НОЧНЫЕ ВИЗИТЫ

Сидеть на жестком стуле с высокой спинкой и завязанными глазами оказалось не слишком удобно. И совершенно неприятно. Мне не нравилось чувствовать себя уязвимой и беспомощной. Я никогда не любила этого. Я поморщилась и который раз за последние десять минут попыталась одернуть свою не слишком длинную юбку и тут же получила выговор Нортмана. - Почему ты, мисс Стакхаус, не умеешь ждать спокойно? - Вероятней всего, потому, что ты, мистер Нортман, завязал мне глаза и в приказном порядке рекомендовал не убирать рук с коленей. Я никогда не была усидчивым ребенком, и с возрастом моя непоседливость, как видно, лишь возросла. Поэтому, если не сложно, то, может, ты наконец-то объяснишь, что задумал? – Я опять заерзала на стуле, тщетно пытаясь сесть удобней, обрести хоть какую-то видимость опоры и контроля над ситуацией и попутно унять так некстати появившуюся тяжесть в самом низу моего живота. - Всему свое время. Терпение, Соки, есть лучшая добродетель. «Ну конечно, кому же это не знать, как тебе, «Мастер-выдержки-Эрик Нортман». Ты ведь очень у нас терпеливый. И ты совершенно не дергаешь меня по любым пустякам последние три недели, даже можно сказать, что ты практически забыл мой номер телефона, а вместе с ним и мое имя. И это могло бы быть правдой, если, конечно, не брать во внимание тот факт, что теперь ты каждый вечер звонишь мне, чтобы узнать, как дела у Дилана. И по сорок минут к ряду выспрашиваешь, что ел твой мальчик, что делал в течение дня, не дерзил ли он мне и чем сейчас он конкретно занимается. Это мне только кажется, или у тебя, ваше высочество, стремительно развивается неуемное чадолюбие? Нет? Ну что же, людям свойственно ошибаться… И терпеть все твои выходки, Эрик. Ладно, я закрою на все это глаза и не стану считать твои звонки несдержанностью, Нортман, но насколько я еще помню, мы договорились с тобой, что будем видеться лишь раз в месяц. Для того, чтобы я оказывала тебе одну неоговоренную тобой в договоре услугу. Но вместо этого я три недели к ряду приезжаю на все встречи Лени с тобой, а их, между прочим, было уже целых восемь, и это на две больше, чем положено по контракту и чем могут выдержать мои слабые нервы. И находилась я на этих самых встречах не по своей инициативе, Эрик, или из собственной вредности, а лишь потому, что именно ты, мой терпеливый мастер, настаивал на моем присутствии на них. Мотивируя свое желание тем, что я благотворно влияю на ваше сложное общение с сыном. И я безропотно соглашалась с тобой все это время. Но не ради тебя, а ради Лени. И на самом деле демонстрировала настоящие чудеса терпения и выдержки. И таким образом, на данный момент, мы уже ходили всей «семьей» на три спектакля вампирской труппы из Нью-Йорка (которые на самом деле были очень и очень интересными и талантливо сыгранными) и дважды, сразу после них, засветились перед фотокамерами назойливых журналистов. И это просто чудо, что мой большой босс, Энди Бельфлер, не любит читать желтую прессу и не смотрит по телевизору ничего, кроме баскетбола, а также спустя рукава ведет свою работу. Иначе мне бы точно долго пришлось объяснять ему, отчего я постоянно «выгуливаюсь» вместе с мастером вампиров Нового Орлеана. Но и это еще не все. Также мы посетили втроем пару художественных выставок и трижды поужинали в дорогом ресторане «Страсть вампира». Ты, конечно, не ел и даже отказался от осветленной крови - изысканного комплимента от шеф повара, но мы с Диланом очень даже хорошо полакомились. И я могла бы сказать тебе, Эрик, за это спасибо, если бы не еще одно «но». Я не была счастлива наблюдать все это время, как на тебя, Нортман, пялятся все бабы без исключения. Независимо от их возраста, веса и принадлежности к той или иной расе или виду существ. Как все они буквально сходят с ума, только завидев тебя. Как туманятся их взоры, розовеют щеки и учащается дыхание при твоем появлении. Знаешь что, Нортман, мое терпение при этом подвергалось колоссальной нагрузке. Но именно благодаря этим похотливым взглядам я поняла, что поступила правильно, выбрав Грега, потому что я никогда не смогла бы делить тебя с кем-то еще. И это откровение было для меня огромным потрясением. Но еще большим потрясением для меня, как ни странно, стала твоя отстраненность. Последнее время ты начал общаться со мной так сухо и официально, что от этого на самом деле можно сойти с ума или взорваться. Твои руки больше не касаются меня… даже случайно, ты постоянно держишь какую-то одному тебе известную дистанцию между нами. Твой голос одинаково ровен независимо от того, говоришь ли ты со мной, или с Диланом, или с официанткой, или еще с кем-то посторонним для тебя. И твой взгляд, устремленный на меня, теперь совершенно бесстрастен. А твои губы… они больше не растягиваются в твоей фирменной Эриковской улыбочке… Которую я так ненавижу и… люблю одновременно. И я пытаясь смириться со всем этим. Правда, пока тщетно. Но твое безразличие дало мне возможность немного расслабиться. И я тут же потеряла свою бдительность. И, как оказалось, напрасно. Сегодня, когда ты вызвал меня к себе одну для оказания той самой весьма сомнительной и двусмысленной для любой приличной девушки «услуги» и на мой вопрос, как мне одеться, буднично сказал, что это будет самый обычный ужин и ничего больше, и я могу выглядеть, как пожелаю, я с облегчением выдохнула. Я приехала в казино в назначенное тобой время. И ты почему-то не повез меня ни в какой ресторан, а просто пригласил в одну из комнат на самом верхнем этаже своей гребанной «Фантазии», и я, ничего не подозревая, пошла за тобой. Ты мило улыбнулся мне полной безразличия улыбкой и после этого бесцеремонно приказал сесть на высокий стул, на котором, собственно, я сейчас и сижу и который очень напоминает те неудобные стулья для наказания, так часто используемые строгими родителями для усмирения непослушных детей. И ты аккуратно завязал мне глаза черным бархатным шарфом, тщательно избегая прикосновений к моему лицу. И сделал ты это вопреки всем моим протестам. Не дав при этом никаких разумных объяснений своим действиям, кроме неприятного напоминания, что я должна тебе одну услугу за текущий месяц. И что мне думать после всего этого о тебе, Эрик, и твоих поступках? И твоем, и моем терпении?» - Вот так тоскливо размышляла я обо всем произошедшем со мной и Нортманом, стараясь сидеть как можно тише и не ерзать. - Все готово, можем начинать. - Сообщил мне Эрик. И его глубокий голос заставил меня вздрогнуть. Мой живот свело судорогой желания, и я с шумом выдохнула. Мое тело предавало меня и перечеркивало все, что пытался сделать хорошего мой рассудок. «Можем начинать», - ой, мне что-то подсказывало, что «начинать» мы могли уже давно и эти несколько лишних минут проведенные мной с повязкой на глазах и руках, сложенными мной послушно на коленях, были нужны Эрику лишь для того, чтобы вывести меня из состояния зыбкого равновесия. И его желания испытать лишний раз силу моего терпения и смирения. И если с первым у меня, было, скажем так, не очень, то второго я вообще никогда не имела. - Что ты собираешься делать? – Спросила я у Нортмана слегка настороженно. Я не могла видеть его, и это ужасно волновало меня. - Я вызвал тебя сюда, потому что нуждаюсь в твоей услуге, о которой мы с тобой, как я уже говорил, договорились ранее. Соки, я хочу провести некоторое исследование. Да, назовем это так. – Туманно ответил мастер. - Исследование? А в чем его суть? - Я не выдержала и вновь заерзала, и край моей юбки пополз вверх. И я тут же смущенно одернула ее. - Оно состоит в том, что я больше тысячи лет как вампир и в связи с этим многое не могу постичь. - Голос Эрика остался ровным. - Что ты сказал, мастер? Ты чего-то не можешь? Вот как, а я-то наивно считала, что ты, ваше высочество, совершенное существо и тебе подвластны все тайны вселенной. - Решила немного поиздеваться я над Эриком. Хотя делать это было весьма сложно с повязкой на глазах. И не видя реакции Нортмана. - Ты права, я совершенен, - нагло заявил Эрик, и в его голосе я услышала веселые нотки, - но, к моему огромному сожалению, есть вещи, которые остаются за гранью понимания даже для меня, венца эволюции. - И что же это такое? - Я повернула голову влево, потому что именно оттуда теперь доносился до меня голос мастера. - К примеру, я не могу понять вкуса того, что вы едите. - Отчего-то хрипло произнес Эрик. - А ты возьми и попробуй пожевать, необязательно ведь глотать. Ах, да, извини, я совершенно забыла, что все высшие существа, именуемые в простонародье вампирами, не способны чувствовать вкуса ничего другого, кроме как крови. – Мне было интересно, куда завет нас с мастером этот необычный разговор. - Да, это так. Лишь кровь имеет для меня массу вкусовых оттенков. Все остальное, увы, совершенно безвкусно. И поэтому я решил, что ты поможешь мне понять на что похоже, к примеру, вот это. – К моим губам прикоснулось что-то мокрое и твердое. - Ну же, Соки, не будь такой недоверчивой, просто открой рот и все. Это не мой палец и уж тем более не мой… - Я повернула голову в сторону и недовольно сказала: - Эрик, лучше не продолжай. А то я наплюю на все наши с тобой договоры и сниму с глаз эту черную тряпку и засуну ее тебе в рот. Глубоко-глубоко. И ты точно почувствуешь ее вкус, и я получу не с чем несравнимое удовольствие от этого. – Произнеся такую дерзость, я немного сжалась, ожидая реакции мастера, но, к моему удивлению, он просто хрипло засмеялся, и тогда я продолжила: - И еще… может, ты подскажешь мне, как я могу доверять тебе и безропотно открывать рот, после того, как ты завязал мне глаза против моей воли и велел держать руки на коленях, словно я провинившийся ребенок? К чему такие строгости, мистер Нортман? Я не твоя рабыня. - Госпожа федеральный маршал, я бы и врагу не пожелал такой несносной рабыни, как ты. Ведь ты скорее спалишь к чертям все вокруг, чем покоришься хоть кому-то. И… я завязал тебе глаза совсем не со зла. И не для того, чтобы заставить тебя чувствовать себя смущенной или беззащитной. Нет, напротив, это все для того, чтобы тебе помочь. Чтобы ничто не отвлекало тебя, мисс Стакхаус, от вкусовой гаммы того или иного тестируемого тобой ингредиента. - Ага, понятно. Так и сказал бы сразу, что это условия твоей игры. - Пробурчала я и повернула голову назад и послушно открыла рот. Пальцы Нортмана тут же ловко засунули в меня… кусочек яблока. - Это яблоко. Сладкое, ароматное, вероятней всего, красное. Хотя это трудно точно сказать, если твои глаза завязаны. Но, я думаю, что ты не дальтоник. И, знаешь, сорт, похожий на это яблоко, рос у нас во дворе, в старом доме, в Бон-Темс. Там, где я жила до гибели моих родителей. - Отчиталась я жуя. - И… - И все. А что еще? - Удивилась я вопросу Эрика. - Не совсем полный ответ. Но… хорошо, продолжим. - Мне в губы что-то вновь настойчиво ткнулось. - Банан. Спелый. – Смущенно прошепелявила я, откусив от него всего лишь маленький кусочек. - И… - И все. - Как? Опять все? Может, ты не распробовала? - Спросил Эрик. - Не распробовала чего? - Вкуса этого самого банана. Ты, вероятней всего, укусила слишком мало. Открой рот. - Сама не знаю почему, я доверчиво открыла рот, и на моем языке тут же оказался довольно длинный кусок очищенного банана. Я попыталась вытолкнуть его наружу, но рука Эрика была слишком настойчивой. И мне не осталось ничего, кроме как откусить часть банана. - Ты не любишь бананы? – Спросил меня удивленно Нортман. - Люблю, - пробурчала я, все еще пережевывая. - Я люблю бананы, но не тогда, когда мне суют их чуть ли не целиком в рот, а потом еще настойчиво стараются пропихнуть как можно глубже. Я от этого давлюсь, но не возбуждаюсь, Нортман. Но, знаешь… спасибо тебе, что ты хотя бы удосужился его почистить от кожуры. - Всегда, пожалуйста. – С нотками смеха в голосе ответил Эрик и тут же спросил, - Соки, может, ты теперь скажешь, на что похож его вкус. - Я понятия не имею, на что он похож. Банан он, как известно, и в Африке банан. - Нет, нет, такие ответы меня не устраивают. Если так будет продолжаться и дальше, то сегодняшняя встреча тебе не зачитается. - Это нечестно. - Сказала я и обиженно надула губы. - Нечестно не давать ответов на поставленные мной вопросы и впустую тратить мое драгоценное время. Мисс Стакхаус, прояви прилежание и подключи свою фантазию. И перестань раздувать огорченно губы. Просто помоги мне и все. - Хорошо, я попытаюсь, но ничего вам, мистер Нортман, не гарантирую. - Сказала я и послушно открыла рот. Маленькая ложка коснулась моего языка. - Это густой шоколад, горький, я такой не слишком люблю. Он… он как ты, Эрик. Вроде бы и шоколад, но… в нем чего-то не достает. Его вкус слишком грубый для меня… Хотя, мне определенно нравиться его послевкусие… - Хм, уже лучше, Соки, теперь я вижу, что ты готова к сотрудничеству. Хотя, я не думал, что ты считаешь меня грубым. - Нет, Эрик, я так не считаю. Ты вовсе не грубый, ты плюшевый зайка. Мягкий, белый, милый, пушистый и… – Я вовремя замолчала. С моих губ едва не сорвалось замечание о том, что и трахается мастер тоже как настоящий зайка, без перерыва и со всеми подряд. - И что? – Спросил меня Нортман. - И… давай лучше продолжим. У меня уже спина затекла сидеть на этом неудобном стуле. - Не хочешь продолжать, не надо. – Нехотя согласился со мной Нортман. И тут же задал следующий вопрос: - А как тебе это? - У меня во рту оказалась клубника. - Люблю клубнику. Она пахнет летом и солнцем. И теплом. И еще она похожа… - Я замолчала. - На что она похожа? Опять на меня? Ну же, Соки, на что? - На твои губы… - смущенно прошептала я. - Почему? – спросил меня Эрик, и его рука впервые за три недели коснулась моей щеки. - Не знаю, просто похоже на их вкус и все. - Ответила я краснея. - Хорошо. – Пальцы мастера скользнули вниз по моей скуле и застыли на подбородке. - Странные ассоциации у ваших вкусовых рецепторов. – Произнес Эрик, приподняв мое лицо вверх. Несколько секунд он молчал. Потом его ладонь исчезла, и он тут же заговорил вновь: - Ты будто хочешь съесть меня, Соки… Но… я принимаю твои пояснения. А теперь аккуратно. Моих губ коснулось что-то холодное и гладкое. - Пей, только не много, - приказал Нортман. - Ого, да это шампанское, причем, судя по вкусу, брют. Сухой, крышесносный. Никогда не пила ничего более шикарного. Можно еще глоток? - Нет. Позже. И, да, это не просто брют, а "Кристал Брют", который я приобрел по случаю, еще в две тысячи пятом году. Итак, на что оно похоже? - На любовь. - Выпалила я. - Почему? – не понял меня Эрик. - Потому что оно такое же легкое, почти воздушное и от него по всему телу распространяются маленькие пузырьки счастья. И хочется петь и танцевать и научится летать. Высоко-высоко… - Сама не знаю почему, мой рот расплылся в улыбке. - Допустим. - Произнес Эрик задумчиво. И я точно знала, что в этот момент он смотрел на меня. – А что если так? – Спустя минуту спросил Нортман. Мне в рот тут же втиснулась клубника, которая была покрыта шоколадом, и тут же в меня полилось шампанское. – Стараясь не поперхнуться, и быть предельно аккуратной я не спеша проглотила напиток и лакомство. - И… - Спросил мастер. Прекрасный напиток со скоростью света всосался в мою кровь и определенно начал действовать на мой мозг. - Это все вместе, как секс… - Я не могла не понять, что провоцирую своими словами Эрика, но я так же никак не могла сдержаться и промолчать. Сочетание клубники, шоколада и шампанского на самом деле было сродни сексу. – Да, точно, это как секс… секс с тобой. – Почти пропела я. И тут же спохватилась: - Хотя, постой… чего-то точно не хватает… Я не знаю чего, но… Мне не достает какой-то мелочи, от которой все станет еще круче. - Мелочи? – Голос Эрика стал хриплым. – Может быть этого? В мой рот вновь попала небольшая клубничка, покрытая шоколадом, что-то еще, совсем маленькое, и потом полилось шампанское. Я доверчиво прожевала предложенные мне ингредиенты и сделала глоток… И я сама понять ничего толком не успела, как у меня внутри все будто загорелось… Запылало, заполыхало и задымилось… - Нет, нет, только не это, - сказала я и задохнулась. И замахала руками и застучала ногами по ковру. Эрик тут же снял с моих глаз повязку. И слезы сразу же полились по моему лицу. Рука мастера «заботливо» протянула мне бокал с шампанским, которого, к сожалению, там было совсем мало. Я сделала большой глоток и вновь закашлялась. Эрик торопливо взял огромных размеров бутылку со стола желая наполнить мой бокал, но я без лишних церемоний выхватила всю емкость из рук вампира и жадно припала к горлышку. Когда огненная буря немного улеглась, и я смогла наконец-то говорить, я с шумом поставила шампанское на пол и произнесла сдавленно: - Да, Нортман, да, это точно было как секс с тобой. Так же горячо и остро. И так же… - Восхитительно? - Нет, непредсказуемо. Сукин ты сын, и как ты только мог додуматься до такого? Как тебе вообще в голову пришло накормить меня перцем чили? - Если честно, то я до последней минуты сомневался, стоит ли его дегустировать, но… ты сама сказала, что тебе чего-то недостает. - Ну, конечно, мне не хватало именно этого… Знаешь, вот бы тебя заставить проглотить хоть один кусочек этого дерьма. - Извини, я не ожидал, что все так плохо закончиться. И что шампанское не помогло? - Почти искренне произнес Эрик. - Нет, не сильно. Чтобы унять жжение нужно что-то более сильное. - Без всякой задней мысли раздосадовано пробурчала я. - Такое сильное, как, к примеру, мои губы? – Только что стоявший рядом со мной Нортман оказался в одно мгновение у моих ног. Со скоростью присущей вампирам он опустился на колени, и его руки легли на мои плечи, а губы накрыли мой рот. Я задохнулась и застонала. Язык Эрика нагло вторгся в мой рот и начал напористо исследовать его. Я подалась вперед и обняла шею мастера. Руки вампира опустились вниз и скользнули мне под юбку. Начав свое путешествие с моих колен они быстро оказались на моих бедрах и замерли. Эрик прервал поцелуй и, отстранив мою голову в сторону, посмотрел мне в глаза. - Чулки, госпожа федеральный маршал, ты, правда, надела чулки? Для меня? - Нет… нет… просто так получилось… - Я не могла говорить быстро, потому что мое дыхание сбилось, а мысли путались. – Я, я собиралась к тебе и уже хотела выходить, когда заметила, что на колготках пошла стрелка… А так как в моем шкафу мне ничего другого не попалось под руку, то я надела первое, что нашла. - Понятно, значит, чулки с силиконовой резинкой - это просто случайность? И они в огромном количестве хранятся в твоих ящиках с бельем. Знаешь что, Соки, на будущее, если вдруг колготки вновь подведут тебя, когда ты будешь собираться ко мне, то надень, пожалуйста, чулки на поясе. Я немного старомоден и меня это сильно заводит. - У меня таких нет. – Растерянно призналась я, стараясь не смотреть мастеру в глаза. - Не переживай, это легко исправить, - шепотом сказал вампир и его руки продолжили исследование моего тела. Длинные пальцы вампира неспешно переместились на внутреннюю часть моих бедер и двинулись вверх. Подол моей юбки неприлично высоко задрался. Нортман поднял глаза вверх и посмотрел на меня. - Соки, должно быть, и красные кружевные трусики-стринги ты тоже надела лишь потому, что на всех других у тебя появились дырочки? - Дырочки? - Повторила я растерянно. – Нет. Нет. Это… Я купила их себе случайно. Искала что-то особенное, вот и наткнулась на них… А надеть было их некуда… - Я покраснела, став одного цвета со своими чертовыми трусами. - Извини за нескромный вопрос, Грег уже видел твою нечаянную находку, в которой, к сожалению, некуда больше ходить, кроме как ко мне на встречи? - А это имеет какое-то значение? - Нет, никакого. Все, что сейчас действительно важно, так это то, что твои трусики совершенно промокли, - пальцы Эрика скользили по кружевам у меня между ног, а его голос был абсолютно хриплым и возбужденным, - признайся, Соки, что ты скучаешь без меня. – Прошептал мне вампир прямо в лицо, и я попыталась вздохнуть, но не смогла. - Да, да, я скучаю… Мне не хватает тебя, Эрик. - Призналась я, и мне сразу же стало легче дышать. Словно тяжелая ноша упала с моих плеч. - Тогда почему ты с Грегом? - Задал новый вопрос мастер, и два его пальца сдвинув кружево, скользнули в меня. - Все сложно, слишком сложно, - выдохнула я и взяла в свои ладони лицо вампира. Я зачарованно смотрела в его глаза и не могла оторваться от их глубины и жажды, в то время как пальцы Нортмана ритмично входили и выходили из меня. Я выгнулась вперед, жадно подавшись бедрами навстречу движениям руки мастера. Эрик зарычал и впился губами в мой рот. Я запустила свои пальцы ему в волосы и с силой сжала их. - Как же я сильно хочу тебя, - прошептала я, прервав наш поцелуй. - Должно быть не так уж и сильно, если не говоришь мне правды о тебе и Греге и о том, почему ты с ним, а не со мной. Но… я подожду, я терпеливый. – Подытожил Нортман и вынул из меня пальцы. И встал на ноги. - Эрик, нет, постой, не уходи. – Отчаянно взмолилась я. - Прости, я не могу говорить с тобой о таком. - Я замолчала, пытаясь сдержать слезы. - А с ним можешь? - Тут же задал мне вопрос Нортман. И в его голосе было столько горечи, что я вздрогнула и ощутила ее вкус у себя о рту. - С Грегом все проще. Я люблю его… Но не так, как тебя. Это немного другое. - Закончила я совсем тихо. - Думаю, что это вопрос не любви, а доверия, Соки. - Нет, нет. Просто я боюсь упасть в твоих глазах так низко, что ты никогда больше даже не захочешь видеть меня, не то, что касаться или говорить со мной. - Я выдохнула и горько заплакала. Я теряла Эрика. Опять теряла… Но на этот раз все было слишком серьезно. - Разве могу я не хоть видеть тебя, Соки? О чем ты вообще только говоришь? Почему ты всегда решаешь все за меня? Почему сейчас не хочешь рассказать мне правды? Почему ты молчишь, Соки, почему не обвиняешь меня как обычно, во всех смертных грехах? Почему? - Эрик проорал эти слова и уже чуть более спокойно добавил: - Почему ты никогда не спросила меня, как я существовал все это время, все эти девять месяцев, после того, как ко мне вернулась моя гребанная память. Что я чувствовал, чего хотел на самом деле. - Зачем? Ты же ясно дал мне понять, что я для тебя ничего не значу, и ты ничего не помнишь и не желаешь знать о том, что было между нами. И ты даже оплатил мне услугу за проживание в моем доме и за то, что спал со мной. Будто я одна из твоих шлюх… разве это не так? Ты отказался от меня, Эрик. Пропал на восемь месяцев, а потом… просто взял и трахнул меня пьяную в своей красной комнате. - Может быть и так… Но разве не ты сама, Соки, попросила меня оставить тебя в покое? Разве это не ты избегала меня? И… еще… если бы ты не была такой пьяной той проклятой ночью, когда я принес тебя в «Фанктазию» едва живую, то наверняка смогла бы вспомнить, как я прижимал тебя к себе, как дрожали мои руки от одной только мысли, что я могу навсегда потерять тебя. Как я… - Я больше не слышала слов Нортмана. Все вокруг меня пришло в движение, и я словно оказалась в водовороте давно минувших событий. Я увидела себя лежащей с отрытыми глазами на огромной кроваво-красной кровати и Эрика, склонившегося ко мне. На его лице застыла тревога. Он отчаянно зовет меня и, не получив ответа, разрывает клыками свое запястье. Он подносит свою руку к моим губам и зависает в ожидании. И я отчетливо читаю в его глазах страх. Его ладонь заботливо приподнимает мою голову, и он тихо шепчет мне: - Только не умирай, нет, только не умирай. – И я размыкаю губы, и кровь вампира течет в мой рот. Я делаю несколько глотков и начинаю постепенно приходить в себя. Мне становиться лучше. Спустя некоторое время Нортман встает с кровати. Он поворачивается ко мне спиной и идет к двери. - Эрик, - одними губами произношу я его имя, и он замирает. - Не уходи. Останься со мной. – Прошу я его. И он послушно возвращается к кровати. Он садиться на ее край, и я протягиваю к нему руку. Наши пальцы встречаются и сплетаются воедино. - Я не знаю, как жить без тебя, Эрик. Не знаю… Все не имеет никакого смысла… - Говорю я на одном дыхании. И пытаюсь приподняться. Руки мастера обнимают меня и прижимают к груди. - Соки, я сам не понимаю, как мне дальше существовать без тебя. Все на самом деле бессмысленно, если тебя нет рядом. Но… я так же знаю, что не нужен тебе такой. – Отвечает мне Эрик. И его глаза заполняются кровавыми слезами. – Я не стану другим. Никогда. Просто не смогу. Даже ради тебя. – Говорит Нортман, исступленно прижимая меня к себе, и я чувствую, как тяжело даются ему эти слова. По моему лицу текут слезы. – Поэтому я лучше стану любить тебя на расстоянии, издалека, чем сделаю тебя несчастной. Так будет правильно. Так будет правильно… - Уговаривает Эрик себя и меня. - НЕТ! – Кричу я и до крови впиваюсь ногтями в его лицо. - НЕТ! НЕТ! НЕТ!