Heart Attack

"Тупой невыносимый ублюдок, да чтоб тебя переродки задрали" - пронеслось в ее мыслях. Девушка чуть ли не летела по коридорам, пылая праведным гневом. Трибут из второго дисрикта, этот самодовльный придурок, не способный видеть дальше собственного носа. "Как ему вообще могло прийти в голову, что он ее мог заинтересовать как парень?" - чуть ли не задыхаясь от этой мысли, девушка сделала глубокий вдох и медленный выдох, впрочем, это не помогло остудить разбушевавшиеся нервы. Она резко завернула в один из коридоров, ее сердце неприятно заныло, и, лишь подняв глаза от ковра, она поняла, о чем ее интуиция пыталась предупредить хозяйку: впереди маячил трибут дистрикта три, не менее наглый, чем трибуты первых двух дистриктов, и еле стоящий на ногах. Вновь опустив глаза в пол, пытаясь успокоить себя и слиться с окружающей обстановкой, чтобы, не приведи Бог, он ее заметил, Китнисс направилась вперед к лифту. Замаячивший на горизонте лифт уже почти успел стать приятной реальностью, только резкий удар спиной о стену и руки трибута третьего дистрикта, прижимающие ее тело, отрезали ее от желанного спасения. Он склонился к ее лицу, пьяно улыбаясь и обдавая ее запахом перегара. - О, маленькая девочка из далекого дистрикта, ты так прекрасно пахнешь, – он потерся лицом в какой-то звериной манере о ее висок, зарываясь носом в ее волосы и глубоко вдыхая. - Не могу сказать о тебе того же, отпусти меня сейчас же! Трибуты неприкосновенны до Арены! – Китнисс предприняла отчаянную попытку вырваться, отталкивая себя от стены в надежде, что выпитый алкоголь сыграет с парнем плохую шутку, и он просто упадет и даст ей сбежать, но ее сопротивление лишь подзадорило парня: он противно засмеялся, всем телом налегая на девушку. Начал покрывать скользкими поцелуями лицо и шею девушки, склоняясь ниже, треск ткани - и тренировочный костюм девушки разорван на груди, Китнисс не прекращала брыкаться, и слезы застилали ее глаза, она уже ничего не видела, ей начало казаться, что его противный мерзкий рот и грубые руки везде, эта мерзость будет длиться вечность от этого становилось лишь хуже, и рыдание девушки становились громче. Сквозь собственные рыдания она почти не услышала, как он прорычал ей заткнуться, и яркая боль обожгла ее щеку. И неожиданно все прекратилось, будто кто-то резко очистил воздух вокруг от этого ужасного зловония и отвратительных ощущений, девушка по стене сползла на пол, придерживая материал руками на груди и поджимая колени ближе к себе. Ее зрение постепенно начало проясняться, и только сейчас она поняла, что все это время слышала крики трибута из третьего дистрикта. - Нет, Браун, она сама попросила об этом, - ярость и гнев не давал мозгам принять эту информацию в нужном ключе, а только подзадоривал порвать щенка быстрее и как можно болезненнее. – Она же шлюха из шлака, – пытался все еще оправдать свои действия третий, но почему-то это лишь сильнее усилило ярость. Продолжая избивать парня, несмотря уже на все те повреждения, что он ему нанес, и где-то дальним уголком сознания понимая, что на Арену парень выйдет, если свершится великое чудо, но парня словно ушатом холодной воды окатило, как только слух распознал тихие всхлипы. Оторвавшись от избиения трибута, Катон направился к девушке, скукожившейся на полу, и, плюнув на собственную злость, подхватил ее на руки и почти потерял контроль, как только мокрое заплаканное лицо уткнулось ему в изгиб шеи, продолжая тихо всхлипывать, но всхлипы с каждой секундой становились тише и реже. Все то время, что ехал лифт, Катон почти ненавидел то ощущение странного, почти больного удовлетворения от того, что в его руках она чувствует безопасность. Противоестественно и отвратительно; ему от себя самого было противно, что он все сильнее сжимал челюсти, чтобы успокоится. Только двери лифта открылись - он вознес молитву богу, что этаж был пуст. Проходя дальше, он безошибочно нашел ее комнату, открыв ее пинком ноги и бросив девушку на кровать, чем вызвал новую порцию судорожных всхлипов и нервных подергиваний, в надежде полностью закрыться от его взгляда - Не реви, шлюхами не интересуюсь. И вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. В начале коридора стоял парень из ее дистрикта, Мелларк, кажется. Катон подлетел к нему и, подняв за майку, вторым кулаком ударил по стене. - Хоть одна живая душа узнает - выпотрошу. Отпустив идиота, с нарастающей злостью он отправился на свой этаж, надеясь, что хоть сейчас сможет отдохнуть. Уже заходя в свою комнату и почти вернув себе полный контроль, парень учуял приторный запах духов Диадемы. Не особо церемонясь, схватил ее одежду с пола и выкинул за дверь комнаты, коротко бросив «съебись». Он стоял, придерживая дверь и ожидая, когда первая с криками и визгами оскорбленной «невинности» выбежит из комнаты, а из-за двери донесется со всхлипами: - Да чтоб ты сдох, Браун, МЕНТОРЫ ВСЕ УЗНАЮТ! – и удаляющиеся яростные шаги, будто она специально старалась идти громче, видимо, все еще надеясь, что он выскочит за ней, умоляя вернуться, да, конечно.. Всенепременно. Не раздеваясь, бухнулся на кровать, и только голова коснулась подушки - как его сморил беспокойный сон.

***

Слишком устал от всего: от жестокости, от косых взглядов других трибутов. Пит искренне не понимал, почему именно на нем заострили внимание большинство трибутов. Он еще мог понять, чем могла привлечь Китнисс, - первый доброволец из убогого дистрикта - чем не повод для сплетен и постоянных наблюдений? Он же пекарь, почему именно он? И его размышления прервал ехидный голос парня из первого дистрикта, Марвела. - Ванильный Питик, как твои делишки? – Парень вальяжный походкой направился к двенадцатому, останавливаясь на расстоянии двух шагов. - Трибуты неприкосновенны до Арены, – кидая загнанный взгляд исподлобья, произнес парень. - А кто-то тебя обидел, сладенький? – с хищной улыбкой продолжил Марвелл, но, резко сбросив улыбку, продолжил. – Китнисс Эвердин. Я надеюсь, ты не такой дебил, чтобы к ней подкатывать? А также рассчитываю на твою всеобъемлющую поддержку, ведь ты же хочешь прожить подольше и не сдохнуть, как собака, на арене? Поэтому будь паинькой и, если у двенадцатой будут ЛИШНИЕ поклонники или какие-то проблемы, будь душкой, отправь мне или Мирте весточку, бывай! – резко развернулся, удаляясь от ошарашенного парня и оставляя его в раздумьях. - Почему всегда самое хреновое происходит со мной?