Героин
14 ноября 2015 г. в 22:42
Первое, что я вижу, когда открываю глаза, это белый потолок. Где я? Умерла? В больнице? С трудом перевожу свой взгляд, едва повернув голову. Нет, это точно не больница… Знакомая комната.
— Очнулась?
— А-а-а, — только и смогла простонать я, даже не пытаясь разобраться в том, кто со мной разговаривает.
— Так, Ева, возьми себя в руки. Уже три часа дня. Выпей это, станет легче, — еле заставив себя приподняться на локти, я увидела перед собой татуированную руку, держащую две таблетки. Хмурю брови от головной боли и перевожу взгляд.
— Билл? — хриплю я, — что вчера было?
— Ты действительно хочешь это знать? — было видно, что близнец был явно мной недоволен.
— Слушай, я вчера была с Марком и…
— А потом твой Марк куда-то пропал, оставив тебя на растерзание толпе мужланов, которых, кстати, ты же и привлекла.
Пазлы в голове медленно начали складываться в картинки. Марк, Том, Рия, поцелуй, абсент, барная стойка…
— Чеееерт, — протянула я и закрыла лицо руками, когда до меня наконец дошло, — Билл, слушай, — я резко распахнула глаза и схватила его за руку, так, что-то даже вздрогнул от неожиданности, — я не хотела этого… И Марк не мой парень…
— Мне это неинтересно, правда, — с досадой покачал головой он, опуская глаза в пол, —, но нельзя себя так вести… Это просто отвратительно…
— Знаю, черт, — мне стало так стыдно, что слезы градом посыпались из глаз, — прости меня… Просто я увидела Тома и Рию, мне стало так больно… Противно… — падаю лицом в подушку и вновь вздрагиваю от слез.
Минуту блондин молчал. Я и не рассчитывала на то, что он что-то ответит. Моему поведению, словно дешевки, не было никакого оправдания, но поняла я это, к сожалению, только сейчас.
Тёплая рука коснулась моих волос и аккуратно провела по ним пальцами.
— Эй, я не знал, что это из-за него… Не мне тебя судить, Ева. Ты по-прежнему мой друг. Не надо плакать. Я тоже много раз напивался.
— Спасибо, — я села на край кровати и вытерла слезы. Я слабо улыбнулась, когда карие глаза взглянули в мои. Они были такими же, как у Тома, но эмоции в них читались совершенно другие. По крайней мере, когда они смотрели на меня.
— Побудь у нас дома, я же вижу, ты не в состоянии никуда идти. Надеюсь, тебе никуда не надо? — усмехнулся Билл и дотронулся до моего плеча.
— Нет, слава богу нет, — улыбнулась я, заправляя прядь волос за ухо, — но… Том…
— А, да он почти не живёт здесь… — блондин замялся, подыскивая правильные слова, — они… Он… На другой квартире…
— Ясно… Значит, ты один в таком большом доме?
— Получается так, — пожал плечами он, — можешь пока сходить в душ, поесть, в холодильнике всего полно… Смотри по состоянию. Можешь на ночь остаться, — он поднялся с кровати и подошёл к двери, — мне по делам надо. Буду вечером. Если боишься, закрой дверь на замок, но здесь везде охрана и ресепшн… И да, Ева…
— Да? — отозвалась я.
— Том… Он говорил мне недавно, что жалеет о своём выборе… Ты не думай, что он не любил тебя. Мой брат, конечно, гавнюк, но он любил тебя… Я просто это чувствую. Через себя.
***
Перед тем, как уйти, Билл оставил мне ключи, свою рубашку в клетку, и чистое полотенце.
Я решила, что первым делом мне стоит принять горячую ванну. Голова все так же невыносимо болела, хотелось пить, ноги еле волокли уставшее тело.
Просидела я в ванной около часа, без особого желания вылезая из уютного логова.
Стала напротив зеркала.
Вчерашняя весёлая ночка отражалась на моем внешнем виде: всегда, когда мне было плохо, кожа бледнела до неузнаваемости, появлялись фиолетовые круги под глазами.
Я уже и забыла, когда последний раз подстригала волосы. Рыжие мокрые пряди свисали ниже пояса, холодные дорожки стекали по голым ногам. В рубашке Билла было удобно и тепло. Я застегнула несколько нижних пуговиц.
Щелчок двери. Кто-то пришёл, разувается. Билл? Почему так рано? Он же сказал, что вернётся вечером. Может, что-то забыл? А что, если это Рия? Охватила паника. Прятаться в ванной комнате не было смысла. Рано или поздно сюда зайдут, кто бы это ни был.
Я на носочках подошла к двери и чуть приоткрыла её, чтобы выглянуть. Я чуть было не охнула, когда увидела незваного гостя, а точнее хозяина.
Больше всего на свете я боялась смотреть в глаза именно ему после вчерашнего. Я сделала шаг назад и замерла, как идиотка надеюсь на то, что он не зайдёт.
Но дверь, как назло, один махом распахнулась, и я застыла, приоткрыв рот от испуга.
Том остановился, так и держась за дверь ручки и испуганно-непонимающе уставившись на меня.
Я решила первой нарушить этот абсурдный ступор.
— Я ухожу. Уже ухожу, — я робко сделала шаг вперёд, но он даже не думал сдвинуться с места. Сделал шаг вперёд и захлопнул дверь. Глаза были полны ярости, скулы плотно сжаты. Он прожигал меня.
— Знаешь, кто ты? — без всякого страха, предрассудка сделал несколько уверенных шагов ко мне и прижал к холодному кафелю в душевой.
— Том, прошу, я хочу уйти домой, — я зажмурила глаза, боясь любого его движения. А ещё я боялась этой близости. Я чувствовала запах его кожи. Запах вишневого парфюма. Слегка приторного. Сводящего меня с ума. Мужчиной, который никогда не будет принадлежать мне… Теперь уже точно.
— Ненавижу, когда ты закрываешь свои бесстыжие глаза, Ева, — сквозь зубы цедит он, — смотри на меня, когда я говорю с тобой.
Я не знаю, что каждый раз заставляет меня ему повиноваться, но я вновь сделала это.
— Теперь ты доволен? — еле слышно спросила я. Да, я знала такого Каулитца. Я помнила его таким, когда он разносил столы и стулья вокруг. Снова сумасшедший, бешеный. Только теперь он готов убить меня.
Ничего не отвечает мне. Резко хватает за волосы и тянет за них вверх. Взвываю от боли.
— Шлюха. — уверенно говорит он всего лишь одно слово, которое режет меня изнутри. Полоснуло, словно ножом, — Ты шлюха, Ева, — глаза нагло смотрят, не отрываясь. Ненавидит.
Собираю волю в кулак и что есть сил, с размаху, одариваю его звонкой пощёчиной, эхом разнесшейся по всей комнате.
Отпускает хватку.
Нервно дышу.
Коснулся рукой своей щеки.
Да, она красная.
Тебе больно.
Получай, сука.
Победно улыбаюсь, поднимаю ту самую руку и показываю средний палец. Прямо перед носом.
— Пошел. На*уй.
Брови брюнета поднялись куда-то на лоб от удивления. Он явно не ожидал от меня такой реакции.
— Зря ты так, ой как зря. — рывком одной рукой припечатывает меня к стенке. Другой открывает кран, и поток ледяной воды мигом окатывает меня с ног до головы, от чего я вскрикиваю.
— Больной совсем?! Она ледяная, — пытаюсь вырваться, но он даже не думает меня отпускать.
— Я знаю, — довольный, как кот, произносит Каулитц.
— Знаешь что, идиот?! — хватаю его за горло майки и притягиваю к себе, холодные струи тут же заставляют его охнуть от неожиданности.
— Нечестные игры, — облизывает губу, впечатывает меня всем телом в стена, поставив руки по сторонам.
— Опасно, — усмехаюсь я ему прямо в губы. Опять эта грань. Теперь я хочу его. Нет, не хочу. Вожделею, изнемогаю, схожу с ума. Чертов демон, — не надо шлюху целовать.
— Идиотка, — это было последнее, что мы сказали друг другу. Горячие губы жадно целуют меня, проникая все глубже и глубже языком в рот. Рука вцепилась в подборок, другая судорожно пытается содрать с меня мокрую рубашку.
Мне слишком мало его.
Снимаем наконец эти чертовы шмотки.
Входит в меня грубо, жёстко.
Кричу.
Хочется задушить его от этой страсти.
Кусаю шею, раздираю кожу спины ногтями. Тянусь до желанных губ, но они сами затягивают меня в бездну похоти. Кусает до крови.
— Смотри мне в глаза, — хватаю его за подбородок, чтобы он никуда не отвернулся. Громко дышу, прикусываю губу, из которой сочится кровь.
Красивый. Мокрые пряди длинных волос прилипли ко лбу, меж густых бровей морщинка. О да, он так сосредоточен. Губы приоткрыты, с них срываются хриплые стоны.
А эти руки. Сильные, мужские руки. С таким не страшно. Но он не мой. И никогда не был им, разве что, на одну ночь. Или на две.
Я люблю его. До смерти люблю.
С этим бесполезно бороться.
Это зависимость.
Как героин.
И это ни метафора, ни гипербола, и уж тем более, не оксюморон.
Раз.
Два.
Три.
Его стон.
Мой стон.
Оргазм.
Примечания:
Дорогие друзья! Со мной случилось несчастье. Пару дней назад у меня поднялась высокая температура и резко заболел живот, но я перетерпела, т.к. Скоро должна была выступать на городском мероприятии. В ночь перед ним температура поднялась до 39.2 и мне вызвали скорую. Поставили диагноз: гнойный аппендицит. Сказали, что если бы я все-таки пошла на выступление, он бы лопнул у меня.
Сделали операцию.
Вместо 40 минут делали её 3 часа.
В общем, только сегодня я пришла в себя. Я не могу встать, пока почти не ем, и неизвестно, сколько буду лежать под капельницей(которая торчит в левой руке, а я левша, поэтому с трудом пишу этот текст правой).
Я это к тому, чтобы вы набрались терпения и немного подождали. Впереди у меня месяц больничного, и я обещаю, что как только буду дееспособна и окажусь дома, я сразу порадую вас новыми главами.
С уважением, Enya_A.