Darkfox -2: Черное пламя мести

POV Борис.

Чёрт. Я не смог удержать ситуацию под контролем. Теперь уже стопроцентно ясно, что тут не обошлось без третьей стороны. Сетевики сейчас роют землю в поисках следов, а найти не могут. Никак. Ксю много раз говорила, как сильно любит меня, и частенько доказывала это всяческими способами, особенно по ночам, в постели. Марат передал мне распечатку из личного дневника Ксю. Его она не показывала даже мне и вообще активно его прятала, всячески избегая говорить на эту тему. Три месяца тому назад, еще до истории с похищением, прибираясь в спальне, я случайно на него наткнулся. Поначалу я даже не собирался его читать, ибо тоже вел бложик в Сети, и знал о том, что такое чужое privacy. Я пишу в блог редко, но по делу, меня читают, я интересен. Содержимое Ксюшиного дневника (я все же рискнул его просмотреть, не вчитываясь), признаться, удивило —все жестко, лирические отступления есть, но в меру, никаких розовых соплей, сердечек на полях и тому подобного. Все соответствовало ее статусу. Однако, ближе к последней сделанной ею записи я стал замечать, что в ее постах фигурирует слово «чужой» в разных интерпретациях. Так, в одной из записей она пишет: «Такое чувство, что среди нас есть крот. Кто-то копает под меня, собирая „компромат“, кто-то хочет сделать так, чтобы меня изгнали из клана. Я беседовала с Маратом, и он, на условиях сохранения конфиденциальности, поделился со мной своими мыслями на этот счет, сказав, что в основном все Лисы преданны Борису и готовы в случае „красного уровня“ его, равно как и меня, защищать, однако, всё же есть и недовольные, число которых, к сожалению, растет, пусть не в геометрической прогрессии, но темпами, достаточными для того, чтобы этим обеспокоиться.Мое мнение таково, что если не найти чужого, клан рухнет.Нужно как можно скорее дать Борису знак." Далее следовало еще несколько записей, не имеющих отношения к клану, посвященных ее работе тренера в спортклубе, ее падаванам. Но именно последняя сделанная запись, помеченная каким-то странным символом, и привлекла мое внимание: “….» Пустив Карине пулю в лоб, — писала она, — я успокоилась, ибо была уверена, что соперниц у меня больше нет, и боевики Хантера прикроют меня, а на него самого больше никто не посмеет косо посмотреть или даже эротично облизнуться, проходя мимо. Титул первой Леди Лисьего Клана означал не только повсеместные привилегии, но и то, что Борис принадлежал мне одной. А следовательно я знала, что он исполнит любое мое желание. Даже то, которое причинит ему боль. Эта клановая история уже всерьез меня доконала, и я решила самостоятельно положить ей конец. Используя свои чары, я планирую убедить Бориса распустить клан. Я знаю, что ради меня он пойдет на это. Эта запись серьезно взволновала меня. Я много раз слышал, как Анника высказывала свои подозрения на ее счет, и теперь решил поговорить с Ксюшей. …. — Дорогая, — спросил я у нее, когда мы вернулись с вечерней прогулки, — я искал в спальне кое-что и наткнулся на бордовую записную книжку с лисьим стикером на обложке. Это твой дневник, так? — Лис, — Ксю вспыхнула, — я же просила тебя не трогать мой дневник! Ты нарушил моё privacy! Я промолчал. Потом мрачно произнес: -Да, я читал его. Последняя сделанная запись меня сильно обеспокоила. Расскажи об этом. Ксюша была до такой степени возмущена случившимся, что в первые минуты оторопела и ничего не сказала, только отставила кружку с недопитым чаем и покинула кухню. Когда я пришел в спальню, и мягко попросил ее меня выслушать, то она отказалась, даже нахамила мне. Мы поссорились, разговор не сложился. Весь дальнейший месяц прошел во взаимных упреках и колкостях.Каждый раз, когда я осторожно поднимал тему дневника, Ксюша все больше закрывалась в себе, становясь какой-то чужой. Мы все чаще ссорились, она отказывалась принять мои извинения, да и вообще — разговаривать, не говоря уже о занятиях любовью, прогулках и тому подобном. Ксю изменилась. Той самой красавицы, которую я очень ценил когда-то, ради которой был готов пожертвовать всем — таким трудом отвоеванной в боях территорией клана, жизнями боевиков, или даже, если это будет нужно, отдать свою, уже не было. Вместо нее была холодная, жестокая… дама, не желающая знать компромисса. Она могла вспыхнуть из-за пустого, легко накричать, а потом заплакать, многократно повторяя, что это я во всем виноват, все испортил, называла себя идиоткой, корила себя в том, что связалась со мной, попросив о помощи, и вообще, что полюбила бандита. И вот, однажды Ксюша заглянула в мою комнату и, переминаясь с ноги на ногу, деликатно покашляв, произнесла: — Боренька… Прости. Я чувствую, что тогда поступила неправильно… Я не должна была так психовать из-за какой-то тетрадки, ведь тетрадка —это всего лишь тетрадка. — Тетрадка? — отвернувшись, к окну, спросил я, выделив слово голосом и подавив саркастический смешок. — настолько важная, что из-за нее ты можешь послать к чертям всё, что мы построили вместе? Вспомни, ты же сама сказала, что не хочешь меня видеть, и что такому как я не место рядом с тобой. Ломать — не строить, не забывай. — Милый, — снова этот щенячий взгляд, — да, я была неправа. Хочу исправиться. И рассказала про последнюю запись в дневнике. Слушая Ксю, я и понятия не имел, что это важное примирение (важное для нас обоих) станет предысторией большого разговора. И таковой произошел через две недели.

Две недели спустя. Вечер.Квартира семьи Хантер.

Снаружи хлестал сильный дождь.Я и Ксения сидели в креслах, в гостиной, вытянув вперед ноги. Казалось бы, обычная интимная обстановка, но оба молчали.Каждый морально готовился к предстоящей беседе, о которой Ксю незатейливо намекнула мне неделю назад. В темноте виднелся тлеющий уголек — девушка молча курила. — Дорогой мой, —произнесла она, выдохнув в потолок очередной клуб дыма, — нам нужно поговорить. — Я слушаю, — спокойно отозвался я. — что такое? — Скажи, — спросила она, затушив недоконченный окурок о бортик пепельницы. — Ты действительно готов ради меня на всё? Я немного помолчал. Видимо, ожидал подвоха. — Ответь мне, — голос Ксении прозвучал жестко, но в то же время с нотками мольбы. — Пожалуйста. — Да, — произнес я, — если хочешь попросить о чём-то — я весь внимание. -Хочу, — девушка едва заметно кивнула. Снова наступило молчание. Потом Ксения, кашлянув, заговорила: — Хантер, — сглотнув, начала она. — Это конечно круто, здорово, почетно — быть первой Леди лисьего клана, созданного не кем-то там, а тобой, я ценю твои усилия по поддержанию мира в нашем с тобой родном городе. Я знаю, что ты —«гангстер поневоле», и не могу, не имею права бросить тебя. Но… я чувствую, что устала от всей этой истории. Сейчас моя жизнь может превратиться в ад — эта бесконечная гонка наперегонки со временем, преследование, липкий страх за тебя, за себя я уже не боюсь. Здесь нет возможности остановиться, оглядеться, отдышаться, жить нормальной, понимаешь, нормальной жизнью — путешествовать, проводить время вместе не только дома или в клубе, но и заниматься спортом, воспитывать детей. Поэтому прошу тебя, мой рыцарь.Умоляю, как может умолять только Королева. Повисла долгая пауза. Даже в темноте я видел, как Ксения тихо плачет, закрывая ладонями лицо. — Я понимаю, тебе будет сложно сделать это, — сказала она спустя время. — Я хочу, чтобы Клан Черных Лисиц был распущен.Аннигилирован. Хватит. Ты должен выйти из этой игры. Умоляю. Я молчал. Вспомнилось, как когда-то давно, когда они еще только начали встречаться, я преклонил перед ней колено, и произнес ту самую сакральную фразу, после которой наши с Ксенией отношения стали именно такими, какими они были до сегодняшнего момента: — Я буду твоим Белым Рыцарем. Всегда…. Вот и сейчас я встал перед своей супругой на одно колено: — Твое слово — Слово Королевы — для меня закон, Ксю. Как только все это закончится, Лисий клан будет расформирован.

*******

Однако, «это всё» и не думало заканчиваться. Спустя время, Ксения отправилась к родителям в Ростов, а потом, когда пришло время ей возвращаться, случилось то, что случилось — она исчезла при таинственных обстоятельствах. ....Я сидел на диване в гостиной и раз за разом перечитывал Ксюшин дневник, искал ключ. Ключ ко всему произошедшему.