Любовь Пак Чанёля

Мне было тринадцать, когда я увидел тебя впервые. Такая нежная, миниатюрная и сверкающая, словно далёкая звезда на бесконечно чёрном небе. Ты много улыбалась и постоянно повторяла моё имя. Я был обескуражен. У тебя маленький чуть вздёрнутый носик и пухленькие алые губки. А блестящие волосы на ощупь кажутся мягкими, словно шёлк. Ещё с того самого рокового для меня дня я стал одержим тобой. Очарован тобой. Ты единственная девчонка, которая не боялась меня и стремилась узнать меня. Это вводило в заблуждения, но я не мог оттолкнуть тебя. Я впитывал каждое твоё движение, твой смех и твою улыбку. Каждый день ты мне приносила мамины рисовые пирожки и откармливала меня, словно бездомного кота. А мне было просто сладко находиться с тобой, от этого вкус пирожков казался необычайно шикарным. Взамен на сладости я писал для тебя стихи, которые до сих пор не показал. Просто страшно, просто тяжело. Ты любила фисташковое мороженное, хоть мама тебе и запрещала есть холодное, из-за слабого здоровья. Ты его всегда накупала и пряталась со мной под горкой детской площадки, поглощая запретную вкусность. А на следующий день заболевала. Я хотел каждый раз тебя отругать за такой поведение, но чаще поддавался твоей обезоруживающей улыбке, и шёл на поводу у твоих желаний. Я постепенно изучил все твои привычки. Я знал, что ты любила завязывать хвостики, но твоя мама настырно заплетала косы. Я знал, что перед тем, как чихнуть, ты крутила кончиком носа. Я знал, что ты постоянно кусала изнутри губу. Я знал, что ты, когда радовалась, щурила глаза. Ты могла бесконечно смеяться, одаривая меня нескончаемым счастьем. Когда нам было по тринадцать, ты искренне радовалась моему присутствию в твоей жизни, а я оберегал тебя, как будто ты была осью моего мира. В пятнадцать лет ты стала только краше. Девичьи черты становились ярче, а глаза выразительнее. Ты начала подкрашивать губы бесцветным блеском, а волосы укладывать в милые прически. Ты была безумно красивой, это видел не только я. В твои пятнадцать лет тебе стали уделять внимание много парней. Хоть ты и относилась к ним всем равнодушно, я успевал отчаянно взвывать от ревности. К счастью, между нами ничего не менялось. Ты так же бегала за мной хвостиком, цепляясь тонкими пальчиками за мою толстовку. От этого всегда горячо становилось в районе груди, делая сладко и одновременно невыносимо больно. Я боялся рассказать тебе о своих чувствах, ведь я плохой ребенок Пак Чанёль, а ты золотая девочка Ли Миён. Ты любила кататься на велосипедах вдоль реки Хан, вечно обижаясь, если я отказывался идти с тобой. Ты, как будто читала меня насквозь и знала все мои слабости, раз постоянно дула губы и делала вид, словно сейчас расплачешься, тогда-то я и сдавался. Ещё ни разу я не смог одержать победу над твоим «плачущим» видом. Я любил прожигать время за кино, поэтому ты частенько звала меня в кинотеатр на какую-нибудь новинку из жанра фэнтези. Но я был только рад, ведь мог в темноте незаметно любоваться твоими чертами. С каждым днем, часом я тонул всё глубже в тебе, не имея ни малейшего шанса спастись. Твоё очарование просто не давало возможности посмотреть на кого-то, кроме тебя. И мне всё больше становилось невыносимо быть твоим другом. Тогда я решил для себя, что обязательно добьюсь в твоём сердце место любимого человека. И пусть я совсем другого цвета, я мазком впишусь в твой мир. В семнадцать лет изменилось многое. Мы стали старше, мы стали другие. Я больше не мог выносить твоё присутствие, а ты больше не любила кататься на велосипеде. Я извечно прятался от тебя в шумных компаниях с многочисленными размалёванными девицами, а ты перестала отслеживать новинки кино. Мы отдалились. Но в то же время становились ближе. Теперь ты чаще мне звонила на мобильник и писала в соц.сетях, ругая за несносное поведение. А я лишь ершился и бурчал, что это не твоё дело. Твои подруги наглухо игнорировали моё существование, а тебя осуждали за общения с таким отбросом, как я. Но ты упёрто пропускала мимо ушей критику и продолжала, по возможности, видеться со мной. Этих возможностей становилось всё меньше. Окончательно всё начало рушиться в университете, когда ты начала встречаться с ослепительным Ким Чонином. Мой мир рушился, и я стремительно падал в пучину боли, отчаяния и злобы. Я стал тем самым, которым запугивают родительницы наивных дочерей, мол, он нехороший, пьёт и курит, значит, ему нужно от тебя лишь одно. И это было правдой. Поначалу беспорядочный секс отвлекал, но позже от него становилось лишь омерзительней. Я открыто начал тебя игнорировать. Ты же недоумевала, что со мной происходит. В моих намерениях ни в коем случае не было навредить тебе или обидеть тебя, я считал, что спасаю тем самым тебя от такого ужасного меня. Мои чувства к тебе могли стать лишь обузой для твоих отношений. И сегодня был солнечный день августа. Работающие люди сновали туда-сюда, спеша с обеда на своё рабочее место. Некоторые мамочки со своими детишками играли у фонтана, бегая за несносными малышками, пока те весело хохотали. Школьницы, сидящие у лавочек, пытаясь привлечь внимание симпатичных юношей, деловито без конца поправляли волосы и закидывали ногу на ногу, отчего тонкая юбчонка скатывалась выше, оголяя молочные участки кожи. Я, рассевшись на каменных перилах, совсем не скромно зевнул, разинув рот на пол лица. Мне хотелось спать, я до сих пор не знал, что здесь забыл в обеденное время воскресенья. Едва ли на часах стукнуло десять, как ко мне завалился мой друг Бэкхён и утащил сюда. И вот уже грёбанных два часа мы торчим у фонтана, любуемся прохожими и болтаем о всякой фигне. - Есть сигарета? – спросил он, отвлекая меня от дремоты. Выдохнув, я молча достал пачку Винстона и протянул её другу, но через секунду охнул, осознав одну важную вещь: - Сигарета? С каких пор ты теперь куришь? – пробасил я осипшим от долгого молчания голосом. Бэкхён смотрел на меня красноречиво, уперев руки в бока. - Это был действенный способ привлечения твоего царского внимания, Йода, - фыркнул Бён, вздёрнув нос. Он всегда был такой раздражительный, но с другой стороны этот мистер может быть просто отличным и верным другом. Только за это стоит его ценить больше многих остальных. - Ты мне что-то рассказывал? – примирительно спросил я, пряча пачку никотина обратно в карман. Бэкхён хмыкнул, но забыл об обиде, вновь улыбаясь во все зубы. - Да-да, глухой ты Пак Чанёль, я рассказывал, что скоро подойдут мои знакомые, а после мы отправимся есть мороженное, как тебе? – поиграв бровями, лепетал парень. Весь его вид говорил о том, что под знакомыми подразумеваются хорошенькие девчонки, но я пытался не заострять на этом внимание. - Мог бы взять Сехуна, а меня оставить в покое, - буркнул я, доказав свои слова незаинтересованным зевком. Бэкхён неодобрительно цокнул и ощутимо стукнул меня в плечо. Хоть он и был худющий, как спичка, удар у него поставлен. Иногда даже остаются синяки, но этому олуху же не докажешь, что раз я большой – это не значит, что мне не бывает больно. - Не благодарная сволочь. Но не переживай, я позвал тебя не из-за большого желания видеть твою кислую мину, - пожал плечами Бён, доставая из рюкзака негазированную воду. Он сделал пару глотков, пока я молчал, а потом покосился в мою сторону: - Не хочешь поинтересоваться, почему я всё-таки позвал тебя, а не Сехуна? – подозрительно уточнил он. Я вскинул брови, ожидая подставы, но пытался виду не подавать. У этого парня очень обширная фантазия, я боюсь даже представить, что же меня ждет. - Твоё величество решило сжалиться над никчемным Пак Чанёлем и растрясти его задницу с хорошенькими девочками? – предположил я, держа «лицо». Бэкхён секунду смотрел на меня изумлённо, а потом расхохотался, привлекая внимание тех самых школьниц, которые битый час крутятся в этом районе, для того, чтобы Бэк их заметил. - С головой у тебя точно не всё в порядке, - вытирая пальцами воображаемые слезинки в уголках глаз, промямлил Бэкхён и продолжил уже более естественно: - Ну да ладно. Оказывается, что с моей подружкой общается… Но он так и не успел договорить, как его глаза накрыли тонкие руки. - Угадай, кто?! – мелодичный девичий голосок тронул Бэкхёна, а тот расплылся в счастливой улыбке. Юноша отдёрнул её руки и повернулся. Не говоря ничего лишнего, он впился требовательным поцелуем в нежные девичьи губы. А я стоял, как вкопанный. Рядом с девушкой Бэка стояла ты, вся распрекрасная со смущающим румянцем и скромной улыбкой на аленьких устах. - Привет, Елли, - мягко проговорила ты, подходя ко мне ближе. Ты уложила волосы в естественные кудри, а глаза подкрасила еле заметными стрелками. У меня воздух встал поперек горла от твоего вида. Мне до одури хотелось так же, как и Бэкхён собственнически тебя поцеловать, но я сделал шаг назад, пытаясь отвязаться от этой липучей мысли. - Привет, Миён, - осипшим голосом поприветствовал тебя я, ужасаясь от собственного тона. Он был непроизвольно грубым. Но ты всё равно ласково мне улыбнулась, как можешь только ты. Я навязчиво хотел протянуть к тебе руку, но ты, словно в мультике, с каждым моим шагом становилась всё дальше. Мне не дотянуться до тебя, даже если я пойду следом? - Рада тебя видеть. Ты не отвечал вчера на мои сообщения в какао, - спокойно говорила ты, но на дне твоих хрустальных глаз я видел зарождающееся раздражение. Тебе не нравилось, что я так поступал, мне самому это не нравилось, но… мне всегда мешают какие-то убогие «но». - Почему ты идёшь на двойное свидание? Чонин знает об этом? – проигнорировал я твоё замечание. Ты вскинула брови, слегка растерявшись от неожиданного вопроса. Внутри меня всё противно и мелко задрожало в надежде услышать нечто необъяснимое, но зудящий червячок настырно повторял: «не дождёшься». - Я с ним рассталась ещё неделю назад, - выдвинула ты, покосившись на воркующую парочку. Я ошеломленно смотрел на тебя, не в силах поверить, что это правда. - Ты же игнорируешь меня, как же я могла тебе сообщить об этом?! – укоризненно заявила ты, вздёрнув нос. Мне хотелось возмутиться и в очередной раз оттолкнуть тебя, хотя сердце верещало от радости и удовольствия. - Эй, пошлите, потом выясните свои отношения, - встрял Бэкхён и стрельнул в меня раздражительным взглядом. Я лишь закатил глаза и нахмурился, насупившись. Я краем глаза заметил, как ты опечалено на меня взглянула и опустила глаза, засеменив за парочкой. День обещает выйти из-под контроля, ведь мне уже хочется подбежать к тебе и стиснуть в своих крепких объятиях. Но нет, я смотрел тебе в спину и не ощущал твоего присутствия. Ну почему ты так далека? Через пятнадцать минут неспешной ходьбы мы прибыли в то самое кафе, которое обожал Бэкхён. У меня не было желания высказывать своё недовольство, а оно, уверяю, имелось, поэтому я молча занял дальний столик и придвинулся ближе к окну, вперив туда свой взгляд. Бэкхён и его девушка сели напротив, а ты робко присела рядом со мной. Всё внутри меня перевернулось, а сердце сделало кульбит. Я до остервенения хотел придвинуться ближе, вдохнуть запах твоих волос, но, крепче сжав кулаки, настырно игнорировал присутствие твоё и общих друзей. - Ну и как дела в университете, детка? – ласково поинтересовался у тебя Бэкхён, мягко улыбнувшись. К кому угодно, но тебя к Бэкхёну не ревновал никогда. У него подобная манера общения, он сам по себе такой. Да и при том, он по уши влюблён в твою одногруппницу. Но это приторное детка… оно не могло не бесить. - Ты знаешь, всё катиться в тартарары, - выдохнула ты и надула идеальной формы губки, отчего стала выглядеть только привлекательнее. Я повернулся и внимательно посмотрел на тебя, отметив уставший вид и замазанные корректорам мешки под глазами. Если бы ты не сказала нечто подобное, возможно, я бы отказался разглядывать и замечать твою грусть. Я ужасен, милая. Ужасен… - Что такое? Что-то не получается? В случае чего, обращайся, Оппа тебя выручит всегда! – воскликнул Бэк, взметнув два больших пальца вверх. Я скривил нос от слащавого «оппа» и снова отвернулся, что не укрылось от взгляда моего друга. - Не воняй, Йода, твоё дерьмовое настроение может передастся и нам! – пробурчал он, а затем подошёл официант, отметая возможность ответить грубостью. Поэтому я лишь убийственно уставился на Бэкхёна, который умело это проигнорировал, делая заказ. Оставшееся совместное время я молчал. Молчал и слушал, как Бэкхён развлекал двух девушек, отвешивая и, правда, забавные шутки. Я украдкой поглядывал на тебя и видел, как ты смеёшься, как всегда открыто, словно чириканье воробушка. На моих губах промелькнула улыбка, когда ты начала рассказывать историю из нашего детства, яростно жестикулируя. Твои движения похожи на цветочные лепестки. Я безумно хотел вклиниться в разговор, забив на все свои бестолковые предрассудки, но единственный вопрос крутился в моей голове, который останавливал совершить желаемое. Я же не сломаю тебя? Мне страшно, потому что я ужасный и непослушный ребенок Пак Чанёль, а ты всеми любимая золотая девочка Ли Миён. И как бы сильно я не хотел привязать тебя к себе, я могу любоваться тобой из далека. Я вовсе не хочу, чтобы ты знала о моей любви не из-за того, что считаю себя не подходящей партией. Просто того, что ты существуешь, мне более чем достаточно. Я этим сыт. После кафе Бэкхён поволок нас в парк, где мы проторчали, практически, до самого вечера. Ты и твоя подруга не упускали возможности прокатится на всяческих аттракционах, а я и Бэк верно ожидали вас, никуда не сдвигаясь. Просто у Бэкхёна слабый желудок и сильные головокружения от подобных вещей, а я не хотел показывать тебе своё настроение. Ведь дай повод и я расплачусь от счастья, что теперь никакой Ким Чонин не притронется к твоим девственно-прекрасным губам. В конечном счете, твоя подруга утащила Бэкхёна на колесо обозрение, а ты осталась ожидать их со мной. Первые несколько минут мы сидели на лавочки в гробовой и давящей тишине. Из-за этого я чертовски нервничал и закурил. Ты расстроенно на меня смотрела, сжимала подол лазурного платья и кусала нижнюю губку. - Ты злишься на меня? – не выдержала ты этой тишины. Я озадачено на тебя посмотрел, на секунду затаив дыхание. Я просто не могу злиться на тебя, малышка, хотелось мне сказать, но я настолько не умел выражаться эмоционально, что просто скривил губы в очередной противной усмешке. - Ты не даешь поводов, - произнес я, мысленно отвешивая себе оплеуху за отчуждённость. Прости, Миён, я, честное слово, не хочу быть таким. - В таком случае, я просто раздражаю тебя? – слезливым голосом спросила ты намного тише, чем предыдущий вопрос. Я взметнул брови вверх, поперхнувшись дымом от сигареты, из-за чего противно запершило в горле. - П-почему ты так решила, Миён? – изумлённо уточнил я, заикнувшись. Сердце билось, как раненный голубь в клетке, мечтающий о последнем вздохе на свободе. Ты нервно заправила за ухо прядь густых волос и посмотрела на меня. В твоих глазах застыли слёзы, а я забыл, как дышать. - Спрашиваешь, почему? Ты избегаешь меня, игнорируешь! На все мои предложения сходить, куда-нибудь вместе – отказываешься. Всегда тебе некогда. Ты совсем не уделяешь мне внимания! А ведь мне так хочется побыть с тобой хотя бы часок! Даже сегодня! Ты совсем меня не замечаешь, я… я… - ты стала задыхаться от собственных возмущений. А я смотрел на тебя во все глаза и боялся произнести хоть слово. Я чувствовал себя отвратительно, ведь каждый раз делал хуже только тебе, а пытался избежать твоей боли. Сейчас мне хотелось только крепче сжать тебя в объятиях, заставить забыть все обиды и разочарования, хотелось укрыть от всех бед, но я окунулся с головой в собственные страхи, поэтому смотрел на тебя, как грёбанная статуя. А ты лишь раздражённо вытерла ладонью одинокую слезинку и отвернулась от меня. - Прости… - прошептал я, но не смог добавить больше ни слова, как к нам подошла твоя подруга, сгрузив зелёного Бэкхёна на свои хрупкие плечи. - Моя прекрасная… - начал что-то лепетать Бён, как резко закрыл рот ладошкой и сорвался к кустам, не грациозно сгорбившись над ними и выворачивая собственный желудок. Твоя подруга укоризненно посмотрела вслед своему парню и печально выдохнула: - С ним никакой романтики. Когда Бэкхён закончил опустошать желудок, твоя подруга и мой друг уехали на такси, оставив на меня задания отвести тебя домой. Мы шли в полной тишине. Ты сжимала в руках ручки от сумки и смотрела под ноги, идя не спеша. А я спрятал руки в карманы и украдкой наблюдал за тобой. То, что ты была расстроена, можно и не упоминать, это очевидно. Я видел, что ты хотела поговорить со мной ещё, полностью разобраться в сложившейся ситуации, но ты молчала. Наверное, стеснялась. А я попросту не знал, что сказать. Хотел многое объяснить, рассказать о чувствах, но… это сделать нелегко. Подойдя к твоему дому, я молча смотрел на тебя в нетерпении. Я, правда, надеялся, что ты что-нибудь скажешь, но ты так же молча смотрела на меня в ответ. Тогда, я набрал побольше воздуха в легкие, чтобы разом всё сказать. - Мне… - Я… Одновременно начали и замолкли, удивлённо смотря друг другу в глаза. - Говори первая, - подтолкнул я, понимая, что все мысли и слова снова выветрились из головы. Ты секунду смотрела мне в глаза, а потом отвела взгляд, отчего я почувствовал тягучее разочарование. - Мне очень жаль, Чанёль, - произнесла тихо ты и развернулась, уходя в дом и оставляя меня одного на улице. Я с минуту пялился, как идиот на твою дверь и понимал, что сейчас упущу тебя навсегда, тогда ты исчезнешь из моего маленького мирка. Тогда внутри меня останется лишь исписанный, скомканный лист, рассказывающий о вечном глупом парне по имени Пак Чанёль, который разрушил всё собственными руками. У которого была уйма шансов ухватиться за свое счастье и держаться до победного, но он был слеп и просто стоял столбом. О парне, который забыл своё обещание измазать цвет Ли Миён своим оттенком. Эти мысли послужили моему подрывному решению. Я мог рухнуть в бездну ещё глубже, а мог бы взлететь вместе с тобой в Эдем. Всё зависело лишь от твоего ответа. Перепрыгнув через забор, я забежал на задний двор и вскарабкался на балкончик второго этажа по ветвистым прутьям. Ты никогда не запираешь балкон, потому что любишь прохладу, что сыграло мне на руку. Юркнув в твою спальню, я огляделся. Ты ещё не вошла в комнату, поэтому я молча присел на край кровати и стал ждать. Не больше, чем через минуту дверь отворилась и вошла ты с расстроенным видом. Подняв голову, ты увидела меня и подпрыгнула на месте, громко ахнув. - Чанёль?! – изумлённо прошептала ты, быстрее запирая на замок свою комнату, ибо ты боялась своих консервативных родителей. - Что ты здесь делаешь? – спросила ты, подходя ближе ко мне. Я не знал, что сказать. Совсем не знал. Встав и подойдя к тебе почти вплотную, я смотрел в твои искрящиеся глаза. Ты прекрасна, от этой мысли внутри всё трепещет. - Хочу сказать… я… ты… Я хочу, чтобы ты знала, что Пак Чанёль не бесчувственная сволочь и не чёрствая корка хлеба… ты для… арргх, - бедность слова одолела меня, поэтому я раздражённо взъерошил волосы. Всё! Это конец. Я больше не могу держать в себе ничего, что копилось долгие годы. Сорвавшись с места, я обхватил твоё лицо своими лапищами. Ты удивлённо на меня смотрела, но не боялась и не отталкивала. Это стало зелёным светом, и я накрыл твои идеальные губы своими в требовательном поцелуе. Я старался быть аккуратным и нежным, но дикое ощущение восторга заполонило мой разум, вырывая из твоих легких сбивчивые выдохи от судорожных поцелуев. Когда твои руки легли на мои плечи, а губы зашевелились в ответе, я чуть не потерял связь с рассудком. - Я боюсь, что ты уйдёшь, - шепнула ты мне в лицо, когда разорвался поцелуй, ведь нам стало тяжело дышать. Мои губы непроизвольно растянулись в улыбке. Когда твоё дыхание коснулось меня, я впитал твой запах. - Хотя бы раз за всю мою жизнь вознагради меня за все те бессчётные ночи, когда я тебя ждал, - в ответ проговорил я, осыпая твои плечи короткими, но наполненными моими чувствами поцелуями. Я видел на твоих устах счастливую улыбку, я видел, как ты захлёбывалась собственными эмоциями, видел тебя всю. А ты видела мою любовь… она оказалась сильнее меня. Сильнее всех предрассудков, всех страхов, всех моих личных выводов. Это всё ничто. Всё прах, всё сравнялось с землёй… Если кто-нибудь спросит меня, почему я решил выделить именно эту девушку, как ось своего мира, то я незамедлительно отвечу: «Потому что она похожа на цвет острой свежести, омытых дождём улиц»