— И почему я должен идти с этим извращенцем? — в сердцах воскликнул Санджи, недовольно миновав таксистов, пытавшихся заманить утомлённых полётом и потому не особо разборчивых в ценах за дорожный трафик пассажиров, уже успевших забрать тяжеленный багаж и скапливавшихся теперь большими толпами у выхода из аэропорта. Эти алчные водители сдерживали бы свои денежные аппетиты, будь сейчас блондин в своей униформе — им пришлось устроить маскарад с переодеванием, чтобы не провалить всю операцию по захвату бородача.
— Можем разбиться прямо здесь, у меня тоже нет особого желания находиться рядом с тобой, — предложил злючий Френки, едва не пнув особо надоедливого таксиста.
— Я бы с радостью, но уже пообещал Нами-сан и остальным, что не подведу, так что придётся тебя потерпеть.
— Ну тогда прекрати ныть и смотри лучше по сторонам; если помнишь, нам надо быть готовыми блокировать любой выход, из которого чернобородый попытается уйти.
— Да знаю я, — огрызнулся блондин, по привычке спрятав руки в карманы и обшаривая взглядом помещение, в котором насчитал около восьми выходов к стоянке. И это — только часть: огромное здание в несколько этажей было поделено на несколько секций, между каждой из которых имелись сквозные проходы, но ими займутся уже их напарники.
Мимо то и дело сновали люди, суетясь, переговариваясь друг с другом или ругаясь с кем-то по телефону. Детишки, энергичные, даже несмотря на поздний час, звонко хохоча, носились по широким залам с наполированными полами, по которым, оказывается, можно было отлично прокатиться, если хорошо разгонишься! Правда потом папа отчитает, или мама за ухо оттаскает, ну да это ничего — не каждый день шанс выпадает не спать в такое позднее время, да ещё играть в догонялки с новыми друзьями, появившимися за время перелета. Хорошо быть маленьким…
Некоторые взрослые с улыбками провожали вёртких мальцов, улепётывающих от своих родителей или старших братьев и сестёр, другие укоризненно качали головами, мол, как же тяжело сейчас с современной молодёжью приходится, просто не угнаться… В буквальном смысле этого слова.
Как раз одна такая резвая девочка и проскользила прямиком в руки полицейского — тот успел поймать её прежде, чем случилось падение.
— Разве принцессам положено вот так носиться по аэропортам? — укоризненно покачал головой блондин, аккуратно поставив малышку на пол.
— Дома я на Нори ещё и не так могу! — задорно сообщила девчушка, горделиво вскинув подбородок. Выглядела она и впрямь как настоящая миниатюрная принцесса: нежно-оливковые пряди длинных волос были убраны в два прекрасных цветка на макушке (хотя причёска за время гонок по залу успела слегка растрепаться, но всё равно было видно, что на её создание потратили не один час), а светло-фиолетовые глаза с интересом изучали блондина.
Тот весело рассмеялся:
— Правда? И кто же этот твой Нори?
— Не он, а она, — снисходительно поправила его малышка, скрестив ручки на груди.
— Она… Хм-м… Должно быть, так ты называешь свою собачку? — выдвинул предположение полицейский.
— Собачку? — девочка уставилась на парня, как будто тот материализовался в виде призрака. — Нори — самая настоящая утка!
— Птица? — в свою очередь удивился Санджи.
— Она не просто птица! Она — мой друг, ничего ты не понимаешь! — девочка капризно замахала кулаками в воздухе, но дотянуться до блондина так и не успела. Девушка, подхватившая её на руки, неловко улыбнулась Санджи:
— Простите мою сестру, перелёт был утомительным, вот она и раскапризничалась.
— Ничего страшного, с детишками часто такое случается, вон их сколько ещё бегает, — блондин кивнул на стайку малышей, уже загонявших своих и без того усталых родных, — а ваша сестрёнка к тому же ещё и принцесса, ей по статусу полагается.
Обладательница длинных бледно-лазурных волос с интересом посмотрела на своего собеседника:
— Возможно, вы правы, — на этот раз она улыбнулась уже совсем другой, дружеской улыбкой. Почему-то от этого все неудачи за сегодняшний день как-то поблёкли и стали казаться не такими уж глобальными, если не сказать «пустяковыми». Здорово было вот так стоять рядом с этой девушкой, излучающей какой-то необъяснимый, по ощущениям схожий лишь с солнечным, свет.
— Виви-сама, у вас всё в порядке? — блондин ощутил на себе пристальный взгляд кого-то, стоявшего за спиной красавицы, и только сейчас понял, что вот уже несколько минут бесцеремонно таращится на свою собеседницу. Чёрт! Не такое впечатление он хотел на неё произвести… Совсем не такое!
— Всё просто замечательно, Игарам. Этот молодой человек помог мне поймать Кейми, — девушка повела рукой в сторону блондина. Мужчина со странным париком на голове, подозрительно напоминающим причёску Франклина на долларовой купюре, чуть склонил голову, выражая признательность:
— Благодарю Вас, — он вновь повернулся к девушке, — но Виви-сама, нас уже ждёт эскорт, поэтому Ваш отец просил присоединиться к нему как можно скорее.
Заметив, как сразу померкли взгляды двух собеседников, он со вздохом забрал малышку из рук её старшей сестры:
— Мы пойдём вперёд, пожалуйста, не задерживайтесь.
— Хорошо, — Виви кивнула, — я сейчас догоню вас, — пообещала она, после чего мужчина зашагал в сторону одного из выходов.
— Ещё раз спасибо за помощь, — произнесла девушка.
— Вам не за что меня благодарить, — Санджи галантно поклонился ей, словно они были рыцарем и принцессой в каком-нибудь сказочном дворце, а не простыми собеседниками в огромном холле аэропорта. Услышав тихий смех девушки, блондин вопросительно поднял бровь, на что та ответила, что просто меньше всего ожидала встретить рыцаря в подобном месте.
Спустя несколько минут Френки подошёл к своему компаньону и похлопал по плечу:
— Не зевай, сердцеед, а то бородача проворонишь ещё.
Санджи, чертыхнувшись, еле успел подхватить серебряно-стеклянный подвес в виде песочных часов, в которых пересыпалась из одной половины в другую небольшая горстка песка, измельчённого до мучного состояния, и смерил голубоволосого хмурым взглядом:
— Я предельно внимателен.
— Это я вижу, ещё бы уделял внимание чему надо…
— Я что, не могу даже на её подарок взглянуть? — возмутился полицейский.
— Можешь конечно… Но только это твоё «взглянуть» тянется уже минут семь с её ухода…
Блондин, зло сощурившись, спрятал кулон, подаренный Виви в качестве признательности, за пазуху и демонстративно отвернулся, возвращаясь к караулу выходов.
Любитель колы, покачав головой, также сел на своё прежнее место, маскируясь газетой, купленной здесь же за двойную плату — ибо все магазины аэропортов имели преотвратительнейшее свойство продавать свой товар по завышенным ценам, украдкой заметив небольшой клочок бумажки, торчащий из кармана полицейского.
— Какие же нынче догадливые дети пошли… Посмышлённее своих старших будут! — хмыкнул он, перелистывая страницу. Однако до заголовка голубоволосый напарник добраться так и не успел — из ближайшего к ним перехода выскочил низкорослый мужчина, пол-лица которого заросло чёрной бородой.
— Ну что за главарь такой? Ни намёка на конспирацию… — покачал головой Френки.
— Нам же проще, — откликнулся Санджи, уже метнувшийся ему наперерез. Надо было отдать парню должное: когда требовалось, он выполнял свой долг без лишних колебаний или отвлечений на что-либо постороннее.
— Всё-таки капитан никогда не ошибается в людях, которых видит своими друзьями, — мужчина, отложив газету в сторону, отправился на помощь своему временному напарнику.
Нами, прохаживаясь с коляской для младенцев-двойняшек взад и вперёд, весьма правдоподобно изобразила испуг, когда двери, разъехавшись, выплюнули на улицу страшноватого на вид, обросшего, как горилла, мужчину.
— Не ушиблись? — участливо поинтересовалась она, подкатывая коляску ближе.
— Нет, к несчастью для тебя, дамочка, — он, скрутив ей руки, приложил отливающую цветом шампанского катану к шее и устремил ликующий взгляд на высыпавших за ним следом Санджи и Френки.
— Что, не ожидали? Посмотрим, как близко вы подойдёте теперь, когда у меня в заложниках мамаша, да ещё и двое её молокососов! Учтите: чем ближе попробуете подобраться, тем сильнее они будут страдать, а потом я их обязательно убью! — вскричал он, заметив, как Санджи сделал попытку подступить к ним чуть ближе.
— Нет! Всё, что угодно, только не мои детки! Пожалуйста, помогите! — глаза девушки умоляюще взглянули на блондина. Санджи едва заметно улыбнулся уголками губ — у Кошки-Воровки были просто потрясающие воображение и актёрские данные, и до сих пор всё шло по плану, оставалось только догадываться, какой разнос устроили Зоро с Бруком оставшимся шестерым приближённым бородача.
— Отпусти их! — крикнул он. — Неужели опустишься до того, чтобы убивать женщин и детей?!
— А я кодекс чести не подписывал, — хмыкнул он, больно вывернув Нами руку, — но, судя по тому, как сильно мамаша дрожит за своих отпрысков, любит их сильно, а раз я обещал страдания, то начну, пожалуй, с двойни, — он швырнул девушку на асфальт и запустил руку в коляску, намереваясь извлечь первую жертву на свет… Но кто бы мог подумать, что коляска возьмёт, да и развалится, потому что внутри оказались совсем не карапузы…
Прямо перед Чернобородым стоял капитан. Нами ещё никогда не видела его настроенным так решительно — всё естество парня переполняла холодная ярость, и если до этого он и говорил, что не будет слишком уж зверствовать, то теперь воровка очень сильно в этом сомневалась.
— Значит, ты готов пойти на всё, лишь бы спасти свой зад, грязный ублюдок? — стальной взгляд пригвоздил бородача к асфальту, и он даже не мог попытаться сбежать — ноги отказывались ему повиноваться.
— Да тебя тоже чистеньким не назовёшь, прикрываться женщиной… — оскалился чернобородый.
— Я не стану тратить время на объяснения чего-либо таким как ты. Единственное, что тебе следует хорошенько уяснить — это то, что сегодня ты в последний раз дышишь свободой, запомни этот воздух хорошенько, потому что я собираюсь лишить тебя возможности вдохнуть его ещё хоть раз на остаток твоей никчёмной жизни! — Луффи выстрелил в него растянувшейся рукой, но мужчина увернулся от атаки и зло ухмыльнулся:
— Следи за языком, сопляк! Такой рохля, как ты, мне не указ!
Капитан, не произнося больше ни слова, начал применять свои атаки одну за другой, всё сильнее взвинчивая темп нападения. Однако, как бы это удивительно не звучало, толстоватый бородач умудрялся каким-то образом не отставать от него и даже наносить собственные удары, и отражать нападения противника, только, в отличие от Луффи, его тело не растягивалось и не удлинялось до неимоверных размеров — оно сливалось с темнотой ночи и то и дело жалило брюнета.
«Тьма… Из-за того, что сейчас ночь, он обладает куда большей силой, чем если бы бой происходил днём… Он может заставить Луффи истекать кровью…» — в ужасе подумала Нами, заметив только что обозначившийся полоской крови свежий порез на теле брюнета. Как уже успел ей рассказать капитан, ему было абсолютно наплевать на обыкновенные пули, а вот с колюще-режущими предметами дело обстояло куда сложнее — они наносили увечья его телу точно так же, как и любому другому человеку, не обладающему подобными способностями. Нужно было придумать какой-то способ помочь ему… Но какой?
Девушка обратила внимание на Санджи и Френки, которые, заблокировав вход в здание, чтобы люди не пострадали от разворачивающейся с ужасающей скоростью битвы, изо всех сил держались, чтобы не вмешаться и не помочь брюнету в сражении. Их останавливал только его приказ быть на своих местах и не дать людям попасть на территорию боя — он не хотел, чтобы из-за этих уголовников пострадал ещё хоть один человек. По вине Гиен произошло много смертей и ещё больше осталось инвалидами на всю жизнь… Таким, как чернобородый, было не место среди нормальных людей. Он никогда не поймёт, что такое настоящая боль и какие страдания она приносит внутренне, по сравнению с внешними.
«Когда наша схватка начнётся, отойди как можно дальше и ни в коем случае не приближайся! Это приказ!» — чёткий и беспрекословный приказ капитана до сих пор отдавался эхом в её ушах.
Нужно было придумать способ обойти его и помочь Луффи. Воровка тревожно следила за ходом битвы, отмечая, что парень уже довольно сильно измотан, в прочем, состояние бородатого тоже оставляло желать лучшего, но было и ещё кое-что: в отличие от брюнета, предводитель Гиен не был ранен ни разу — всякий раз, когда Луффи пытался ударить его, тот просто растворялся во тьме, тем самым делая своё тело совершенно неуязвимым. Можно было подумать о том, что ранить его удастся банально светом, поскольку он — воплощение тьмы, но этот вариант сразу отпал, поскольку он то и дело попадал под лучи уличного освещения и вроде даже не скрючился ещё ни разу. Другое дело — солнечный свет… Но его было не достать, светать начнёт только через два часа. За это время кровотечения Луффи лишь усилятся, и он может не выстоять до рассвета, да и нет никакой гарантии, что это вообще подействует.
Пока воровка лихорадочно соображала, чем бы шмякнуть этого обросшего орангутанга, Луффи, перестав метаться по стояночной площадке, замер в самом её центре.
— В чём дело, уже выдохся? — противник также образовался из воздуха.
— Я устал.
Чернобородый противно расхохотался.
— Вы… вы слышали? Вы, его накама, чёрт возьми, слышали, что сейчас сказал ваш «непобедимый» капитан? — он, особо не церемонясь, проткнул парня со спины большим количеством чёрных шипов, упоенно наблюдая за тем, как увеличивается количество крови под ногами брюнета.
— Луффи! — все накама, в том числе и Нами, хотели броситься к нему, но парень спокойно поднял руку и попросил всех придерживаться их плана.
— Да какой, к чёрту, план? — вскричал Чоппер, которому было приказано до самого конца находиться на безопасном расстоянии и не высовываться. — Мне важнее твоя жизнь, ты умираешь Луффи!
— А мне важнее ваша жизнь, но я выше по званию, лидер, так сказать, так что я не позволю вам сдвинуться с места.
— Сволочь! — выплюнул Санджи.
— Луффи… — девушка почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. Ей хотелось прямо сейчас подойти к нему, встряхнуть как следует и привести в чувство, чтобы он думал, что говорит, но она не могла… не могла пошевелиться… И всё из-за его слов…
— Не отрицаю, — улыбнулся парень, вытерев кровь, струйками стекающую из уголков рта, и обратился к бородатому: — Эй, позор уголовного мира, это всё, на что способна твоя Королевская воля?
— Я добью тебя завершающим ударом прямо на глазах у твоих товарищей, — мрачно пообещал бородач, приготовившись к финальному удару.
— Значит, всё, — подвёл итог брюнет, — что ж, по крайней мере, я дал тебе достаточно времени побороться…
— Что ты имеешь ввиду?
— Я дрался на уровне начинающего, в то время как ты во всю использовал волю, — сообщил ему брюнет, вновь сплюнув кровь на бетон.
— Да ни в жизнь не поверю!
— А я разве просил? — удивился парень и, пошатнувшись, выдернул из себя окровавленное оружие.
— Слишком много крови! Луффи! — Чоппер попытался швырнуть ему хотя бы полотенце, но его проглотила тьма, едва оно успело подняться в воздух.
— Я просто отправлю тебя в нокаут, — сообщил он и, закрыв глаза, рухнул на асфальт под ногами.
— Кэп! — Френки шокировано смотрел на то, как тело капитана лежит в луже его же собственной крови.
— Видали «нокаут»? — ухмыльнулся бородатый. — Что теперь делать будете? Нет больше вашего капитана! — победоносно вскричал предводитель Гиен, отчего на душе стало и вовсе паршиво.
«Нет. Он просто собирается с силами…» — девушке удалось сохранить холодный рассудок и не впасть в отчаяние, и теперь она отчётливо видела, как от тела Луффи поднимаются клубы пара, а порезы, шрамы и глубокие раны затягиваются сами собой.
«Ну сейчас он ему наподдаст!» — девушка наблюдала за своим капитаном с точно таким же энтузиазмом, как при их первой встрече, которая была в начале этой бесконечно длинной ночи, когда парень давал копам от ворот поворот.
Когда тело парня прекратило дымиться, он поднялся и, сонно потянувшись, открыл глаза, в которых теперь плескался стальной блеск. Его Нами раньше уж точно видеть не приходилось. Впрочем, как и его накама: судя по шокированному лицу Френки, парень использовал эту свою способность впервые. Даже стоя в пятидесяти метрах от него, девушка ощущала волны бешеной энергии, накатывающие от него всё с более невероятной силой. Теперь она понимала, почему он так настаивал, чтобы они оставались на своих местах — капитан просто не хотел, чтобы его накама пострадали от его же чудовищной силы.
Однако было ещё кое-что, чего девушка никак не могла понять… Парень постоянно избегал прямых взглядов в её или чьи бы то ни было глаза и вот уже минуту стоял, атакуемый со всех сторон взбесившимся мраком и ни разу не задетый всё более опасными орудиями убийства. В ситуации двадцатиминутной давности они могли с лёгкостью покрошить его в салат, но сейчас он, казалось, просто не замечал их, удерживая взгляд в одной точке.
— Да когда ж ты сдохнешь, скотина?! — чернобородый сделал выпад в сторону парня клинком настоящей катаны из той же коллекции, что и кинжалы у Нами на поясе, но девушке было глубоко плевать на то, что всегда составляло смысл её существования. Сейчас она думала только об одном: когда же завершится этот бой?
— Слушай, не узнавал я ещё, так что ничего вразумительного на этот счёт ответить не могу, — брюнет, даже пальцем не пошевелив, отшвырнул катану так, что она проткнула асфальт рядом с Нами.
Девушка ошалело уставилась на меч, а потом перевела взгляд на своего капитана.
— Ты же вроде их собираешь, самое время пополнить коллекцию, как думаешь? — по голосу было слышно, что капитан остался совершенно прежним, однако эта необузданная энергия, струившаяся от него клубами пара, никуда не исчезла, наоборот — росла с пугающей быстротой.
— Хоть какая-то от тебя польза, — изрёк Луффи, обращаясь к чернобородому, всё ещё не верящему тому, что его любимая катана теперь принадлежит девчонке этого молокососа.
— Умри! — вскрикнул бородатый, бросившись на капитана и концентрируя вокруг себя огромное количество тьмы, чтобы прикончить парня одним ударом.
— Да не хочу я, вот прицепился, блин, — возмутился брюнет и неожиданно взглянул на несущегося на него бородача.
Нами невольно вздрогнула — глаза парня окончательно приобрели пепельно-металлический оттенок, они светились спокойствием и властью над огромной силой, словно он подчинил себе какую-то из природных стихий и теперь был вынужден нести бремя знания, и был не в силах поделиться им хоть с кем-то.
Но что бы ни крылось за этой переменой, парню удалось уложить своего противника, лишь украдкой взглянув на него. Что-то подсказывало Нами, посмотри он на него хоть на долю секунды дольше, чернобородый уже никогда бы не вдохнул вообще какой-либо воздух. Как только противник оказался повержен, энергия, развевавшаяся вокруг него тут же рассеялась, а парень, перестав контролировать равновесие, полетел навстречу асфальту.
Однако Нами с уже трансформировавшимся в человеческую форму Чоппером подоспели вовремя, подхватив капитана под руки, они потащили его к машине.
Оленёнок боялся, что напугает девушку, но та лишь сказала, что очень привязана к нему в любой его форме и похвалила его синий нос, который, по её словам, красиво сочетался с его большими выразительными глазами, чем очень сильно засмущала зверька.
Тем временем Санджи вместе с Френки надёжно связали уголовника и затолкали в подъехавший полицейский фургон (на легковых, если блондин звал приехать забрать преступников, товарищи приезжать уже не решались — а вдруг не влезут преступники, придётся утрамбовывать и опять будет перегруз для бедной машинки?)
Очень скоро появились и Зоро с Робин и Бруком, а следом за ними множество рук, возникших будто бы из воздуха, волокли оставшихся шестерых поверженных. Это было полным и безоговорочным разгромом Гиен. Такое событие ребята просто не могли не отметить и даже пытались заставить Зоро и Санджи пойти с ними, но ребятам предстояло выполнить ещё ряд формальностей в отделе — такого «урожая» за ночь у них отродясь не было, поэтому Робин, взяв слово с Зоро, что они обязательно придут, как только у них появится свободное время, отпустила их в отделение.
Команда Луффи, мирно посапывающего на заднем сидении машины, которую полицейские оставили ребятам до завтрашнего дня, дружно вторглась в его особняк и совершила великий набег на его кухню и, собственно говоря, её запасы. Где-то через полчасика к ним подключился Усопп, который всё это время занимался облагораживанием территории, которая теперь принадлежала им.
— Вы бы видели их вытянутые лица, когда я устанавливал наш первый флаг! Это непередаваемо.
— Да ладно, как будто наш помешанный на технике Усопп не сделал ни одного снимка! — фыркнул Брук.
Как выяснилось, снимок кудрявый действительно сделал, да не один. Там целый фотоальбом получился, который был тут же просмотрен большой компанией под дружный хохот. А потом Усопп рассказал им, каких слухов и легенд успел напускать о великих и непобедимых «Мугиварах» — под этим названием они теперь, оказывается, были ну о-о-очень знамениты в завоёванной половине города, спасибо Усоппу.
— Ну вот, наконец-то мои звёздные очки дождались своего звёздного часа! — довольно заметил Брук, вновь осушая стакан с крепким элем, одолженным из личного отцовского запаса Луффи, который, когда его растолкали (парень после схватки был довольно сильно измотанным и отрубился уже по прошествии двух часов празднования), дал своё согласие на исследование отцовского «винного» (там было отнюдь не только шикарное вино многолетней выдержки) погреба.
— Да что там твои очки, — отмахнулся Френки, — вот мои плавки…
Робин, оказавшаяся самой трезвой из всех, не считая Нами, взглянув на часы, решила, что пора разгонять всех по домам. Через полчаса напутствий и объяснений, что адрес таксисту она уже продиктовала, девушка поотправляла всех до нужных пунктов назначения и принялась за уборку следов празднования вместе с рыжеволосой воровкой. Где-то через сорок минут следы были успешно заметены, и брюнетка также засобиралась к себе в квартиру. Когда она уже была на крыльце, то неожиданно вспомнила, что оставила ключи на барной стойке, когда пила вместе с Нами утренний кофе.
— Нами, это снова я, представляешь, ключи… — девушка запнулась, заметив брюнета, спящего сидя на диване и опрокинувшего голову на его мягкую спинку, на коленях парня, негромко посапывая, пристроилась рыжеволосая голова Кошки-воровки, подложившей под щеку руку и улыбающейся чему-то во сне.
— …забыла, — закончила она фразу и, улыбнувшись собственным мыслям, покинула дом Луффи, припоминая, куда задевала визитку Зоро, в которой наверняка должен был быть его номер телефона.
***
— Что? Мугивары?
— Да, вчера вся половина города, принадлежавшая Гиенам, только об этом и говорила…
— Новенькие, значит…
— Что прикажете делать?
— То же, что и с Гиенами — подавить их; этот город должен достаться только одному из нас, Соломенная шляпа, и этим одним буду я.
Конец первой части.
