Мой страх — мой друг

Я не знаю, когда очнулась. Прошло ли пару минут, или пролетел целый час — не помню. На какой-то миг я даже забыла о моем госте, который сейчас лежал на моем новом ковре и истекал кровью. "А вдруг он умер?" — пронеслось в моей голове, и сердце забилось чаще. Меня откровенно мутило, ноги не слушались и были словно из ваты, в животе будто крутилось что-то живое. Нервно сглотнув, я начала медленно подходить к предполагаемому трупу. Я подалась вперед всем телом, опасаясь малейшего движения, одни только ноги оставались на месте. Вздох. Еще вздох. С души будто камень свалился, и дышать стало невероятно легко, правда, ненадолго — опустив взгляд на ковер я увидела медленно расплывающееся кровавое пятно, и земля начала уходить из под ног. Я присела на корточки и, собравшись с духом, взглянула прямо в рану. По телу пробежали мурашки. Да нет, это были настоящие тараканы! В центе живота была достаточно большая рваная рана, видно даже какие-то кости, возможно легкие, я не стала разбираться. Через секунду я была в туалете, а еще миг спустя снова рядом с моим дорогим знакомым. Я задыхалась, будто меня топили, хотелось поскорее вынырнуть и набрать воздуха в легкие. Кстати забыла еще кое-что рассказать о своем жилище. В квартире было две комнаты: основной была гостиная, а за невзрачной дверью маленькая комнатка, в которой я хранила медицинские приборы, таблетки, бинты – список этот очень длинный. Из-за панического страха крови мне надо было как можно быстрее обрабатывать раны, чтоб не грохнуться в обморок. К тому же я боялась заболеть любой болезнью и приступала к лечению даже при самых слабых симптомах. Так что капельницы, разнообразные шприцы, хирургическая иголка с ниткой, коллекция таблеток — все это только вершина айсберга. Вот и теперь я несусь в эту заветную комнатку на всех парах, спотыкаясь и перепрыгивая препятствия в виде дивана и кресла. Очутившись в пропахшем медикаментами помещении, я сгребаю дрожащими руками все, до чего можно дотянуться. На пол высыпалась половина таблеток, разбились бутылки с физраствором, а я, переступая через все это, спешила к одной цели — умирающему убийце. Для кого-то могло показаться удивительным наличие такого большого количества расходников в моей аптечке, но ни мне, ни тем, кто хорошо меня знал. Молодость, проведенная в застенках медицинского института не только научила меня оказывать первую медицинскую помощь, но и отчасти сделала параноиком, не избавив, к сожалению, от боязни крови. Это может показаться смешным, да так оно и есть, но именно такой судьбы хотели для меня мои родители. Дальше все было, как в тумане. Помню, что этот Локи ни разу не пошевелился и не застонал, из-за чего я каждую минуту проверяла его пульс. Кровь была повсюду, меня трясло, как от лихорадки, а я шила, промывала, колола… Глаза были прищуренными, мне казалось, что так я буду меньше видеть, соответственно меньше бояться. Конечно, это был самообман, но через два часа мучений все было готово. Я встала с колен (а было это крайне сложно), ноги подкашивались, а я смотрела на выполненную работу. Крови стало еще больше, теперь она была не только на ковре, но и на полу, на стенах и, каким-то образом, на потолке. Локи выглядел пугающе: ввалившиеся щеки, серое безжизненное лицо, растрепанные волосы; казалось, из него высосали все соки. В вену на одной руке была вставлена иголка, тянущаяся от капельницы, а другой рукой парень сжимал в кулаке край ковра. Я даже и не заметила, когда это произошло. Сейчас только я обратила внимание на себя. Все руки и одежда в крови, а я, будто в трансе, плетусь в сторону зеркала. И вот моему взору представилась девушка со стеклянными глазами и полуоткрытым ртом. На лице не было эмоций, зато были кровавые разводы. И снова дорога, снова путаные образы, и вот я уже стою в душе, а одежда моя лежит окровавленным клубком в мусорном ведре. Струи горячей воды стекают по лицу, и сознание мое постепенно просветляется. Вернулись все воспоминания о жизни до появления раненого подарочка, и вспомнилась работа, о которой я не думала уже несколько часов. А там, скорее всего, полный завал по заказу. А капли текут и текут, смешиваясь с кровью в мутный полупрозрачный поток. На улице все еще лил дождь, а я стояла здесь и по лицу катились слезы вперемешку с водой. Я сочувствовала сама себе, постепенно прокручивая в голове сегодняшний день. Наконец вся кровь смылась глубоко в канализацию, и я, завернувшись в полотенце, вышла из ванной. И вот я уже вздохнула спокойнее. Казалось, самое страшное уже позади. В гостиной вдруг зазвонил телефон; рассекая воздух, звуки доносились до меня и давили на уши. После нескольких часов почти полной тишины резкий звук достаточно сильно напугал меня. Я миновала своего пациента, стараясь не оглядываться, и резким, неожиданным для себя рывком сняла трубку. — Ну и где тебя носит, подруга? Только не это. Как оказалось, мне позвонила моя коллега по работе, да и просто хорошая подруга Саша. В отличие от меня, Саша была открытой и веселой, как это часто бывает с подругами: одна — серая и невзрачная, а вторая — яркая и необычная личность, которая дополняет пару. Так было и с нами. Она придумывала дизайны просто на лету, набросок за наброском, а я уже добавляла детали, хотя платили нам одинаково. И, конечно, за ней всегда парни бегали толпами. Пусть она и не отличалась особой красотой, но что-то в ней такое было, а что — мне никогда не узнать. И теперь эта жизнерадостная подруга угрожающим тоном задает довольно обычный вопрос. А что мне ответить? Уж явно не рассказывать правду. Думаю, она меня не поймет, я и сама себя не понимаю. Но надо было что-то говорить, потому что я вдруг поймала себя на том, что молчу уже около минуты. — Дома, где же мне еще быть? — ответила я наигранно веселым тоном. — А ты помнишь, что ты работаешь? — саркастически сказала она. Прямо вижу, как Саша закатывает глаза. — Проспала опять, что ли? Или пальчик порезала? О да, Саша любила издеваться над моими фобиями. Я посмеялась и как-то невнятно отмахнулась, поглядывая на все также мирно лежавшего на полу Локи. Но моя подруга слишком настырная, поэтому она перешла в наступление, и после вопроса "Что с тобой случилось? Отвечай" я бросила трубку. Не знаю, зачем я это сделала, но я не умею врать. Конечно, она приедет, будто ей нечего делать, а вот мне как раз придется потрудиться. Да что там, всего лишь полквартиры от крови отмыть. Но даже если я очищу ее до неестественного блеска, что мне делать с полуживым человеком, лежащим буквально посередине гостиной? Задавая себе еще кучу разных вопросов, я взяла единственную в квартире тряпку и начала водить ей по пятнам. Сердце стучало очень громко. Казалось, звук этот отбивался эхом от стен и постепенно становился все громче и громче. И вот, наконец, я… отмыла самое маленькое пятно. Со злости бросив тряпку на пол, я чуть не попала в голову парню, который, казалось, и не был намерен приходить в себя. На лице его до сих пор осталось выражение безразличия. Я не могла отвести от него взгляд, поэтому не заметила, как в дверь позвонили. Когда я наконец очнулась и повернула ключ в замочной скважине, на меня тут же налетела Саша и, обхватив руками мои плечи, стала беспокойно осматривать меня с ног до головы. А затем все произошло так быстро, что я потом еще долго стояла в недоумении. Саша со злости дала мне неслабую пощечину, отчего место удара щипало еще около минуты — как раз то время, которое я простояла с глупым выражением лица. — Что это было? — неуверенно прервала я затянувшуюся паузу. — Ты чего трубку бросила?! Я думала, что к тебе тут убийцы прорвались! — Ну в этом есть доля правды… — пробубнила я, и взгляд мой невольно скользнул в гостиную. От Саши ничего не утаишь, поэтому, кивнув головой, она без всякого разрешения проследовала к злополучному месту. А потом был крик, и перешел он в визг. И чего тут страшного? И вот она снова передо мной: глаза круглые, рот открытый, не может выговорить ни слова и все время тычет пальцем на пол, где лежал Локи. Мне стало стыдно перед ней, ведь такой стресс вреден для здоровья. Я тяжело вздохнула — все это было как во сне, слишком неправдоподобно. В этот момент у меня закончились все идеи, я поняла, что моим будущим планам теперь не сбыться, жизнь на протяжении этих минут плавно шла под откос. Поток моих мыслей о тщетности бытия прервала Саша. Голос у нее был осипшим: — К… кто это? — Это Локи, он убил Тора, — конечно, я и сама не понимала о чем говорю, но больше ничего придумать не смогла. — Кровь… ты… полиция… — Если он умрет здесь, то полиция обвинит меня и только меня, — повторила я слова моего гостя. Саша стояла и смотрела на меня, а я смотрела на нее. Если бы кто-то наблюдал эту картину со стороны, непременно улыбнулся бы. И тут мы вместе с ней обернулись — сзади послышался стон.