Королева Марго

Четыре дня спустя…

— Извините, капитан Волверстон, но вас велено не пускать на борт, — смущенно произнес боцман Хейтон, перегнувшись через фальшборт «Арабеллы». Нэд Волверстон, глядевший на него снизу вверх с кормы шлюпки, пришвартовавшейся к кораблю, приоткрыл рот от удивления. Стояла отвратительная погода: дождь лил уже третьи сутки, не переставая. Поверхность моря была вся в ряби от тяжелых капель. Гребцы кутались в плащи и куртки, ожидая, какое решение примет их пассажир. — Хорошенькое дело! — протянул Волверстон, отбрасывая мокрые волосы с лица. — И чье это распоряжение? — Капитана, — ответил Хейтон со вздохом. И снова добавил: — Извините. Сами понимаете, сэр, приказ есть приказ. Старый волк стиснул челюсти. «Надо же, какой злопамятный», — подумал он мрачно. А потом снова поднял голову вверх, хмуря седые брови. — Да я понимаю, Джейк. Тогда позови Джереми. Этого, надеюсь, капитан еще не запретил? Хейтон уже кликнул одного из вахтенных матросов, стоявших неподалеку, приказав позвать штурмана. — А капитан-то на борту? — спросил вдруг Волверстон, кривя губы. Боцман кивнул. — У себя, сэр. — Небось, опять нализался? Боцман выразительно посмотрел на старого волка и снова кивнул. Волверстон длинно выругался, выражая свое отношение к ситуации. — Эй, Нэд! — наверху появилась белокурая голова штурмана. Он был таким же мрачным, как и боцман. — Ты мне объясни, что ты такое ляпнул Питеру, что он тебя видеть не хочет? Вчера чуть каюту свою вдребезги не разнес. И сегодня не в духе. — Это я тебе потом скажу, не при всех, — многозначительно ответил Волверстон. Питт покачал головой, поджав губы. — Ладно, я тогда к себе отплываю, — буркнул Волверстон, махая рукой своим гребцам. — Раз тут такое дело. А ты, Джереми, не зевай. Следи за капитаном. Совсем он дурной в последнее время. Как бы чего не учудил. На тебя только и надежда осталась. Всех остальных он уже распугал. Даже Ибервиля. — Серьезно?! — Джереми выпучил глаза. — Когда только успел? — Я толком не знаю, чего они там не поделили, — отозвался Волверстон, пока гребцы осторожно отталкивали шлюпку от борта «Арабеллы». — Но они уже почти неделю не разговаривают. Неужели ты не заметил? Впрочем, Питер сейчас ни с кем особо не разговаривает… — и старый волк расстроено сплюнул в воду. Джереми Питт облокотился о фальшборт, наблюдая, как шлюпка со старым волком исчезает в пелене дождя. Крупные капли продолжали барабанить по размокшей и потемневшей палубе, вода с журчанием стекала в шпигаты… Вздохнув, штурман направился вниз. Он шел по темному и узкому коридору, когда дверь капитанской каюты неожиданно распахнулась. — Кто там был? — услышал он резкий и хриплый голос капитана. — Не Волверстон, надеюсь? Питт хотел было ответить, но в последний момент покачал головой. Лучше, наверное, не говорить о старом волке сегодня. Он еще помнил, с какой яростью Блад реагировал на одно упоминание о нем вчера. — Торговцы фруктами, — солгал Джереми, чувствуя себя отвратительно. Блад кивнул, а потом громко позвал Бенджамина, потребовав, чтобы тот принес ему рому. Питт поморщился, не в силах скрывать свои чувства. Слова Волверстона не шли у него из головы. И впрямь, кто, если не он, позаботится о капитане? Вряд ли стоило надеяться на других его товарищей по Барбадосу, оставшихся на «Арабелле». Здесь были еще Огл и Дайк, но с первых дней возвращения из Порт-Ройяла капитан их словно не замечал. И это было страшнее, чем его гнев на Волверстона. «В конце концов, что он мне сделает? — подумал Джереми, собираясь с духом. — Ударит? Убьет? Поднимет на смех? Мне уже ничего не страшно, лишь бы пить перестал!» — Хватит, Питер, — сказал он сердито, шагнув в его каюту. — Ты не просыхаешь уже четвертый день! Так и окочуриться недолго! Блад насмешливо посмотрел на него, опираясь о переборку. Выглядел он действительно жутко, и шатало его изрядно. — Воо… воопше-то, Джерри, я пью несколько дольше, — сказал капитан, заикаясь и коверкая слова. Его ирландский акцент усиливался, когда он напивался. — Но спасиба за заботу! Ты ошень внимательный! Его ирония раздражала Питта все больше. — Я знаю! — резко ответил он, помогая капитану добраться до кресла. — Но раньше ты хотя бы делал паузы между своими пьянками. А сейчас-то что стряслось? Ты же совсем озверел! Нэда чуть не убил позавчера, с Ибервилем повздорил… — Да… вот такая я с-скотина, — икнул Блад, рухнув в кресло. — А если ты будешь мне морали читать… и с тобой повздорю! Питт в ответ только толкнул его в плечо, отбив слабую попытку капитана замахнуться на него. — Ну, попытайся, — ответил он мрачно. — Только я ведь терпеть не стану. Врежу тебе по первое число. По-дружески. От души. Блад улыбнулся, опустив руку. — Нет, Джереми, дружище. Тебя тронуть не смогу. Но до греха тебе лучше меня не доводить. И так тошно… — После второй бутылки рома-то! Это неудивительно! — фыркнул Джереми. — Меня бы тоже выворачивало… Блад нетерпеливо стукнул кулаком по подлокотнику кресла. — Да не от рома тошно, дурище! Впрочем, и от него тоже. Питт уставился на него вопросительно. — От чего же еще? Капитан перестал улыбаться и со стоном провел руками по лицу. — А что… я действительно с Ибервилем поругался? — спросил он, продолжая прятать лицо в ладонях. — Говорят, что так, — осторожно ответил Питт. — Дьявол… — пробормотал Блад, облокотившись о стол. — И впрямь, сущее скотство. Не… не помню, к-когда успел. — Да как тут все помнить, когда ты не просыхаешь! — укоризненно сказал Питт. — Давай, Питер, бросай это дело. — Я ведь и Марго обидел, — неожиданно произнес Блад, почти улегшись ничком на стол. — И кто я после этого, а? Он резко выпрямился и зло посмотрел на Джереми. — Последняя скотина! Вор и пират! — выкрикнул он с яростью. Питт попытался его утихомирить, как мог. — А что я сказал мад… мадмузель дʼОжерон? — промычал Блад, пока Джереми, похлопывая по плечу, подталкивал его к кровати. — Не знаю, а что? — заметив Бенджамина, заглядывавшего в дверь, Питт поманил его к себе. Блад, покачнувшись, послушно плюхнулся на кровать. Негр принялся стаскивать с него обувь. — Н-не помню, — ответил Блад изменившимся голосом. И посмотрел на Питта с грустью в тускло-синих глазах. — Но в-вряд ли что-то хорошее. Иначе она бы не плакала. Питт тяжело вздохнул. Он так надеялся, что хоть что-то после того визита изменится. Ведь капитан даже смог продержаться трезвым почти весь день. — Какой же ты дурак, Питер, — не выдержал он, толкая Блада так, чтобы тот улегся на постель. Капитан был пьян настолько, что сопротивляться уже не мог. — Они же тебя, идиота, любят! — Кто? — пробормотал Блад, встрепенувшись. — Неважно! — отмахнулся Джереми, толкая его назад. — Тебе все равно на это плевать. Спи давай! Он уже хотел уйти к себе, а Бенджамин тихонько принялся прибирать обычный бардак в каюте, когда Блад снова попытался сесть. — Мне… мне надо на берег, с-срочно! — сказал он. Питт вздохнул и вернулся, поймав его как раз тогда, когда он почти рухнул с кровати. — Какой тебе, к черту, берег? — сердито сказал он, укладывая Блада обратно. — Ты на себя посмотри! Ты и двух шагов сейчас не сделаешь. Лежи и спи! — Т-ты не понимаешь! — промычал Блад, упорно продолжая подниматься. — Я… я должен извиниться… — Хорошее дело. Но ты можешь это и завтра сделать. Если вспомнишь, — ответил Питт с тяжелым вздохом. — Вспомню! — Блад тряхнул грязными и спутанными волосами. — Такое даже после трех бутылок рома не забудешь… — Ой ли? — Питт был преисполнен пессимизма. Блад посмотрел ему в глаза и криво улыбнулся. — Проверил, как видишь. Все помню. Почти. — Ты уснешь или нет? — прикрикнул на него Джереми. Блад оставил тщетные попытки встать и устало улыбнулся, глядя на штурмана. — Может… может она меня простит, а? — Кто? — спросил Джереми, непонимающе нахмурив светлые брови. Но Блад уже дремал, прикрыв глаза.