Сердцебиение

       Когда я увидела Уорнера впервые - я и подумать не могла, что меня будет заботить его сердцебиение. А теперь, склонившись над Аароном, я бережно храню эти глухие стуки, которые эхом отдаются в моем теле.       Как могло случиться так, что последний приказ Андерсона воплотили в жизнь после смерти Главнокомандующего?       Ужас последних часов захлестнул меня. Словно, сквозь завесу дыма, я вспоминаю то, что только что пережила. Аарон так и не появился на крыше. Его не было и в толпе. То тут, то там я видела лица своих друзей, но Уорнера среди них не было. Паника накатывала на меня волнами. Каждая все сильнее. Страх сковал меня и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы спуститься с крыши в толпу и искать его там. Но все мои попытки были тщетны. Те полчаса, когда я не ведала где и что с Аароном - стали для меня мучительней смерти.       Я не помню как я оказалась в доме его матери. Ноги сами меня принесли туда, ведь голова уже ничего не соображала: мысли путались, догадки скакали в мозгу - одна страшнее другой. Уорнер лежал в том самом месте, где когда-то меня подстрелил Андерсон. Что за глупая ирония? Цвет его лица - мертвенно-белый, а глаза - тускнеющие. Такими я его глаза не видела никогда. Они были властными, серьезными, смеющимися и горюющими, наполненные болью, даже страхом, но никогда, НИКОГДА я не видела как эти глаза покидала жизнь.       Я сидела на полу и прижимала Аарона к себе так отчаянно, будто хотела передать ему свои жизненные силы. Ах, если бы это было возможным! Мои руки лежали у него на груди, ладони блуждали в поисках сердцебиения. Я с напряжением вслушивалась в его сбитое дыхание, мечтая чтобы оно нормализовалось. Сердце Аарона билось все тише и неувереннее. Девушки - Соня и Сара - должны были скоро прибыть. За ними уже давно послали. Я молилась, чтобы они успели, но слабеющий шепот Уорнера, который, казалось, смирился с приближающейся кончиной, был невыносим: - Любовь моя... Ты так прекрасна, - он медлит, собираясь с силами, будто каждое слово дается ему с большим трудом, - даже перепачканная кровью ты остаешься прекрасной. Ты все еще пахнешь тем мылом. Помнишь?       Я подавляю всхлипы и тихо шепчу: - Конечно, - мягко целую его в губы. Легко, как прикосновение перышка.       И опять так настойчиво ищу его сердцебиение, будто боясь, что кто-то может его украсть.

***

Позже, когда его спасут, Аарон будет часто благодарить её за то, что она хранила его сердцебиение. А она будет молчать, улыбаясь, ведь она хранит его и по сей день.