Лучший друг

      — Он уже несколько дней не отходит от её койки. Буквально поселился в Госпитале, — компания старых друзей в лице Куренай, Гая и Асумы как обычно собралась бы в кафе Данго, если бы не особые обстоятельства.       — Я пытался с ним говорить, — Асума вытащил пачку сигарет, но вспомнил, что находится в больнице, и положил её обратно в карман. — Он внешне спокоен, но кто знает, о чём он думает.       — Гай, а ты... — Куренай осеклась, потому что вспомнила, что он всё свободное время проводит у постели своего ученика, но за неё сказал Асума.       — Ты сам бы с ним поговорил. Тебя он должен послушать.       — Я попробую.       Майто действительно в последнее время избегал встреч со своим "Вечным соперником". Наверное, он чувствовал себя виноватым, ведь она потеряла сознание, спасая Ли. Но делать что-то нужно было, поэтому Гай сразу же пошёл в палату к Саюми.       — Что? — услышал он уставший голос Какаши, постучав в дверь. — А, Гай, это ты.       — Какаши, — Гай подошёл к койке, стараясь не смотреть на умиротворённое выражение лица спящей девушки, — давно ты тут?       — Я уже не помню, — Какаши выглядел подавленным настолько, насколько это было возможно. Под глазами мужчины уже проявились тёмные круги. Казалось, он не спал целую вечность.       — Может, пойдёшь домой? Выспишься. Я побуду здесь, если нужно, — он пытался говорить непринуждённым тоном, но усталость в его голосе тоже присутствовала.       — Нет.       Гай некоторое время стоял напротив Какаши, не зная что сказать. Он представил, что бы делал на его месте и понял, что его бы ничего не заставило выйти из этой палаты. Тогда Гай подошёл ближе к лежащей девушке и коснулся кончиками пальцев её руки, вызвав этим действием неожиданную реакцию. Какаши вскочил со стула и встал между Саюми и Гаем, отстраняя мужчину от любимой.       — Я думаю, тебе лучше уйти, — Какаши буквально сверлил взглядом своего друга. Такой взгляд у "Копирующего ниндзя" появляется крайне редко, поэтому Гай отступил на шаг назад.       — Я понимаю, ты волнуешься за неё, но...       — Она тебе нравится?       Этот вопрос у Какаши созрел уже давно. Саюми и Гай вели себя как лучшие друзья, но иногда Майто мог себе позволить немного большее: обнимал её, держал за руку... Подобные действия казались Какаши не допустимыми в адрес его возлюбленной, но Саюми абсолютно не обращала на них внимание, и всё недоверие, подозрения, обиды просто копились в сердце Какаши. Сейчас же девушка без сознания, а когда очнётся — неизвестно, поэтому Хатаке просто сорвался.       Гай был ошарашен таким вопросом и уже хотел свести всё в шутку, глупо улыбаясь и почёсывая затылок, но в последний момент решил сказать правду, ведь, если не сейчас, то когда?       — Мы с Саюми были довольно близки несколько лет, — он не знал с чего было лучше начать, поэтому начал с начала. — Она была рядом после смерти моего отца, я поддерживал её после смерти Масуйо-сан.       Какаши отвёл взгляд в сторону, потому что слова Гая заставили его вспомнить то время, когда он практически избегал девушку. Не только её, но её особенно. А Гай продолжил:       — Я знал, что она любит тебя. Она не говорила мне, но это было видно. Может быть, если бы ты принял её чувства тогда, твоя жизнь сложилась бы немного иначе.       Гай говорил серьёзным голосом, не сводя настойчивый взгляд с Какаши. Сейчас, когда он наконец мог открыть свои истинные чувства, он не был смущён или расстроен. Он просто хотел сказать это.       — Ты любишь её? — снова спросил Какаши, боясь, что ответ Гая сейчас может изменить всю его жизнь.       — Да.       Комната погрузилась в молчание. Какаши понимал, что именно в этот момент они с Майто стали настоящими соперниками и сделать с этим ничего не мог. Он перевёл взгляд на Саюми, будто ища у неё поддержки, и снова посмотрел на Гая.       — Но я не думаю, что она испытывает это ко мне, — Гай всё же признался себе, что на самом деле Саюми любит Какаши, а к нему относится как к другу. — Я бы хотел признаться ей, но не хочу ставить её перед таким выбором. Я её друг, но любит она тебя, Какаши.       — Гай...       — Я никогда не вставал и не встану у вас на пути. Я буду просто её другом, — он протянул руку Какаши и улыбнулся такой искренней улыбкой, что в правдивости его слов невозможно было усомниться.       Но Какаши медлил. Он верил Гаю. Если бы тот хотел увести у него Саюми, сделал бы это уже очень давно, но такое необузданное чувство как ревность уже появилось в жизни Какаши.       — Это обещание, — Гай, понимая в чём заключается смятение Какаши, в привычной манере выставил большой палец и улыбнулся.       "Он никогда не нарушает своих обещаний", — подумал Какаши и согласно кивнул.       После этого нелёгкого разговора прошло две недели. Какаши по-прежнему не отходил от постели Саюми, а Гаю приходилось метаться между её палатой, палатой своего любимого ученика и кабинетом Такуми-сана.       — Когда она придёт в сознание?       Такуми уже в сотый раз слышал этот вопрос, но точно ответить не мог.       — Каждому требуется разное время, чтобы восполнить запас чакры и прийти в сознание.       — И вы никак не можете это ускорить. Она без сознания уже три недели.       — Я понимаю ваше беспокойство, — он тяжело выдохнул, закрывая огромный больничный журнал, — но всё, что я могу сделать, — ещё раз её осмотреть.       — Поразительно.       — Что? — Какаши вскочил со стула, когда Такуми-сан убрал руки от головы девушки.       — Вы что-то нашли?       — Я не знаю, как я пропустил это раньше, — мужчина ещё раз просканировал голову девушки, а Гай и Какаши еле сдерживали себя, чтобы не наброситься на него с вопросами.       — Вы поняли, что с ней? — всё-таки не выдержал Гай.       — Она... видимо, она хотела поставить печать Инфуин. Эту технику практиковала Цунаде-сама для мгновенной регенерации.       — Это исцеляющая техника?       — Для носителя печати — да. В этом режиме медик может излечивать своё тело в считанные секунды так, что может сражаться наравне с остальными шиноби.       — И что? Почему сейчас она...       — Она не смогла правильно поставить печать, и вместо создания запасного "резервуара" для чакры, заблокировала несколько точек. Поэтому-то чакра не вырабатывается, и она и не приходит в себя так долго.       — Но вы же сможете её вылечить? — спросил Какаши с надеждой в голосе.       — Конечно, — по спокойному тону мужчины поняли, что волноваться не о чем. — Разблокировать точки чакры — не проблема. После этого на восстановление уйдёт неделя, может быть, две.       Какаши облегчённо выдохнул. Теперь проблема решена, и оставалось потерпеть всего лишь неделю.       — Такуми-сан, может вы и Ли осмотрите? Он тоже всё еще не пришёл в сознание.       — Гай, ты же понимаешь, с его травмами я удивлён, как он вообще выжил. Радуйся, что он дышит, и жди. Мы ничего сделать не можем, — Такуми говорил жёстко, но когда к тебе каждый день приходят с одной и той же просьбой о чуде, просто не остаётся выбора — нужно говорить чётко и по факту.       — Но вы пять минут назад говорили примерно то же о Саюми, — не унимался Гай, преследую медика по коридору.       — Это совсем другое дело, — Такуми остановился возле своего кабинета, серьёзно посмотрел Гаю прямо в глаза, — скажешь спасибо Саюми за спасённую жизнь твоего ученика, когда она очнётся. Может быть, она попробует сделать это снова, — последние слова прозвучали с нескрываемой злостью. Сказав их, он зашёл в кабинет и с силой захлопнул за собой дверь.       "Наверное, он тоже чувствует себя виноватым", — подумал Гай, направляясь в палату к Ли. — "Если подумать, каждый из нас считает себя виновным в том, что с ней произошло. Такуми-сан злился на себя, потому что не успел остановить Саюми до того, как она лишится последних сил. Какаши боится, что их последний разговор был не самым приятным и первое, что он скажет ей, — это "прости", а я? Я ненавижу себя за то, что научил Ли этой технике. Она же предупреждала меня. И в итоге я подвёл не только Ли, но и её", — он не зашёл в палату, потому что понял, что сейчас ему будет очень стыдно смотреть на своего ученика, и сел на скамейку в коридоре. — "А что если кто-то из них умрёт? Это моя вина", — он поймал себя на мысли, что больше всего сейчас хотел бы, чтобы Саюми была рядом, но это было невозможно.       — Гай-сенсей, — откуда-то справа донёсся радостный голос Тентен, а, повернувшись, он увидел девочку, выходящую из палаты Ли, — он пришёл в себя. Идёмте.       Смысл слов юной куноичи не сразу дошёл до затуманенного печальными мыслями сознания Гая, но, когда это произошло, он с привычной улыбкой практически вбежал в палату своего ученика.