Преодолевая себя

В кабинете "Особого отдела" сидели семь человек, каждый из которых занимался своим делом. Какаши задумчиво смотрел в окно и рассуждал о правильности своих действий. Он знал, что рано или поздно Саёри узнает, кто работает на него. И явно будет не в восторге от того, что он ей не рассказал. Как и не обрадуются ребята, когда узнают, кто его тайный агент. В любом из случаев виноват будет Какаши. Но остаётся надеяться, что они в здравом уме поймут, почему он ничего не рассказывал. Скоро должен вернуться Шикамару с отчётом о проделанной работе. А значит близится время, когда они все узнают про агента, который работал на Хатаке несколько лет. Им нужно сохранить целомудренность. А то потом придётся кабинет восстанавливать. Также необходимо поберечь барабанные перепонки, иначе их уже не восстановишь. Посмотрев на часы, которые показывали без пятнадцати час дня, Какаши перевёл взгляд на других, сидящих в этом же помещении. Они все пришли в одиннадцатом часу, практически после ухода Шикамару. Каждый был в ожидании и хотел поскорее увидеть неизвестного им человека на экране. Ведь вчера все поняли, что их командир темнит и что это всё не спроста. — Да, блять. Сколько можно ждать этого ананасоголового? Он чё, мудила, не может ставить эти камеры быстрее? — не выдержал ожидания Хидан. — Так пошёл бы и помог, раз такой умный, — не мог не ответить Дейдара на возгласы другого блондина. — Только и делаешь, что пиздишь, сидел бы молча и ждал. — У меня, бля, скоро жопа квадратная будет, — всё не унимался красноглазый. — Нашёл проблему. Не ты же приманка. Так что без разницы, какая у тебя жопа. Хоть треугольная, — продолжал отвечать Дей. — Кто это у нас решил поумничать, а блонди? — с ухмылкой спросил Хидан, ожидая очередного взрыва на свои слова. — Да ты заебал меня блонди называть. Ещё раз меня так назовёшь, я тебе яйца в трубочку сверну, — громко выразил своё мнение Дейдара. — Какие мы агрессивные... — прокомментировал высказывание платиновый блондин. Эти двое так эмоционально вели разговор, что не заметили ананасоголового, как выразился Хидан, человека, который, опираясь о косяк двери, уже более минуты слушал весь этот бред. — Всё такие же шумные, — наконец-то дал о себе знать Шикамару. После чего все взгляды были прикованы к нему. — И я бы впредь не советовал называть меня ананасоголовым, а то все ваши системы незаметно и неожиданно полетят, — высказал юноша своё желание совместно с угрозой. — Ты здесь стоишь с самого начала разговора? — сказал поражённый его появлением Хидан. — Трудно было не услышать такие громкие возгласы, идя по коридору, наполненному тишиной. На эти слова никто ничего не сказал, даже Хидан и Дейдара решили промолчать и присели на свои места. Все понимали, что раз пришёл Шика, значит, совсем скоро начнётся их работа, и главная интрига будет раскрыта. Нара, оторвавшись от двери, направился к рабочему столу Какаши, который оторвался от созерцания улицы и теперь сидел лицом к собравшимся. — Мы всё сделали. Камеры установлены. Документы о жертвах я отдал, — коротко и ясно отчитался Шика. — Она их посмотрела? — задал уточняющий вопрос Какаши. — Нет. Подозреваю, что она здраво рассудила изучить их после нашего ухода. — Она спрашивала, почему вы не установили ей на компьютер программу остановки наблюдения? — осторожно поинтересовался Хатаке. — Да, — сопровождая ответ кивком, сказал Шика. Увидев, что Какаши ждёт пояснений, он принялся подробно говорить: — Когда я рассказал ей ваши подозрения, то она, тяжело вздохнув, согласилась, сказав, что понимает почему вы так поступаете. — Хорошо, — сделав глубокий выдох, он продолжил. — Вы проверили камеры? — Обижаете. Это как-никак наша работа. Все камеры в исправном состоянии и готовы к запуску, — выговорил Шика. — Отлично. — Если у вас больше нет вопросов, то я установлю доступ на ваш ноутбук и выведу наблюдение на плазменный телевизор. На эти слова Какаши только кивнул, позволяя начать работу. Остальные всё это время внимательно слушали разговор и отметили, что девушка, которую им необходимо страховать и наблюдать, рассудительна и благоразумна. Теперь всем было ещё больше интересно посмотреть на ту, которой доверили такое опасное задание. Зная Какаши не первый год, они были уверены, что он не позволил бы кому-то выполнять такую работу, не будь он уверен в способностях исполнителя и высшем качестве выполнения поручений. Шикамару, некоторое время повозившись с ноутбуком и плазмой, сказал, что всё готово к началу, стоит только нажать на одну кнопку. Но предупредил, что если девушка не нажмёт у себя нужную кнопку, ничего не получится. Попрощавшись со всеми и пожелав удачной работы, Нара ушёл по своим делам. Все в ожидании уставились на Какаши, который тяжело вздохнул и решил начинать действовать. Достав телефон из кармана брюк и найдя нужный номер, Хатаке, прежде чем нажать на кнопку вызова, произнёс: — Все помнят о чём мы вчера договаривались? — напоследок уточнил главный. И только после утвердительного кивка всех шестерых принялся звонить. Гудки он слушал недолго, так как ему почти сразу ответили. — Привет. Это я, — сразу сказал Какаши. — Привет, Какаши. Я поняла, что это ты. Всё готово? — поприветствовали его на той стороне связи и сразу перешли к делу. — Да. Всё готово. Шикамару отчитался о проделанной у тебя дома работе и после того, как установил всё необходимое у нас в офисе, ушёл. — Ну, тогда, думаю, можно начинать, — сказала девушка. — Ты права, медлить ни к чему, — после сказанного Какаши нажал на своём ноутбуке кнопку, которая должна запустить программу, позволяющую видеть то, что снимают камеры в доме Саёри в режиме настоящего времени. — Моя программа запущена. Теперь твоя очередь. — Хорошо. Сейчас. И после недолгих манипуляций на той стороне на плазменном телевизоре высветились несколько окон, которые соответствовали каждой камере. Какаши увидел в одном из маленьких окон, что Саёри сидит в гостиной, поэтому двойным щелчком мыши увеличил нужное ему изображение. На экране высветилась комната и находящаяся в ней девушка, которая сидела в кресле напротив окна и, следовательно, лицом к камере, так как она стояла в правом от окна углу гостиной. И в тот момент, когда Саёри посмотрела в камеру, так как знала, где она находится, в кабинете послышалось всеобщее: "Что-о-о!" Хорошо, что Какаши предполагал такую реакцию и заранее приготовился выключить микрофон на сотовом и успел как раз вовремя. Все поражённо смотрели на экран телевизора и не верили тому, что показывала им камера. Та, кого они так долго искали, та, кто была им нужна и дорога, теперь находилась перед их глазами. Даже вечно кричащий Хидан сидел и не мог ничего сказать. Никто не верил свои глазам. — Как... Как такое возможно? — произнесла немного пришедшая в себя Конан. Все в ожидании ответа уставились на Хатаке, чуть ли не прожигая в нём дыры. — Я вас предупреждал, чтобы никаких возгласов, — тяжело вздохнув, Какаши всё же решил ответить. — Девушка, которую вы видите на экране, мой тайный агент уже долгое время. Её зовут Сакурай Саёри, — пояснил командир, чтобы все точно знали, что это не плод их воображения. И, не дав никому ничего сказать, продолжил: — На остальные вопросы отвечать я не вправе. Это ваши личные жизни и вам с ними разбираться. Но только после выполнения этого задания. Напомню, что она не знает о том, кто именно на меня работает, и знать не желает, кто будет за ней наблюдать и страховать. Она сама согласилась на эту работу и это её условие. Чтобы без надобности наш отдел не высовывался и не вмешивался в её личную жизнь. Всё понятно? Если кто-то не может выполнить эти условия и свою работу, не высовываясь, когда не нужно, то прошу на выход. Дверь не заперта, — серьёзно заявил Какаши. Все остались в кабинете, давая немое согласие, но в тоже время не могли отойти от шока. — Вы всё знали с самого начала? Даже тогда, когда мы оставили её? — не выдержала и выкрикнула Конан, еле сдерживая слёзы. — Да, знал. Но прошу вспомнить, что это был ваш выбор. Я пытался вас переубедить, но при этом я не выдавал её секрет, который она просила хранить, — сказал в свою защиту Какаши. — Я также видел, что с ней стало после того, как вы все исчезли. Вы не представляете, как было больно смотреть на неё и осознавать, что всё могло быть по-другому. — Конан, Какаши прав. Это был наш выбор. Мы всё решим, как только выполним это задание. Ей нужна наша помощь, пусть она и не знает, что это именно мы, — пытался успокоить всех Итачи. Каждый видел в его глазах неимоверное количество боли и сожаления, и все понимали его. — Но, Итачи... — Не надо, Конан, — перебил девушку Итачи, предполагая, что она хочет сказать. — Мы всё исправим, как только всё закончится. А сейчас ей и правда лучше не знать кто мы, иначе она может перестать себя контролировать и оказаться в ещё большей опасности, чем сейчас. Мы многое не знаем о ней, как и она о нас. А это наш шанс открыть её всю, а потом открыться ей в ответ. Все были согласны с ним. Поэтому возражать не стали. — Какаши, может, хватит обсуждения со своими подчинёнными? — прозвучал вопрос в динамике телевизора и телефона Хатаке. Все поражённо уставились на экран, а Какаши включил микрофон. — С чего ты взяла, что я что-то с кем-то обсуждаю? Ты ещё и экстрасенсом стала? Когда только успела, — произнёс пепельноволосый. — Если ты считаешь, что из-за того, что в трубке я услышала полнейшую тишину без каких либо шорохов, означающую, что выключили микрофон, я экстрасенс, то, наверное, так оно и есть, — ухмыльнувшись, произнесла Саёри. — Хотя и тех способностей, что у меня есть, хватает с головой. Они когда-то доставили кучу проблем, так что, думаю, нового дара мне не надо. Иначе в дурдоме закроют. — Если закроют, то вытащим. Не велика проблема, — посмеиваясь, изрёк Какаши, который словил немного осуждающие взгляды своей команды. — Спасибо. Теперь мне нечего бояться, — с иронией сказала девушка. Вздохнув, она откинулась на спинку кресла, немного расслабляясь, и потёрла переносицу свободной рукой. — Устала? Саёри вскинула голову и сказала: — Я и забыла, что ты всё видишь. Я просто вторую ночь просыпаюсь не как нормальные люди, — ответила на вопрос Саё. — То есть? — Снятся кошмары, вот и просыпаюсь от собственного крика уже вторую ночь. К ним то я привыкла, но, если я их буду видеть каждую ночь, то точно буду пить снотворное. — И часто они тебе раньше снились? — поинтересовался Какаши. Ему было самому это важно. Но он так же хотел, чтобы ребята побольше узнали о ней. И они это поняли, поблагодарив его кивками. — Пока я была в Америке, они снились где-то раз в четыре дня. А в Токио я их видела все две ночи, что нахожусь здесь после приезда. — И что именно тебе снится? — Ты решил снова побыть психологом, как и два года назад? После упоминания о времени двухгодовой давности все напряглись. Они хотели узнать, как жила Саёри, после того как они ушли. — А это разве плохо? Ведь я смог вытащить тебя на свет. — Да. Ты прав. Хотя те времена всё же оставили след, который невозможно стереть твоими усилиями. Но сейчас я всё же расскажу тебе. Мне снится темнота без единого лучика света. Я ощущаю, как она меня заглатывает с каждым разом всё глубже и глубже, — ребята ловили каждое её слова и уже начали осознавать, что Саёри пришлось вытерпеть. — И во всей этой тьме я всегда слышу один и тот же голос, после чего я вижу немного света, но не успеваю дотянуться, так как проваливаюсь вниз. — Что за голос? Ты знаешь его? Что он говорил, помнишь? — задал интересующие всех вопросы Хатаке. — Да. Я помню, чей это голос, — ответила Саёри и, не дождавшись очередного вопроса, ответила: — Итачи, — все поразились услышанному, но ничего не говорили, как и договаривались с Какаши. — В каждом сне я слышу голос Итачи, который неустанно зовёт меня и говорит, что скучает по мне, что они все скучают, — каждый с болью в сердце, которая отражалась на их лицах и в глазах, слушали её. Итачи желал отгородить её от боли, обнять и никогда больше не отпускать. — Но, когда я прошу его показаться и спрашиваю где он, то его голос исчезает и больше не отвечает. В итоге я проваливаюсь вниз и просыпаюсь от собственного крика, — вздохнув, заканчивает говорить Саёри. — Ты, кстати, своих людей предупреди, что я буду так просыпаться. А то кипишь поднимут. — Хорошо, — сразу же согласился Какаши. Осмотрев гостиную, он увидел рамки, которые до сих пор лежат фотографиями вниз на комоде, и решил спросить: — Ты так и не подняла их? Никто не понял, о чём спрашивает Хатаке, кроме Саёри, которая сразу поняла о чём речь и повернула голову в левую сторону. — Да. У меня не хватает сил поставить эти фотографии. Так же как не хватает сил выкинуть их, — с пустотой в голосе ответила девушка. Ребята с замиранием сердца следили за ней. За той, что некогда улыбалась красивой и счастливой улыбкой, шутила и смеялась. Теперь же они видели безэмоциональную девушку, которая с пустотой смотрела на всё вокруг, чьи губы не касается даже мимолётная улыбка. От этого всем становилось ещё больнее. — Здесь тихо. Я думала, что привыкла к тишине, но, вернувшись сюда, я поняла, что ошибалась, — вздохнула девушка и решила перейти к делу. — Ладно, хватит обо мне. Пора поговорить о деле. — Ты права, — на экране все увидели, как Саёри садится прямо и берёт со стола пачку сигарет. Никто, кроме Какаши, не знал, что она курит, поэтому все удивлённо смотрели за действиями их подруги. — Ты не бросила курить? — Нет, — ответили ему и тут же прикурили сигарету. — Они помогают мне расслабиться и хоть иногда не вспоминать тех, кто изображён на фото. Так же помогают успокоиться после кошмаров. Я обычно мало курю, да ещё и не в доме, а только на балконе. Просто я просматривала папки по делу, которые принёс Шикамару, и чтобы здраво мыслить выкуриваю сигарету, — делает затяжку Саё, а затем расслаблено выдыхает. — Понятно. Только сильно не злоупотребляй. — Хорошо. Давай перейдём к жертвам. Тела действительно ужасно изуродованы, как ты и говорил. Общих знакомых у них нет. Работают в разных сферах деятельности, в разных частях города. Да и живут далеко друг от друга. Все жертвы любительницы клубов, из-за чего их, собственно, и выбрали целью. Из чего следует, что наш маньяк либо сотрудник одного из развлекательных заведений, либо сам изрядно их посещает, — сделала Саёри скорый анализ, в котором излагалась суть. — Думаю, мне нужно походить по разным клубам, в особенности по тем, в которые ходили жертвы, и понаблюдать за людьми, может, что-нибудь выясню. А если мне повезёт, то и привлеку внимание маньяка. — Ты, я смотрю, уже многое проанализировала. — Да. Некоторые действия свои тоже скоординировала. Использую свои способности, чтобы разузнать о жертвах, попробую найти сходство между ними. Может, кто знает чего интересного и полезного, а полиции сообщать не захотел. Только надо будет не забывать цеплять на себя фальшивую милую улыбку. Думаю, сегодня и оправлюсь в какой-нибудь клуб. — Хочешь поскорее поймать преступника? Не переусердствуй слишком сильно, — беспокойно произнёс Какаши. — Если я буду просто так сидеть, он может найти новую жертву. И тогда я ничего не успею сделать. Последнюю девушку убили недавно, а значит, у меня ещё есть время попасться ему на глаза, перед тем как его глаз зацепится за какую-нибудь другую девушку. — Хорошо. Только будь осторожна. — Я всегда осторожна, Какаши. Я надену прослушивающее устройство, так что можешь быть спокоен. У тебя ведь до сих пор есть к нему доступ? — Да, есть. Договорились. Каждый раз, когда выходишь из дома, надевай его и про следящий маячок не забывай! — напомнил девушке Какаши. — Я прям вся как на ладони. И маячок, и прослушка, и камеры. Прям агент высшего ранга, блин, — бурча проговорила Саёри. — А оно так и есть. Я бы не просил у тебя помощи, если бы не был уверен в том, что ты по максимуму будешь защищена. — Знаю я. Ладно, давай остальное обсудим позже. Я хочу немного отдохнуть, прежде чем буду использовать свои силы в массовом скоплении пьяных и диких людей. — Хорошо. Созвонимся позже. После того как первая часть разговора была окончена, Саёри направилась в свою комнату, чтобы немного поспать. А остальные всё также смотрели в монитор, где уже показывалась спальная комната девушки...