***
По дому плавали крики. Наверное, все соседи слышали ругань родителей со своей дочерью. Дом был панельным, поэтому звукоизоляции, как вы понимаете, не было никакой, а у соседей во время таких стычек складывалось впечатление, что люди из пятнадцатой квартиры ругаются не у себя, а у них дома. В панельных домах вообще не стоит устраивать скандалов, так как по ночам слышно, как у соседей тараканы шевелятся, не то что визжание, ругань и мат. Время было пятнадцать минут второго, многие жители дома уже мирно спали, использовав беруши (замечательное изобретение для людей, которые вынуждены терпеть таких соседей), а многие сидели в своих квартирах, не смыкая глаз, потому что не имели возможности отключиться от внешнего мира. Алина ругалась со своими родителями сегодня с особой яростью и особым усилием, чем обычно. Конечно, скандалы в семье Листовых были не редким случаем, но на этот раз должно было случиться что-то действительно серьезное, чтобы родители покрывали свою дочь (хоть и непутевую) трехэтажным матом. Антонина Сергеевна, соседка из четырнадцатой квартиры, не могла уснуть вот уже полчаса, слушая соседей. Каждый раз бедная женщина порывалась позвонить в милицию, но каждый раз надеялась, что вот-вот все закончится. Вызывать милицию нужно в самой опасной стадии скандала Листовых. У соседей семьи из первого подъезда сложилась "Шкала опасности скандала" относительно Алины и её родителей. Когда просто слышен разговор, хотя и на повышенных тонах, это может так же быстро закончиться, как и начаться, ничего опасного в этом нет. Если за разговором следуют крики, это готовность к тревоге. Но если Алина начинает опрокидывать стулья, то все - тушите свечи. Конечно, она кидает их не в родителей, а просто на пол, но это - самая последняя, ОПАСНЕЙШАЯ, стадия скандала, потому что без полиции здесь не обойдется, если опрокинулся хоть один стул, то эта ругань продлится чуть ли не до утра. Но Антонина Сергеевна надеялась, что в этот раз можно будет обойтись и без полиции. Крики становились все громче и громче, мат все чаще и чаще, и вдруг... Послышался глухой стук об пол. Все, Алина начала кидаться стульями. Капут. Женщина схватила телефон и дрожащей рукой набрала "02". - Алло, мили... полиция?***
Щеки молодой особы были в слезах, косметика размазана по лицу, а стулья раскидывались ею как будто это были не стулья, а легкие-легкие перья, которые ничего не стоило уронить. Мама Алины попятилась назад. - Алина, успокойся! Я прошу тебя! Алина отреагировала на эту невинную просьбу так, как будто её попросили не успокоиться, а наоборот, совершить убийство. Стул был угрожающе тяжелым, но девушка держала его в одной руке, так как была очень сильной. Странное совпадение, учитывая то, что телосложение Алины друзья всегда описывали одним словом - кузнечик. Худенькая, тоненькая, почти прозрачная девочка обладала огроменной, не по своему полу, мощью. - Ты что, дрянь, смеешь замахиваться на родителей? - выкрикнул папа Алины - Владимир Всеволодович - замахнувшись на дочь, и одним движением руки вышиб стул у неё из руки. Девушка потеряла равновесие, руку свело, и она грохнулась на пол, как мешок с картошкой. - Алина, ответь мне на вопрос, что с тобой происходит? - голос молодой женщины, Ирины Петровны, мамы Алины, звучал как шелест травы в летний день. Алина выдохнула. - Ответьте мне на вопрос, почему вы такие жестокие? - девушка начала подниматься с пола, потирая руку, которую свело судорогой из-за того, что стул был массивным, она была сильной, но папа был сильнее её в тысячу раз. - Это нам говорит та, которая только что замахивалась на нас стулом, на нас, родителей, - отец Алины покачал головой. - Воспитывать надо было тебя ремнем в детстве, а не баловать как королевну. Вот, мать, - он посмотрел на Ирину Петровну, - полюбуйся. Баловала её всегда, пожинай теперь плоды. Алина наблюдала за отцом исподлобья. И совсем не потому, что у неё было плохое зрение, просто таким способом она выражала свое презрение и недоверие. Все друзья, а именно "те сомнительные люди", как называл их отец, были осведомлены в этом вопросе, поэтому когда девушка смотрела на людей вот таким взглядом, как сейчас, все понимали, что Алина чем-либо очень сильно недовольна. Вообще, по её взглядам можно было многое понять. Её глаза были своеобразным средством выражения себя, способом общения с людьми. Только посмотрев в них, можно было понять все страхи, желания и предрассудки юной особы. - Хватит, мне это надоело. Я ухожу из дома. Владимир Всеволодович рассмеялся. - Не глупи, уйдет она. Пока ты с нами, ты живешь, как у Христа за пазухой. А если и надумаешь уйти, то ищи себе бомжатник, иначе где же ты будешь жить? Алина вскинула голову и, сжав руки в кулаки, медленно попыталась досчитать до десяти. Говорят, что именно такое занятие успокаивает как ничто другое. - Если я захочу, папа, - процедила она сквозь зубы, - то я уйду, и вы меня не удержите. В конце концов, мне уже семнадцать лет, я самостоятельная, и мне скоро восемнадцать. Пора бы уже начинать самостоятельную жизнь. Другие предки уже в шестнадцать готовы выпихнуть своих отпрысков из дома, а вы держитесь за меня, как за золотую жилу. Почему, а? Отец девушки подошел к входной двери, так как скандал происходил в коридоре, долго идти не пришлось, и открыл её. - Я тебя не держу. Иди себе восвояси. Но помни, что без нас ты и дня не проживешь. - Вова! - крикнула Ирина Петровна, захлебываясь слезами. - Она еще совсем ребенок! Куда ты гонишь её на ночь глядя? - Я не ребенок, мама. И если вы так хотите, то я уйду. Алина подхватила свой рюкзак и медленно пошла на выход. Что делать дальше, она не представляла, но сдавать позиции сейчас было категорически нельзя. Тогда папа точно посчитает её несмышлённым, вспыльчивым ребёнком. На пороге квартиры она столкнулась с сотрудниками полиции - двумя маленькими мужичками, которые, похоже, как раз направлялись в их квартиру. Они удивленно уставились на девушку. - Здрасьте, - приторно сладко сказала Алина, - а вы опоздали, все уже закончилось. Вас Антонина Сергеевна вызвала? Не стоило так беспокоиться, она уже давно из ума выжила. Ложная тревога, - Алина пощелкала пальцами перед лицом одного из полицейских, - понимаете? Не дождавшись ответа, она вышла за дверь, крепче сжимая в руке лямку от рюкзака. - А что здесь, собственно говоря, было? - спросил лысый толстенький мужичок, держа в руке свое удостоверение. Ирина Петровна продолжила громко рыдать, а Владимир Всеволодович покачал головой. - Уже ничего. Это неважно.***
Алина шла по улице, еле-еле перебирая ноги. Теперь, когда скандал закончился, она имела возможность подумать над всем: своим поведением, поведением родителей, поведением, в частности, отца. Она прекрасно понимала, почему мама позволила отцу выгнать её как бездомную собаку посреди ночи на улицу. Мать никогда не была главной в семье, всем заправлял отец. И в воспитании Алины большее участи принимал он, нежели мама. Ирина Петровна была очень закомплексованной, несчастной женщиной, которая была на седьмом небе, когда Владимир Листов первый обратил на неё внимание на школьной дискотеке. Да-да, родители Алины были знакомы со школы. Стандартная ситуация. Много лет вместе, но равноправия в семье так и не добились. И с тех пор боязнь, что он её непременно когда-нибудь бросит, не позволяла матери противоречить мужу. А он, в свою очередь, этим пользовался. Единственной женщиной, которая могла возразить этому "замечательному мужчине", как называла его Ирина Петровна, была Алина. Она и только она добилась какого-никакого, но уважения к своей персоне. В отличие от матери, которая всегда просила не перечить отцу, Алина была смелой и сильной, не по годам взрослой девушкой. Именно за ум, проницательность и невозмутимость полюбили Алину всю школьные друзья. Хоть школа и осталась позади, но те, с кем общалась девушка в школе, звонили ей и писали, потому что знали - эта девушка не только умна и невозмутима, но еще и общительна. И сейчас эта самая общительная девушка достала телефон и начала листать свою телефонную книгу в поисках того, к кому бы можно было пойти. Алиса. Отпадает, так как у неё дома ремонт. Аня. Отпадает, так как у неё собака, а у меня жуткая аллергия на шерсть. Виолетта. Отпадает, так как она живет со своим парнем, и не очень хотелось бы им мешать. Виталик. ОТПАДАЕТ, ПОТОМУ ЧТО ОН ЖУТКИЙ КОЗЕЛ. Один за одним Алина исключала людей в своём списке, каждый раз находя какую-то деталь, из-за которой она не могла пойти именно к этому человеку. Да и вообще, что они подумают? Ведь время два часа ночи, в такое время вряд ли кто-то из друзей или подруг будут рады её видеть. Засунув бесполезный сейчас телефон в карман брюк, Алина оглянулась вокруг. Пока она перебирала своих друзей, даже не заметила, как оказалась совершенно в другом дворе, ранее ей неизвестном. Как я тут оказалась? Но делать было нечего, на улице стало холодать. Несмотря на то, что было лето, Алина успела сильно замерзнуть, ведь на ней была только тоненькая кофточка и домашние штаны. Надо же, а ведь она даже не посмотрела, в чем вышла из дома, было совершенно не до этого. Алина поежилась и решила зайти в дом, около которого сейчас находилась. Дверь первого же попавшегося на глаза девушки подъезда была открыта. О Боже, спасибо тебе! Алина на радостях вскочила по лестнице и наткнулась на высокого мужчину, который сложил руки на груди и, изогнув брови, спросил: - Что ты здесь делаешь, а? Ты разве тут живешь? Алина молчала, не понимая, что должна сказать. - Что-то я тебя раньше здесь не видел. Давай-ка подобру-поздорову отсюда, нам бомжи в подъезде не нужны. Алина хотела было возмутиться, мол, разве она похожа на бомжа? Но вспомнив свой внешний вид, а именно взлохмаченные волосы, размазанный макияж, а также домашнюю одежду, которая была, к сожалению, не первой свежести, девушка закрыла приоткрытый рот. - А я здесь не живу, я к парню своему приехала. Мужчина усмехнулся. - Да уж, интересно посмотреть на этого беднягу. Алина чуть не задохнулась от возмущения. - Как вы можете? Пропустите меня, я иду к своему парню. Случайный прохожий внимательно наблюдал за девушкой с усмешкой. Алина подошла к квартире под номером "1" и нажала на звонок. Господи, хоть бы хозяин квартиры был парнем, а! Пожалуйста, пускай мне повезет! Пусть он откроет мне дверь. Словно по мановению волшебной палочки, дверь открылась, и на пороге показалось заспанное лицо симпатичного парня. Он стоял в одних трусах и явно не понимал, что происходит. Алина выдохнула и произнесла: - Здравствуй, милый, сегодня я ночую здесь!