестала меня замечать. А вчера после ужина поссорилась с Гермионой, с которой очень хорошо общалась. Я счел это просто шоком после пропажи Аннабет, но с каждой секундой мне верилось в это все меньше и меньше. Ничего ей так и не сказав, я зашел в домик и закрыл за собой дверь. Внутреннее состояние домика было хуже, чем всегда. Вещи были разбросаны по всему дому: штаны весели на люстре, стопка футболок была разбросана по всей комнату, а носки были запрятаны где-то под кроватью. Плетеная корзина для белья, которая стояла у моей кровати, была забита разным барахлом, включаю мою одежду, до отказа. А красная лампа, которая раньше стояла на прикроватной тумбочке, куда-то пропала. Лишь один угол домика остался чистым и нетронутым — семейный угол, где находились все памятные вещи о моей семье, и где я любил иногда отдыхать. На камине располагались рамки с фотографиями. На большинстве фотография была Бьянка, точнее моя сестра была на всех фотографиях. На одной из фотографий моя сестра была одна и улыбалась, как самое настоящее солнце, на другой рядом с Бьянкой был я, и мы вместе играли в какую-то игру, а на третьей фотографии была мама, Бьянка и я. Фотография была очень старой и потертой. Я очень скучал по Бьянке, да и по матери тоже, хоть совсем не помнил ее. Глубоко вздохнув, я начал уборку. Сначала я разобрал все вещи по группам, затем принялся вытирать пыль и подметать. Когда с уборкой было покончено, я решил сложить все отсортированные вещи в шкаф. И какое было мое удивление, когда я открыл дверцу шкафа, и на меня посыпалась вся одежда и не только… В одной из кофт я нашел кусок пиццы с грибами, который ужасно пах, а в одеяло был завернут пакет молока. Я не имел никакого понятия, как молоко оказалось в моей комнате. Через пару минут после того как я закончил уборку, на пороге моего домика оказались Поллукс и Кастор. — Привет, Нико. Рад снова тебя видеть в лагере, — что-то записывая в свой листок, сказал Поллукс. — Я тоже рад видеть вас, ребята, — ухмыльнулся я. — А где ваш божественный отец? Что-то я его уже второй день не видел… — Дионис вроде уехал на Олимп обсудить служившуюся ситуацию, — ответил Кастор, выходя из моего домика. Еще раз внимательно его, осмотрев, Кастор посмотрел на меня и улыбнулся. — Можешь идти на завтрак. И ты не знаешь где, Джексон? — Если его нет в доме то, скорее всего он у Гроувера, — оперевшись о дверной косяк сказал я. Что-то пробурчав себе под нос, Поллукс направился к другим домикам. Кастор, кивнув мне на прощание, направился за братом. Я уже собирался выходить и идти на завтрак, как заметил какое-то движение в домике Зевса. Дверь открылась и на пороге появилась Талия. Ее темные волосы были заплетены в небрежную косу, из которой выбивались волосы. На Талии была фирменная оранжевая футболка лагеря и короткие рваные джинсовые шорты. Дочь Зевса что-то кому-то сказала, а затем развернулась и направилась ко мне. Грейс была чем-то рассержена и недовольно. Это читалось в ее голубых глазах, которые становились темными, когда девушка была рассержена. Из домика Зевса следом за Талией вышел сатир, который был очень нервным. При каждом шорохе он оборачивался. — Ди Анджело, где Джексон? — Талия буквально сверлила меня своими глазами. — Буквально пару минут назад тот же вопрос задавал мне Поллукс, — спокойно ответил я, не обращая никакого внимания на раздражительность девушки. Мне действительно нравилось видеть Талию такой злой. Даже если мне это стоило удара кулаком в нос, мне все равно нравилось видеть ее такой. — Я думал, что Перси у Гроувера, но видимо я ошибался, — я пожал плечами и, кивнув сторону Гроувера, который только поднимался по ступенькам. Талия развернулась и пробурчала что-то наподобие: «Вечно этот Джексон ищет себе неприятности на свой зад!» направилась в сторону столовой. Я обменялся с уставшим Гроувером взглядами и направился за дочкой Зевса, которая, похоже, готова была взорваться как вулкан. Видимо Гроувер пошел за мной, так как через несколько метров мы сравнялись. Я засунул руки в карманы джинсов и посмотрел на Гроувера. Он теребил конец своей футболки. — Что на этот раз случилось? — спросил я и видимо застал сатира врасплох. Он неожиданности он подпрыгнул и затуманенным взглядом посмотрел на меня. Гроувер заметно побледнел, и это напугало меня. — Эм, Гроувер, с тобой все хорошо? — Да, да, просто немного задумался… — прошептал Гроувер. Остальную дорогу до столовой я решил не тревожить его. Видимо ему нужно было о чем-то подумать. Всю оставшуюся дорогу мы шли в тишине. Иногда я слышал недовольно бурчание Талии, глубокие вдохи Гроувера и веселые голоса жителей лагеря. Некоторые, как и мы направлялись в столовую, некоторые играли на теннисном корте, некоторые бегали на беговых дорожках, а некоторые просто отдыхали на зеленой траве. Столовая была заполнена. Талия быстрыми шагами двигалась в сторону столика Посейдона, где одиноко сидел Перси, уткнувшись в свою тарелку. Волосы Перси были растрепаны, а зеленые глаза потухшими. На парне была темно-синяя мятая футболка и темные джинсы. Грейс не смотря на правило, которое запрещает во время приема пищи садиться за чужой столик, села напротив Джексона и пристально на него начала смотреть. Я и Гроувер сели по обе стороны от нее. Перси даже не обратил на нас никакого внимания, будто нас совсем не было. «Видишь, я тебе говорил, что он совсем расклеился», — прошептал Гроувер на ухо Талии. Девушка внимательно посмотрела на сатира, а потом глубоко вздохнула и снова повернулась к Перси. Дочь Зевса успокоилась. Ее глаза снова обрели привычный ярко-голубой оттенок. — Перси… — тихим и успокаивающим голос произнесла Талия. — У тебя все хорошо? — Талия, давай потом поговорим, — вяло ответил Джексон. — После тренировки. — Перси… — настойчивее повторила девушка. Парень поднял свои зелено-голубые глаза, и***
Завтрак прошел относительно спокойно. Талия то и дело бросала злобный взгляд то на меня, то на Перси, которого, кажется, это совсем не интересовало. Краем уха я слышал, как Перси изредка переговаривается с Гроувером. Нашу Золотую Тройку нигде не было видно. Ни Гермионы, которая сидела обычно за столиком Афины, ни Гарри и этого рыжего парня Рика, которые сидели рядом с детьми Афродиты. Они будто исчезли. За завтраком дети Афродиты снова поссорились из-за вечного спора кто из них лучше. После завтрака Талия снова пыталась поговорить с Джексоном, который снова ушел от разговора, оставив Гроувера и Талию на поляне. Сегодня Джексон выглядел совсем худо. Не каких, подколов или шуток по поводу ссоры детей Афродиты. Будто его кто-то подменил. После очередной попытки Грейс поговорить с Перси, парень куда-то убежал. Гроувер пошел искать его, а Талия глубоко вздохнула и направилась в сторону Большого Дома. Я решил найти Гарри, Гермиону и этого рыжего паренька Рино, и убедиться, что с ними все хорошо, или, по крайней мере, что они живы. По пути к домику Афродиты я встретил Селену, которая внимательно изучала какие-то бумаги прикрепленные к ее планшету. Волосы из тугой косы выбивались, что раздражало девушку. На Селене была фирменная футболка лагеря и светло-голубые джинсы, которые подчеркивали ее фигуру. Увидев меня, девушка оторвалась от своих бумаг и помахала мне своей маленькой ручкой. Я помахал ей в ответ и направился ей на встречу. — Привет, Нико, — улыбнулась Селена, ее глаза буквально сияли. — Привет, Силена. Что делаешь? — Да, Хирон попросил помочь ему с кое-какими бумагами, — девушка приподняла свой темно-синий планшет, забитый бумагами. У Селены за левым ухом находился карандаш. Так же карандаш засовывала за ухо Анн. Особенно она любила это делать, когда строила чертежи или задумывалась. Прошло только два дня, а я по ней уже скучаю. — А ты чем занят? — прервала молчание Селена. Видимо я был настолько погружен в свои мысли, что не сразу осознал значение слов дочери Афродиты. — Просто ищу кое-кого, — неопределенно ответил я. — Если ты ищешь Гарри и Рона, то они хотели организовать сегодня утром пикник. Скорее всего, с ними пошла и Гермиона, но я не уверена. В последнее время ребята жаловались, что их отношения с Гермионой катятся в Тартар. И по большей части они винят тебя, — Селена глубоко вздохнула. — Меня? А причем здесь я и их отношения? — Если я правильно поняла, то из-за того что ты слишком много времени проводишь с Гермионой, она редко общается с ними. Я не вдавалась в подробности, но кажется именно из-за этого, — девушка лишь пожала плечами. Я не виноват, что Гермионе не хватает времени на своих друзей, но сейчас это было не так важно. Я могу разобраться с этим вопросом потом. Сейчас надо найти эту «святую троицу». — Ясно, — вздохнул я, и посмотрел на часы, которые находились у меня на руке. До тренировки осталось меньше часа, поэтому надо быстрей найти ребят. — Селена, а ты случайно не знаешь, где они хотели устроить этот самый пикник? — Конечно, знаю, — улыбнулась девушка. — Гарри говорил, что пикник будет на лугу рядом с ручьем. Может быть, они поменяли местоположение, но посмотри для начала там. — Спасибо, — улыбнулся я и побежал к ручью, но Селена успела меня окликнуть. — Нико, возможно Талия на тебя сердиться по той же причине, что и мальчики. Подумай над этим. Талия ревнует меня к Гермионе? А это на самом деле объясняет ее часто меняющееся настроение, и перепалки с Гермионой. Надо на досуге подумать над этим. Кивнув Селене, я побежал к лугу. Недалеко от леса и от границы лагеря находится ручей и луг, на котором, жители лагеря любят отдыхать. Особенно там бывает много народу в летнее время, когда большинство полубогов приезжают в лагерь на летние каникулы. Ручей тянется по всей территории лагеря, но именно на границе можно как следует насладиться его красотой. Луг в тех местах очень красив. Почти со всех сторон он окружен деревьями, кроме входа изнутри лагеря. Он не очень-то и большой, но красивый. На нем растут разнообразные цветы: начиная от сорняков, таких как одуванчик, и заканчивая красивыми и немного простыми цветами, как ромашки. Запах в тех местах очень приятный, смесь еловых шишек и прохладного речного бриза. Поднявшись на небольшой холмик, который вел как раз к лугу, я уже слышал звонкий смех ребят. Вдали были заметны красные футболки, которые-то появлялись, то исчезали из виду. Теперь я точно мог облегченно вздохнуть, ведь они были пока что живы и, похоже, сейчас они были счастливы как никогда. Раньше, а если быть точнее, то еще пару месяцев назад, мы так же сидели на этом лугу и праздновали победу в битве за Манхэттен. Тогда, еще до того как мы отправились в Хогвартс, мы были настоящей командой, которая не смотря ни на что оставалась бы вместе. Сейчас же, особенно после нашего возвращения из школы чародейства и волшебства, наши отношения подпортились. Мы все рассорились и потеряли ту нить, которая всех нас связывала. Я решил не мешать, ребятам развлекаться, так как подумал, что хоть кто-то из всех нас должен быть счастлив так, что кинув последний взгляд на развлекающихся ребят, направился назад к домикам, дабы подготовиться к изнурительной тренировке. По дороге я снова погрузился в свои размышления, которые не давали мне покоя, и похоже, что не собирались и вовсе этого делать. Наши отношения друг к другу и, правда изменились, но я не хотел, чтобы они оставались такими, же напряженными и не доверительными, особенно между мной и Талией. Надо было это менять и желательно в самые кротчайшие сроки. Я уже подходил к своему домику, как услышал чьи-то крики, доносившиеся из домика Посейдона. Подойдя ближе, я смог распознать голоса и понять, что Талия уже нашла Перси. Без стука и без всякого приглашения я зашел в домик, в котором творилось, не пойми что. Ваза, которая раньше стояла рядом с тумбочкой разбитая валялась на полу, вещи были разбросаны по мебели и полу, а подушки летали из одного конца комнаты в другой. Талия кричала на Перси, а тот лишь усмехался и что-то бурчал себе под нос. Гроувер сидел на диване, заткнув уши, и закрыв глаза, напевал себе какую-то песенку. Талия занесла еще одну подушку над головой и бросила ее в Джексона. — … может, хватит строить из себя великого лидера, который знает, что и как делать, Перси?! — Талия явно была в бешенстве, потому что ее глаза были темно-темно голубыми. Да, и ее красное толи от злости, толи от слез лицо выдавало ее. — Потому что ты ни хрена не знаешь! — А ты как будто знаешь, Талия! — крикнул в ответ Перси и, кинув подушкой в девушку, но та успела увернуться. — Ах, ну, да, я же забыл, что Вы Великая Дочь Зевса, которой все нипочем! Ну, уж простите меня, Госпожа! Совсем запамятовал! — А я совсем забыла, что у тебя память как у рыбы, Джексон! Я даже не думала, что ты так быстро забудешь про то, что Аннабет и наша подруга! Да, похоже, ты даже забыл, что мы с тобой друзья! Я была лучшего мнения о тебе, Рыбьи Мозги! Черт! Сейчас что-то определенно будет, потому что Перси ужасно бесит, когда кто-то называет его «Рыбьи Мозги», кроме Аннабет. Вот зачем Талия, прекрасно зная этот факт, назвала его Рыбьи Мозги, притом упомянув об Аннабет! Черт! Джексон стал ужасно красным, его глаза приобрели оттенок океана перед штормом. Он был готов взорваться на месте, но вместо этого, только ближе подошел к Грейс и прошипел ей прямо в лицо: «Не смей меня больше так никогда называть!» После этого Джексон развернулся и направился к выходу из домика. Кинув на меня какой-то странный взгляд полный горечи, обиды и … разочарования, сжав кулаки, направился куда-то в лес. Я буквально готов был сжечь Талию свои взглядом, когда развернулся к ней лицом. Девушка провела пальцами по свои волосам и протерла свои красные глаза. Потом перевела на меня взгляд своих ярко-голубых глаз, которые приобрели свой обычный оттенок. Я глубоко и шумно вздохнул, а потом случилось, то чего я совсем не ожидал. — Какого черта сейчас произошло? — Ты про Джексона, Нико? — злобно спросила Талия, ухмыляясь. — А не хрен скрывать то, что касается всех! Мы друзья! — Талия, а ты не думала, что у Перси были какие-то причины, чтобы скрывать все? — крикнул я. О, Боги, я понимал, что не надо делать этого, но я не мог остановиться. Мне надо было высвободить все, что накопилось, за эти пару месяцев. — Я имела право знать, что Аннабет уехала к Луке с этим чертовым «Камнем демона»! — крикнула Талия, по ее щекам уже текли слезы. — Я ее лучшая подруга! Я имела право знать! — Может, перед тем как все нам рассказать он хотел все проверить, Талия! Мы лучшие друзья, мы должны доверять друг другу… — я глубоко вздохнул, набрав побольше, кислорода в легкие, тихо произнес. — Хотя я не уверен больше в этом… — Что? — чуть ли не в истерики спросила Талия. — Я больше не уверен, что мы лучшие друзья, — повторил я громче. Пару секунд мы стояли в тишине и просто смотрели друг на друга. Грейс определенно была ошарашена моим заявлением. Да, что там, я и сам был в шоке от сказанных слов, но это была чистая правда. Я высказал, то о чем все думали с возвращения в лагерь. Просто все боялись это сказать. — Как? Как ты можешь говорить это, Нико? — смотря прямо мне в глаза, спросила Талия. По ее щека медленно стекали капли слез, а глаза наполнялись новыми слезами. Девушка еле-еле сдерживала дрожь, которая проносится по всему ее телу, но я видел, каким трудом это ей дается. — Талия, это правда… — начал я, но девушка активно начала мотать головой из стороны в сторону. — Нет, Нико… Нет… Мы друзья… — Талия смотря себе под ноги направилась к выходу. — Талия… — тихо произнес я и аккуратно схватил ее за руку. Девушка развернулась и посмотрела на меня. В ее глазах все еще стояли слезы, но в них было что-то еще. У меня было такое ощущение, что мы не знаем друг друга. Что видимся впервые. — Нет, Нико. Отпусти меня, — сказала девушка и, выдернув свою руку, бегом направилась куда-то подальше от домика. Я глубоко вздохнул, снова и снова прокручивая у себя в голове свои слова, направился в домик. Только когда я уже дошел до своего дома, то вспомнил про Гроувера, который за время нашей перепалки не сказал ни слова. У меня не было настроения идти обратно и проверять, что с ним, потому что я не знал, захочет ли он видеть меня или кого-то из ребят после всего этого. Да, если говорить начистоту, сейчас я ни в чем не был уверен. Все смешалось в одну большую кучу, в которой я потерялся. Все потеряло свой смысл. Все изменилось.