Две жизни одной души

Красная мантия красиво развевалась на ветру, но подняв взгляд к лицам учеников, Клэр впервые забеспокоилась о том, что выглядит так же глупо в этой дурацкой шапочке для выпускников. Нервно поправив локоны у лица, она обернулась в поиске знакомых, но… всех этих людей она видела впервые. И это было странно. Очень странно. Бьёрк — крошечный городок, в котором почти все жители так или иначе знают друг друга. Тем более школьники. Но на стадионе, где проходила церемония, не было ни одного знакомого лица. Стоп! В Бьёрке нет стадиона! Точнее, есть его жуткое подобие, но… Кареглазая брюнетка, стоящая через парнишку позади Клэр, поддерживающе улыбнулась и протянула руку, сжимая тонкое запястье Эванс. В ее взгляде было столько восторга и предвкушения, что Клэр машинально улыбнулась в ответ, игнорируя подкатывающую тошноту от тихого ужаса, который овладевал ей. — Привет, родители, семьи, друзья! — нарушая тихий шепот толпы, раздался громкий голос в динамиках, и все взоры устремились к сцене. — Чудесный день для выпускного! — ласковым взглядом одарив толпу, произнес темнокожий мужчина в костюме. — Спасибо, что присоединились к нам в этот особенный день, когда мы чествуем выпускников. Начнем? — улыбнулся он, разглядывая юношей и девушек перед собой. — Джон Алберт. Дэвид Бэнс. Сара Пистри. «О боже, кто все эти люди?» — встревоженно звучал голос Клэр в ее собственной голове. — Никого не выделяю, но я особенно рад следующей выпускнице! — с гордостью заявил директор. — Моя дочь — Бонни Бэннет. Черты миловидной мулатки показались Клэри отдаленно знакомыми, но имя и фамилию девушки она точно слышала впервые. — Джоанна Дэвис. Мэтт Донован. — Выпускники продолжали выходить на сцену, а Клэр все больше и больше окутывала паника, потому что сердце подсказывало, что все-таки некоторых из них она где-то уже видела, вот только где? Визг учениц заглушал слова, льющиеся из динамиков, но парень, подтолкнувший Клэр, подсказал, что назвали ее имя, и ей ничего не оставалось, кроме как сделать шаг вперед. — Дон Фриман. Елена Гилберт. «Елена Гилберт, Елена Гилберт…» — перебирала она обрывки памяти, смутные образы, ускользающие, стоило лишь прикоснуться к ним. «Чёёёёрт!» — выругалась Эванс, направляясь за трибуны. Нашарив к кармане телефон, она быстро набрала номер Клауса, но ответом были лишь длинные гудки, чертовски длинные и безумно раздражающие гудки. Повторяя эти манипуляции снова и снова, она обернулась и увидела позади себя ту самую девушку — Елену Гилберт — и зеленоглазого шатена, так же как и она с телефоном около уха. «Что происходит?» — успела подумать она, но дикая головная боль, обрушившаяся словно оползень, била с такой силой, что вместо слов из ее горла вырвался отчаянный крик. Ей с трудом удалось открыть глаза в поисках хоть какого-то спасения, но то, что она увидела, было похоже на облаву. Позади ее спутников выстроились люди во главе с молодой женщиной, удерживающей раскрытую ладонь перед собой и повторяющую странные слова на латыни. И вдруг… все прекратилось. Боль, выжигающая изнутри, просто исчезла в один миг, так же, как и появилась. Проморгавшись от нахлынувших слез, Клэр обнаружила замешательство на лицах своих спутников и тех, кто устроил им столь чудное приветствие. Женщина во главе группировки лежала на земле, а ее голова — в полутора метрах от тела. — У меня много таких вещей в запасе, — устрашающе спокойно и непринужденно произнес до боли родной голос позади нее. — Кто следующий? Я могу метать их весь день… — вертя в руках шапочку для выпускников, спросил Никлаус. Клэр обернулась и встретила его ласковую, немного надменную улыбку, и… в это сложно поверить, но похоже, на долю секунды его смутил взгляд бездонных аквамариновых глаз, полный благодарности и радости встречи. Клэр хотелось броситься ему в объятия и зацеловать до смерти эти губы, которые воспроизводили на свет самый прекрасный звук в мире — звук его голоса. Ямочки, что сводили с ума, заставляя краснеть и сгорать от стыда от желаний, которые они пробуждали. Глаза, что с безусловной любовью смотрели на нее, разжигая в душе пожар. — Клаус… — с облегчением выдохнула она, понимая, что не может поступить так, как ей хочется на виду у всех. — Как ты добрался так быстро? — Я уже был в пути, так как получил твое приглашение на выпускной. — Он залез во внутренний карман пиджака и достал лист бумаги, вглядываясь в слова. — Очень… изящно! Интонация и выражение его лица заставили Клэр улыбнуться. Она не понимала, о каком приглашении он говорит, ведь ничего ему не посылала и до выпускного еще больше полгода, но то, каким серьезным и в то же время расслабленным он сейчас был, шутя с ней, смешило. — Ты, наверно, хочешь денег? — спросил он, игриво подняв бровь, чем заставил ее таять, как ириску. — Да, и мини-холодильник! — скрывая смущение, согласилась Клэр. Если это какой-то дурацкий розыгрыш, то ладно! Она будет играть по его правилам. — Я хотел предложить тебе билет первым классом в Новый Орлеан, — отводя взгляд к небесам, словно скрывая свою боль и разочарование, произнес он, — но… знал, что ты ответишь! — Смахнув с себя эту секундную слабость, Ник снова взглянул на нее. — Поэтому подумал о том, что ты сможешь принять. И снова на его лице отразились боль и сомнение, но пересилив себя, словно сомневаясь в том, что делает, он все же сказал: — Тайлер может вернуться в Мистик Фоллс. — Что? — уточнила Клэр, ощущая необъяснимый трепет в груди от этих слов. — Он твоя первая любовь! — уже спокойно и с умилением Клаус пожал плечами, будто бы это было чем-то столь невинным и незначительным, что он явно не собирался беспокоиться по поводу того, что какой-то Тайлер являлся ее первой любовью. Клэри уже было хотела высказаться, что с нее хватит, и что это все дурацкий розыгрыш и дурацкие шутки, и что она просто хочет домой, но следующие слова Ника заставили ее задохнуться, ощущая, как мурашки покрывают тело от пят до макушки. — Я же надеюсь стать твоей последней любовью… и я готов ждать. Ради таких моментов не жалко и душу продать дьяволу. Только бы вновь слышать о том, что любима, необходима и что он всегда будет ее ждать. Прикосновение горячих губ вызвало новую лаву чувств, и как бы ей ни хотелось ощутить их вкус, поцелуй в щеку оказался даже более интимным, чем она могла представлять. — Поздравляю… Кэролайн.  — Кэр… Кэри… Клэээриии, проснись! — целуя подругу в щеку, пела над ее ухом Лали. — Как ты меня назвала? — переворачиваясь на спину, Клэр, прищурив один глаз, хмуро посмотрела на Лали. — Клэри, — повторила та, падая на подушки навзничь. — Но глядя на все это, я подумываю дать тебе прозвище «Барби» или «Принцесса». — Разглядывая балдахин и фиолетовое постельное белье, подруга скривила губы. — Тогда это будет последнее, что ты скажешь в своей жизни! — Ловко выдернув подушку из-под своей головы, Клэр на секунду прижала ее к лицу обидчицы. — Убью тебя! Клянусь Богом. — Шлюха тебе нравится больше? — ухмыльнувшись, уточнила Лалит, на что Клэри подавила смешок и закатила глаза. — Рождество нынче рано, ты не находишь? — заметила она, окинув взглядом комнату и открытые дверцы шкафа, из которых виднелись дизайнерские платья, юбки, сумки и прочая дребедень. — О-о-о, заткнись! — рассмеялась Клэр. — Санта развлекается, как может. — Все эти шмотки, тачки, путешествия — омерзительно! Да что он вообще себе позволяет? — выпалила Лалит, с трудом сдерживая улыбку. — Прям вижу, как он заставлял тебя с дулом у виска. — Ну, порой это даже весело, — с неохотой согласилась Клэри. — И… ты же не думаешь, что я забыла про тебя? — Залезая в нижний ящик прикроватной тумбочки, она выудила из него сиреневую коробочку и положила на живот подруге. — Записка внутри со словами «Прости» не прокатит! — предупредила она, живо принимая позу лотоса и с предвкушением прижимая подарок к груди. — Это бриллианты? Серьги с бриллиантами? Нет! Это ожерелье из жемчуга, да? — Прекрати! — прыснув со смеху, Клэр легла поперек кровати, чтобы видеть лицо этой озорной рыжей девчонки. — Открой и узнаешь, — предложила она. — Не торопи! Я хочу еще немного помечтать. — Только не обольщайся! — предупредила Клэр. — Сколько ты на это потратила? — Двадцатку, может чуть больше. — Усаживаясь напротив в такую же позу лотоса, что и Лали, Клэр с нетерпением кивнула на коробку в ее руках: — Открой уже. Зажмурившись, Лалит медленно сняла крышку и, взглянув на подарок, расплылась с благодарной улыбке: — Оно… офигенное! — Вынув колечко, она протянула его подруге. — Давай! Надень мне его! Как положено! — Ты неисправима! — забирая кольцо, Клэр качнула головой и взяла Лали за палец. — Лали, прими это кольцо в знак моей вечной любви и верности! Во имя дружбы и сырных палочек! Аминь. — А-а-а-а-а! — восторженно прокричала Лалит, обнимая подругу и разглядывая за ее спиной колечко в виде лисьей головы и хвоста, обернутого вокруг пальца. — Прости, мне нечего дать тебе взамен. — «Спасибо» будет достаточно. — Спасибо! — чмокнув Клэр в щеку, Лалит выпустила ее из объятий и с хитрецой прищурила глаза. — А теперь выкладывай, как прошел уик-энд с Клаусом! Меня интересует все до малейшей детали! Где были, куда ходили, что делали! Секс был? — Все было… замечательно, — решив этими словами отделаться от подруги и ее допроса с пристрастием, Клэр встала с кровати и быстро направилась в ванную, — пойду приму душ, — лукаво улыбнувшись, добавила она, обернувшись. — Это все? — не веря своим ушам, уточнила Лали. — Замечательно? Знаешь, это прозвучало совсем не убедительно! Даже не думай, что я отстану после такого жалкого описания! — направляясь вслед за подругой, бубнила она. — Ладно, рассказ о прогулках, ресторанах и прочем можешь опустить. Расскажи мне о главном! — Сверля Клэр взглядом в спину, она привалилась к дверному проему, сложив руки на груди. — Афтан. — Атас? — Отстань! — сплюнув зубную расту, повторила Клэри, взглянув на нее через зеркало. — Как это отстань? Я же не смогу спать спокойно, если не узнаю, удалось ли Клаусу ввести тебя в игру? Ты же больше не на скамейке запасных, так ведь? Как тебе его бита? Надеюсь, вы не забыли про перчатки? — Лали! — ухватившись за бортики раковины, Клэр подавилась смешком. — Этот разговор выглядит до жути странно, тебе не кажется? — Ты покраснела! — Нет! — Точно покраснела! Я не слепая! — не унималась подруга. — Выкладывай! Он хорош, а? — продолжала подтрунивать та. — Угомонись! Ничего не было. — Потупив взгляд, Клэр посмотрела на свои руки, на перевернутую восьмерку на безымянном пальчике, образующую вечность, и глаза обожгла обида. Умом она понимала, почему Ник хотел подождать, но это было не объяснить влюбленному девичьему сердцу. — Серьезно? — раздосадованно протянула подруга. — Он точно не играет за команду противников? — Она нахмурила брови и посмотрела в сторону, будто прикидывая такой вариант. — Точно!!! — подняв голову, заверила Клэр. — Господи, и что за дурацкие метафоры? — Странно. Очень странно, — задумчиво отозвалась Лалит. — Он точно не гей? — Просто заткнись, — хихикая, Клэр кинула в нее полотенцем и закрыла дверь в ванную. Слушать эту несносную девчонку было просто невыносимо. — Ты ведь не пытаешься отделаться от меня? Мы же подруги! Хочешь, я расскажу тебе про нас с Трэвом? — Не стоит, не то меня стошнит, а я только почистила зубы! — крикнула она, включая воду в кабине. — Ладно! Буду ждать тебя внизу, — улыбнулась Лали, отходя от двери. *** — Они такие милые! — С умилением глядя на подругу и ее бойфренда, обнимающихся на крыльце, Клэр еще раз проверила сумочку и надела куртку. — Ты первая, кто назвал Трэвиса милым, — усмехнулся Басс, не отрываясь от игровой приставки. — Уверена, что Лали тоже так считает, так что нас минимум двое, — возразила Клэр, надевая сережки. — Хм… — Хм? Что значит это «Хм»? — уточнила она. — Может, ты просто никогда не был влюблен и не знаешь, каково это? — Может, ты просто девчонка и думаешь, что любовь может спасти мир? — поддразнил он, но как-то невесело. — Да, любовь спасет мир, я в это верю! — подтвердила она. — Однажды ты прикоснешься к этому чувству и поймешь, что оно способно на чудеса. Испокон веков все самое прекрасное и ужасное происходило из-за любви, сколько войн было из-за нее, сколько умерло, сколько выжило благодаря ей одной. Единственное, что способно изменить человека к лучшему, — это любовь. — Войны происходили из-за того, что кто-то не тому присунул или не присунул тому, кому хотел! — оттарабанил Басс. Он отложил пульт в сторону и посмотрел на Клэр со всей серьезностью: — И… если перед тобой монстр, подумай дважды, а лучше трижды, прежде чем приблизиться к нему. Монстры не меняются, Клэри. Они любят людей потому, что те вкусные… особенно их внутренний мир… он очень красиво рушится. Это прозвучало странно. Басс, всегда доброжелательный и улыбчивый, стал напряженным и сосредоточенным, произнося это. Он выглядел пугающе, скорее даже не он, а его слова пугали; его цель была — защитить, уберечь Клэр от того, о чем просто не мог рассказать или объяснить… и уберечь, к сожалению, тоже. Она была хорошим человеком, таких за всю свою жизнь он встретил не много. К тому же она напоминала ему кое-кого, о ком он упорно старался забыть. Кого-то, с кем по стечению обстоятельств никогда не сможет быть вместе. Ту, которая навсегда украла его сердце… — Я знаю, что такое любовь, Клэр, и какие страдания она причиняет, — добавил он, вновь как ни в чем не бывало принимаясь отрывать головы в игре на экране. — Ладно, — согласилась Клэр, понимая, что дальше продолжать этот странный разговор просто нет смысла. У всех бывают тяжелые дни, и лучшее, что можно сделать для человека в такой ситуации, это оставить его в покое. — Передай Нику, что мы с Лали уехали на ярмарку в Монро. Я не смогла до него дозвониться. — Трэй с вами? — продолжая пялиться в экран, уточнил Басс. — Нет, только девочки, — крикнула Клэр, выходя из дома. — Осторожнее на дороге, — почти невесомо коснувшись губ Лалит, напутствовал Трэвис. — И чтоб никаких парней! — пригрозил он. — Не смеши! — отмахнулась она, целуя его в ответ. — Мы с Клэр отхватили двоих самых горячих парней на свете. «Боже, что она несет!» — подумала Клэри, сморщившись от этих высказываний. — Говори за себя! — прочистив горло с намеком на то, чтобы подруга выбирала слова. — Ой, да ладно! Можно подумать, среди нас никто не знает про то, что между тобой и Клаусом, — усмехнулся парень. — Будьте паиньками, не то Санта всех нас накажет! — добавил он не без издевки, прежде чем Клэри успела что-то ответить. — Уверена, кое-кто будет совсем не против, — промурлыкала Лали, садясь в свою старенькую хонду. — Напомни, почему мы не можем поехать на твоей машине? — уточнила она. Пристегиваясь ремнем безопасности, Клэр старалась не смотреть на подругу и не улыбаться, но воспоминание о той надписи ее смешило. — Она в ремонте. — Неужели? — Да, Ник поцарапал крыло, когда ездили в школу. Клэр не любила врать Лали, но по сути ведь в ее словах не было и слова неправды. Ник собственноручно поцарапал автомобиль, а подробности подруге знать совершено не стоило, так как все и без этого было слишком запутанно. Около двух часов езды до Монро пролетели совсем незаметно, Лали все-таки не смогла удержаться от рассказа про их с Трэвисом отношения, слава Богу без интимных подробностей. И Клэр была очень рада услышать о том, что Басс оказался неправ с точностью до наоборот. Трэй не был монстром. Его суровый вид — лишь печать нелегкого прошлого, а на самом деле он был очень заботлив и нежен, судя по рассказам Лалит. Они были влюблены, и это невозможно не заметить. Их взгляды, жесты, касания — все выдавало чувства, которые, возможно, возникли слишком быстро, но разве у любви есть какие-то рамки или ограничения? В любви нет правил, и никто не знает, как будет правильно. Сердце не выбирает, кого любить, хорошего или плохого, оно просто любит — безусловно и несмотря ни на что. Лали пробивалась сквозь толпу, удерживая в одной руке пакет с покупками, а в другой ладошку Клэр. Барахольщики и мастера выставили лотки, усыпанные всякими безделушками и диковинными вещицами, собирая вокруг себя множество покупателей и обычных зевак. После двухчасовой ходьбы от стола к столу девочки имели: две пары сережек, выдутых из цветного стекла, браслет из синего авантюрина, ловец снов и необычную картину из крыльев сотен тропических бабочек, которую Клэр крепко прижимала к себе. — Эванс! — крикнул кто-то из толпы, дернув девушку за рукав. — Тайлер? — вглядываясь в лукаво улыбающиеся карие глаза парня, уточнила она. — Ага, — кивнул он, заглядывая за плечо Клэри. — Лали Фишер… ну, конечно! Как я мог не заметить? — Наверно, точно так же, как и в начале старшей школы! — не скрывая сарказма, ответила ему та. — А ты злопамятная! — усмехнулся он, игриво изогнув идеальную бровь. — Прости, но я не мог так поступить с Эриком, он был влюблен в тебя с третьего класса. — Изображая искреннее сожаление, парень поджал пухлые губы, виновато улыбаясь. — Может быть, я смогу загладить свою вину, угостив вас кофе или мороженым? — предложил он, кивая в сторону кафе. — Мы с друзьями как раз собирались перекусить где-нибудь поблизости. — Кофе… — взглянув на подругу в надежде, что та согласится, Клэр умоляюще потянула Лали за руку. — Ладно, — согласилась она, испытывая голод и усталость точно так же, как Клэри. — Только не думай, что это потому, что ты все еще мне симпатичен! — выставив указательный палец перед носом Тайлера, заявила она. Выставив руки раскрытыми ладонями перед собой, он дал понять, что также не претендует на что-то большее. — Она все еще без ума от меня! — шепнул он, склонившись к Клэри, но так, чтобы Лали тоже слышала. — Сажи это моему парню! — съязвила та, улыбнувшись немного зловеще. — Ладно, ладно. Я просто шутил, — заметив встревоженный взгляд Клэр при упоминании парня Лалит, Тайлер решил замять эту веселую тему поддразнивания. Дойдя до парковки, девочки положили покупки в машину и вместе с Тайлером пошли к кафе, где их уже ждали друзья. — Так значит, ты вместе с родителями перебрался в Монро? — поинтересовалась Клэри. — Мы-то думали, ты попал в колонию для несовершеннолетних, — перебив подругу, добавила Лали. — Отцу предложили работу, и мы были рады свалить из этого богом забытого места. — Открыв двери кафе, Тайлер придержал их, пропуская девушек. — Я слышал, твой отец погиб? — сочувствующие положив руку на плечо Клэр, он легонько сжал его пальцами в знак поддержки. — Да… несчастный случай, — быстро пробормотала она, не желая вдаваться в подробности. Тайлер увидел за дальним столиком возле окна своих друзей и махнул им в знак приветствия. — Нам туда, — качнув головой, он спустил руку с плеча Клэри на талию, и это уже точно не походило на жест сочувствия и поддержки. Поежившись от столь нежного прикосновения, Клэр ускорила шаг, стараясь выйти вперед и отстраниться от горячей ладони на пояснице. Она знала о симпатии Тайлера еще до переезда в Монро, когда в девятом классе он предложил ей встречаться, и это стало очевидным. Но до Ника Клэри еще никогда и ни к кому не испытывала тех чувств, которые заставляют твою душу трепетать. Когда прикосновения к коже сравнимы с электрическим током, когда все, о чем ты думаешь, — это какой вкус у его поцелуя, а от одного взгляда твое тело начинает бить дрожь. Через два часа после знакомства с друзьями Тайлера и трех повторов ирландского кофе Клэр ощущала себя полной дурой, сидя на ступеньках дома одного из этих парней. На город стремительно опускались сумерки, и тревожное чувство не покидало груди, звеня в ней беспокойным колокольчиком. — Я хочу домой, — устало вздохнув, она выбросила веточку, что теребила в руках, и в надежде взглянула на Тайлера, сидевшего рядом. — Брось, Эванс, — с ухмылкой на лице ответил он, ободряюще пихнув ее плечом. — Я не помню ни единого раза, чтобы ты отрывалась на вечеринках. Просто расслабься и получай удовольствие. Можем вернуться обратно и потанцевать, я налью тебе еще выпить, — стараясь говорить заманчиво, он обернулся через плечо на стеклянную дверь, за которой играла музыка. — Лали, похоже, нравится, — заметил он. — Думаю, виски в кофе сыграл в этом не последнюю роль, — проследив за его взглядом, Клэр быстро глянула на танцующую в толпе подругу и снова уставилась на свои руки. — Ты должен был сказать нам, что вместо сиропа там оказался настоящий виски! — Я просто хотел, чтобы вы расслабились и немного отдохнули. Вот и все, — устав слушать недовольное ворчание, он резко выдохнул. — Я же сказал, что отвезу вас домой. — Ну так отвези. — Я не понимаю, чем ты недовольна! — Поднявшись на ноги, он, успокаивая себя, провел рукой по волосам, зачесывая их назад. — Твой отец погиб, у Лали в семье тоже та еще обстановочка… я думал, вы будете рады развлечься! — Ох, спасибо, но, кажется, я ни о чем таком не просила, — поднявшись вслед за ним, выпалила Клэри. — Ты говоришь так, будто я насильно заставил тебя прийти сюда! — стоя лицом к лицу, он впился в нее своими карими глазами, поглощая, словно сверхмассивными черными дырами. — Примерно так все и было! — подтвердила она, выдерживая его взгляд. — Сначала ты подлил нам в кофе виски, чтоб мы не могли уехать домой самостоятельно, а потом пообещал отвезти домой, если мы заглянем ненадолго на вечеринку. Пытаешься напоить меня и… — Вопрос застрял в горле, потому что в какой-то момент страх, что так оно и есть, заставил сжаться грудную клетку так, что стало трудно дышать. Клэр хорошо понимала, что здесь на заднем дворе, в полумраке, когда в доме толпа не совсем трезвых людей танцует под оглушительную музыку, даже если она закричит, ее вряд ли кто-то услышит, стоит Тайлеру только захотеть, и она ничего не сможет сделать, чтобы избежать этого. — Ты мне нравишься. Я бы никогда не причинил тебе зла. — Разочарованный ее словами, он сделал шаг вперед и коснулся ее своей грудью. От прикосновения пальцев к своему лицу Клэри закрыла глаза и попыталась усмирить дрожь, нарастающую во всем теле. — Прости, Тайлер, но у меня чувства к другому человеку, — прошептала она не в силах взглянуть на него. Резко отняв руку от ее лица, он не отстранился. — Я слышал, какие слухи ходят о тебе в Бьерке. Ты спишь только с одним из тех парней, что приютили тебя, или и с двумя другими тоже? — взорвавшись, словно пузырек с ядом, прошипел он. Поймав тонкое запястье еще до того, как на его лицо обрушится оплеуха, Тайлер толкнул хрупкое тело Клэри к перилам, прижав собой: — Хватит строить из себя недотрогу, Эванс, я лишь хочу приласкать тебя. Упираясь ладошками в широкую горячую грудь бывшего одноклассника, Клэр понимала, что оттолкнуть эту груду мышц у нее просто не хватит сил, а врежь она ему между ног, это только еще больше разозлит его и тогда ей точно несдобровать. — Тайлер, не… — пропищала она, прежде чем его губы заставили ее замолчать. За секунду до того, как ощутить холодную пустоту вокруг себя, Клэри могла поклясться, что услышала глубокое гортанное рычание. Опасаясь увидеть перед собой нападающее животное, она с трудом открыла зажмуренные глаза и в шоке уставилась на Клауса, нависшего над ее одноклассником, который лежал ничком на земле. — Тайлер? Серьезно? — спросил он с усмешкой, не обращаясь к кому-то конкретному. — Чертова карма, не иначе! Сначала Локвуд, теперь этот… как там тебя? — Зейн, — прохрипел парень, пытаясь проморгаться от боли. — Мне плевать, — зловеще улыбаясь, ответил Клаус. — Вырвать ему глотку или член? — обращаясь к возлюбленной, уточнил он. — Сломаю для начала его шаловливые пальцы! С характерным хрустом выгнув средний палец на правой руке Тайлера с сопровождением крика, Никлаус схватил парня за горло и сдавил гортань так, что тот мог издавать только хрипящие звуки. Кинувшись к ним и обхватив возлюбленного за плечи, Клэри молилась только об одном: «Только бы не убил, только бы не убил». В памяти были еще совсем свежи воспоминания о том, как он защищал ее от Арона и его армии, то, как он безоговорочно был готов положить всех и вся, кто посмеет до нее дотронуться. — Ник, пожалуйста! Не надо, — прижавшись щекой к спине между лопаток, она обхватила руками его грудь в надежде, что это хоть как-то усмирит зверя, который смотрел на задыхающегося парня. Быстро и бережно разомкнув руки на груди, Ник оттолкнул Клэри в сторону и, подняв Тайлера так, что его ноги дергались над землей, процедил сквозь зубы с волчьим оскалом: — Если ты еще хоть раз приблизишься к ней… ты будешь жалеть о том, что не умер сегодня, — до чертиков пугающе спокойным и размеренным голосом произнес он и отшвырнул тело на несколько метров так, что, упав, парень потерял сознание. — В машину! — ткнув пальцем в сторону дороги, он свирепо глянул на Клэри, впервые за все это время встретившись с ней взглядом. Она посмотрела на тело Тайлера, обхватив себя обеими руками, чтобы не рухнуть там же. — Господи! — вырвалось из ее уст. — Ты убил его! — Это было бы слишком милосердно! Он дышит, Клэр, уверяю тебя. А теперь иди в машину, пока я и правда не убил его, — голос и выражение лица Никлауса по-прежнему оставались суровыми, но прикосновения к талии выражали полное покровительство и заботу, они были осторожными и ласкающими, Клэр не могла не отметить этого. Оставлять Тайлера там было не лучшей идеей, но, учитывая обстоятельства, сейчас ей и вправду стоило делать так, как велел Клаус, иначе все могло кончиться еще хуже. Возле знакомого внедорожника, припаркованного около злосчастного дома, она заметила машину, на которой они приехали с Лали, и сидящего за рулем Трэвиса, который едва не взрывался от злости, переполнявшей его. Подруга сидела на пассажирском сидении и, вцепившись ему в руку, пыталась что-то объяснить. «Чеееерт!» — простонала про себя Клэр, понимая, что дорога домой будет ее личным адом. Прежде чем сесть в автомобиль, Клаус кивнул Трэвису, давая знак, что они могут ехать. — Как ты узнал? — нарушая длительное молчание, Клэр решила прежде, чем попытаться все объяснить, дать любимому немного остыть. Губы Клауса растянулись в довольной ухмылке, но он так и не ответил, даже не взглянув на нее и продолжая пялиться на дорогу. — Надо позвонить в скорую. — Не надо, — сухо отрезал он. — Он может умереть, пока друзья обнаружат его. — Ты беспокоишься о нем? — в злой насмешке и с наигранным удивлением уточнил он. — Я беспокоюсь о тебе! Ты сломал ему палец. — Я мог сломать ему жизнь, Клэри… — Откуда ты знаешь, что не сделал этого? — срываясь на крик, она хлопнула ладонью по коленке, не в силах больше держать в себе напряжение. Слезы покатились из глаз, размывая любимые черты лица. — Что если он умрет? У тебя могут быть проблемы с полицией! Тебя посадят, ты понимаешь это? И что мне тогда делать? Сейчас слезы Клэр играли на руку Никлаусу, так как они не позволили ей увидеть его дрогнувшие в подобии улыбки губы. «Проблемы с полицией… посадят» — все эти слова так смешили его, что он с трудом мог сдерживать сарказм, который так и пытался прорваться наружу. Какую власть имеет полиция, когда ты самый сильный и могущественный на земле? Такие слова, как закон или наказание, давно потеряли свое значение. Он был на самой верхней ступени иерархии. Всемогущественный Бог и жаждущий Дьявол. Только она одна имела власть над ним, но даже и не догадывалась о своей силе и значимости. — Это не твоя проблема, не волнуйся об этом. — Я твоя проблема! Я твоя единственная проблема! — Ты моя, — накрыв ее руку, Ник просунул свои пальцы сквозь ее и сжал маленькую ладошку, — и точка. Ты принадлежишь мне… — Он осекся и, стараясь, чтобы это выглядело не слишком собственническим, добавил: — Моя задача оберегать и заботиться о тебе. И мне плевать, нравятся тебе мои способы или нет.  — Поднеся руки к губам, он поцеловал знак бесконечности на ее безымянном пальце. — Прости! — уткнувшись ему в плечо, простонала она. — Прости, что из-за меня у тебя одни проблемы, я виновата. — В том, что ты такая привлекательная, да! — усмехнулся он и поцеловал белокурую макушку. Смыв с себя весь этот сумасшедший день, Клэри переоделась в ночнушку и уснула на плече Никлауса в его кровати. После всего произошедшего за сегодня она все еще тревожилась за Тайлера, за последствия этой стычки, за Лали и Трева, которые, судя по всему, тоже поругались. Сон был беспокойный, но по крайней мере ее не мучили кошмары. Как только открылась входная дверь особняка Глостер, лицо Клауса исказилось уродливой черной сеткой из вен. Он отчетливо почуял запах свежей крови, отчего предательски сдавило желудок, лишний раз напоминая о том, кто он. Бесшумно выбравшись из кровати, он вышел из комнаты и, спустившись вниз на несколько ступенек, замер в изумлении. — Трэвис, какого черта? Парень стоял на пороге в таком виде, будто по нему прошел ураган, держа на руках обмякшее, истекающее кровью тело Лалит. — Клаус, помоги! Она умирает, — тихо и с мольбой произнес он, опускаясь на колени и укладывая возлюбленную на пол в гостиной. — Ты в своем уме? Зачем… зачем ты притащил ее сюда! — оказавшись у тела, недоумевал гибрид. — Мне не нужны новорожденные, с которыми придется нянчится, чтобы они не перерезали весь город! Какого черта, Трев? — повторил он. От крови волосы Лали стали цвета красного апельсина. Она была прекрасна в умиротворении, что читалось на ее лице, расслабленная, бледная, словно ангел перед ликом смерти. — Я научу ее! Она не доставит проблем, обещаю. Только спаси ее. Окинув еще раз девушку, раны которой были несовместимы с жизнью, Клаус обернулся на скрип кровати. Он услышал стон Клэри и тяжелый вздох, после чего ее дыхание выровнялось и она снова заснула. Вернув свое внимание Лали, он подумал о том, что эта девчонка ему пригодится, хоть и станет самой большой занозой в заднице, если он обратит ее. — Черт тебя подери, Тревис! Не заставляй меня пожалеть об этом решении! — сверкнув золотом в глазах и с темными венами под ними, Никлаус прокусил свое запястье и поднес руку к посиневшим губам девушки.