Ты не одна

      Мартин уже несколько дней живёт у Пэрриша, он не отпускает, волнуется, что с ней может что-то случится, а он этого не переживет.С каждым днем, прожитым в одном доме, они все больше и больше влюблялись друг в друга.       Когда Джордан Пэрриш был на работе в полицейском участке, Лидия сидела в больнице, в палате своей матери, которая к счастью вышла из комы и быстро поправлялась, или, поначалу, делала генеральную уборку в доме холостяка-Пэрриша. По вечерам они садились у камина и разговаривали. Тем находилось большое количество, но даже когда говорить не хотелось — они молча сидели рядом друг с другом. Нередко, Лидия засыпала, лежа на диване, положив голову на колени Джордана, под его мерный, тихий низкий голос, когда он в слух читал ей детективы, которые она, в общем то, и не любила, но обожала, когда он ей читает и когда она сквозь сон ощущает его руки, несущие её в комнату.       Ремонт в доме Мартин тоже быстро подходил к концу, и бригадир городского строительного отряда, занимающегося их домом, обещал, что девушка сможет вернуться туда дня через два. Но чем дольше девушка жила в доме Пэрриша, тем меньше она хотела уезжать от туда.       Одним солнечным, летним днём Джордан пригласил девушку погулять. Это не было свиданием, но все же прогулка была потрясающей. Они гуляли по парку, любовались зелеными деревьями и веселыми малышами, снующими туда-сюда или катающимися на трехколесных велосипедах наперегонки. Потом обедали на траве под большим, раскидистым деревом, скрывшись под ним от солнца и посторонних глаз. Как и всегда, они много смеялись, потом Лидия попросила Пэрриша почитать ей, сама же легла рядом, смотрела в облака и на него. Она всегда любовалась им, пока он читал, надеясь, что Джордан не замечает её излишнего интереса к его персоне, ведь как он однажды заметил: он помощник шерифа, а она — старшеклассница. И хоть сейчас все было по другому, эти слова прочно засели в её голове. Вот и сегодня, любуясь на Пэрриша, она улетела в свой мир фантазий и не заметила, как Пэрриш отложил книгу в сторону и теперь тоже смотрит на рыжеволосую красавицу, нежно улыбаясь. Он тоже помнил, как тогда грубо высказался в адрес той, без которой сейчас не представляет своё существование, и сейчас ему очень хотелось попросить у неё прощение, объяснить, почему он так высказался, стереть ей из памяти эти жуткие слова, которые сказал он. Не подумав. Да он даже так не считал. Он просто струсил, как пацан перед красивой девушкой. Он много бы хотел сказать и сделать, но вместо этого Джордан нежно погладил Лидию по щеке, наклонился и прикоснулся своими губами к губам девушки, наконец ощущая их тепло.От неожиданности, Лидия охнула, но не отстранилась, наслаждаясь столь желанным поцелуем, она ответила на поцелуй: сначала робко, а затем углубляя поцелуй. Неожиданно все исчезло, кроме них. Пэрриш проник языком в её ротик, изучая его, сражаясь с ее язычком за право владеть им. Поцелуй становился горячей и Лидия сменила их положение, с лёгкостью сев к Джордану на колени, умудрившись не прервать поцелуй.       Затуманенный такой близостью, Пэрриш плотнее прижал нежное тело девушки к себе, а его руки спустились на ягодицы девушки, от чего та судорожно и шумно вдохнула воздух…Их идиллию перевал телефонный звонок Пэрришу. Это был его начальник, шериф Сталинских.       — Извини, мне срочно нужно в участок — немного сконфуженно и виновато сказал Пэрриш, когда вернулся к дереву после разговора с шерифом, на что Лидия просто одобрительно, но немного грустно улыбнулась. Они быстро по прощались, будто минуту назад между ними ничего и не было и разошлись.       По дороге домой Лидия чувствовала себя очень плохо, сама не зная почему. С одной стороны, рассуждала она, ему позвонил шеф, и он ничего не мог с этим сделать, а с другой её обидело то, как он попрощался.       Днём Лидии позвонили и сказали, что дом готов и девушка посчитала даже удачным уйти «по английски», не попрощавшись и к вечеру уже располагалась в своей новой спальне.       Джордан не знал о её уходе. Он весь день придумывал свой приход, даже написал, что он хотел бы сказать Лидии, как признался бы в своих чувствах. По дороге домой он купил коробку конфет и огромный букет её любимых белых роз. Но дома было пусто и одиноко. Пэрриш сперва подумал, что Мартин задержалась у мамы в больнице или заснула там, поэтому мигом понесся туда. Его сердце пропустили удар, когда, прибежав в приемный покой, мисс МакКолл сказала, что миссис Мартин выписали и она с дочерью поехала домой. К ним домой. Отчаяние охватила Пэрриша. Единственный вопрос, состоящий из множества вариаций крутился в голове — «Почему?» Почему она ушла? Почему не позвонила? Почему не сказала? И почему он не может решиться и пойти к ней?       Прошло несколько дней. Но для Джордана Пэриша прошла вечность. Без его девочки ему совсем не хотелось жить. Приходя домой, в памяти то и дело вспыхивали картинки, в которых главным героем была Лидия: вот они вместе завтракают, вот они смотрят кино и она бросается в него попкорном… Но самое жестокое воспоминание — ощущение тепла её тела рядом с собой в кровати, поэтому Пэриш спал на кушетке в кабинете, давно заброшенном им, но не содержащем больных воспоминаний, которые никогда не должны были стать такими.