Мне просто станет скучно

      Меня била дрожь, а вода барабанила по промокаемой коробке. Ненавижу холод. Ненавижу сырость. Ненавижу эту коробку.       Ненавижу людей.       Кажется, именно тогда в первый раз я увидела тебя. Когда было мокро и зябло. И очень хотелось есть. Ты была такая же мокрая, как и я, только на твоей морде было счастливое выражение, хоть я и узнала это после того, как узнала тебя и новые слова. В то время, когда я была маленькой, мне казалось, что ты хочешь меня съесть.       По странному течению обстоятельств, ты притащила меня в свою тёплую коробку и обогрела. За это, пожалуй, я тебе благодарна. Ты ведь спасала меня. Заставила переосмыслить некоторые вещи, как ненависть. Я научилась вам доверять.       Хотя нет. Я научилась доверять лишь тебе и второй женщине, что старше тебя. Как я поняла, она твоя родительница. Тот мужчина мне не нравился, от него всегда пахло чем-то противным. И у него грубые руки.       Как странно, но я не могу вспомнить даже запах своего родителя, но мне думается, что это и не так уж и важно.       Мне хватает и своих проблем с тобой.       Когда я уже стала достаточно взрослой, чтобы запрыгивать на диван или брать со стола вкусные кругляшки из мяса, ты перестала со мной играть. И вообще обращать на меня внимания. Ты тоже подросла и стала уходить из дома. За тот период я многое осознала.       Например, ящик с цветными картинками чрезвычайно полезен: он может показывать будущее, прошлое и настоящее. Особенно мне нравилось, когда включались картинки с моими братьями. Точнее, я думаю, это мои прошлые братья, так как они больше, в сравнении с тобой, с огромной шерстью на голове и грозным протяжным рыком. Я, прогуливаясь около отражающей штуки, всё время смотрю на себя и начинаю думать, как бы я выглядела, если бы у меня тоже была грива.       Скучные дни, что сказать. Весьма иронично, не находишь? Ты спасла лишь от смерти, но от скучного времяпровождения ты меня так и не спасла.       Какие же вы, люди, скучные.       Ты выросла. От тебя стало пахнуть, как от старшей женщины. И мы переехали в новую коробку. Мне она сначала не нравилась - она пахла абсолютно иначе. Мне пришлось долго привыкать к ней. В ней было много свободного пространства, что тоже мне не нравилось: в старой коробке можно было прогуляться по большим деревянным прямым скалам и изредка ронять мягких пушистых зверей, что так похожи на тех, кого показывали в цветном ящике. На меня кричали почему-то за то, что я делаю, но я не видела в этом ничего предосудительного.       Хоть мы и жили вместе, тебя очень часто не было дома, а если ты и приходила, то от тебя скверно пахло. Почти как от твоего родителя. Он всегда держал в зубах свёрнутую штуку, которая дымила неизвестно чем, когда он выходил в свежую комнату с большими окнами (в ней всегда было холодно зимой, поэтому я туда ходила лишь летом). Только ты не могла ничего сказать по своему человечьему языку и что-то бормотала на каком-то ещё более непонятном языке. Я чуяла ещё какой-то мерзкий запах, но слишком спешила удалиться из комнаты на свежий воздух в маленькое окно, где я наблюдала за дорогой.       Негодная. Ты мало проводишь со мной времени. Мне обидно.       Ты совсем стала пропадать, иногда днями тебя не было дома. Благо, я научилась открывать когтями пакет с едой, иначе бы умерла с голоду.       Ты вела себя очень странно. Твоё поведение абсолютно изменилось и ты заметно исхудала. И от тебя вечно несло всякой дрянью, которую ты совала себе в рот, запивая ещё большей дрянью.       Ты отвратительна.       Однажды ты пришла точно также. Скинула огромные чёрные туфли, в которых было очень удобно спать. И снова грела что-то на кухне. Гадость. Ты снова прокалывала себе кожу острым металлом и тебя опять дёргало.       Но вот всё стихло.       Сначала, я не особо придала этому значения, так как ты обычно спала после отравления своего организма. Но потом я насторожилась.       Стук.       Стук сердца.       Где он?       Я подбежала и, стараясь не убежать подальше от воняющей тебя, лапами опёрлась на твою грудь, обнюхав шею. Дотронулась носом до места, где бьётся обычно жилка, но ответа там не было.       Да ты, верно, шутишь.       Ты не закрыла коробку створкой - как же замечательно. Благодаря этому у меня получается звать на помощь. Чёрта с два ты будешь лежать на полу, должен же кто-то придти и заставить работать твоё сердце, а иначе кто меня кормить будет?       Пришла девочка, которая хотела погладить, но я ей не далась и постаралась донести до неё, что мне нужна помощь. Удивительно, но маленькие люди лучше всё понимают, чем большие!       Девочка закричала, увидев лежащую тебя, а я даже не знаю почему. ЧТо же так визжать-то?       Суматоха. Люди. Белый. Тебя увозят.       Твоё сердце бьётся, но слабо. Поэтому тебя уносят. Естественно я иду с тобой и лезу в серую коробку на колёсах. Меня сначала не пускали, но потом маленький человек поговорила с человеком в белом платье с красным крестом, и мне удалось прошмыгнуть к тебе на катающуюся кровать.       Когда мы приехали, меня всё-таки не пустили в другую комнату, где тебя чем-то били. У меня даже шерсть поднялась дыбом от источающих звуков. Словно тебя там пытали.       После этого я услышала твой стук сердца. Снова. В этот раз он звучал лучше. Тебя покатили куда-то в другую сторону, я едва поспевала за той девушкой, которая катила тебя. Тебя переложили на другую кровать. К чему вам столько кроватей? Странные люди.       Ложусь рядом. Ты ровно дышишь. От твоей руки протянута трубка и в носу тоже стоят какие-то трубки. Ты жива. Думаю, время поспать.       И не вздумай, очнувшись, думать, что я спасла тебя потому что люблю или что-то в этом роде. Это же глупо.       Я сделала лишь потому, что без тебя мне станет скучно.