Дети сентября

Время непрерывно вращает планету, унося наше детство за изнанки закатов, пряча его в сплетение деревьев старых парков, среди посаженных кем-то аккуратных клумб цветов. По утрам уже прохладно, а днем еще лето. Ничего… Скоро… Совсем скоро небо подернется сизой дымкой, и дожди станут ледяными. Осень. Кофе плещется в турке, город лениво посапывает самым сладким предрассветным сном, а я сижу и думаю о тех, кто родился в сентябре. Думаю, что люблю их уже заранее. Первых детей осени, немного волшебных, ведомых путем дев и весов, с ароматом промокшего леса и спелых яблок. Я вас всех люблю правда-правда, особенно некоторых, но они, я надеюсь, об этом знают… И пусть я кланяюсь октябрю и обожествляю каждый ноябрьский день до первого снега, все-таки Сентябрь - старший сын великой осени, прежде других приоткрывает двери в сказки. Все, кто родился в сентябре… Можете считать меня сумасшедшей. Знаю, что нехорошо поздравлять заранее и промолчу. Вот только клянусь, что на протяжении последней летней недели, сжимая пальцами кружку с кофе, дожидаясь рассвета, я как обычно буду думать о глупостях и ванильных слонах… Я как обычно буду путаться в суждениях о смерти и сладком печенье, о планах на день и порядке мироустройства, сигаретах, да мало ли… Все как всегда. Повторюсь… Обычно. Но только на протяжении этой недели еще кое что. Подниму истрепанные недосыпом глаза к небу, внимательно смотря на пологие крыши домов, не мелькнет ли там заспанный ангел. Ведь у меня к нему на целые семь последних летних дней дело. У меня к нему семь мгновений между темнотой и рассветом, успеть пожелать любви и счастья, чудес и радости всем тем, кто родился в сентябре. Мы не знакомы, и еще пока август. И я допускаю мысли о том, что может вам сейчас сложно, трудно, больно, до проклятий сентября, что выпихнул вас в этот купленный и распроданный мир. В мир, где порой бывает так одиноко, есть болезни, которым всегда на наши мечты пофиг, а надежды гаснут предрассветными звездами. Но вы же дети теплой осени, а я наивная, немного сумасшедшая дура, что уже с последнего летнего четверга просит счастья для вас. Первый осенний месяц, вобравший по кусочку стихий воздуха и земли… Наверное, скалы, что ближе других к вечному небу. Так пусть воля родившихся в нем станет крепче, каменной породы, а мечты - чище воздуха на горной высоте. Открою секрет, я предвзята. Уж не знаю, по какому стечению случайностей, но так сложилось, что в реальности у меня много друзей среди детей сентября. Я дарю им на дни рождения наборчики из шарфа плюс кофе или чай, кто что любит. А еще пишу пожелания на желтой бумаге, корявым почерком с грамматическими ошибками, без которых, увы, не могу. Но не суть, не важно, я уже ни одну тысячу раз говорила, что испачкаю ворд еще тысячей прокуренных сказок. И сделаю я это благодаря всем тем, кто меня читает, Дождику и Клэр, Лисе и Кити, Мэй, Снежку, Оли, Баси, Чертику, куда без нее - Соучастнику, да и всем ста пятидесяти четырем никам ниже моего профиля. Но все-таки… Но все-таки есть один созвучный одиночеству ник… Свежий порыв ветра, горечь крепкого кофе, дигреевская манга и хризантемы под майской грозой. Сочетание не сочетаемого, всегда далекая и может уже ушедшая… Мой первый читатель после долгого забвенья, автор, которым я всегда буду бесконечно восхищаться и перечитывать. Кать, ты ведь тоже ребенок той осени из песни Флер. А значит, в твоей крови есть капли холодного дождя и росы с первых опавших листьев. Листьев, разбросанных вдоль тропинок отсыревшего леса, где в сплетение деревьев прячется наше детство, такое, знаешь, все перепачканное шоколадом. Шарик закрутиться, и в отрезке отмеренных нам вечностью секунд будем взрослеть, влюбляться и варить супы… Ты без моркови, а я в тот суп сразу три запихаю. Мои ангелы встретят твоих призраков и, поворчав на наше безумие, пойдут пересматривать Тетрадь смерти. Дети сентября станут чуть счастливее, потому что скалы ближе других к небу… Потому что осень - пора чудес и уже вот-вот начнется…