Невеста демона

- Оливер, это не ты. Посмотри на меня. Я знаю, ты всё ещё где-то там. Но на неё смотрели лишь глаза демона, жаждущего пролитой крови, огня и хаоса. Оливер Куин уже не был полноправным хозяином собственного тела. Да и разумом своим он уже не управлял в должной мере. Все настройки сбились, механизм жизни был разлажен. В душе покосились все покрашенные заборы домов лелеямых прежде воспоминаний, пожухли пахнущие счастьем травы, завяли молодые ростки любви и высохли древние кроны доброты, став чёрствыми, ужасающими корягами. Сознание героя помутилось и теперь показывало разбитую картинку бытия. Оливер словно смотрел в кривое зеркало, и мир представлялся ему совсем безрадостным, злобным, опасным и чрезмерно жестоким. А на каждый из этих пороков Куин умел отвечать только подобным. Он стал наследником демона, чтобы проучить всех и вся, что, по его мнению, оскверняло святую землю, по которой ступала его нога, и память погибших людей, которых он некогда любил. Фелисити Смоук не могла этого терпеть. Видеть, как её Оливер становится ничем - было невыносимо. Но бросить его она не могла. Девушка всеми силами своей истосковавшейся по чистому свету и умиротворению души пыталась вернуть себе утраченного любимого человека. Но тот сопротивлялся настолько отчаянно и сильно, что любой другой бы уже прекратил тщетные попытки возродить погибшего внутри человека и сдался. Но только не мисс Смоук. Вновь и вновь она изощрялась подмигнуть ему сквозь оправу очков, как в былые времена, когда всё ещё было прекрасно, без малейшего намёка на провал и проигрыш. Девушка умудрялась выдавливать из себя весьма правдоподобную улыбку, даже когда совершенно не желала улыбаться и когда просто-напросто боялась Оливера. Она гримировала свои страхи и опасения, нерешительность и робость за шикарнейшим фасадом красоты, теплоты и уюта. И это могло бы подействовать. И действовало, но лишь на пару секунд нежелаемого забвения. Но даже эти секунды были совершеннейшим прогрессом, отправным пунктом к достижению невозможной цели - к вызволению отважной души Оливера из тяжелых, опутавших его ржавым, тугим плющом оков тьмы, из которой, если и был выход, то только самый болезненный и непереносимый. Несносный. Невыносимый. Убийственный. - Ты не сможешь меня сломить, - говорил совершенно незнакомый голос с нотками прежнего, родного, того самого - с хрипотцой, что так любила Фелисити. В который раз она предпринимала попытку завести милую беседу с дорогим её сердцу человеком. В который раз хотела заполучить хоть ломтик его сухого, как зачерствевший хлеб, внимания. В который раз она промахивалась, ошибалась и падала с пьедестала. Но чувство уверенности в себе, которое она выработала за очень короткий срок, не покидало девушку ни на секунду. Ей казалось, она что-то упускает, подходит не с той стороны, предпринимает не те методы. Фелисити меняла стратегию. Надевала не свойственные ей откровенные наряды, которые были в чести у её мамы, делала броский макияж, вела себя абсолютно вызывающе, неподобающе, слишком переходя черту дозволенного. Ради Оливера девушка была готова менять амплуа хоть ежесекундно. Если бы это имело хоть какой-то эффект. Её близость и полный трепета взгляд кромсали Куина почти ощутимо, словно самые острые клинки. Иногда забытые воспоминания чувств всплывали в его разорванном в лоскуты разуме, и тогда мужчина знал, что любит её всем сердцем, что она - его ангел-хранитель и что эту девушку никогда не стоит обижать. Но редкие "вспышки на солнце" проходили даром, потому что новая, улучшенная модель Оливера Куина быстро возвращала себе контроль над слегка расшумевшимся от сотрясания прошлого молодого, но изрядно побитого тела. И даже томные взгляды серых глаз, украшенных длинными веточками милых ресниц, или учащённое дыхание юной особы не могли заставить Куина стать прежним, пойти на поводу у порывов, инстинктов. - Ты не сможешь меня сломить, - с трудом шептал он, отводя взгляд от мисс Смоук. А она и не пыталась. Сломить наследника демона подвластно лишь ему самому. Девушка не была полной дурой, чтобы это не понять. - Оливер, ты должен доверять мне. Ты должен поверить мне. Всё хорошо, - Фелисити пыталась пробиться через его броню, как через физически ощутимое препятствие. Она вглядывалась в тёмные зрачки Куина, которые заслонили даже белок, и желала только одного - увидеть свет и прежнюю зелень, что царила в его очах раньше. Но на неё смотрели лишь глаза демона. Демона, не искавшего путь исцеления, но нашедшего его в её лице. Он был непреклонен. Весьма строг и самоуверен, но она путала все карты, меняла его маршруты, исцеляла его сердце одним присутствием. Фелисити не могла исцелить его душу. Но она могла растопить лёд, который поселил в его груди сам Рас. Пошатнувшийся рассудок Куина мучился от непостоянства при виде её. Оливер раздваивался, и в его голове было две правды. Одна - та, в которой он должен убить всех, кто попадётся ему на пути, в которой он - зло, а его женщина должна подчиняться ему беспрекословно. Вторая - где он - Оливер Куин, Стрела, мститель, имеющий благие намерения и не причиняющий вред обычным невинным людям, а особенно - своей любимой девушке. Это сводило с ума. Он всегда ненавидел непостоянство и зыбкость. Ни когда бы Оливером, ни когда стал наследником демона. И то, что происходило в его душе, мешало Куину сосуществовать с самим собой, с обществом, которое его тёмная сторона отвергала, и даже с любимыми людьми. Оливер не помнил, что такое тепло. Ему было безразлично: ночь на дворе или яркий дневной свет. Он не помнил, каково это - любить. Он не понимал самого этого слова. Но иногда в его груди что-то щёлкало, будто переключая тумблер, и он ощущал неимоверное, колющее, непреодолимое желание быть любимым и познать, что означает это сложное чувство, которое было забыто им всего по одному приказу своего господина. Мисс Смоук выворачивалась наизнанку. Её мысли были построены наподобие пирамид, и она ступала на следующую ступеньку, опасаясь упасть из-за зыбкости её убеждений. С Оливером никогда не знаешь, правильно ли думаешь, делаешь, правильно ли дышишь. - Ты не должен меня бояться, - Фелисити протянула руку к его лицу, но он остановил её ладонь крепким захватом за запястье в сантиметре от прикосновения. - Аль Сахим ничего не боится, - взгляд его оставался холодным, но то, что Оливер посмотрел ей прямо в лицо, было неимоверным прогрессом. Очередным, всего лишь минутным, прогрессом. - О, раз так - дай мне почувствовать тебя. Она впервые шла напролом. Впервые не подчинялась. Впервые дала порывам души возобладать над рациональным мышлением и банальным чувством самосохранения. Ведь Оливер мог запросто ударить её или даже убить, не рассчитав свою непомерную силу, которой уже давно не управлял. Фелисити было всё равно, что произойдёт дальше. Ей опостылело выжидать конца света или удара под дых. Она захотела получить всё сейчас. Всё - или ничего. Даже этот расклад устраивал её, несмотря на все возможные последствия и душевно-физические травмы, получение которых уже ежесекундно грозило ей острым концом копья под названием терпение наследника демона. Девушка, не страшась, делала пару шагов по направлению к объекту её цели, когда тот в это время, замерев, ожидал новых действий с её стороны. Это больше походило на ритуал или издёвку судьбы: хрупкая снежинка, пытающаяся приблизиться к солнцу - как ни крути, оно отталкивало её, забирало последнее тепло и растапливало. Но снежинка возвращалась снова и снова, делая этот круг завершённым и бесконечным. "Невеста демона должна быть сильной", - твердила себе под нос Фелисити, когда сил на борьбу уже не оставалось. Она продолжала воевать за обе стороны, каждый раз напарываясь на стену отчуждения и непонимания. Каждый отскок приносил новую боль, но синяки лишь учили её обходиться без излишек скорости на поворотах. Девушка в тысячный раз предприняла обречённую ещё до исполнения попытку добиться расположения мужчины. И в этот раз она не ошиблась. - Кто я? - коснувшись губами кончика уха Оливера, спросила мисс Смоук. Её дыхание порождало мурашки. Её близость распаляла костёр на холодном пепелище эмоций. И бороться было бессмысленно. Куин понимал: он в её власти. - Так кто я, Оливер? - не унималась Фелисити, схватив мужчину за подбородок и заставив его взглянуть в её бесстрашные глаза. Она решила жить моментом, позабыв обо всём прочем, что могло так или иначе помешать ей достичь цели. - Фелисити, - обречённо шептал Куин. - Фелисити... - Правильно, - утвердительно кивнула девушка с едва различимой тенью улыбки удовлетворения. Пол пути пройдено. Дальше самое трудное. Сделав вдох и устремив серые глаза вперёд, она добавила: - Правильно. А ещё, Оливер, кто я такая? Аль Сахим смотрел на неё с непониманием. Он не знал, кто эта девушка, заставляющая его хладное сердце загораться искрами теплоты. Зато Оливер Киун знал, кто она. Его рассудок начал разрушать стену между двумя сторонами его собственной личности. Наследник демона боролся. Он завладевал многими воспоминаниями и чувствами, но эмоции становились сильнее, сливая воедино Оливера и Аль Сахима. Бурные потоки старались стать мирными речушками, шумное течение хотело остановиться, тёмная вода - стать серой. - Кто я, скажи мне? - Фелисити сокрушённо мотала головой, откровенно соблазняя мужчину, выдыхая слова рядом с его губами. Это было последнее, что она могла. Она ждала решения её жизни с минуты на минуту. Либо он примет её - либо нет. Если бы девушка могла, она бы затаила дыхание, но её сердце слишком тревожно просило кислорода, и поэтому она часто дышала вглядываясь в отголоски понимания в тёмных, как ночь, глазах Куина. - Ты - невеста демона, - наконец ответил он, подняв взгляд на девушку - Да, - выдохнула девушка, скрывая облечение и довольную улыбку. - Я - невеста демона. А что надо делать с невестами? - Любить. Оливеру осточертело притворяться и лгать самому себе. Его тянуло к Фелисити. Он желал ощутить её тепло. Он хотел растаять в её объятиях. Демон хотел любви. Он стал одним целым. Вот чего добивалась Фелисити: ей не нужен был только Оливер - ей нужен был целый человек. - Любить, - повторил Киун с добротой во взгляде и сам, первый, потянулся за поцелуем к нежным губам девушки. Он не помнил, как целовал её прежде, но теперь сила, которая распространялась по его венам, накрывала его с головой. Мужчина наконец осознал, что именно ему не хватало. Он понял, где нужно черпать нужную энергию, которую источала каждая клеточка тела Фелисити, светясь искрами теплоты. - Любить, - согласилась девушка, обняв его за шею. Его ладони давно покоились на её талии, отчего Фелисити чувствовала себя уверенно. - Любить, Оливер, - улыбнулась она, с усилием успокаивая бешено бьющееся сердце. Теперь девушка могла отдохнуть от борьбы. Она одержала победу. Она поставила всё на кон - и выиграла. И награда, доставшаяся ей, была достойна невесты демона, которой она ощутила себя впервые за долгое время. И теперь она не вернётся назад, не бросит попыток быть с ним. Возможно, это временное помутнение, но Фелисити и этого достаточно. Теперь она знает, что достучаться до Оливера возможно, главное - не упускать возможностей, не тушить открытого пламени и просто быть рядом с ним, забыв о том, что Оливер - демон, в любой момент способный её погубить.