Клуб Любимых Персонажей

— Семьдесят страниц, — произнес господин Шишио глухо. Собрание закончилось с полчаса назад, и участники разбрелись по своим фандомам, унося в сердцах тревогу, а на лицах — смутное дуновение ветра перемен. Лишь двое задержались в курилке, чтобы обсудить последние новости. — Семьдесят страниц, — повторил господин Шишио с такой болью, словно эти страницы были вырезаны непосредственно у него в сердце. — Семьдесят… — Эк вас заклинило, — заметил бесчувственный Гоблин. Господин Шишио уставился на него в упор. Гоблин непроизвольно отодвинулся. — Знаешь, сколько страниц в фанфике про роллы? — спросил господин Шишио мертвым голосом. — Сколько? — Четырнадцать. И в этом году будет памятная дата — Она пишет фанфик про роллы уже четырнадцать лет. Получается, по странице в год. — Ну, Она еще молодая, — заметил Гоблин. — У вас есть все шансы лет через двадцать увидеть финал. Господин Шишио смерил его пристальным взглядом, пытаясь определить, издевается собеседник или говорит серьезно — и не определил. — Мне было бы проще смириться, — продолжил он с новыми силами, — если бы существовало логическое объяснение. Если бы был некий толчок, впечатление, благодаря которому Она вспомнила свою глупую детскую любовь. Но ничего же не было! Она просто вдруг села и начала, как умалишенная, строчить тексты про этого… этого… — А вы не думали, — сказал внезапно Гоблин, — что дело не в нем, а в вас? Господин Шишио осекся. По лицу его было видно, что такая абсурдная мысль ему в голову не приходила. — В каком это смысле? — спросил он. — В таком, — отвечал его собеседник, — что вы десять лет захватывали Японию, но этого никто не заметил. Потом вы пообещали захватить Ад и вернуться — и где? О каких ваших свершениях Ей писать? Господин Шишио настолько опешил, что не нашелся с ответом. — Может быть, — продолжал Гоблин обвиняющим тоном, — у вас были какие-нибудь душевные терзания, которые могут послужить темой для фанфика? Какой-нибудь духовный рост, а? Где ваша арка персонажа? Ее нет, вы как забронзовели во времена этого вашего Манкацу… — Бакумацу, — автоматически поправил господин Шишио. — Неважно! Я к тому, что вы абсолютно цельная и сложившаяся личность — заметьте, это не комплимент — и у вас в плане сторителлинга нет никакого потенциала. Так чего же вы от Нее хотите? Господин Шишио, на которого внезапно обрушился такой поток критики — и, будем честны, не то чтобы критика эта была несправедлива — несколько раз открыл и закрыл рот в поисках контраргументов. — Про тебя-то Она тоже не пишет, — нашелся он наконец. — Сколько уже лет твоей истории про медиумов? — Не пишет? — переспросил Гоблин рассеянно. — Ну, это Она, конечно, нехорошо делает, нехорошо. Стыд Ей за это и… Господин Шишио вперил в него горящий взгляд. Смутное подозрение омрачило его душу, но не успело оформиться во внятную мысль. Дверь курилки распахнулась, и на пороге появился еще один Гоблин. — У вас уже закончилось? — спросил он бодро. — Тысяча извинений, я… опоздал… Голос его затих. Он во все глаза смотрел на своего двойника. А двойник вдруг весь как-то подобрался, сжался — и исчез. Крохотная змейка скользнула у настоящего Гоблина под ногами и скрылась в коридоре. Господин Шишио совершил движение, будто хотел ринуться следом, но только махнул рукой и снова опустился на диван. — Это невозможно, — пожаловался он. — Я повесил на всех дверях офуды, я читал сутры, я даже приглашал оммёдзи. Но проклятый оборотень все равно находит лазейки, чтобы проникнуть в клуб. Как боги допускают подобное непотребство? — Гагарин в космос летал, бога не видал! — назидательно сообщил из коридора проклятый оборотень и засмеялся злорадным визгливым смехом. В этом смехе господину Шишио послышался какой-то гибельный треск. То трещало под ним председательское кресло.