Продавец грёз

Ночь опускалась на долину. Последние лучи заходящего солнца только что скрылись за высокими пиками острых скал, и на широкий луг опустился вечерний зыбкий туман. Природа замерла в томительном ожидании, которое, к слову, продлилось совсем недолго. Маленькие капельки росы, выступившие на длинных стеблях полевых цветов и листьях невысоких кустарников, окаймляющих волшебную поляну, заискрились отражённым серебряным мерцанием восходящей луны. Полнолуние. Полнолуние! Зашелестела трава, подул тёплый ветерок, такой неожиданный во мраке ночи, и, откуда не возьмись, со всех сторон, послышался тихий звон, как будто заиграли несколько тысяч серебряных колокольчиков. Вместе они создавали чудесную музыку зачарованного леса, пугающего своей таинственной красотой и манящего загадками. Это были голоса — нимфы, дриады, хоббиты и феи, эльфы, гоблины и орки проснулись, чтобы собраться вместе на сказочной ярмарке, чудесном карнавале жизни, открывавшемся ровно в полнолуние и царствовавшем в своей безумной красоте ровно одну ночь. Вот из травы, словно рой ярких светлячков, поднялся вверх маленький народец – феи. Золотистые прозрачные крылышки трепещут, преодолевая порывы полевого ветерка, в руке каждая держит небольшой фонарик из листьев белой розы, сорванной в саду у Волшебника. А вот и он сам. Величественная походка, тёмный плащ развевается за спиной, в кулаке зажат крепкий посох из чёрного дерева Смерти. Но что это? Уважаемый всеми маг, властитель семи болот, Ужасающий и Великий, наклонился и посадил к себе на плечи невысокого златовласого мальчика. Мальчонка-эльф еще совсем мал, крыльев у него нет — ему еще тяжело поспевать за старшими. Это его первая ярмарка. Вот позади послышался шелест листьев, поскрипывание ветвей — это проснулись лесные нимфы. Девушка, чей тонкий стан соткан из изящных цветков нарцисса, идёт под руку со своей сестрой, лилией. Кого только не встретишь на всеобщем празднике жизни! Здесь нет вражды, раз в месяц весь волшебный народец собирается вместе и дружно спускается в небольшую деревню, расположившуюся у самого подножия холма. Здесь и орки, и гоблины, и эльфы вместе обсуждают последние новости, смеются и шутят. Все обиды и ссоры прежних лет забыты, но всего на одну ночь. Завтра они вновь окажутся по разные стороны баррикад, осыпая друг друга стрелами и проклятиями по велению короля. Но сегодня об этом можно не вспоминать. Сегодня — Гранденвиль, праздничная ярмарка по случаю полнолуния. *** Маленькая деревня Алькен преобразилась за считанные часы. Мрачные серые стены городской таверны, где нередко можно было услышать пьяные крики измученных работой гномов, теперь украшали узоры из сияющего мха, выращенного в преддверии праздника добрыми феями, невзрачные улицы озарил яркий свет парящих в воздухе фонарей, на городской площади, усеянной всевозможными лавочками и магазинчиками, собралась многоликая толпа. Все спешили попробовать знаменитый яблочный пирог нимф и приобрести какую-нибудь запоминающуюся безделушку. В притаившейся в углу площади маленькой лавочке с резным окошком и потрескавшейся от времени желтой вывеской тихо скрипнула дверь и мелодично звякнул дверной колокольчик. — Что я могу предложить вам сегодня? — старичок тепло улыбнулся вновь вошедшему посетителю, положив морщинистые руки на потрескавшийся от времени дубовый прилавок. Позади него, на полках, стояли баночки и склянки, каждая из которых была наполнена всевозможными зельями и снадобьями, засушенные цветы, лупы всех существующих размеров и старинные деревянные часы с вредной и очень ответственной кукушкой, считавшей своей святой обязанностью напоминать время каждые пятнадцать минут, при этом постоянно пререкаясь с хозяином лавки. На столе, стоявшем в глубине мастерской, среди разбросанных нотных листов лежала скрипка. Легкие, изящные изгибы, тонкие струны, смычок, покрытый толстым слоем хорошей канифоли, — было видно, что это самая ценная вещь в комнате. — Ах, дорогой Харрибор, ну вы же знаете, — невысокий полный мужчина, торопливо приподнял в приветствии шляпу. Даже не осмотревшись, он положил на прилавок маленький позвякивающий мешочек. — Мне как обычно: немного свободы, немного радости и, умоляю, добавьте свободного времени и вдохновения! Ничего не успеваю, ничего! Господин требует все больше: две поэмы, сонет — и на все это, представьте всего неделя! — вечно всюду опаздывающий посетитель, напоминающий суетливого и испуганного хорька, посмотрел на маленькие золотые карманные часы и нервно усмехнулся. — Ну вот, я опять опаздываю, все, милейший, я побежал. Я зайду вечером, — послышалось уже от самой двери. Джеймс Харрибор, продавец, а по совместительству основатель и единоличный хозяин маленькой лавочки, грустно улыбнулся и принялся за работу. Чего у него только не заказывали: и свободы, и счастья, и любви —, но всегда ко всем этим прекрасным мечтам, ко всем без исключения, примешивалось одно — деньги. Иногда власть. Иногда месть. Но чаще деньги. И старичку ничего не оставалось, как выполнять заказы меркантильных клиентов, которые, к слову, еще никогда не уходили недовольными. Он продавал надежды, мечты, сны и даже целые жизни. Нет, он не Бог, не смерть, не судьба и даже не волшебник. Он — музыкант, композитор, играющий на струнах человеческой души. Его скрипка научилась разливать по баночкам удачу, кипятить славу и замораживать боль. Заказы на его произведения лились рекой, его музыка уносила от реальности в мир, где не было страданий, смерти и боли. Он делал людей счастливыми. Но у него не было жизни. Сочиняя очередное произведение, он ощущал себя другим человеком, проживал чужую жизнь и, создавая для заказчика лучший мир, брал на себя его проблемы и переживания. Так в двадцать пять он стал морщинистым стариком, но отказаться от музыки так и не смог. Ведь это и была его жизнь. И вот теперь, так же как и в любой другой день, глубоко вздохнув, он приблизился к маленькому столику. Взяв в руки деревянную миску, осторожно опрокинул в неё стеклянный пузырек, и в комнате отчётливо запахло мятой. Свежий аромат пропитал воздух, смешиваясь с ярким запахом лаванды и малины, и пространство вокруг старичка озарилось мягким желтым светом. Магия набирала силу. Удовлетворённо хмыкнув и вытерев руки о потертые штаны, мужчина взял в руки скрипку. Проходившие в этот момент мимо маленького окошка жители услышали громкие и рваные аккорды лесного каприза, написанного Королём Георгом III Повелителем Семи Морей в честь великой победы над орками в битве при Рафии. Заказ был готов. *** Прошло уже около трёх дней с момента окончания Гранденвиля, и вот дверной колокольчик зазвонил в очередной раз. — День добрый, — Харрибор оглянулся на посетителя. Перед ним стоял высокий молодой человек, облаченный в строгий черный костюм, резко выделяющийся на фоне старинного убранства лавочки. Иссиня-черные волосы, аккуратно зачесанные назад, оттеняли бледное лицо, делая кожу почти прозрачной. Разглядеть остальные черты лица никак не получалось. Каждый раз, когда музыкант пытался посмотреть в глаза мужчины, его взгляд рассеивался, и создавалось впечатление, что посетителя окутывает прозрачный, но плотный туман. — Что я могу предложить вам? — Добрый день, — кивнул загадочный посетитель. — Я обратился к вам, потому что только вы, я считаю, поймете меня лучше других. Создайте мне … сказку. — Сказку? — Именно, в последнее время здесь не хватает волшебства, — мужчина, как бы подтверждая свои слова, оглянулся вокруг и вопросительно посмотрел на хозяина лавки. — Вы не находите? — Думаю, что да, — музыкант вскинул голову и посмотрел на собеседника. — Добавить щепотку сожаления и тоски? — Разумеется, но не много, — вдруг широко улыбнулся загадочный посетитель. — Добавьте вдохновения и музыкальности. — Как будто музыка в облаках заката? — Безусловно. Заказ на неделю, — отвернувшись, мужчина шагнул к двери, но внезапно остановился и оценивающе взглянул на Харрибора. — Надеюсь, я в вас не ошибся, — прошептал он и, попрощавшись, вышел из лавки. Нет, он не ошибся. Как только за посетителем закрылась дверь, музыкант поднял со стола маленький листочек, куда записал заказ, и пробежался по нему глазами. Нет, никакой ошибки не было. Это был рецепт надежды, сказки, мира, где никто никогда не умирает. Это был рецепт детства. Старичок счастливо вздохнул и оглядел полки с ингредиентами — он давно ждал этого заказа. Все работы отошли на второй план. Никогда еще не работал творец душ с таким вдохновением. Отложив все свои дела и заказы, весь день он проводил в горах и на равнинах, в полях и лесах, собирая недостающие элементы заклинания. Не так-то просто, оказалось, достать смех феи, песнь русалки, пыльцу солнца и многое другое. Так проходил день за днем, и вот, наконец, настал тот час, которого старичок ждал больше всего. Музыкант взял в руки смычок, нежно провел пальцами по грифу скрипки и, взяв в руки волшебный инструмент, заиграл. То была музыка его снов. Прошло еще несколько дней, может два, может три, и дверной колокольчик запел свою последнюю песню. В лавочку заглянул мужчина в строгом черном костюме. — День добрый, — поздоровался он и внимательно огляделся в поисках своего заказа. — Добрый, — словно старому знакомому улыбнулся Харрибор. — Вы знаете, моя музыка оказалась сильнее меня. Но заказ готов. — морщинистая рука достала из-под прилавка маленький стеклянный пузырек. Посетитель внимательно посмотрел на музыканта. Что-то неуловимое присутствовало в его облике, как будто за прошедшую неделю он постарел, но добрых несколько лет. Было видно, что добрый продавец грез устал. — Тогда следуйте за мной, — мужчина легко вынул пробку из маленького стеклянного флакончика, наполненного густым лиловым туманом такого теплого оттенка, как будто все солнечные лучи собрались в нем. В комнате разлился дурманящий запах жасмина и роз, все закружилось в хороводе света и музыки, очертания комнаты смазались. Они стояли на широкой проселочной дороге, уходившей куда-то вдаль и скрывавшейся за горизонтом. По краям тихо шелестели жёлтые колосья еще не убранного с поля хлеба, а в небе, в ярких лучах заходящего солнца, можно было разглядеть больших птиц. Теплый ветерок играл с краешком фартука, а в воздухе раздавалось мягкое жужжание небольших пчел, садящихся на редкие полевые цветы. Харрибор грустно улыбнулся. — Зачем вы это сделали? Ведь теперь вы не сможете остаться здесь надолго. — Зато сможете вы, — мужчина ободряюще похлопал Харрибора по плечу, словно старого друга. — Вы ведь мечтали здесь жить? — Да, — вздохнул старичок. — Как в сказке. — Это и есть сказка. Ваша сказка. Ведь это музыка вашей души. — Вы… — Джеймс Харрибор на секунду запнулся и неуверенно посмотрел на мужчину. — Бога ради, извините за такие слова, но… — Не продолжайте, — тепло улыбнулся тот. — Вы все поняли правильно. Музыкант кивнул и внимательно посмотрел на своего спутника. — Спасибо, — просто сказал он. — Я давно ждал вас. Медленно развернувшись, он окинул взглядом широкие просторы полей, лежащих перед ним, длинную дорогу, уходящую в лес, и маленькую деревеньку, стоящую вдалеке на откосе. Из трубы ближайшего дома поднимался дым, как будто приглашая всех прохожих на чашку ароматного свежего чая из горячего самовара. — Вас ждут, друг мой. В последний раз посмотрев на мужчину, Харрибор кивнул и медленно пошёл по дороге, с каждым шагом сбрасывая с себя тяжелый груз жизни. И уже через несколько минут мужчина в строгом черном костюме увидел, как по дороге весело шагает мальчик девяти лет. Вскоре он навсегда скрылся из вида. *** Прошло уже много тысяч лет, мир изменился: перебрались на болота гоблины и орки, навечно ушли под воду русалки и кикиморы, прячутся в лесах храбрые эльфы и добрые хоббиты. Застыл волшебный лес, и даже Гранденвиль не в силах пробудить его ото сна. Пришли люди. Но за это время я так и не встретил никого, кто был бы достойнее, чем Харрибор, права жить вечно. Я приходил в дома ко многим, кто-то боялся меня, кто-то, напротив, ждал. И всех волновал один вопрос — что будет дальше? Но только он спросил обо мне, о моих чувствах и мечтах. И я не смог ответить. Действительно, а умеет ли Смерть мечтать?