meirge.

Она рыжая. Не как Шелия, та красно-рыжая, даже скорее огненная, а эта… цвет пожухших листьев на асфальте. Цвет заржавевшей проволоки. Неприятный, но почему-то притягательный грязно-рыжий цвет. – Ну чего тебе? – у Шелии голос уставший. Может быть, это потому, что она… устала? Почему-то каждый, кто замечает, что капитан плохо выглядит, очень удивляется, когда узнаёт, что у неё даже нет времени отдохнуть. У неё голос уставший, а этой – этой весело. – Ты настолько не рада меня видеть, дорогая? – её смех звенит, как если бы кто-то стукнул вилкой по бокалу, привлекая внимание. Шелия давно не слышала этот звук, и, может быть, она в нём ошибается, но ассоциация в первую очередь приходит именно эта. – Дорогая, яхонтовая, изумрудная, – огрызается Шел. – Уцененная я, уже не продаюсь, надо тебе чего? Она кипятится так, как будто ей не страшно. А ей страшно. Эта снова смеётся. – Может быть, я совет тебе хочу дать, дорогая? – поправляет неопределённого цвета волосы тонкими руками. На этих руках все венки видны, словно на карте водных путей. К этим рукам раньше прижимались губами, наверное, если был хоть кто-то, кто мог к ней прикоснуться. – Я говорила, что я нуждаюсь в твоих советах? – Шелия делает шаг назад. – Я тебе вообще что-то говорила? – Нет, – эта прикусывает бескровную губу. – Ничего. – А почему тогда я? Шелии очень хочется расплакаться, но она держится, потому что сколько раз было таких ситуаций. Шелии очень хочется расплакаться, но она только делает шаг назад. – Да так, дорогая, – эта снова звенит смехом, сколько можно. – Я просто люблю приходить к тем, кому это совсем не надо. И тут уже никаких уточнений больше не будет, потому что всё и так ясно. Она не придёт к тем, кто зовёт её, к тем, кто верит в неё сильней, чем в себя самого, она не проснётся и не спасёт Аркан, потому что ей самой нужно что-то, чего она никогда не получит. Шелии хочется расплакаться, но Шелия просто буравит эту взглядом, и даже мысленно не может назвать её богиней. – Тяжело быть атеистом, сахарная? – интересуется Айка вкрадчиво. – Тяжело не верить в то, что стоит прямо перед тобой? Тяжело знать, что последняя надежда никогда тебе не поможет? Шелия просыпается, и не знает, от чего. Она не кричала, она не задыхалась, она не падала. Она просто смотрела в глаза этой, и так и не поняла, какой у них цвет. Шелия сидит в кровати и ловит ртом воздух. Шелии страшно.